Даже сейчас, спустя больше два столетия, ров был просто усыпан костьми. Края рва обрушились и присыпали большую их часть, но то, что осталось, поражало воображение. Здесь погибла не одна сотня людей. Судя по тому, что останки лежали перед стеной - кости принадлежали идущим на штурм воинам. Хотя кто его знает - поняв, что ворота пали, Кассиус мог вывести оставшихся людей ко входу и дать последний бой… Непонятно, как сам Кассиус смог уцелеть в этой бойне и покинуть свой остров живым.
- Остались без погребения, - со вздохом произнес Рикар. - Бедные их души. Заходим, господин?
- Да, пошли, - кивнул я и сделал первый шаг под свод ворот.
Шаги гулко отдавались по выщербленным каменным плитам. Короткий проход сквозь стену вывел нас в квадратный просторный двор, выложенный такими же плитами, засыпанными снегом. По ту сторону двора виднелось главное здание, величаво возвышавшееся над прочими постройками. К нему вела очищенная от снега дорожка, упирающаяся в широкое крыльцо с крутыми ступенями. И вновь я поразился строгости и порядку, некогда, несомненно, царившим здесь, - все внутренние дворовые постройки аккуратными рядами тянулись вдоль стен, ведущие на вершину защитной стены лестницы приткнулись по бокам - все сплошь из камня и все сделано так хорошо, что до сих пор ни один блок или кирпич не сдвинулся со своего места. Кассиус Ван Лигас был рачительным хозяином. И слишком верным семьянином и любящим отцом, готовым ради больного сына пойти на самое страшное деяние. Рискнуть всем ради его спасения.
- Господин, - меня тронул за плечо Рикар и ткнул подбородком в сторону высокого крыльца. - А вот и хозяева пожаловали.
Особого беспокойства в голосе здоровяка я не ощутил и потому довольно спокойно перевел взгляд на крыльцо и бесстрастно изучил стоящую там скособоченную фигуру.
- Да нет, Рикар, это скорее слуга, которого хозяин послал встречать гостей.
- Мертвый слуга, - прошептал Мукри.
- И без рук! - добавил гном.
Оба они угадали. На верхней ступени стоял еще один мертвец, облаченный в некое подобие ливреи с остатками серебряной вышивки. На груди зияла огромная дыра, в которой виднелись желтые ребра и остатки ссохшейся плоти. Лицо сохранилось на удивление хорошо, если не обращать внимания на отсутствие одного глаза, вместо которого была еще одна дыра. А вот с руками беда - их вообще не было. Левая оканчивалась в локте, являя миру сморщенную культю с торчащими ошметками гнилой плоти, а правая исчезла по самое плечо.
Убедившись, что все внимание нашей пятерки приковано к нему, исполняющий роль слуги мертвяк медленно склонился в поклоне, отчего несколько сломанных ребер прорвали ливрею на спине и выскочили наружу. Также величаво выпрямился и совершил еще один, более короткий поклон в сторону дверей, ведущих в главное здание. При этом парочка костей не выдержала таких упражнений на гибкость и на камень ступеней с дробным стуком посыпались мелкие костяные обломки. Тикса гулко сглотнул, пялясь на безразлично доламывающего свое и без того увечное тело мертвяка, и пробормотал:
- Приглашать.
- Не пойдем! - поспешно вставил Рикар. - Господин, вы же говорили, что нам в башню надо! Которая северная. А в домину эту соваться, значит, проблем себе искать! Там целое гнездо этих тварей может быть! Заманивают!
- Нет, Рикар, нас никто и никуда не заманивает, - отрицательно качнул я головой. - Иначе не стали бы показываться нам на глаза, а подождали бы, пока мы сами войдем в дом, чтобы захлопнуть ловушку. Да и того мертвого огородника мы бы не увидали. Тут и впрямь творится что-то крайне странное и., и жуткое. Мертвые крестьяне копают огороды, мертвые слуги продолжают служить. Делают ремонт… Словно все эти ходящие трупы пытаются жить подобно обычным людям. Понимаешь? Они как актеры в театре. Как те престарелые актеры, что накладывают на лицо толстый слой грима и пудры, затягивают в корсет выпирающие телеса, и все ради того, чтобы суметь сыграть роль молодых и жизнерадостных юношей.
- Не знаю, господин, в театрах бывать не доводилось. Только если в бродячем цирке. Но я вот что скажу - этим вот тварям, - Рикар махнул топором в сторону неподвижно ожидающего мертвяка, - пудра и корсеты мало помогут! И верить им нельзя!
- Тут ты прав, - усмехнулся я, глядя на просвечивающие в прорехах ливреи внутренности слуги. - Не помогут. И верить им я не собираюсь. Но и опасности не вижу. Во всяком случае пока. Эти мертвяки свое отходили, вот-вот рассыпаться начнут.
- Уже рассыпаться! - встрял гном. - Пока вы тут болтать, от слуга одна кучка костей останется!
