Речи Милдред становятся все неразборчивей. Теперь уже все ее лицо - сплошное туманное пятно, из которого льются слова. Мне жутко смотреть на нее, и я отворачиваюсь. По коже пробегает волна мурашек, и почти тут же сырой ветер захлестывает меня порывом, будто бьет наотмашь рукавом по лицу. Я щурюсь. Слезы холодят уголки глаз.
Восточный край неба клубится густой черной пеленой с ярко-белыми, тонкими отсверками молний. Это тоже жутко… но далеко. Можно пока смотреть.
- Гроза идет, - ровно произносит леди Милдред.
Это сон. Просто сон. Но он оказывается вещим.
Все четыре следующих дня шел проливной дождь; Бромли выстыл, как бедняцкая каморка, где сырые сквозняки уныло гуляют между каменных стен. Вечером с Эйвона выползали белесоватые клубы тумана и пышной шапкой укрывали город. К полудню тусклое солнце немного рассеивало густую пелену, и можно было даже разглядеть неясные силуэты прохожих на другой стороне дороги. Впрочем, люди вообще встречались нечасто - кто захочет лишний раз оставлять домашний уют в такую погоду! Автомобили и кэбы тоже почти исчезли, и только омнибусы, как и прежде, грохоча раскатывали по мощеным улицам.
Впрочем, "Старое гнездо" не могло пожаловаться на отсутствие посетителей. И если на прошлой неделе необыкновенным спросом пользовались прохладительные напитки, то в последние дни гости чаще всего просили горячий и сладкий кофе с молоком, а редкие ценители вспоминали о черном, с солью и перцем. Дважды забегал Эллис, прямо со служебного входа - перехватывал что-нибудь съедобное, коротко отчитывался, как там идет расследование - и вновь убегал, давая Георгу повод повторить излюбленную фразу: "Мистер Норманн еще беду к нам приведет, леди Виржиния!". Сомневаюсь, что Эллису было дело этих слов, ведь на него "повесили", как он выразился, еще одно дело - об убийстве в доме зажиточного фабриканта.
"Виновата его дочь, Виржиния, но попробуй еще это докажи! Хитрая, как лиса", - досадливо качал головой детектив, прихлебывая горячий шоколад.
Словом, наше расследование замедлилось, если не сказать остановилось.
Что же касается Эрвина Калле, то он не появлялся вовсе. Лайзо в ответ на мои вопросы только устало разводил руками: "Рисует, как околдованный". Зная нрав художника и его увлеченность своей работой, я не слишком беспокоилась.
Больше меня волновало другое. Отношение к Лайзо Маноле. Когда он оставался рядом или хотя бы в доме, то я относилась к нему как к мебели или, например, к своей трости - вещь незаменимая, но в то же время незаметная. Но стоило Лайзо сменить Эллиса на посту, как мысли мои начинали неуклонно возвращаться к зеленым глазам, белозубой улыбке и прочим романтическим глупостям. Я злилась на себя, вчитывалась в письма и отчеты до рези в глазах, находила тысячу срочных дел, но все тщетно. Это изрядно напоминало какое-то наваждение. Разумеется, Лайзо был ни в чем не виноват, но из-за волнений и переживаний я держалась с ним едва ли не жестче, чем раньше - говорила резким и высокомерным тоном, вечно выискивала недостатки и поводы для мелочных придирок. Он терпеливо сносил все мои капризы, но все чаще я ловила на себе тревожные взгляды.
Сегодня же, к счастью, времени на раздумья не было совершенно. Утром - очередное письмо для мистера Юстина, который, как ни странно, вел эту сделку сам и говорить желал тоже только со мною лично. Ближе к полудню мы с Глэдис все-таки посетили Королевский музей, а затем отобедали у нее. Лорд Клэймор был необыкновенно разговорчив, но темы выбирал пустые - погода, скачки и что-то о военной напряженности на материке.
Правда, одна новость оказалась интересной: сэр Харрингтон поехал выбирать кольца для венчания на родину драгоценной невесты, в столицу Альбы, в Бургедин.
- Далековато, вы не находите? - с недоумением пожала я плечами, когда лорд Клэймор замолчал.
- Далеко, просто необъяснимо далеко! - засмеялся он в ответ. - Но что не сделает влюбленный джентльмен ради дамы своего сердца!
- Воистину, - тонко улыбнулась Глэдис. - Помнится, мое подвенечное платье тоже стоило нам немалых трудов, потому что было пошито из старинных кружев - тех самых, предназначенных для Королевы-Невесты.
- Что ж, это стоило того, - согласилась я. - Платье было великолепно, как говорила леди Милдред.
- Будем надеяться, что и сэр Харрингтон не ударит в грязь лицом, - подвел итог разговору лорд Клэймор.
Из гостеприимного дома свой подруги я отправилась прямо в кофейню - дела не ждали. Зато за дальним столиком меня поджидал Эллис, едва ли не приплясывающий от нетерпения.
- Виржиния, вы только посмотрите, что я нашел, - громким шепотом возвестил он, когда я присела за его столик. - Вот, прошу! - и он подтолкнул ко мне конверт с несколькими черно-белыми фотографиями, пользуясь тем, что от зала нас отгораживает ширма.
