Дариэль вцепился ему в куртку, заплакал по-мальчишечьи - в голос, вздрагивая все телом. Славян осторожно погладил его по волосам, досчитал до двадцати пяти, давая хелефайе выплакаться, потом оторвал от плеча и сунул под нос зеркало связи.
- А теперь посмотри на себя: зарёванный, чумазый. (На лбу и правой щеке у Дариэля грязные полосы, вроде бы земля). Вымазаться-то когда успел? Пойдём, умоешься. Носовой платок есть?
- Есть, - хлюпнул носом Дариэль.
Славян убрал зеркало, пошёл к водопадику. Хелефайя поплёлся следом.
В горле пересохло. Славян дождался, когда Дариэль умоется, достал стаканчик.
- Славян, - Дариэль ополоснул руки, - ты выпьешь из моих ладоней?
В первое мгновение Славян не понял - зачем, когда посуда есть? К счастью, хватило ума прикусить язык, не задавать тупоголовых вопросов. Понять смысл жеста тоже - знак доверия, примирения. Знак того, что у Славяна нет к Дариэлю ни вражды, ни обиды.
- Да, - ответил он, выпил предложенную воду. - Теперь ты из моих.
Дариэль попятился. Уши встали торчком и развернулись к Славяну.
- Я что-то не то сказал? - торопливо спросил Славян. - Это оскорбление?
- Нет, - тихо ответил Дариэль. - Нет, что ты… Просто… - Договаривать он не стал, подошёл, выпил глоток. А вид у хелефайи - не то что воду, цианистый калий у Славяна из рук возьмёт не задумываясь. Того озноб продрал: ох, и скверно дело оборачивается.
Дариэль осторожно разомкнул его ладони, прижал к своим ушам.
- Господин мой… - начал он что-то очень похожее на вассальную клятву.
- Нет. Не господин. Никому и никогда, - перебил Славян. Не дожидаясь, что полоумный хелефайя дальше выкинет, Славян высвободился и прижал его ладони к своим ушам. "Вот и получилась клятва дружбы, - подумал Славян. - Иногда и ритуалы полезны. Когда ума не хватает понять, что происходит, очень даже помогает". Дариэль смотрел в землю. Коротко вздохнул, поднял глаза. Славян отпустил его руки.
- Уже обедать пора, - сказал хелефайя. - Пойдём ко мне? Лаурин обрадуется.
- Да кто ж меня пустит?
Хелефайские долины закрыты от чужаков как средневековая Япония или Китай на Технической стороне. Ни войти, ни выйти. В большом мире бывают единицы, а основная часть долинников дальше приграничья за всю свою бесконечно длинную жизнь не ходит. Даже из долины в долину телепортом добираются, волшбы расходуется много до невероятия, но хелефайи и на это согласны, лишь бы с чужаками не соприкасаться. С человеками особенно.
- А сейчас не пускать некому, - ответил Дариэль. - Один владыка отрёкся, другого только завтра утром выберут. Свобода.
- Как отрёкся? Почему?
- После обеда расскажу, - с замечательно честным взглядом пообещал Дариэль.
- Тебе только в страховой компании работать, - сдался Славян. - Или рекламным агентом.
- Я сейчас, - взлетел по лестнице Дариэль. - Снежноцветку заберу.
- Шило своё не забудь.
- Это не шило, - сказал Дариэль, спускаясь. Кинжал прицеплен к поясу, в руке корзинка, - а дальдр. Такой у каждого долинника есть. Они отковываются в день рождения, и сопровождают хелефайю до самой смерти. Выглядит дальдр не очень серьёзно, но в умелых руках… не ухмыляйся, я не о себе говорю… в умелых, - подчеркнул Дариэль, - руках дальдр - грозное оружие.
- Ты сказал - у каждого долинника.
- Дальдр вышвырка ломают. Я свой спрятал, сначала надеялся защититься, потом терять было уже нечего, отдай дальдр, не отдай - всё одно. Так что послал я владык куда подальше и не отдал. А потом и в изгнание унёс.
- Молодец, - одобрил Славян.
- А то, - гордо задрал нос хелефайя.
