- Ну, как вам угодно будет, - с сожалением отозвался мистер Юстин. - Леди Виржиния, еще раз - примите мое восхищение.
Когда мы с Глэдис оказались относительно наедине - в комнате с окнами на юг, в которой зеленого было чуть меньше, чем везде - я решилась задать вопрос:
- Глэдис, мне показалось, или этот мистер Юстин вел себя несколько странно?
- Странно? - она заломила светлую бровь. - Нет, ничуть. Совершенно обычно для себя, я бы сказала. Мистер Юстин - выходец из бедной семьи. Их земля практически не приносила дохода. Даже назвали его, как сына фермера - Джеком.
- Да, это не Вивиан или Сэймур… - сыронизировала я вполголоса, но Глэдис все прекрасно расслышала:
- Именно так. Говорят, что до шестнадцати он даже читать не умел, зато считать научился неплохо. Видите ли, Виржиния, у него от рождения есть недурная способность - запоминать числа. Попросите мистера Юстина перемножить в уме, скажем, четыреста семьдесят пять и шестьсот восемьдесят один - и полминуты не пройдет, как он назовет вам ответ. Это, а еще деловая сметка и некоторая, скажем так, неразборчивость в средствах, к сорока двум сделали его обладателем солидного состояния, - леди Клэймор позволила себе поморщиться. - Знаете, новоявленные богачи делятся на две категории. Одни презирают старую аристократию, другие восхищаются нами. Мистер Юстин, безусловно, относится к последним. Представьте себе, он хочет стать графом - не больше, не меньше.
- Пусть покупает землю и отправляет прошение его величеству, - пожала я плечами, нисколько не сомневаясь, что подобное прошение останется без ответа. Разве что какое-нибудь неразборчивое, отчаянно нуждающееся в средствах семейство выдаст дочь за богача.
Но и это было маловероятно. После бунта, уничтожившего множество благородных семей и едва не превратившегося в революцию, подобную марсовийской, титулами в Аксонии стали дорожить. Еще бы, народ своими руками едва не уничтожил собственную историю! Впрочем, дело это было давнее. Но подменять старую аристократию новой теперь не спешили - и так много свежей крови влилось в благородные семейства после бунта.
Так что мистер Юстин мог рассчитывать разве что на титул баронета, при особом везении - на барона или виконта. Но никогда бы он не стал графом, маркизом или герцогом.
- А на землю ему жаль денег - она приносит не такой уж большой доход, - леди Клэймор пренебрежительно взмахнула веером. - Видимо, он надеется на выгодную партию… Что ж, среди графов бедняков нет, среди маркизов и герцогов - тем более, так что продавать титул в довесок к приданному дочери никто не станет. Мистеру Юстину остается надеяться, что какая-нибудь вдова пленится его чарами - впрочем, это еще менее вероятно, да и титул он таким образом получит вряд ли.
- Зная ваш утонченный вкус, Глэдис, я удивляюсь, как вы общаетесь с этим человеком, - заметила я.
Леди Клэймор склонила голову, увенчанную короной золотых волос.
- Моему драгоценному супругу нравится разговаривать с мистером Юстином, потому что оба они страстные любители скачек, - с царственным смирением произнесла Глэдис. - А мне остается терпеть. Но в нашем клубе не все такие, дорогая Виржиния. Есть и прекрасные собеседники, и истинные аристократы, да и люди искусства захаживают к нам.
Вот и повод расспросить о местной публике поподробнее.
- И с кем же вы предпочитаете общаться?
- О, выбор, на самом деле, невелик. Понимаете, в клубе могут состоять только сорок пять человек, и ни одним больше, - тонко улыбнулась она. - Это записано в уставе. Для того, чтобы выйти из клуба, нужно привести себе замену, поэтому новые люди появляются здесь редко. Вы слышали о смерти мистера Дикона? О нашем "Ярби" тогда много писали в газетах, и неудивительно, что появились совершенно дикие предположения.
Чай на мой вкус был сладковат и не слишком крепок, но сейчас я почувствовала настоятельную потребность сделать глоток.
- И какие же?
- Поговаривали, что Шарля Дикона отравили, чтобы освободить место в клубе, - произнесла Глэдис с загадочной интонацией, с какой обычно рассказывают у камина легенды о фамильных привидениях.
- Очень интересно, - только и смогла ответить я. - И сколько же в этом предположении от правды?
Глэдис рассмеялась.
- Нисколько, Виржиния, поверьте. Сразу после смерти мистера Дикона приглашение в клуб прислали моему драгоценному супругу, а уж он точно не имеет привычки рассылать яд соперникам, я это знаю наверняка, - отшутилась она. - Впрочем, это не единственная загадочная история, связанная с "Ярби". Что говорить зря - одна из моих здешних подруг называет себя леди Тайной и прячет лицо под густой вуалью.
Я почувствовала вдруг необыкновенное волнение. Неужели разгадка лежит на поверхности? Леди Тайна - и есть невеста покойного Патрика Мореля? Или это слишком очевидное предположение, а потому заведомо ошибочное?
