- Нет, - ответил Грюнштайн. - Он пока не колдун, так что неподсуден. Но зря вы, Нина, это сделали. Ладно бы ещё с полукровкой, но ведь этот мальчик - урождённый потайничник. На основицу явно в первый раз вышел, любопытство заело. Вполне естественно, что он испугался проходить сквозь стену. Но часа через два за ним бы вернулись и проводили домой.
- Вот именно, что часа через два! - разозлилась я. - Вы соображаете, какой это стресс для ребёнка?
- А вы соображаете, каково младшекласснику жить с высшим посвящением?!
- Удобней, чем без него. Сквозь стену, во всяком случае, ходить больше не придётся.
- Жаль только, - сказал Роберт, - что он останется недоучкой. Подготовительный курс длится месяц. В крайнем случае можно сократить до двух недель. Но одного дня в любом случае мало.
- Ничего не мало, - возразила я. - На основицу он выходить научился, ауру троедворцев узнавать тоже. Мюнхен - не самый популярный германский город, наши предпочитают Гамбург и Дрезден, но, судя по тем ворожейным остолопам, троедворцы время от времени сюда заезжают. Помочь подростку согласятся многие. Так что к лету базовый курс пацан освоить сумеет. Если захочет, конечно.
- Он плохо говорит по-русски, - заметил Грюнштайн. - А немецким владеют далеко не все троедворцы.
- Ерунда, русский со временем подучит. А пока троедворцы могут объяснять на родном языке, пацан сделает подстройку. Кстати, если учить иностранный язык с подстройкой, запоминается он гораздо быстрее. Пусть и утомительно, но результативно. Вам что, этот приём не показывали?
- Показывали, - ответил он и смутился вдруг так, даже идти не смог, запнулся. - Хорса, пожалуйста, не сердитесь на Эрика. Он вовсе не такой… Он совсем не считает человеков низшими… Я ведь наполовину человек. И… Хорса, это случайно получилось, Эрик вовсе не хотел вас обидеть. Он уважает человеков.
- Человеков большого мира, а не волшебного, - уточнил Роберт. - Незнанников, а не обезьянордных приживальщиков. Ведь так называют человеков в потайницах?
Грюнштайн покраснел до корней волос.
- Всё нормально, - сказала я. - Эрик вежлив и со мной, и с Робертом, а требовать большего было бы глупо. Личное мнение, которое он высказывал в разговоре с вами - исключительно его дело и его право. Только предупредите брата, что я неплохо говорю по-итальянски. У нас романские языки были факультативом, пришлось выучить.
- Почему итальянский, а не испанский? - спросил Роберт. - Всё-таки международный язык.
- Из-за пристрастия к опере. Лучшие из зарубежных - на итальянском.
- Так у вас три языка?
- Четыре. Китайский, английский, итальянский, русский. Нам его давали всерьёз, так что я имею право преподавать русский в учебном заведении любого звена.
- Хорса, - никак не мог успокоиться Грюнштайн, - поверьте, Эрик очень хороший людь. Добрый, честный… Очень добрый, правда! Мой отец погиб, когда мне и года ещё не было, мама вскоре вышла замуж, так что я рос с отчимом. Мне не в чем его упрекнуть, он делал для нас сестрой всё, что мог, и любил нас одинаково. Даже когда родился маленький Генрих. О таком отце любой мальчишка может только мечтать. Но он простень. Я - маг. Он никогда меня не понимал, как ни старался… А брат… Эрик научил меня жить в волшебном мире и не позволил расстаться с семьёй на основице. На каникулы и выходные он приезжал сюда вместе со мной. Основица пугала его до жути, но он всё равно приезжал - из-за меня. А в потайнице, когда я жил в интернате… По началу было одиноко, непонятно и… И очень страшно. Если бы не Эрик, я бы сбежал обратно. Брат приходил ко мне каждый день, на протяжении целого года. - Грюнштайн судорожно вздохнул. - Только благодаря ему я смог стать из ничем не примечательного колдуна-полукровки лагвяном в секретариате самого верховного предстоятеля. Эрик всегда верил в меня больше, чем я в себя. Он честен и порядочен до невероятия. Сказал "Нет" самому Незваному, хотя тот предлагал ему не только власть и почести. Он обещал Эрику избавление от перевертнеческого проклятия. Но брат отказался. Он предпочёл бесчестию боль. Дважды в месяц, каждое новолуние и полнолуние, целых шесть часов подряд… Или глухая тёмная камера с тяжёлой дубовой дверью, словно у преступника. Хорса, вы даже представить себе не можете, как я ненавижу Луну!!!