- Господин Корис верно говорит, - поспешил добавить Мукри. - Я, правда, с мертвяками раньше встречным курсом не пересекался, но…
- Вот и молчи тогда, ежели не пересекался! - злобно рявкнул Рикар, и пират испуганно съежился, но все же договорил:
- Но не нападают же! Да и кому нападать?! Этой дряхлой калоше, что черпает бортом воду при каждом маневре?! Да он со ступенек спуститься не сможет, пополам переломится, как мачта трухлявая! У него шпангоуты на землю сыплются! А в этом домище добычи столько должно быть, что мы золотом весь трюм забьем до самой палубы!
- А ну тихо! - рыкнул я и, широким взмахом руки собрав свои щупальца в пучок, велел: - И шагайте за мной. Оружием без нужды не махать. По шкафам и сундукам, буде такие найдутся, без моего разрешения не лезть - Мукри, Тикса, это вас двоих в первую очередь касается! Ниргал! Пока на нас не нападают, мертвяков не трогать! Все за мной шагом марш! Если есть слуга, то есть и хозяин этого замка. И мы идем к нему в гости!
* * *
Внутри замок навевал чувство чистого и ничем не замутненного ужаса.
И даже виденные мною учиненные шурдами побоища и измывательства над телами людей не шли ни в какое сравнение с тем, что творилось в замке. Судя по вытянутым и побелевшим лицам моих спутников, они испытывали то же самое. Это было страшно - медленно идти за едва ковыляющим мертвецом в лохмотьях ливреи по гулким пустым коридорам замка, проходить через огромный пиршественный зал, подниматься по крутым лестницам и постоянно видеть иссохшие трупы. Они были повсюду. Прислонившиеся к стене два мужских тела, обряженных в проржавленные доспехи стражи, стоящие в двух шагах от главного входа. Судя по всему, пошевелиться они уже не могли и просто провожали нас взглядом высохших глазных яблок, двигавшихся в орбитах с тихим, но вполне различимым шелестом. Сидящие за огромным пиршественным столом мертвецы в самых разнообразных костюмах, среди которых преобладали матросские парусиновые куртки, но встречались и бархатные камзолы, кожаные доспехи и прежде невиданные мною одеяния.
Многие трупы вели себя за столом, как и положено мертвому куску плоти - лежали грудью на столешнице, уткнувшись лицом в тарелки с непонятной бурой массой или же откинувшись на спинки кресел, скалились в высокий потолок. Словно бы рассматривали изразцы на потемневшей штукатурке. От других остались лишь кучки высохших костей на сиденьях кресел и на полу под ними. Но некоторые из этой вкушающей хозяйские яства братии еще двигались, хотя и не вставали со своих мест. Один мертвец - в разорванной куртке моряка - монотонно скреб ложкой по пустой серебряной тарелке, словно кушанье ему так понравилось, что он пытался соскрести остатки вкуснятины. Сидящий рядом с ним воин в богатых железных доспехах неуклюже держал в руке кувшин и все наполнял и наполнял остающийся пустым кубок. Кто-то поднимал руку с зажатой в сгнивших до костей пальцах золотой чашей и шевелил хлюпающей челюстью, произнося тост в честь гостеприимного хозяина. И все это в полной тишине, прерываемой лишь звуками скребущей по металлу ложки и мерзкому похрустыванию мертвой плоти. И царящий здесь смертный холод, от которого ежились мои спутники. Огромный камин был покрыт пыльными кружевами паутины и, похоже, не зажигался уже долгие-долгие годы. А еще едва заметный запах тлена и разложения, пропитавший своими миазмами все вокруг.
Едва мы оставили страшный пиршественный зал, то оказались в длинном холле, где на обеих стенах висели потемневшие картины в тяжелых золоченых рамах. И здесь тоже были мертвецы - один полностью лишился конечностей и дергающимся обрубком лежал на полу. Еще двое занимались уборкой - содрогаясь всем телом при каждом движении, они скребли оштукатуренные стены обрывками тряпок, оставляя на штукатурке длинные царапины от стертых до кости фалангами пальцев.
А мы шли все дальше, уходя внутрь огромного замка и поднимаясь все выше, с каждым шагом отдаляясь от выхода.
- Я сейчас свихнусь, - пробормотал Рикар, шагая следом за мной. - Как есть свихнусь. Что же это? Что творится! Что творится, господин!
- Я уже свихнуться, - сообщил Тикса, втискиваясь между мной и ниргалом. - Плохое место!
Мукри промолчал, но по его лицу стекали капли обильного пота, и держаться он старался поближе к нам, как-то позабыв о поиске сокровищ. Единственный, кому было глубоко наплевать на окружающий его ужас, так это ниргал. И если он бросал взгляд на очередного мертвяка, то лишь затем, чтобы оценить исходящую от него опасность для моей драгоценной промерзлой тушки.
Ах да… Еще и мои щупальца, словно бы обрадовались скоплению нежити и жадно тянулись к каждому еще шевелящемуся мертвецу своими трепещущими кончиками. А вот на окружавших меня плотным кольцом спутников внимания не обращали - поняли, что я не позволю причинить им вред, и переключились на другие источники жизненной силы. Во всяком случае, именно так я объяснял себе их поведение. Их интересовало любое проявление жизненной силы, и они стремились выпить этот источник до дна, перекачивая внутрь меня энергию. Ну и возможно, что они выражали свою радость - ведь ледяные щупальца вернулись наконец домой, в то место, где они были созданы более двух веков тому назад.