ГЛАВА 4
ЗИМНЯЯ ЖАРА ЭНДОРИЕНА
Для ходочанина войти в чарокамный круг хелефайской долины несложно, другое дело, что за ним ждут стражи границы, которые предпочитают сначала пристрелить, а потом уже выслушать. В прямом смысле: искусством допрашивать мертвецов владеют не только некроманты из ордена Сокола, эльфы мастера не меньшие, но только вслух об этом предпочитают без крайней нужды не упоминать.
- Сюда, - сказал Дариэль, отцепляя алиир. - Тут тропинка есть, стражи давно ею не пользуются. - Он спрятал алиир в специальный кармашек на кафтане.
Падение дисциплины из-за отставки владыки началось обвальное, - понадобится бдительный страж, так не найдёшь. Стоило ослабнуть стальной хватке правителей, верх взяли прославленные хелефайские легкомыслие и взбалмошность: три четверти стражей сбежали в деревенские кабаки приграничья, а оставшиеся только вид делали, что патрулируют - боевая пятёрка облюбовала полянку поуютнее и устроила пикник. Славян с Дариэлем на них едва не наступили, нежданную свободу горе-пограничники отметили более чем основательно, а пятнистые, как у десантников с Технички, тайлонуры прекрасно сливаются с травой и тенями от ветвей, солнечными бликами. Пятна на форме и сапогах не столь резкие, как на техносторонней камуфляжке, переходят друг в друга легко и естественно, без малейшего намёка на военное предназначение одежды. Дариэль стащил у стражей трёхобъёмный рюкзак.
- Одежду сложи, - велел он изнемогающему от жары Славяну. - И ботинки сними, здесь ноги ранить нечем.
Куртку и свитер человек снял сразу, как вошли в долину, но и в футболке и джинсах было тяжело: сердце возмущалось внезапным переходом из мороза в летнее пекло, стучало неровно и заполошно, сжималось в резкой судороге боли.
- Подожди, - Славян достал из кармана куртки пластинку с таблетками, но Дариэль положил ладонь ему на левую лопатку, что-то пробормотал. Боль отступила.
- Прости, я не подумал… - тихо сказал он.
- Не ерунди. И спасибо. - Славян обернулся, благодарно сжал хелефайе плечо. Тот ответил робкой улыбкой. - Спасибо, - повторил Славян. Плечо расслабилось, тягостное напряжение, терзавшее хелефайю много дней, схлынуло, - сквозь пальцы Славяна будто волна прошла. "И надо оно ему было, из-за подобной ерунды так себя мучить? Вот дурачок-то. Напридумывал себе чёрти чего. Нет, для человека хелефайю понять - задача непосильная". Он опять коротко, легко сжал плечо Дариэля, отвернулся к рюкзаку, уложил вещи.
- Пойдём? - спросил Славян хелефайю.
- Пойдём, - ответил он. И взгляд, и голос весёлые, свободные. Кончились что недоразумения, что терзания.
Дариэль легко провёл Славяна сквозь пограничную зону к станции телепорта, а там уже вопросы задавать никто не будет - внутренние земли не патрулируются. Да и чужаков в долине появилось немало - гоблины, гномы, человеки. Гостем больше, гостем меньше, никому ни до чего нет дела. Кабинка телепорта у хелефайев похожа на пятиметровый шумерский зиккурат и гораздо уместнее смотрелась бы в вампирской общине. Тамошние телепорты - трехметровый беломраморный куб, украшенный барельефами на волчьи темы. Изнутри все здания телепортов одинаковы: квадратная комната, стены и потолок облицованы маленькими треугольными плитками из слабообожжённой, неглазурированной глины. Пол выложен квадратными деревянными паркетинами, посередине - восьмигранник из паркетин прямоугольных. Освещается комната только свечами, на северной и южной стене ряд четырёхсвечёвых канделябров, простых, без затей и украшений. В восточной стене вход, в западной - выход, двери деревянные, тоже простые, казённого вида. Вставай посреди площадки, называй код - свечи на миг погаснут, повеет прохладным, сладковато-пряным ветром внесторонья, потом свечи сами собой загорятся, и ты уже перенёся на пару тысяч километров.