С карточек улыбались всему свету молодые люди в самом прекрасном возрасте - от двадцати пяти до тридцати пяти лет. Тонкокостные, немного робкие и чем-то неуловимо похожие. Светлыми взглядами? Застенчивой романтичностью?
- О, это же Патрик Морель! - с удивлением опознала я одного из мужчин.
- Правильно, - удовлетворенно кивнул Эллис. - А также мистер Макмаффин, мистер Дикон и сэр Харрингтон. А теперь смотрите сюда, - и он протянул мне очередную карточку.
Эрвин Калле.
Когда он стоял рядом с афишей, на которой чья-то талантливая кисть вывела портрет улыбчивого Патрика Мореля, сходство между старыми друзьями не так уж бросалось в глаза. Но если положить рядом две фотографии…
- Похожи, как братья, - ошеломленно выдохнула я, и детектив хищно подался вперед:
- Вот именно, Виржиния! А это значит, что у нас появляется новая версия. Жертвы были похожи - значит, возможно, деньги здесь вовсе ни при чем. Есть люди, которые убивают за идею, которыми движет мания, Виржиния! - в глазах его не было ни грана сомнения или страха за жизнь Эрвина. - Это же наш шанс! Я почти уверен, что милая невеста сэра Харрингтона и есть наша злодейка. Осталось только поймать ее.
Мне хотелось сделать детективу замечание, одернуть его - но я смолчала. Эллиса не переделать. Он всегда будет ставить азарт преследователя выше человеческой судьбы. И пока Эллису сопутствует удача, пока преступники попадаются в его сети - я не стану вмешиваться.
Не имею права.
- И что же вас навело на такую мысль, Эллис?
- Поведение нашего художника, - неприятно улыбнулся он. - Вчера мы имели короткий разговор. Мистер Калле в полной прострации. "Мисс Найс прекрасна… настоящая принцесса, да, принцесса - нежная и чистая. Я не устаю благодарить небеса за то, что они свели нас на улицах Бромли!" - передразнил Эллис срывающийся от волнения голос художника. - Думаю, наша "невеста" уже начала опаивать его своим колдовским зельем. Я уговорил мистера Калле сдать кровь на анализ, но результаты будут не раньше следующего утра. И не смотрите так на меня, Виржиния, - добавил он сердито. - Я же не циничный злодей из готического романа. Конечно, я приставил к мистеру Калле дополнительную охрану. Когда он бродит по городу, за ним следим мы с Лайзо. А в доме или студии вполне справятся и юнцы из Управления Спокойствия. Я не собираюсь упускать последнего свидетеля, поэтому совершить самоубийство или еще какую глупость выкинуть вашему художнику не позволю. Пусть сунется в петлю, и мы его тут же вынем оттуда, а потом хорошенько расспросим. Вуаля - преступница попалась, есть показания и улики.
- Конечно, мистер Норманн.
- Вы опять чем-то недовольны, - патетически возвел Эллис глаза к потолку.
Я отвела взгляд.
План детектива был безупречен. Но когда это безупречные планы работали?
- О, Виржиния, куда это вы собрались? - выгнул брови Эллис, когда я поднялась из-за столика.
- Поприветствовать старых знакомых, - уловка, опробованная на мистере Юстине, прекрасно подошла и для детектива. - Например, Луи ла Рона. К слову, когда вы собираетесь вернуть копии его статей?
- Так это мне не насовсем отдали? - непритворно огорчился Эллис. - Тогда скажите - после завершения расследования. Думаю, больше недели нам не потребуется.
- Так и передам, мистер Норманн.
Отвечать Эллис не стал. А через некоторое время ко мне, занятой беседой с постоянными гостями, незаметно подошла Мадлен и указала на дальний столик. Он пустовал.
"Замечательно", - отметила я про себя и почувствовала вдруг невероятную усталость. Нервное напряжение от расследования, проблемы с ремонтом, новая сделка с мистером Юстином по поводу поставок специй с Нового Континента - нет, слишком много на меня навалилось. Пожалуй, стоит отдохнуть. Может, даже съездить на материк, на минеральные источники или, к примеру, на морское побережье…
Но все это позже.
Не знаю, отчего, но к восьми вечера меня настигла страшная мигрень. Погода испортилась совершенно - было не понять, густой туман висит за окном или мелкая-мелкая морось. Сначала я думала, что почувствую себя лучше, если немного посижу на кухне за чашкой горячего шоколада, но сердобольная миссис Хат уговорила меня и вовсе отправиться домой - гости кофейни почти разошлись, Мадлен справилась бы в зале и одна. К тому же Лайзо сейчас не следил за художником, а отдыхал дома; Георг позвонил в особняк на Спэрроу-плейс, и через полчаса к "Старому гнезду" подъехал автомобиль, вспоров желтоватым светом фар туманную пелену.
Уже садясь в салон, я обратила внимание на человека в одной рубахе и холщовых штанах, буравящего взглядом парадный вход в кофейню. Бродяга? Или…
- Да это же Эрвин Калле! - вырвался у меня изумленный возглас, и тут же я поморщилась: стоило заговорить громче, как боль еще туже стянула обручем голову. - Что он здесь делает?