- Разве это возможно?
- Для меня - да.
Лида задумалась, потом расплылась в улыбке:
- Надо запомнить и подумать, как это использовать. А пока, спасибо за квас. Пойду я домой. Раз уж у меня будничный выходной, надо заняться накопившимися административными и личными делами.
- Может, отобедаете со мной, барышня?
- Спасибо, но мне, правда, надо домой.
Мельник кивнул, потом прикрыл мантышницу полотенцем.
- Я провожу.
- Но зачем? День же!
- Днем не страшно?
- Совсем, - кивнула Лида.
Мельник усмехнулся:
- Совсем неубедительно, барышня, поэтому я вас провожу. Глядишь поспокойнее и мне будет, и вашему батюшке.
Лида посмотрела, посмотрела на мужчину и махнула рукой. Быстрее было согласиться. И не так для нервов затратно. В конце концов, пусть проводит. И ей спокойнее будет, и этому большому мужчине. А до вечера еще столько дел переделать нужно!
Потом до позднего вечера девушка металась искристой кометой и только ставила мысленно галочки в составленном на ходу списке.
Деньги с карточки снять. Готово.
Оплатить счета, отстояв положенную очередь на почте. Готово.
Позвонить Геннадию Аксенычу, отчитаться по проведенному мероприятию. Готово. Бонусом к звонку начальства стала неожиданная, но от того только более приятная похвала.
Прибраться дома. Готово.
Под конец насыщенного дня, уставшая Лида сидела на кухне, а домовой суетился вокруг нее с чаем.
- Ну, матушка, - уговаривал он. - Хоть плюшку скушай! Зря я что ли полдня с ними возился.
- Тимофей, успокойся, я же от голода не падаю.
- Да вы же бледная, матушка, как смерть! На вас смотреть, и то больно! Скушайте плюшку, вкусная!
- Тимофей, скажи, а ты в нашем доме давно живешь?
- Недавно, матушка. Я раньше в развалине на окраине жил. А потом кто-то принес меня сюда и разбудил.
- Разбудил?
- Тут, матушка, такое дело, - Тимофей пододвинув блюдо с румяными плюшками, сел на соседний с Лидой стул. - Мы, полуночники, от людей зависящие, долго без них не можем. И луна, которая питает остальных, заменить людей нам совсем не может. Поэтому мы засыпаем. И спим, пока нас не пробудят специальными словами заговорными. Но такой сон из нас силы выпивает, ничего нам не оставляя. И потом год, два, когда больше, мы восстанавливаемся до уровня самого слабого домового и начинаем помогать своим хозяевам.
- А как же плюшки?
- Так, разве это помощь, матушка? Это только так, вас побаловать. Когда до нужной силы доберу, я и убираться буду, и готовить, и стирать. А еще, матушка, - не дал Тимофей себя перебить. - Браслет у вас на руке. Будьте с ним осторожны.
- Нехорошая вещь?
- Что вы, матушка, при вашей работе полезнее некуда, ведь…
Узнать, что именно этот самый предмет делает, Лиде снова не довелось. Дверь хлопнула, и раздался юношеский ломающийся басок:
- Сес, я дома!
В полуночников Димка не верил, и домовой, чтобы не тратить свои силы рядом с ним, всегда торопливо исчезал.
- Слушай, сес, - парнишка, забежав на кухню, рухнул на стул, голодно покосился на блюдо и вцепился в крайнюю плюшку сразу двумя руками, словно испугался, что сейчас она или убежит, или отберут. - А кто из полуночников дома живет?
- Домовой.
- А… У нас такой есть?
- Есть, Дим. А с чего это вдруг ты про полуночников заговорил? Ты же в них верить отказался!
- Ну, было дело, отказался…
- И с чего такой вопрос?
- Знаешь, когда посреди ночи, в доме, где только ты один, неожиданно сам собой включается чайник, открывается холодильник, а потом по воздуху плывут чашка с кофе и бутерброды, тут хочешь, не хочешь, а поверишь во все и сразу!
Лида, воззрилась сначала на Димку с удивлением, а потом, когда представила себе эту картину, звонко расхохоталась.
- Сес! Тебе смешно, а мне реально нереально страшно было!
- Ладно, ладно. Попросить его больше так не делать?
- Нет, передай мое спасибо, - серьезно сказал парнишка.
- Это ты можешь и сам сделать. Просто тихо скажи, можешь даже голос не повышать: "хозяин дома, не тужи, хозяин дома - удружил". И все.
- Все-все? - скептически спросил Дима.
Но его сестра только кивнула и, несмотря на внутреннее удивление тому, что он это делает, парень сказал вслух заговорные слова.
Занавески на окне качнулись, плюшки пододвинулись поближе к Димке, и голос кого-то невидимого тихо сказал:
- Ну, хоть кому-то мои плюшки понравились!
Лида, посмотрев на потрясенного брата, расхохоталась в голос, уже не сдерживаясь. Как же много всего принесли полуночники в ее жизнь!
