Однако, как ни крути, а никуда не уйдешь от самой серьезной темы. Наиглавнейшим вопросом являлись новостные программы. И уж если добиваться у телеаудитории отвращения к ним, следовательно, нужно, чтоб новости были плохими. А здесь уже требуется работа с "ньюсмейкерами". А кто главный "ньюсмейкер" в стране? Правильно, президент. Вот поэтому Вартанян и вызвал сегодня президента в свой кабинет. С президентом работать было тяжелее всего. Питерский интеллигент бог знает, в каком поколении, этот человек, казалось, органически был не способен давать негативный образ. Он был из тех самых людей, которые вместо "... твою мать!" говорят: "Я вам в отцы гожусь!" А Вартаняну-то нужен был совсем другой имидж президента. Специально для него он выдумал некий симбиоз приблатненно-детсадовского лексикона. Типа: "Харэ не по делу хвататься за пестики! А тех, кто не догнал, кошмарить будем по понятиям. Так что, не фиг ныкаться в тубзики!" После каждого подобного телевыступления бедного президента приходилось отпаивать коньяком.
- Где культ личности, спрашиваю?
- А что, мало?!
- Да мало - не то слово! Совсем нет!
- Да бог с вами, Геннадий Ашотович, какой же еще вам нужен культ?
- А ты объяви, что продлеваешь президентский срок до десяти лет, например.
- Батюшки светы, ужас какой!
- Вот этакий-то ужас мне и нужен! Пусть люди подумают, что ты царем стать хочешь и править до самой смерти.
- Помилуйте, а как же Конституция?
- А что тебе Конституция? Как ты скажешь, так ее и изменят!
- Я знаете, чего опасаюсь, Геннадий Ашотович... - помолчав, сказал президент, - Что зря это все. Впустую все наши усилия. Я уж каких только кошмаров людям не предъявлял, а мой рейтинг все растет и растет! Уж и друзья у меня, по вашей милости, одни только политические фрики. Корея Северная, Америка Южная... Нет бы, наоборот! А то диктаторы сплошные. Спасибо, хоть колумбийских наркобаронов в друзья мне не сватаете.
- Надо будет, и с колумбийцами станешь дружить, Леша.
Да понимаю... Но я, собственно, о чем: рейтинг-то растет! Вот я какую-нибудь пакость сделаю, а он снова подскочит. Продлю я президентский срок, а все закричат: "Правильное решение!"
- Ну, что делать, Леша! Другого народа у меня для тебя нет. У нас один народ. Один народ. Вот этот. А насчет рейтинга ты особо не переживай. Не бывает гор без вершин. Он растет, растет, но, рано или поздно, через пик перевалит и уж тогда так обрушится, что во всем мире грохот будет слышен!
- Скорей бы уж. Сил моих уж нету боле.
- А ты крепись, Алексей! Бери пример хотя бы с дочери своего бывшего шефа питерского - с Клавдии Мурзик. Она-то какую ношу держит на своих хрупких девичьих плечах! И не жалуется, между прочим.
Клавдия Мурзик, помимо основной своей деятельности, тоже вела пару телевизионных проектов. Один - круглосуточное реалити-шоу "Вторая квартира" на канале "ПНМ". Шоу было организовано в рамках национального проекта повышения рождаемости. Между участниками шло соревнование: за каждый половой акт начислялось по два очка, за беременность - участнице пятьдесят очков, участнику двадцать пять. За благополучные роды матери двести очков, отцу сто. Шоу было рассчитано на двенадцать лет. У кого из участников по окончании этого срока окажется на счету больше очков, тот получит трехкомнатную квартиру. Другой проект Клавдии Мурзик шел на канале "А" и был затеян в качестве подготовки к худшему варианту развития событий, на случай, если избежать катастрофы, все же, не получится. Программа учила выживанию в первобытных условиях и называлась "Лузеры на острове".
- Да. Вы правы, Геннадий Ашотович, - сказал президент, - Что-то не ко времени я расклеился.
- Отдохнуть тебе надо... Ну ладно, бывай. На этом прощаюсь, а то мне еще к совещанию у Самой готовиться. В час дня всех собирает.
- Меня не приглашала?
- Да ты-то ей к чему?
Президент направился было к двери, но кое-что вспомнил и снова присел к столу.
- Что еще у тебя? - устало поинтересовался Вартанян.
- Да это... - президент замялся. - Мне тут патриарх говорит, мол, чем черт не шутит, спроси, вдруг Геннадий Ашотович дозволит?
- Мне уже не нравится это начало, - ухмыльнулся Вартанян, - Ну, не тяни, выкладывай, чем там у нашего патриарха "черт не шутит"?
- Да хотим концертик один устроить в храме Христа Спасителя... Можно?
- Смотря, что за концертик.
- King Crimson хотим пригласить, - потупился президент.
Вартанян аж крякнул.
