Я вежливо оскалилась, отстранила Валентина с дороги и быстренько вышла из клуба. Солнце ударило меня по глазам. Я зажмурилась и вытащила из сумки темные очки. Раньше я терпеть их не могла. Сейчас же носила почти весь день. Разных форм и размеров. Хамелеоны и обычные. Черные, коричневые, синие и зеленые. Все равно, какие. Лишь бы глаза закрыть. Лицом я кое-как управляла, а вот глазами не получалось. Сперва мне все было безразлично. И только после того, как мама и дедушка несколько раз спросили у меня, как я себя чувствую, я стала прятать глаза. Им в мой личный ад заглядывать необязательно. Я их слишком люблю. Ни к чему им знать, что я схожу с ума.
На площадке меня ждал сюрприз. Или это уже не сюрприз? Да, наверное так. Сюрпризом он был в первый раз, а теперь проходит по ведомству "шляются тут всякие…". Рядом с вазой сидел тот самый остолоп с пляжа и листал "Плейбой". Как его там? Сережа? Да, кажется так. Завидев меня, он поднялся и широко улыбнулся. Журнал он сунул в вазу. Я представила, как очередной любитель цветов извлечет его оттуда - и невольно улыбнулась сама. А зря. Сережа определенно посчитал это знаком симпатии.
- Привет!
- Виделись уже, - огрызнулась я. - Чего надо?
- Шел мимо, решил зайти.
Новость не впечатляла.
- И какого черта тебе здесь понадобилось?
- Ты и понадобилась. Нравишься, симпатичная, хочу видеть…
- Ага, ври больше!
- А почему нет? И вообще, чего ты такая агрессивная?
А действительно - чего я на него окрысилась? Я распахнула дверь.
- Проходи. Гостем будешь. И можешь не разуваться. Гостиная - налево.
Сама я подошла к телефону и щелкнула клавишей автоответчика.
Три сообщения. Прослушаем первое?
- Юленок, позвони маме, а то задницу надеру. А лучше зайди.
Кратко и по существу. Дед в своем репертуаре. Второе?
- Юлька, позвони мне немедленно на работу, или я сама тебе позвоню - и тебе не понравится то, что ты услышишь!
Надя тоже краткая и точная дама. Еще бы, ей ужасно хочется знать, до чего мы договорились с Мечиславом. А я молчу, зараза такая. И еще помолчу. Перебьется какое-то время! Третье?
- Юлия Евгеньевна, я буду очень рад, если вы позвоните мне завтра. Это Константин Сергеевич. Мой номер вы знаете.
Знаю, знаю. Блин, ну что нужно от меня ИПФ? Позвонить ему, что ли в два часа ночи? Это уже будет завтра? Вот и будет! Мои мысли прервал веселый голос.
- А ничего квартирка! Твоя?
- Дедушкина, - буркнула я. - Съемная.
Врала, ну и что? Как только узнает, что у меня есть деньги, не отвяжется. Это только Даниэлю было глубоко плевать на все мои капиталы и возможное наследство. Дани-эль….
- А ты…
- Подожди, позвонить надо…
Я набрала номер Надиного рабочего телефона. Подруга была на месте и в отвратительном настроении.
- Юлька, ты чего не прорезаешься!?
- А что - я тебе сильно нужна?
- Любопытно же. До чего вы с Мечиславом договорились?
- Ты наверняка все уже вытянула у Вадика и Вальки.
- Далеко не все.
- Ничего, тебе хватит.
- Юлька, зараза! Помру от любопытства - на твоей совести будет!
- Ничего, моя совесть это переживет. Сколько сейчас времени?
- Шесть вечера. Даже меньше.
- Вот. А в девять Валька пришлет за мной машину. Заезжай, посплетничаем по дороге.
- Какую машину и зачем?!
- Позвони ему и расспроси.
- Юлька, ты…
- Единственная и неповторимая. Очаровательная и неподражаемая. Шикарная и…
- Кудряшка, - рявкнула Надька в трубку и грохнула ей об рычаг.
Я рассмеялась.
На смех из комнаты вышел свежеприглашенный Сережа. И чего я его домой впустила?
- А картинки хороши. Рисуешь?
- Малюю понемногу.
- А меня можешь нарисовать?
- Боюсь, что самомнение на листе бумаги не поместится.
- А ты рисуй только меня?
- Тогда рисовать будет нечего, - огрызнулась я. - Ладно, садись.
Сережка уселся на диван и застыл как статуя в позе Наполеона. Нос вверх, подбородок к небу, на морде - непреклонность. Я покачала головой.
- Не так. Расскажи что-нибудь.
- О чем?
- Да о чем хочешь! Хоть о разведении тараканов!
- А я думал, что художникам нужно неподвижное лицо?
- Я предпочитаю работать в другой манере.
Руки сами по себе черкали грифелем по белому листу.
- А что за манера?
- Не знаю, как ее называют официально, а я называю ее "жизнь после смерти".
- Так мрачно…
- Можешь посмеяться, если очень мрачно звучит.
- А ты специально училась рисовать?
- Нет. Так, самоучка.
- Самородок?
- Самовыродок.