- Взять себе имя "Тайна" - значит, бросить вызов обществу, - помедлив, произнесла я, рассеянно следя взглядом за прихотливым узором солнечных пятен на темно-зеленом бархате кресла. Отчетливей стал горьковатый лекарственный запах в комнате, который сначала показался мне похожим на чайный - или просто обострилось мое обоняние? - Если бы я захотела скрыться, то наложила бы грим, надела парик и назвалась бы собственной дальней родственницей. Уверена, этой леди Тайне изрядно докучают вниманием доморощенные детективы.
- О, здесь вы абсолютно правы! - Глэдис резко опустила чашку, и красноватый настой частично выплеснулся на блюдце. Кажется, она принимала неприятности загадочной леди близко к сердцу. - Знаете, Тайна состоит в клубе с момента его основания, то есть около семи лет. За это время она дважды пропадала на год, но совет и не подумал исключить ее. Полагаю, леди Тайна - весьма влиятельная особа, возможно, благородного происхождения, желающая сохранить свое пристрастие к скачкам и игре на деньги в тайне. "Старики" к ней уже привыкли. Однако новички, особенно молодежь, непременно пытаются раскрыть ее инкогнито. Даже мой супруг не избежал этого поветрия, но мистер Юстин быстро шепнул ему на ухо словечко-другое и отговорил от безрассудной идеи. А вот сэра Гленнстоуна так и исключили из клуба.
- Даже так?
- Да, без всякого снисхождения, - вздохнула Глэдис. - Но это история, не стоящая упоминания. Виржиния, вам дурно? Вы бледны.
- Ничего страшного, просто здесь немного душно, - нашла я отговорку, в которой была ровно половина правды.
- Тогда, возможно, нам стоит пройти в гостиную? Она проветривается гораздо лучше, чем все другие комнаты, за исключением веранды.
- Это было бы весьма кстати.
Через несколько часов я поняла, что возненавижу отныне зеленый цвет. Мужчины - все, как один, в темно-изумрудных фраках, редкие леди в платьях унылых оттенков - от плесени до жухлой травы, лиственно-яркая обивка кресел, мшисто-темные скатерти… Скачек я тоже накушалась вдоволь. Только и разговоров было, что о лошадях: "Леди Виржиния, а на кого вы думаете поставить в следующем забеге?", "О, как вам выступление Боевого Огурца? Слышали, у него сменился жокей!", "Посетит ли по обыкновению летние Большие Скачки его величество? А на кого думает ставить он?"…
Я улыбалась кукольно и, как могла, поддерживала беседу. Благо все бромлинские газеты были в моем распоряжении, и мне не составило труда заранее прочитать несколько последних статей, а сейчас изобразить заинтересованность.
Леди Клэймор была сама предупредительность. Зная об истинной - по ее мнению - причине посещения клуба, она с легкостью отгоняла от меня завсегдатаев клуба, среди которых я с удивлением обнаружила и прежних своих знакомых. Например, виконта Уэстера, немолодого, угрюмого вдовца, изредка посещавшего "Старое гнездо", и сэра Гилберта Крэйна, младшего сына барона Крэйна.
- Знаете, Виржиния, сегодня я чувствую себя заговорщицей, которая провела шпиона за крепостную стену. Из поэмы о Белом замке, - шепнула украдкой Глэдис, спасая меня от очередной невероятно скучной беседы о лошадиных статях и госпоже Удаче - непременной спутнице всех азартных игроков.
- Да, верно, очень похоже, - едва нашла я в себе силы рассмеяться. И, хотя Глэдис имела в виду совершенно иную, мнимую тайну, мне стало стыдно. Поднять связи, чтобы попасть в клуб и поспособствовать расследованию - это одно. А вот водить за нос подругу, обещая ей разговор по душам, как в прежние времена… Нет, такого поступка леди Милдред бы не одобрила.
Да и женщин сегодня в клубе не было, кроме полной и одышливой жены сэра Голдхорна и, собственно, нас с Глэдис. Леди Тайна так и не появилась; впрочем, мне удалось узнать, что волосы у нее были темные, а запястья - "бледные, словно лед", так что под описание, данное Эллисом, она вполне подходила.
"Остальное - не мое дело", - решила я, и остаток дня провела исключительно в возвышенных и, по обыкновению, остроумных беседах с Глэдис. Мистер Юстин несколько раз пытался навязать нам свое общество, но лорд Клэймор благородно отвлекал его внимание.
Словом, ничего сколько-нибудь выходящего за рамки обычных светских мероприятий не происходило.
И только за традиционным ужином, после которого клуб, как правило, расходился, я услышала любопытную фразу.
- …А почему сегодня с нами не было Генри? Он задолжал мне партию в карты, - в шутку попенял кому-то мистер Юстин, когда подали суп-пюре - зеленый, разумеется, из брокколи и горошка.
- Сэра Харрингтона? - переспросил блеющим голосом седой благообразный старик с пышными бакенбардами, представившийся сэром Гринингом. - Позвольте, мистер Юстин, но этому во всех смыслах достойному юноше сейчас не до пустых светских развлечений. Он готовится к свадьбе.
- И как молодая невеста? - живо заинтересовался председатель.
- Чудо как хороша, просто чудо…