* * *
Сидя на кровати, Славян задумчиво созерцал содержимое рюкзака и соображал, а что же он забыл положить. Думать надо побыстрее, через пятнадцать минут на занятия идти, а он ещё не завтракал.
В комнату заглянул Нируэль.
- Дядя, можно к тебе?
- Нир, - тяжко вздохнул Славян, - сколько тебя просить: не зови меня дядей. Тебе тысяча сто двадцать один год! Ты старше меня на одиннадцать столетий.
- Ну и что? - пренебрежительно дёрнул ушами хелефайя. - Быть братом моего отца, а значит, моим дядей, тебе это не мешает. Можно зайти?
- Уже зашёл.
- Извини, - Нируэль взялся за дверную ручку.
- Нир! - простонал Славян. - Тебе самому твои спектакли не надоели?
- Никаких спектаклей, - с лёгкой обидой ответил Нируэль. Он сел на ковёр рядом со Славяном, сложил руки у него на коленях, внимательно посмотрел в лицо. Глаза такого необычайно яркого, насыщенного цвета бывают только у детей дарко и лайто. - Племянник должен оказывать дяде почтение, а ты… Славян, ты ведёшь себя как мальчишка.
- Я и есть мальчишка.
- Нет, - совершенно серьёзно сказал Нируэль. - Мальчишка так о себе никогда не скажет. Отец говорит, что ему часто кажется, будто старший из вас троих - ты.
- Ну вот ещё не хватало. На семью вполне достаточно и одного древнего хрыча.
Нируэль улыбнулся и тут же нахмурился. Лицом он похож на мать, которую Славян видел только на портретах, она погибла в бою семьсот лет назад.
- Ты завтра учишься? - спросил Нируэль.
- Конечно, завтра же пятница.
Нируэль глянул в окно, потом на заваленный книгами и тетрадями письменный стол. Коротко взглянул на Славяна и опять отвел глаза. Кончики ушей подрагивали.
- Нир, ну что ты мнёшься? Говори, чего хотел.
- Зачем тебе обязательно уезжать? - спросил он. - Да ещё так далеко.
- Нир, ты чего? Я не собираюсь никуда уезжать.
- Неправда. Ясновидное зеркало показало дальнюю дорогу.
- Это ещё нескоро, - ответил Славян. - На практику я весной уезжаю.
- Но зачем уезжать?
- Затем, что без практики не допустят к защите, - объяснил Славян, - а без защиты не дадут диплом, и все пять лет учёбы упырю под хвост.
- Я не об этом! Не считай меня идиотом. Зачем вообще уезжать ради практики? Что мешает тебе жить дома?
- В деревне сразу заметят, что по вечерам практикант куда-то бесследно исчезает. Это в городе никому ни до кого дела нет, в общаге я ночую, у подружки или в парке на скамейке. Из города можно ходить домой, а из деревни - нет. Придётся там и ночевать.
- Дядя, - Нируэль взял руки Славяна, прижал к своим ушам, - возьми меня с собой. Всё равно кем - учеником, оруженосцем.
- Ну что ты говоришь, какой оруженосец? Я что, чем-то похож на рыцаря? А ученики бывают только у волшебников. Мои способности в этой отрасли тебе известны лучше, чем кому бы то ни было.
- Тогда возьми меня с собой просто так, племянником, - не отступал Нируэль.
- Ну и как ты себе представляешь собственное появление на Техничке? - Славян высвободил руки. - Длинные волосы более-менее ничего, хиппи изобразишь. Уши - ладно, шапка закроет. А глаза? У человеков таких больших глаз не бывает. Хочешь все две или три недели проходить в тёмных очках на полморды, какие давным-давно не носят?
- Мало ли откуда у хиппи немодные очки, может, по бедности на помойке подобрал… Или мода наша такая, хиповая, кому какое дело.
- В городе - никому, - ответил Славян. - А в деревне ты сразу станешь предметом всеобщего внимания. Последствия представить нетрудно. Да и не ездят хиппи в деревню, делать им там нечего, хиппи исключительно городской цветок. И вообще, что ты не видел в человеческой деревне? В дупель пьяного механизатора?