***
Вечер наступал неохотно, накатывал на Малые Луки волной сонной одури, погружая в сон даже самых устойчивых. Лида с Тимофеем сидели на крыльце, разглядывая край алого закатного неба, окутанного легкими облаками и плотной пеленой туч.
- Тимофей, - Лида взглянула на своего домового, трясущегося у ее плеча. - Что-то не так?
- Да как сказать, матушка, как сказать. Чувствуешь сладкий запах в воздухе? Это мак, маковый туман. Но он один не появляется, такой туман - предвестник. Он укутывает сейчас село, погружая всех в сон. А вслед за ним придут кошмары. Они стелятся по земле, низко к ней припадая. У них на загривке короткая шерсть стоит дыбом. И их мягкие лапы кончаются веером острых загнутых когтей. А в центре деревни они распадутся и отправятся всей стаей по домам. Подходя к человеку, они нырнут в его ухо, проникнут в его сон.
Лида помолчала.
- И? - спросила она негромко. - Зачем они являются?
- Если они чьи-то, то они наведут кошмары и под шумок что-то выведают у своей жертвы. Если же они ничьи, то кошмары войдут во сны человека, чтобы питаться ими, оставляя взамен кошмары.
- Очень интересно. А взглянуть на этих лапочек как-нибудь можно?
- Смотрите, матушка! - домовой ткнул пальцем в сторону ворот. - Двое пришли сами.
Лида кивнула, поднялась с крыльца, мимолетно пожалев о служебном револьвере, и застыла. Браслет на предплечье раскалился, сжался, причиняя ей боль, и запульсировал. А затем в руках у Лиды оказался боевой обрез, немного незнакомой конструкции, но общие очертания были знакомы.
На поясе появился патронташ, и, зарядив весьма страшную игрушку, хладнокровная участковая выстрелила прямо в оскаленную пасть мчавшегося на нее кошмара. Создание, лишь отдаленно напоминающее пантеру, на месте истаяло серым дымом.
- Тимофей, - попросила Лида негромко, - присмотри за домом и за Димкой, а я пойду по деревне, - последовал новый выстрел, и девушка фразу закончила: - погуляю.
Домовой, глядя на участковую, которая даже ночью заступала на свой пост, кивнул. И Лида, перезаряжая обрез, двинулась за ворота, на ходу раздумывая над тем, какой страшнее вариант явления кошмаров на ее территорию? Выходило, что в любом случае оба весьма и весьма нехорошие.
Количество патронов было ограничено, поэтому Лида стреляла сразу же на поражение, двигаясь к своему участку. Даже с учетом того, насколько серьезным оружием был обрез, патроны обещали вот-вот кончиться. И если Лиде не повезет, это случится раньше, чем она доберется до своего участка.
Ей не повезло.
Патроны закончились рядом с большой группой кошмаров, рвущих кого-то на небольшой улочке, недалеко от Лидиного участка.
- Ни первое и ни второе, - пробормотала девушка негромко, чуть качнув обрез в руке. Использовать такое замечательное оружие в качестве дубины было жалко, но ничего более подходящего, у Лиды под рукой просто не было.
- Ладно, - пробормотала она негромко. - Поиграем в "убей суслика". В качестве лопаты…
Лопата. Браслет, раскалившись на руке, запульсировал вторично, прыгая искрами по запястью и пальцам к обрезу и меняя его на ходу. Когда же от слепящей боли Лида смогла прийти в себя, в ее руке была лопата - совершенно восхитительная, удобная, с черенком, легшим в ее руку, как влитой. Края лезвия были наточены, а сама лопата отдавала серебристым блеском.
Спрашивать, что вот это такое происходит, Лида не стала. Интересно было, но не было подходящего источника знаний. Зато были кошмары, которых надо было отправить обратно в небытие, чтобы не лазили там, где их не ждут. А еще было небольшое затруднение. В плане рукопашного бая Лида была полной бездарностью и сама не отказалась бы от помощи!
Лопата в руке участковой дрогнула, круто ее разворачивая. И на прыгнувшего кошмара, подкравшегося со спины, обрушился косой удар. Впрочем, даже скользящего соприкосновения с лопатой было достаточно, чтобы кошмар истаял. Невольно девушка ощутила охотничий азарт, и понеслось!
Кошмаров не осталось по внутренним часам девушки часа через два. На деле, закономерно полагала она, прошло вряд ли больше десяти-пятнадцати минут.
- Теперь посмотрим, что мне досталось в качестве приза. Я не отказалась бы от какого-нибудь нежного красавчика, великолепного и замечательного, чтобы можно было… - собственный голос показался девушке нарочитым и фальшивым, и она подавленно замолчала.
Там, где только что была толпа кошмаров, лежал уже знакомый Лиде полуночник. Снежный зверь. Состояние создания просто поражало. Косые раны, выдранные куски мяса, загноившиеся лапы и почти полностью закрытые глаза. Зверь был настолько болен и порван кошмарами, что у него даже не было сил сопротивляться смерти. И из жалости его надо было бы даже добить, но участковая, присев рядом со зверем на корточки, сделала сразу три вывода. Перед ней была самка. Раз.