Ты что себе позволяешь, падла!? Да если каждое непарнокопытное меня руками трогать будет, коленей не напасешься!!!
В унисон взревели обе части моей души.
И внутри медленно, но неотвратимо поднялась волна ярости. Рамирес, кажется, по-чувствовал ее, но сделать уже ничего не смог бы. Сила, раскручивающаяся вокруг меня облаком, уверено вцепилась в его ауру, опознала - и не собиралась отпускать свою жертву. Она собиралась вокруг нас грозовыми тучами и я все отчетливее понимала, что мне надо либо отдать все вампиру либо просто прибить его. Меньше как-то не получится.
- О черт!
Других слов у меня не было. Борис вильнул к обочине и остановил джип.
- Оставь нас - приказала я. - Надо!
Вампир послушался. Он вышел из машины, но не стал закрывать двери. Я беспомощно смотрела на Рамиреса. Я понимала, что происходит, но сделать ничего не могла. Тогда, зимой, моя сила среагировала на него. Я делилась с ним кровью и силой. И сейчас я уз-навала его снова. Кровь требовала крови. Сила - силы. Ярость - ярости. Сегодня я еще не виделась с Мечиславом, но уже знала - нам придется потратить немного времени, чтобы привести меня в порядок. И винить в этом надо было только Мечислава. Пока я была од-на, вдалеке от искушений, я могла себя контролировать. Мечислав потребовал, чтобы я делилась с ним силой. Я повиновалась. И - пропала. Так завязавшие алкоголики могут не пить годами, а потом срываются вновь, так тигр-людоед срывается на запах свежей крови…
Волна все нарастала. Рамирес сдавленно простонал - и вцепился в мои руки. Я вскрикнула. Ощущение было острым, болезненно острым. Как будто содрали болячку с раны.
- Больно… - приятно…
Кто из нас что сказал? Я не знала. Рамирес медленно поднес мою руку ко рту. Одного взгляда глаза в глаза нам хватило.
- Да.
- О да, сейчас…
Короткий удар клыков в вену на запястье - и мощный взрыв силы, покидающей мое тело. Прошлый раз это было потоком. В этот раз - одним мощным ударом. Рамирес даже не успел сделать глоток крови, когда его настигла моя сила. Он выгнулся на сиденье и вскрикнул. Но было поздно. Сейчас все было по-другому. Раньше я не управляла своей силой. Она была слишком дикой для меня. Но сейчас я понимала больше. За эти полгода мы освоились друг с другом. И моя сила, шипя и рыча, рвалась с цепи. Она… я… мы желали не просто проникнуть внутрь вампира. Мы хотели, чтобы он был… наш?
Ревел, полосуя когтями раму, зверь-из-зеркала. Ему нравился Рамирес. Он чувствовал родственную душу. Такую же жестокую и мрачную. И я поняла - Рамирес почувствовал его тоже.
И открыл ту дверцу в своей душе, где пряталась жестокость. И я закричала.
Холодная сила Рамиреса вливалась в меня. Я отдавала свой огонь - и в ответ получала лед. Но лед таял - и оказывался нефтью. Я горела внутри - и не знала, как это прекратить. Злость и ненависть Рамиреса стали топливом для нас обоих. И я серьезно боялась сжечь и себя и его.
- Юля!!!
Чей-то голос пытался пробиться сквозь круговорот льда и огня. Но они ничего не смог-ли бы сделать. А я? Как разорвать эту связь?
Рамирес даже не пытался. Впервые он нашел человека, на которого можно было вы-плеснуть все самое темное, что только было в его душе - и в ответ получить силу. Конечно, он не хотел остановиться. А я? Я ведь не только зверь. Я еще и человек.
Женщина со звериными глазами стояла передо мной, как живая. Рядом, в огненном кольце силы метался мой зверь.
- Ярость рвет цепи разума. Но любовь гасит ярость, - произнесла она. Или - я?
Даниэль…
Пусть говорят кто что пожелает. Для меня это была любовь. Для меня это и есть любовь.
Я дышу, и значит - я люблю, я люблю, и значит - я живу…*
В.Высоцкий, Баллада о любви. Прим. авт.
Я люблю…
Что-то изменилось внутри меня.
Даниэль… Пусть ты умер. Я тебя все равно люблю.
И искра его огня во мне полыхнула ярче силы.
Рамирес вдруг дернулся назад, словно я была отравленной кровью.
- Даниэль?
Пожар внутри меня чуть успокоился. И я все увереннее брала его под контроль. Вот так. Теперь отдать остатки вампиру, чтобы не сохранять его ярость внутри себя - и можно попробовать разобраться в происходящем. Последний вихрь рванул вену, перемещаясь от меня в ауру вампира. И все затихло. Только горел белый огонек внутри, изгоняя остатки силы Рамиреса.
Мы с трудом отдышались.
- Юля, такого я от вас не ожидал, - наконец выдохнул Рамирес. Боря вернулся за руль - и машина помчалась в сторону города. Костик с Надей следовали за нами, как пришитые.
- Я сама не ожидала.
- С вашим господином такого не было?
- Моя сила по-разному реагирует на разных вампиров, - вывернулась я.
- Так - только на меня?
- Да. С Мечиславом каждый раз более сексуально. - а с Даниэлем?