- Я не хочу отпускать тебя одного. Дядя, - требовательно посмотрел Нируэль Славяну в глаза, крепко, почти до боли, сжал ему пальцы, - поклянись, что обязательно вернёшься в Нитриен.
- Ну а куда ж я денусь?
- Вы, человеки, всегда уходите, - сказал Нируэль. Верхушки ушей отвернулись к затылку. - Наши долины так прекрасны… А вам всё равно мало, вам постоянно надо что-то ещё… В долинах вам тесно… И вы уходите от нас. Так или иначе, но уходите всегда, как песок сквозь пальцы. А нам остаётся пустота, которую заполнить нечем. Славян, ведь ты не просто человек. Ты Нитриен-шен, ты часть этой земли, ты не можешь уйти как они. Славян, дядя мой, побратим моего отца, поклянись, что обязательно вернёшься в Нитриен. Что бы ни случилось, ты обязательно вернёшься домой. Поклянись.
- Нир, что с тобой сегодня? Трясёшься из-за практики, которая будет чёрт знает когда, аж весной. Тебя послушать, так я не на сев яровых, а в горячую точку воевать поеду!
- Поклянись! - потребовал Нируэль.
- Клянусь. Что бы ни случилось, но домой я приду. Доволен?
- Нет. - Нируэль отпустил руки Славяна, прислонился спиной к кровати, уставился на плинтус у противоположной стены. - Я буду доволен, только если ты останешься в Нитриене навсегда. Чтобы никуда не уезжать. Или будешь брать в поездки кого-то из нас.
- Нир, что у тебя стряслось?
- В том-то дело, что ничего. Вчера я трижды смотрел в ясновидное зеркало. Всё как всегда - тихо, спокойно и чисто. И твоя поездка в человеческую деревню будет очень удачной, староста… нет, председатель даже письмо в университет напишет, чтобы после учёбы тебя к ним направили, так ему понравится твоя работа… Но ты выберешь свободное распределение и продолжишь работать здесь, дома, в Нитриене… Будущее к нам по-прежнему благосклонно. Но я не верю ему. Позавчера на празднике, когда тебе выпало открывать танцы и королева бала надела тебе венок, я вдруг испугался грядущих дней. Так страшно мне не было уже пять столетий. Я даже не понимаю, чего боюсь. - Нируэль сел на кровать, уши повернулись к Славяну. - Как будто я заглянул в глаза самой судьбе.
- В глаза судьбе мы смотрим каждый день, каждое мгновение, - ответил Славян. - Просто не замечаем этого. А не замечаем только потому, что никакой судьбы нет.
- Только у тебя, - не согласился Нируэль. - Ты человек. Такое ни одна судьба не выдержит. Что бы она ни решила, человек всё равно всё по-своему сделает, лучше и не связываться, а смыться куда-нибудь подальше. Пока ты не принялся объяснять судьбе, что её нет - человека ведь не переспорить.
- Ты это Лариэлю скажи. Он кого угодно переспорит. Одно слово - хелефайя. Вот уж действительно кого не переспорить никогда и никому.
- В разговоре о мелочах, - ответил Нируэль. - Но не в делах серьёзных. Здесь всегда последнее слово оставалось за человеками. Теми же рыцарями.
- Не уверен, что к рыцарям применимо слово "человек", - задумчиво сказал Славян. - Да и людь тоже. Ох, - вскочил он, - философствуем тут с тобой, а я в универ опаздываю. И пожрать не успел. - Славян схватил со стола и сунул в рюкзак забытый МР3-плеер. - Ну всё, я побежал.
- Постой, - задержал его Нируэль. - Не ходи сегодня на занятия. Ну что тебе один день?
- Не ерунди, - отмахнулся Славян. - До вечера. - Он выскочил из комнаты.
Острый слух хелефайи различил едва слышный хлопок входной двери. Сердце тревожно сжалось.
- Ты поклялся вернуться, - прошептал Нируэль.