А гуляние с покатушками на тройке и впрямь удалось. Весело звенели бубенцы и колокольцы, фыркали лошади, встряхивая гривами с заплетенными в них яркими шелковыми лентами, грохотали мощными копытами по заснеженной брусчатке, под залихватский свист возницы и его же, распугивающие нарядных прохожих, крики: "Поберегись!!!". На площадях и перекрестках рекой лился горячий сбитень, да кисели. Крутились самодельные кончанские карусели, хвалясь да соревнуясь меж собой, резной отделкой и яркими, невозможными красками, с залитых на площадях горок, с визгом и хохотом катался столичный люд, а на Волхове уже собирались дюжие мужики, ломали шапки и, хвастаясь, зазывали народ в стенку. Хольмград праздновал Новый Год, размашисто, весело, с присвистом и переплясом, как и положено ражему купцу, что и мошны не упустит и в пьянке да драке сдюжит, не сломается, да и коленца лихие в танце откалывать мастак. Чудный день.
Домой вернулись, уже в темноте. Ввалились веселой гурьбой в двери, довольные, раскрасневшиеся от мороза и хмельного меда. Правда, дети явно притомились и уже сонно хлопали глазами, но ведь и время-то позднее. Пока Лада с Вереей укладывали их спать, мы с Вентом Мирославичем обнаружили, что в доме пусто. Черт! Я совсем забыл о выходном! Негоже было заставлять людей работать, когда все отдыхают, вот и отпустил их на пару дней, сразу после того, как подарки разобрали.
- Ну ничего. Не один Лейф у нас готовить умеет. Да и ты, Вент Мирославич, помнится, в походе чудесный чаек из ничего мастерил, а? Тряхнем стариной?
- Какая ж то старина, Виталий Родионович? - усмехнулся Толстоватый. - И пяти лет не прошло, как ты меня "на пленэр" вытаскивал, со старшим курсом училища… Забыл?
- Нет, Лада Баженовна, вы только взгляните, опять они о старом!
- Молчим-молчим, лебедушки-молодушки наши, - тут же поднял я руки вверх. Уж не знаю, что хотели сказать наши жены, они не успели. Вент Мирославич шибанул из орудия главного калибра.
- Устали, наверное, красавицы? Проголодались… - сладким тоном протянул Толстоватый, отчего Лада с Вереей явно опешили. - Вот уж и сказать-то ничего не можете. А идите-ка вы милые в гостиную, поговорите о своем, о… девичьем, а мы пока чайку согреем.
От елея в голосе друга, даже я немного ошалел, а тот, словно гипнотизер, продолжал разливаться соловьем, а потом и вовсе подхватил под локотки дам, взирающих на него изрядно замутившимся взглядом. И увел! Ну, точно, заклинатель змей, ха!
Ну и замечательно, а мне пора на кухню, изыскивать резервы. За день такой аппетит нагуляли, что без небольшого полночного ужина тут точно не обойтись.
Спустя несколько минут, вернулся Толстоватый, и мы отправились в набег на запасы Творимира. Ох, и обрадуется же он, когда вернется с праздников. Хм.
Выпроваживать гостей заполночь не стали, благо гостевые комнаты в доме в достатке… если не сказать в избытке.
А утром, проснувшись первым, я развил бурную деятельность, так что, к моменту, когда проснулась Лада, рядом с ней на столике уже стояла чашка кофия и белоснежная роза из зимнего сада Смольяниной. А наших гостей ждали свертки, ради которых, я звонком поднял на ноги дворецкого в их доме. За окном было еще темно, но ждать, пока развиднеется, я был не намерен. А потому, будил жену и гостей, быстро и эффективно… звуком пожарной сирены с характерным перезвоном рынды.
Приготовленный на скорую руку завтрак из тостов и нежного омлета, сдобренный ломтиками розовой ветчины и пряным сыром, ушел за милую душу, после чего наши гости вдруг засобирались домой.
- Куда?! - воскликнул я. - Я для чего вашего дворецкого ни свет ни заря поднял? Свертки в комнате видели?
Супруги Толстоватые, переглянувшись, неуверенно кивнули.
- В них, ваши костюмы. Выезжаем через час.
- Куда?! - какое слаженное трио, однако. Ладе тоже любопытно.
- Тебя это, кстати, тоже касается, дорогая. Твое платье, в моем гардеробе. Оно там единственное, так что не ошибешься, - ухмыльнулся я.
- Как ты говорил, "земля квадратная, за углом встретимся"? - вздохнула Лада, и полковник с супругой недоуменно взглянули на нас.
- И я был прав, разве нет? - не обращая внимания на шалые взгляды гостей, я улыбнулся.
- И все-таки, Виталий Родионович, хотелось бы знать, куда же вы нас собираетесь везти? - уточнил Вент Мирославич, под утвердительные кивки жены.
- Стоп-стоп-стоп, - Лада решительно махнула рукой. - Какие поездки?! А как же дети?
- Рогнеда Болховна, уже полтора часа, как вернулась, - пожал я плечами.
