* * *
- Я рад нашей встрече, сынок! Ты, наконец, появился.
У Коварда не было особых оснований для радости. Он хмурился и отводил глаза, будто Мирче у него на лице мог прочитать что-то лишнее.
- Я… С Найей случилось несчастье.
- Слышал. Бедная девочка. - Выцветшие глаза слепого, как обычно, смотрели в пространство, хотя голос звучал сочувственно. - Но ей ведь лучше, не так ли? Ты возил ее к лекарю?
- В Главный Город, к Крутиклусу.
Мирче все так же смотрел в пустоту, но Коварду показалось, что знахарь расстроился.
- Крутиклус сумел обработать раны?
- Он сделал все, что сумел. - Ковард запнулся и добавил: - Все, что мог сделать лекарь.
- Сказать по правде, сынок, лекарь Крутиклус не много может.
- Но все говорят, что в гильдии ему сегодня нет равных, - Ковард чувствовал неуверенность.
- Это правда, - знахарь нахмурился. - Равных в гильдии ему нет - по умению льстить и вытягивать деньги.
- Но Крутиклус заседает в Совете.
- Ладно, не будем об этом. Что он сказал? Как быстро затянутся раны?
- Он сказал, что рана, скорее всего, загноится. И, - Ковард набрал в грудь побольше воздуха, - посоветовал обратиться к тебе.
- Крутиклус сказал, что Найе поможет только колдун?
Ковард занервничал. Он не хотел обижать старика.
- Он сказал, ты жил у кейрэков.
- И за это сообщение взял с тебя кучу денег! Не отпирайся - я знаю. А потом еще намекнул: все, что идет от кейрэков, связано с колдовством. Сынок, это гадкие мысли. Мы должны ликовать, что кейрэки покинули остров. Ведь они колдовали! Но кейрэки - не колдуны. Просто они лучше нас умеют видеть и слышать. И знают больше имен. Их вынудили уйти…
- Они посчитали, что Север больше подходит для жизни, чем срединные земли острова.
- Их вынудили уйти - вот что я скажу тебе, Ковард.
Но Коварду не хотелось спорить с Мирче из-за кейрэков.
- Я приехал к тебе из-за Найи.
- Да-да, конечно, сынок, - Мирче вздохнул. - Я думаю, что можно сделать. Но, знаешь, одними травами тут не спасешься. Твоей сестре нужен воздух - чистый, целебный воздух. Если воздух начнет тяжелеть, Найе уже не поможешь.
- В усадьбе Моховника чистый воздух.
- Воздух усадьбы Моховника отравил твою мать.
Ковард почувствовал: горло его сжимается. Так случалось всегда, когда кто-то упоминал его мать. А Найя похожа на Веренею как две капли воды.
- Ты знаешь, конечно, что твой отец подписал петицию в пользу лосиной охоты. Его голос - голос представителя древнего рода - определил решение, принятое Советом.
Память о давнем поступке отца была для Коварда вроде охранной грамоты. Закон, разрешивший охотиться на лосей, позволил охотникам разбогатеть и стать влиятельной силой. С этим считался даже Барлет. И Коварду позволяли держаться особняком. И смотрели сквозь пальцы на то, что он избегает игрищ на празднике Красного Духа.
- А знаешь ли ты, что поступок отца стал губительным для Веренеи?
- Мирче, ты не колдун. Ты просто старый брехун - вот кто ты такой!
Негодование захлестнуло Коварда. И он еще рассчитывал, что получит здесь помощь! "Это дорого будет стоить!" - Дорого будет стоить - выслушивать глупые бредни!
- Ковард, Ковард! Постой! - Мирче ухватил Коварда за рукав. Он говорил непривычно быстро и громко - словно боялся, что Ковард может его не дослушать. - Я знаю: тебе неприятно. Но тебе нужно знать. Без этого ты не поймешь, что я хочу сказать.
Ковард попытался выдернуть руку.
- За то, что сделал отец, - слепой говорил все быстрее, - Скулон однажды после охоты прислал ему голову убитой лосихи. Отца тогда не было дома, и люди Скулона насадили ее на заборный кол - как принято у лосятников. Эта лосиха, Ковард, она была меченой…
Ковард замер. Потом опомнился:
- Ты врешь. Ты все врешь. Не было никакой головы.
- Была. И она кровоточила. Она еще кровоточила, когда ее нацепили на кол. И кровь попала на травы… Твоя мать была знаменитой садовницей. - Ковард перестал выдергивать руку, Мирче перевел дух и стал говорить спокойней. - Но не только, не только. Она знала целебные травы и почитала кейрэков. Мы были знакомы с ней, Ковард, - до твоего рождения.
Последние слова слепой произнес очень тихо и с некоторым трудом - будто позволил Коварду заглянуть в заветный тайник.