- Теперь всё это закончилось, - мягко сказала я. - Поликарпов научит вашего брата всему, что должен знать оборотень.
"- Кто такой Незваный?" - спросила я Роберта.
"- Всепреложный Властитель. Его не принято называть прямым титулом и тем более по имени. Враг, Злотворящий Отрицатель, Извратитель Основ - это для большинства потайничников. Высочайший, Всезапредельный, Наимогучий - для его сторонников. В Альянсе и Лиге очень любят эвфемизмы".
"- Примечательно, что этот джентльмен владел высшим мастерством".
"- Вполне естественно", - ответил Роберт. "- Всепреложные Властители всегда были только чародеями. Некоторые - вообще чаротворцами".
"- Меня больше интересует как они обходили Уложение о высшей мудрости, предлагая перевертням пройти курс обучения".
"- Лопатин обязательно узнает".
"- Любопытно, а как звали их последнего кандидата в диктаторы? Февральские переселенцы болтали, что он вроде бы как вернулся".
"- Возродился", - поправил Роберт. "- Он был развоплощён, а теперь снова обрёл тело. Не знаю, как это выглядит в конкретике. В альянсовские времена я был слишком низкого ранга, чтобы меня посвящали в подобные секреты, а в Троедворье такими делами не занимаются".
- Дитрих, - спросила я вслух, - как зовут вашего Всепреложного Властителя?
- Не моего! - возмутился Грюнштайн.
- Понятно, не вашего лично. Альянсовского. Он ведь опять возродился? Как его зовут?
Грюнштайн просверкал возмущённо глазами, но всё же ответил. Вслух запретное имя произнести не решился, написал в моём блокноте.
- Лоре… - попытался прочитать Роберт. - Жедо… Тьфу ты, пропасть! Язык сломаешь.
- Лоредожеродд, - сказала я. - Имя, кстати, истинное.
- Его нельзя произносить вслух, - испугался Грюнштайн, - потому что оно приносит несчастье.
- Его нельзя произносить вслух, - ответил Роберт, - потому что такой звукоряд в принципе выговорить невозможно. Странно, что у Нины с первой попытки получилось.
- Если бы вас пять лет ежедневно заставляли твердить скороговорки на четырёх языках, - сказала я, - вы бы и не такое выговорили с первой попытки. Хотя звучит "Лоредожеродд" действительно странно - логопедическое упражнение, а не имя. Очень бы хотелось увидеть назывателя, который додумался снабдить своего названника столь изысканным подарком. Или это сделано в порядке личной мести?
- Скорее всего, - кивнул Роберт. - Либо в называтели парню достался психопат. Неудивительно, что бедолага стал Неназываемым - с такой-то погремухой вместо имени. Ларо… Ларе…
- Лоредожеродд.
- Точно, - обрадовался подсказке Роберт. - Лорд-На-Заду-Рот.
Я рассмеялась.
- Всепреложному Властителю крупно повезло, что его имя не пытался выговорить кто-нибудь из моей бригады. С ними бы он ртом на заду не отделался.
- Да уж, - развеселился Роберт. - Могу себе представить их трактовки.
- Прекратите! - оборвал нас Грюнштайн, ожёг гневным взглядом. - С именем Отречённого Злотворителя не шутят! Он стал величайшей бедой и горем всего Альянса. Даже верховный предстоятель не в силах был ему воспротивиться. Альянс спасли сами Великие Решатели, избавили нас от участи страшнее смерти.
- Дитрих, - спросила я, - а где живут Великие Решатели?
- В Надмирье Пречистом, куда невозможно войти обычным волшебникам. Мы слишком грубы и тяжелы для мира тонких энергий. Лишь верховные правители могут попасть туда на краткий срок по благости Предрешателей, дабы испить глоток их мудрости.
Прокомментировать эту выспренность я не успела - в сумке запиликал мобильник. Поликарпов закончил тренировку и хотел похвастаться результатами.