Ну вот, почти закончила. Можно бы нарисовать получше, но - не хотелось. Не тот объект, чтобы на него и время тратить.
- Зачем же так печально?
- А как с вами еще, если вы простых слов не понимаете?
Я провела пару штрихов, прищурилась, нарисовала пуговицу на рубашке и лихо черкнула букву "Д" в углу рисунка. Так, как отмечала все мои рисунки. Вне зависимости от самой себя. Просто - "Д". Даниэль забавлялся тем, что вплетал свою букву в узор на кар-тине. Вплетал так, что обнаружить ее можно было, только встав к рисунку под определенным углом. Я так пока не умела.
- Держи. Дарю.
Портрет получился неплохим. Да плохо я никогда и не рисовала. Но в очертаниях губ угадывалась самовлюбленность, а подбородок вышел немного вяловатым. А с силой воли в стране напряженка…
- А ты здорово рисуешь. Я сначала и не поверил, а оно вон как…
- Да, так.
- А почему - буква "Д"?
- Потому что очень нужно.
- А если честно?
- Считай, что это мой творческий псевдоним.
- Ух ты! А как он звучит?
Я даже и не подумала скрывать.
- Даниэль.
- Это итальянское имя?
- Это имя вне национальности.
- Не понял?
- Оно и видно. Даниил, Дениел, Дан, Даниэль - это одно и то же имя на разных языках. Оно - интернационально.
- Юля - тоже интернационально. Джулия, Юлиана…
Я зло оскалилась.
- Даниэль больше подходит к моему таланту.
И такое вдруг накатило…
Стало ужасно больно. Воспоминания о Даниэле разбудили во мне старую злость - и старую тоску. Даниэля больше нет, а я зачем-то живу. Мечислав постоянно лезет и в душу и в постель. И рано или поздно своего добьется. Не настолько уж я самоуверенна, чтобы надеяться его переиграть. Он старше, сильнее и хитрее меня. И умнее - тоже. Рано или поздно я сломаюсь. Я понимала, что сейчас сделаю то, что делать не надо. Чего по-том буду стыдиться сама. И лучше бы мне воздержаться, но - злость была сильнее.
А сегодня ночью опять придется встречаться с вампиром. О, Мечислав опять будет пытаться…
Но я выбираю сама. И решаю - сама!!!
Я - Юлия Евгеньевна Леоверенская, а не кто-нибудь другой. И если уж мне все равно придется сдаться - пусть вампиру достанутся одни развалины. Пусть он хотя бы не чувствует себя ТЕМ САМЫМ, единственным и неповторимым, пришедшим за моей любовью - и на место любви.
Взревел в глубине души зверь с человеческими глазами. И столько тоски было в его голосе…
Ненавижу!!!
Сережа так и сидел на диване в гостиной. Я спихнула бумагу в сторону, упала рядом с ним и положила ему руку на бедро.
- Сережа, зачем ты хотел меня видеть?
- А… Э… - замямлил парень, но сейчас я не была настроена на долгие споры. Пусть что угодно, кто угодно, когда угодно, но не Мечислав!!!
Даниэль недаром разбудил во мне женщину. Поцелуй вышел долгим и почти вампирским. Когда я оторвалась от Сергея, он тяжело дышал, а я слизнула капельку крови, выступившую из потрескавшейся губы.
- Раздевайся.
Кажется, я застала мальчика врасплох. Но…
Черт бы все побрал! На меня накатило странное состояние. Я хотела - но не человека и не секса. Я хотела свободы - и власти над своей душой и разумом. И откуда-то точно знала, что секс даст мне эту власть.
- У тебя две минуты. Если уложишься - я твоя. Если нет - проваливай.
Это до него дошло. Всегда знала, что в разговоре с некоторыми парнями нельзя пользоваться сложными словами. Сережа потянул за пуговицы рубашки, но слишком медленно и неуверенно. И я решительно взялась за них.
- У тебя есть презервативы?
- Д-да.
Ну хоть что-то! И что за мужики пошли? Ты им самое дорогое предлагаешь, диски с записью Леньки ди Каприо и велосипед, а они нос воротят. Это, типа, шутка. Но время шу-ток кончилось. Наступило время страсти. И я плотоядно облизнулась.
- Отлично. У меня тоже. Но чем больше, тем лучше, ты как думаешь?
Бедолага уже никак не думал. А если и думал, то не головой, а головкой.
- Положи руки на диван и не двигайся, - мурлыкнула я. - Обещаю, ты получишь незабываемые впечатления….
Я прошлась по комнате, медленно стянула с себя маечку, избавилась от домашних брюк, задвинула шторы… не то, чтобы я стеснялась, но зачем кому-то устраивать бесплатное кино? Перебьются!
Мы долго целовались. Потом Сережа неловко принялся ласкать меня. Чувствовалось, что опыта у него… маловато. Большие загорелые ладони легли на мою грудь, погладили, сжали…
Наваждение прошло.
Как будто над ухом ударили в огромный гонг.
Я с ужасом повела взглядом по сторонам.
Это - я!?
Я сижу рядом с несчастным мальчишкой на диване - и готова была отдаться ему здесь же, в гостиной!?
Я готова была забыть любимого человека?!
Это - я!?