- У Веренеи в саду росли очень редкие травы. Их почти не осталось на острове. Но на травы попала лосиная кровь, а с нею - тень мертвой плеши. И растения переродились - сделались ядовитыми. Веренея пыталась их выполоть - чтобы спасти детей и всех, кто жил тогда в доме. А сама - отравилась: растения сильно пахли и царапали ее руки, когда она с ними боролась. Вот что я хотел рассказать… Воздух в усадьбе Моховников не всегда оставался чистым.
- Зачем мне об этом знать? - Коварду было не по себе, и он больше не хотел ни о чем говорить.
- Ты должен оставить охоту. Тебе нельзя охотиться на лосей.
- Это мое дело, Мирче. Я охочусь ради семьи. Охота приносит доход…
- Она принесла тебе славный доход - искалечила Найю.
- На Найю напали волки. Она заблудилась в сумерках. - Ковард остро чувствовал, что говорит неправду.
- Сынок, ты не сможешь себя обмануть. Найя не отходила далеко от усадьбы. Как она могла заблудиться? Но в тот вечер мертвая плешь - новая мертвая плешь - стянула к себе все тропы, сдвинула их. И Найя сбилась с дороги так же, как ты и Барлет. Как Крог и другие охотники. Крога, кстати, до сих пор не нашли… и почему ты решил, что на Найю напали волки?
"А кто еще мог на нее напасть?" - Коварда охватило смятение:
- Случается, волки выходят близко к селениям.
- Ковард, если на Найю напали волки, ей не нужна моя помощь…
"Он издевается. Специально мучил меня - только время тянул. Никто не желает слушать его безумные речи, и он использовал случай. Он не поможет Найе. Он никакой не колдун!"
Ковард резко поднялся, вышел и хлопнул дверью.
* * *
- Ковард! Ты наконец вернулся!
- Как дела, малышка?
- Ты видел Мирче? Что он тебе сказал?
- Он ничего не сказал.
- Ковард, он не мог ничего не сказать. Он же добрый!
Откуда ей знать? Она никогда не видела знахаря.
- Нет, нет, я его видела. Правда, всего один раз. Я думаю, он много знает.
- Малышка! Как ты могла его видеть? - Ковард вздохнул: Найя всегда любила придумывать. Но сейчас она стала взрослой, и ее выдумки лишь осложняют дело. - Ладно, не будем о всех этих лекарях-знахарях. Все и так хорошо. Ведь тебе уже легче?
- Но Мирче…
- Я рад, что тебе уже легче. И знаешь - я должен уехать. Я уеду совсем ненадолго. И очень быстро вернусь.
- Ковард! Послушай, Ковард! Мама… Она бы сказала: не нужно больше охотиться на лосей.
Они сговорились?
- Я поеду стрелять волков. Надо их проучить.
- Ковард! - Найя неловко дернулась, и лицо ее исказилось: боль настигала при каждом движении.
- Тихо, тихо, не надо так. Что ты хочешь сказать? - Ковард испуганно взял Найю за руку.
- Это были не волки.
"Все-таки Мирче точно колдун. Говорят, кейрэки умеют внушать свои мысли…"
- Кто же это, если не волки?
- Они были страшными. Как затвердевшие тени. С налитыми кровью глазами. Я узнала их - и потому испугалась. Я так испугалась, Ковард!
- Узнала?
- Я помню, мама рассказывала: мутной ночью из мертвой плеши появляются плешеродцы - охотники на людей. Они никого не щадят.
- И выедают им сердце. И отгрызают голову, - Ковард невольно продолжил. Он тоже с детства помнил эту страшную сказку. Но это - всего лишь сказка. Одна из многих сказок садовницы Веренеи.
- Да, да. Она так говорила.
- Вот видишь, значит, это не плешеродцы. Ты - слава Белому Духу - осталась жива.
Найя прикусила губу:
- Только не смейся, пожалуйста.
- Разве я когда-нибудь над тобою смеялся? - и сейчас уж точно ему совсем не до смеха.
- Это была случайность. У них были громкие мысли. Они ссорились между собой. Я сумела услышать…
"Твоя сестра помешалась. В этом нет ничего удивительного - после того, что случилось!" - так сказала бы Сьяна.
- Ты мне не веришь? Ковард, я не придумываю… Я как закрою глаза, так сразу их вижу. И мне становится страшно. Потому что - так говорила мама - плешеродцы выходят охотиться, когда Лосиному острову грозит большая опасность.
Ковард смотрел на Найю и гладил ее маленькую ладошку. Да, она очень, очень похожа на мать, садовницу Веренею. Растения Веренеи так красиво цвели. Мать говорила, когда-то цветущей была вся Долина. Но лосиная кровь, проливаясь, выжигала корни в лесу. Лосиная кровь напитала ядом травы в усадьбе Моховника.
- Ковард! Я хочу тебя попросить… Пусть знахарь Мирче приедет. Ты говорил, он жил у кейрэков. Он поверит мне, Ковард. Он придумает, что надо делать. Эти мысли - о плешеродцах… и о большой беде… Мне трудно дышать, когда я об этом думаю…