Удар был неприятным. Но я спокойно улыбнулась в ответ.
- Даниэль мертв. Стоит ли тревожить его память?
- Вы так быстро его забыли?
Прощупывает, гад. Но послать его к чертовой матери я не могу. И так Борис смотрит больше в зеркало заднего вида, чем на дорогу. Ладно. Справимся. Слишком много от меня зависит.
- Женщины никогда не забывают своего первого мужчину. И любимого мужчину к тому же. Даниэль - моя первая песня любви.
- Как романтично…
Издевательские нотки в голосе вампира уловила бы даже второклассница. Что ж, сам нарвался.
- Да. Любовь всегда прекрасна. И самопожертвование ради любимого - тоже.
Тонкий намек на Марию. Пока - тонкий. Пока…
- Когда вы ожидаете делегацию из Тулы? - сегодня же, может чуть позже. Поэтому Мечислав и не смог поехать встретить вас. Он остался ждать. Но я его фамилиар, поэтому не считайте себя оскорбленным.
Я мило улыбнулась. Вампир переключился на насущные проблемы. Тем лучше.
- Фамилиар? Я думал, смерть Даниэля сняла печати?
- Одну печать. Мечислав был моим господином по печати тела и разума, Даниэль - только по печати тела. Когда он умер, одна из печатей Мечислава исчезла.
- И вы до сих пор не восстановили ее?
- Мечислав опасался за мое здоровье.
И опять ни слова лжи. Опасался. Кто бы спорил. Только за психическое. И правда, крыша у меня ехала по максимуму. Хорошо хоть сейчас я прихожу в форму.
Ехидно улыбалась женщина со звериными глазами. А за рамкой зеркала крутился зверь.
Хозяйка, давай порвем его, как Бобик - тапки!
Я бы не возражала, но кто тогда будет разгребать ситуацию со Славкой и его пади?
- Мечислав сказал, что ситуация очень деликатная и это связано с вашим братом?
- Я бы предпочла, чтобы он сам все рассказал.
- Вы ведь фамилиар, часть своего господина… может даже лучшая его часть…
Ага, так я и поддалась на лесть. Пусть Мечислав сам рассказывает, сколько надо!
- Безусловно. Но вы же не доверите вашей руке говорить за вас? - я понимаю, - усмешка вампира была достаточно тонкой. - Я подожду.
Ждать пришлось недолго. Через пять минут машина затормозила у "Трех шестерок".
Рамирес, как истинный джентльмен, выпрыгнул сам - и аккуратно извлек меня из машины. Пальцы у него до сих пор были теплыми.
Мечислав встречал нас у дверей. Скромно так, без хлеба и соли. И даже без бутылочки крови. Выглядел он как и всегда - сногсшибательно. На этот раз немного в другом стиле. Строгий вечерний костюм-тройка и кипенно белая рубашка, завязанные в хвост волосы и громадный изумруд на пальце левой руки превратили вампира в помесь гангстера и светского льва. Сверху все было просто прекрасно, стильно и даже сдержано, но чувствовалось, что под костюмом прячется дикий и неукрощенный хищник. Просто вызов женской сексуальности. Рядом двое оборотней отшивали крутящихся рядом посетительниц. Три девчушки лет пятнадцати-шестнадцати яростно шли на приступ. Я их понимала. Да-же местами сочувствовала. Мечислав - красивый. Сама бы влюбилась, да вот беда - мне даже Ленька ди Каприо не нравился. Не люблю гиперсмазливых. Увы.
- Рамирес! Как я рад вас видеть!
Приветственная улыбка оказалась подпорчена. Одна из девчонок все-таки вывернулась у оборотня и повисла на шее Князя города. - привет, меня Люда зовут! Может, встретимся? Или хотя бы я могу телефончик оста-вить? Ты здесь часто бываешь? Как тебя зовут?
Я вздохнула. Вот блин. А ведь как не хотелось…
Два шага по асфальту. Одно движение руки. И кисть "меня Люда зовут" оказывается в жестком захвате. Еще одно движение - и девчонка уже не может вырваться. Ну, то есть может - но оставив мне пару пальцев на память. Да и не до изворотов ей. Когда руку выкручивают за спину - больно. По себе знаю. Сколько раз мне Валентин руки крутил, по-ка я не научилась хоть чему-то - вспомнить страшно.
- Руки прочь от моей частной собственности. Ноги выдерну. И оставшиеся три волосинки выщиплю. Дорогой, где твоя охрана? За что им деньги платят?
Получилось в меру стервозно и едко. Как я и хотела. Этакая ледяная кошка.
- Борис, забери у меня эту дурочку!
Вампир послушался. И я повисла на шее у Мечислава.
- Я ТАК соскучилась, ТАК соскучилась…
Наглый красотун не смог не воспользоваться ситуацией. Он ловко перехватил меня так, чтобы видеть глаза.
- Ну что ты, кудряшка… Мы же только недавно виделись…
В голосе так и звучала медовая нежность. И аромат полевых цветов дурманил голову. Я бы растеклась киселем в его руках, если бы в зеленых глазах не светилось яркими лам-почками: "НЕ ПЕРЕИГРЫВАЙ!!!". И я чуть опустила ресницы. Не переиграю. Но чуть-чуть-то поиздеваться можно?
Нельзя.