- Командир, - голос Тимура приобрёл боевой металл, - ты с ней согласна?
- В том, что война бессмысленна - да, в том, что Троедворье умирает - нет. Это всего лишь очередной кризис. В Троедворье их было немало.
- Но таких не было никогда! - вскочила со стула Агеева. - Ты что, сама не видишь - Троедворье сходит с ума. Раньше всё было по-другому!
- Лена, сядь и не кричи, - велела я. - Нет для меня никакого "раньше". Я в Троедворье всего-то полтора года. Но с первого же дня оно показалось мне заповедником для психопатов - деление на дворы, война эта дурацкая и Совет Равновесия в качестве главного арбитра кровавых состязаний неизвестно во имя чего. Своё мнение я не скрывала никогда, за что меня и сделали наказателем. Люцин думал, что, измазавшись в крови, я стану послушнее, перестану высказываться вслух. Я действительно перестала, потому что разговаривать с палачкой не захочет ни один нормальный людь. А с нелюдью не стану разговаривать я.
- Ты считаешь нас палачами? - лицо у Тимура закаменело, он встал и шагнул ко мне.
- А ты - спасателями?
- Мы служим правосудию! Мы храним равновесие!!
- Всё верно, - согласилась я. - С правосудием и равновесием ты тоже совершенно точен. Именно руками наказателей Люцин поддерживает нынешний правовой режим и сохраняет дворовое равновесие сил, которое позволяет ему не только безраздельно править страной, но и надёжно защищает от госпереворота. Пока дворы воюют и доносят друг на друга, власти Люцина ничто не угрожает. Так что в настоящее время наказательское подразделение - гарант внутриполитической стабильности Троедворья.
Тимур, не сводя с меня растерянных и полных боли глаз, - совсем как тогда, на моём первом по-настоящему боевом выезде - сел на стул, уронил руки.
- Зачем ты так, командир? - сказал он.
- Затем, что это правда, - ответила Агеева. - Наказатели - главная опора военного режима в Троедворье. Палачи для всех, кто преступает его правила. Мы не разбираем, правы преступившие или нет, полезное это было правило или вредное. Приговор выносят другие, а мы всего лишь приводим его в исполнение. Как машины - бездумно и бесчувственно.
Тимур скрючился как от холода.
- Люцин не преступник, - сказал он. - Не Люцин начал войну.
- Зато в полной мере воспользовался её выгодами, - ответила я. - Как и все его предшественники, начиная с Малхака, основателя Совета. Неизвестно, кто начал войну, зато поимённо известны те, кто не давал ей прекратиться!
- Совет был основан на второй год войны, - напомнила Агеева. - После того, как очередная схватка армий Света, Сумрака и Тьмы вызвала прорыв инферно, и восточное побережье Средиземного моря едва не превратилось в пустыню. А было это сражение возле задрипанного ханаанейского городишки Мегиддо.
- В котором обитало несколько весьма одарённых поэтов, - сказал домовой. - Они очень красочно описали и битву, и прорыв, а не лишённые словотворческого дара переписчики щедро украсили их произведения изысками собственной богатой на выдумку фантазии.
- Дело не в поэтах и переписчиках, - оборвала я, - а в том, что Малхак даже не попытался остановить ничем не оправданную войну. Наоборот, он сделал её инструментом для достижения верховной власти и приложил все усилия к тому, чтобы Троедворье воевало вечно. И все его преемники - все до единого! - делают то же самое: заставляют людей истреблять друг друга во имя упрочения их власти.
- А разве бывают оправданные войны, командир? - бесцветно спросил Тимур.
- Иногда. Война будет оправданной, если крестьяне и ремесленники восстают против феодального произвола. Здесь всё понятно и закономерно - нормальные люди никогда не согласятся жить рабами, а власть имущие никогда не откажутся от своих привилегий добровольно. Кровопролития оправданны, когда идёт сражение с захватчиками - такая война будет называться освободительной. А во имя чего воюет Троедворье? Я задаю этот вопрос с первого дня жизни в волшебном мире, и до сих пор никто не дал мне внятного ответа.
- И ты считаешь, - зло прищурилась Агеева, - что нашла его сама?
- Да. И попробуй теперь опровергнуть хотя бы одно из моих утверждений.
Тимур подошёл и приставил мне к виску взведенный пистолет.
- Знаешь, командир, за что я тебя сейчас убью? За то, что ты постоянно твердишь в каком мы все дерьме живём, но ни разу не сказала, как из него выбраться.