- Поня-ятно, - протянула жена. - Все предусмотрел, заговорщик, да?
- Я старался, - гордо киваю.
- Ладно уж, но теперь-то признаешься, что задумал? - со вздохом сдалась Лада.
- Ничего особенного, - я притворно отмахнулся. - Соколиную охоту.
Глава 3. Давление, как эффективный инструмент
Охота, устроенная "потомком Тараса", для преподавательского состава училища, в качестве теста на жизнеспособность идеи, удалась на славу. Два, присланных братом атаманца, кречета уже освоились на новом месте и сегодня ловко загнали в землю трех воронов. Здесь, их сроду никто не гонял, вот и обленились черные бестии. По крайней мере, так пояснил сам Бульба, неотлучно пребывавший в нашей компании и с удовольствием разъяснявший все особенности разворачивающегося перед нами действа. На мой же вопрос, чем интересна такая добыча, как ворон, атаманец пожал плечами и усмехнулся.
- Зрелище, господин директор. Птицу, или зайца, а то и лису, кречет с одного удара бьет, а вот вóроны! Хитрые птицы способны поспорить с "охотниками", если не в скорости, то в маневренности, и наблюдать за их противостоянием… - Бульба закатил глаза, и мои спутники весело рассмеялись. А когда мы с атаманцем удивленно на них взглянули…
- Право, извините, курсант, - отсмеявшись, заговорил Вент Мирославич. - Но у вас сейчас был такой вид! Точь-в-точь, как у Виталия Родионовича, когда он вспоминает о кулинарных талантах своего бывшего повара.
- Я бы даже уточнила, именно с таким видом, он чаще всего вспоминает знаменитые блинчики нашего Лейфа, - заметила Лада, и я ностальгически вздохнул.
- А… Извините, если я окажусь невежлив, но… что случилось с вашим поваром? - с любопытством поинтересовался атаманец.
- Стал капитаном и возит ушкуйные товары с Руяна на Большую землю. А туда – вина… - буркнул я, и с удивлением увидел, что такое настоящий разрыв шаблона. Впавший в ступор, с отвисшей челюстью и застывшим взглядом, атаманец производил довольно забавное впечатление. Впрочем, поведай мне кто-нибудь о такой карьере пусть даже самого виртуозного домашнего повара, я бы, наверное, отреагировал так же…
- Но там же минная война, уж год, как ушкуйники с каперами море делят! - воскликнул Бульба.
- Так и Лейф, не пальцем де… хм-м, м-да, - оглянувшись на Ладу, я осекся.
После охоты, заехали в училище, где Толстоватый, с большим интересом, прошелся по учебным залам, тиру и малому полигону, организованному нами за оградой, чтобы не таскать постоянно курсантов за десяток километров, на полковое поле. А после полигона, Вент Мирославич на добрый час застрял в гараже, где долго ходил вокруг наших автомобилей, и с жадностью поглядывал в сторону зачехленных машин. Не знаю, может он подумал, что там находится что-нибудь каверзно-военное, но тут полковник промахнулся. Ничего интересного, кроме снегоуборочного комбайна и некой эрзац-пожарной машины, представлявшей из себя трактор с прицепной водяной бочкой, там не было.
Пока мы ходили по пустому, ввиду каникул, училищу, наши дамы с удовольствием устроились чаевничать в моем кабинете. От посиделок с "егерями" Бульбы, мы с благодарностью отказались. Не из чванства, нет… Откуда ему взяться, если в их компании, одних полковников, аж три штуки. Но, пить курсантам с директором собственного училища, было бы просто некомфортно. А люди, ради этой, самой первой охоты отказавшиеся от поездки на каникулы домой, имеют право на хороший праздник и отдых.
Домой вернулись, как и за день до того, в темноте, по пути высадив Вента Мирославича с супругой у их дома. Весьма симпатичный особнячок, кстати говоря. Поменьше, чем у нас, зато до набережной и Кремля, рукой подать.
Грегуар привычно открыл нам дверь, принял верхнюю одежду и, проинформировав, что дети уже легли спать, а ужин будет готов не позже, чем через четверть часа, как-то странно покосился на консоль под большим зеркалом, у которого Лада так любит крутиться перед каждым выходом из дому, а сам Грегуар складывает пришедшую в мое отсутствие корреспонденцию.
Отпустив дворецкого, я подошел к консоли и, подняв с подноса тоненькую пачку писем и пару газет, уже было двинулся следом за Ладой в гостиную. Но, бросив на ходу, короткий взгляд на почту, передумал.
- Милая, я поработаю в кабинете, - окликнул я жену.
- Хорошо. Твой ужин я прикажу подать наверх.
- Угум, - кивнул я, взбегая по лестнице.
Едва оказавшись в кабинете, я бросил письма на стол и развернул газету. Не государственную, местный "Хольмградский Вестник". Заголовок на первой странице, часть которого я заметил, когда перебирал почту, гласил: "Старицкий новый, замашки старые!".