- Леша! Ну е-мое! Ты хоть сам понимаешь, о чем просишь? Ну какой может быть у тебя King Crimson? Ты б еще Пола Маккартни на Красную площадь пригласил! Или, прости господи, Deep Purple каких-нибудь. Пойми: не должен народ знать, что ты хорошую музыку ценишь! Тебе полагается перед лицом народа что-нибудь незамысловатое любить. Какой-нибудь, типа, ансамбль "Буэ" из Мытищ.
- Боже, это еще кто такие?
- А ты даже и не знаешь? Как же, неужели не слыхал?
"Медбрат, братишка, братишка медбрат,
Ты спирта, братан, не жалел для солдат..."
Ну а эту, про корову, уж наверняка слышал:
"Я с коровой в поле хожу.
Руку ей на вымя ложу.
Ах, Буренушка, попасись ишшо.
Отчего в России так хорошо?"
Что, и этого не слышал? Ну как же так, Леша? Надо тебе ближе быть к такому искусству. Глядишь, люди от тебя и отвернутся. Сначала интеллигенция, а за ней, со временем, и весь народ... Ну ладно, ступай.
- До свидания. А Самой от меня прошу нижайший поклон передать.
- Непременно.
Распрощавшись с президентом, Вартанян потребовал большую чашку черного кофе и погрузился в бумаги. От которых его через час с небольшим оторвал телефонный звонок. На проводе был старый приятель, тоже юморист, Васька Веселовский.
- Слушай, Гена, какой я эстрадный номер придумал! Это феерия! Это революция в разговорном жанре! Рассказать?
- Давай только если быстро. А то мне скоро к Самой на совещание выезжать.
- Я быстро! Слушай. Значит, представь: выхожу я к микрофону и начинаю: "Идет урок арифметики в американской школе". Публика, естественно, начинает хохотать. А я им, прикинь, строго так говорю: "Стоп! Пока не смейтесь!" Ну, тут они вообще ржать начинают в полный рост. Круто, а? Ну а я дальше: "Учитель спрашивает: - Джон, сколько будет дважды два?" Представляешь, как тут публика уже животики надрывает! А я подливаю масла в огонь: "Цыц! Пока еще не смейтесь! Еще рано!" У публики уже слезы на глазах. А я продолжаю: "Ученик Джон отвечает: - Дважды два будет пять!" Публика близка к истерике. Я кричу: "Цыц! Цыть!" Зал натурально бьется в истерике. И тут я выдаю соль шутки: "А учитель говорит: - Правильно, Джон. Садись, пять!" И публике: "Вот теперь - смейтесь!" И всех в зале накрывает уже не по-детски, до потери пульса, на несколько минут!
- Слушай, Вась, давно хотел тебя спросить... Ты вот этот свой вечный бред про Америку - от души или как?
- Да окстись, Гена! Какое там от души! Я Америку уважаю. Давно б туда уехал, да визы не дают, гады. И, главное, из-за чего? Из-за этих вот моих шуток! Какие же они, все-таки, тупые!
- Шутки?
- Что? Нет, не шутки. То есть, шутки тупые по долгу службы. А американцы - просто тупые... А от души, Гена, я, знаешь ли, лингвистическим анализом занялся... Вот смотри, что я понял: в слове "Русь" корень "р-р!" Происходит от рычания грозного медведя. А "усь" - это суффикс. Происходит от "у-у, боюсь!" То есть, это получается лингвистическое доказательство того, что Русь издревле наводила ужас на своих врагов! Как думаешь, можно эту телегу в какой-нибудь программе прогнать?
- А что, смешная галиматья, душевная. Можешь с ней у Графова выступить. В этой его, знаешь, новой программе "Графов Монте Кристо". "Снова и снова совершаю я побег из замка Ив, чтобы отомстить тем деятелям культуры, кому я лично хочу отомстить". Вот тебя туда можно. Вы с Графовым друг друга стоите. Я это организую.
- Спасибо, старик!
Пришло время выдвигаться на встречу к Самой. Ехать было, в принципе, не далеко. Сама облюбовала себе в качестве офиса роскошное помещение в павильоне Узбекистан на ВВЦ. Но опоздать было немыслимо, поэтому Вартанян выехал с большим запасом и явился в Узбекистан за полчаса до назначенного времени. Там уже собрались почти все участники предстоящего совещания. На этот раз пред светлы очи приглашены были почти все ключевые фигуры: куратор Интернета, куратор театра и кино, куратор анекдотов, куратор религии (не патриарх Акакий, а тот парень, что "вел" все религии, дозволенные на территории отечества). В углу за маленьким столиком куратор литературы сквозь толстенные стекла очков пялился в экран ноутбука. Вагянян подошел, поздоровался. От ноутбука тянулся кабель к сетевой розетке. По сети с Центрального Процессора на экран транслировались видео-образы результатов моделирования будущего. Место действия - Москва, как сразу определил Вартанян, увидев руины знакомых зданий.
- Что, не налюбовался еще сегодня?
- Душа не на месте, - мрачно ответил литературный куратор, - Боюсь, крупный нагоняй меня ждет. Похоже, литературная тема обострилась...