- Сменимся с дежурства, - ответила я, - трижды пройдёшь полный цикл полосы препятствий. За непростительное для бойца наказательной бригады дилетантство. Когда хотят убить, речей не произносят, а без предупреждения стреляют в затылок.
- А когда хотят вразумить, то стреляют в брюхо. - Тимур убрал пистолет. - Но решать всё равно придётся, командир. Время слов для тебя давно кончилось, начертательница пути.
- С вами решишь, - огрызнулась я. - Ни разу в жизни сами ничего не сделали, даже в сортир и то строем по приказу ходите.
- Ну вот и приказывай! - ответил Тимур. - Я выполню всё. Приказывай, командир.
- Хорошо, приказываю. Перестань дожидаться приказов и начинай думать собственной головой, принимай самостоятельные решения.
- Ты что, издеваешься? - разозлился Тимур.
- Ничуть. Я никогда не была ещё так серьёзна, как сейчас.
Бригада, эльфы и домовые смотрели на меня с недоумением. Я ответила хмурым взглядом и подняла трубку внутреннего телефона, набрала номер Сарыташева, начальника отдела коррекции.
- Акмаль Турарович, я прошу снять мою бригаду с дежурства за небоеготовность. Выговор записывайте мне.
Полковник в ответ буркнул что-то матернообразное, но бригаду с дежурства снял и отправил на тренировочную базу.
Вот и хорошо. В бой идти с таким настроением нельзя, это верная смерть.
И какой только чёрт меня всегда за язык дёргает? Все наказатели свято верят в то, что служат правосудию, и эта вера даёт им силы выживать и побеждать.
Без наказателей не только Троедворье, но и вся планета обречена на катастрофу. Наказатели - это правильно. Неправилен сам волшебный мир, потому что не может существовать без наказателей.
Но что делать с неправильностью моего мира, я не знаю.
* * *
В подъезде дома меня ждал Олег.
- Пойдём пройдёмся, - сказал он. - Поговорить надо.
- Пойдём, - согласилась я. В квартире у меня, как и у всех троедворцев, установлена прослушка, поэтому обсуждать там можно только мелкобытовые дела, а для тем посерьёзнее требуется нейтральная территория.
В городе Олега не было месяц. Выпросив у Ильдана два подсилка и заручник, он пробежался по тем казино Камнедельска, Москвы и Питера, которые не принадлежали Троедворью, - легко догадаться, с каким результатом. Затем отправился путешествовать по Западной Европе и побережью Гвинейского залива. Выглядит неплохим способом истратить дармовые деньги с наибольшей приятностью, если бы не то, что в свой вояж Олег отправился вскоре по возвращении из Шамбалы, а европейские достопримечательности начал изучать с Праги.
Мы шли к Воскресенскому парку. Олег молчал, покусывал губу.
- Хорса, тут дело такое… странное. Так что постарайся не перебивать, лады?
- Да пожалуйста.
Я посмотрела на него с лёгким удивлением. Надо же - Хорса. Несмотря на то, что я пользуюсь истинным именем в открытую, большинство людей предпочитают называть меня бытовым. Даже не имеющий прямого касательства к делам Троедворья Олег. Если говорят "Хорса", то речь действительно пойдёт об очень важных вещах.
- Ты никогда не задумывалась, - прямо спросил он, - почему я, полковник ФСБ России, ни разу не докладывал начальству о существовании Троедворья?
Я невесело усмехнулась. Вот и дошли до главного вопроса.
Официально Олег числится владельцем небольшой фирмы, которая устанавливает на компьютеры программное обеспечение. Как говорят у нас в городе - настраивает "виндос" и локальную сетку. Желающим настроечные фирмы устанавливают защиту, не брезгуют и мелким хакерством.
Когда я узнала, кем Олег работает, то поняла, что никакой отставки по ранению не было, полковник всего лишь сменил специализацию. Услугами таких маленьких и недорогих настроечных фирмочек пользуются три категории клиентов - небогатые горожане, мелкие предприниматели и разного рода нелегальные организации и группировки, которые не всегда могут содержать собственного программиста и никогда не рискнут обратиться в крупный сервисный центр. Так что такая маленькая и, на первый взгляд, неприметная фирмочка - отличный источник информации.
Персонала у Олега семь человек. Бухгалтер и шестеро настройщиков. Пять - обычные люди, а вот шестой, похоже, Олегов сослуживец.
Но надо отвечать на вопрос.