Оно представляло себе, как лунный гигант Мани низвергнет с неба скальный град и серебряное пламя и навечно раздробит, размелет, раздавит эти ненавистные голоса, голоса мерзких мелких тварей, людей. Но пение продолжалось, а лунный диск, кажется, только насмехался над ним.
- Всё, - сказало себе чудовище и поднялось, понимая, что ему придется сделать все самому, потому что ни гиганты, ни мать его не хотят ему помочь. Закутавшись в пелену гнева и страдания, существо покинуло укрытие, скользнуло между залитых лунным светом скал.
* * *
Пристроившись за королевским троном, Унферт наблюдал за развитием событий в зале. Его собственная чаша опустела, но нигде не видно было раба, который должен ее наполнить. Вокруг только смеющиеся лица да разинутые пасти танов, выкликающих слова бесконечной песни, пытающихся переорать друг друга:
Хродгар, Хродгар!
Любимый повелитель!
Хродгар, Хродгар!
Дракона победитель!
Вульфгар сидел неподалеку на нижней ступени трона, на коленях у него с удобством для них обоих пристроилась рыжеволосая девица. Герольд поднял чашу к ее губам и как бы нечаянно пролил мед в вырез ее платья, между грудей. Девица взвизгнула, Вульфгар наклонился к ее груди и принялся жадно слизывать напиток. Унферта это действо вовсе не развеселило, он продолжал высматрить в толпе ленивого, нерадивого хромого щенка по имени Каин. Ага, вот он! Хромал, зажав в обеих руках большой кубок.
- Эй! - крикнул ему Унферт. - Где мой мед?
- Несу, господин, уже несу! - поспешил ответить раб, но, не заметив свежевыблеванной лужи, поскользнулся и пролил мед.
- Осторожно! - закричал Унферт, выхватил у Эскхере палку - прочную березовую палку - и ударил ею Каина по лбу. Парень дернулся, снова пролил мед, на этот раз на ступени трона.
- Хромой на голову, - заворчал Унферт и стукнул Каина еще раз. - Как смеешь ты проливать драгоценный мед короля!
Каин открыл рот, чтобы извиниться, но Унферт методично колотил его палкой, стараясь снова попасть по лбу. Кое-кто из ближайших танов обернулся, иные смеялись над избиваемым. Раб не выдержал, уронил опустевший кубок и, спасаясь, нырнул под стол.
- Ничтожество, - ругался Унферт. - Свиньям тебя скормить, ни на что больше не годишься.
Хродгар заерзал в своем кресле, приподнял одну ягодицу и издал громкий, отчетливый звук из прямой кишки. Таны зааплодировали.
- Отравишь бедных свинок, - изволил пошутить король и издал еще один такой же звук, чуть потише. - Кончится эта проклятая песня когда-нибудь? Уши ломит...
Хр-родгар, Хродгар!
Любимый повели-и-и...
Хр-родгар, Хродгар!
Дракона победи-и-и...
Но песня все не кончалась, и Хродгар снова развалился в кресле.
- Разве не мы самые могучие в мире воины?- обратился он к Эскхере. - Всех побьем, и нет в нас страха! И самые богатые тоже мы. И самые веселые. И творим, что хотим.
- Еще бы! - сразу отозвался лишенный палки Эскхере.
- Унферт! - сменил собеседника король, но Унферт все еще смотрел на то место под столом, куда метнулся его раб. Короля он не слышал.
- Унферт! Оглох?
Унферт вздохнул, вернул палку Эскхере.
- Так, повелитель. Что хотим, то творим, - с кислым видом согласился он.
- Еще бы не так, - сказал Хродгар, весьма довольный собою, гордый деяниями своими. Он повернулся к Вальхтеов, чтобы приказать ей наполнить золотой рог, но тут веки его слиплись, и через несколько секунд король данов уже огласил зал своим громким храпом.
Хродгар... Хр-р-р-р-р-р...
* * *
Чудище шагало к Хеороту, спешило сквозь зимнюю ночь, и все живое спасалось бегством, расчищая ему дорогу. Улетали птицы, убегали звери, уплывали рыбы, уползали змеи, испарялись призраки и духи тьмы. Чудище преодолевало трясину, скользило между деревьями леса, перелетало через расщелины. Череп его все еще гудел от шума, но на насмешливый взгляд лунного диска оно более не обращало внимания.
- Я научу их ценить тишину! - прорычало существо и снесло ударом кулака не уступившее дорогу дерево.
"А ведь человек в сравнении с деревом - мягкотелая козявка", - подумаю существо и сокрушило еще одно дерево, превратив его в груду влажных щепок. И еще одно, и еще... Чудище шагало по пустоши, подминая ногами кустарник, сминая норы четвероногой мелочи вместе с обитателями. Вот оно уже достигло скалистой пропасти, за которой возвышались укрепления короля Хродгара. Чудовище поймало взглядом часового, шагающего по стене. Часовой тоже увидел чудовище, в глазах его проснулись растерянность и ужас.
"Он не верит, что я настоящий, - подумало существо, - и не сомневается, что я существую". И прежде чем часовой пришел в себя, понял, что нужно поднять тревогу, чудище перемахнуло через скальную расщелину.
* * *
- Слышал? - толкнул Унферт Эскхере.
- Что - слышал?
- Как будто гром. - Унферт не отрывал глаз от жирной собаки, валяющейся у ног короля. Пес навострил уши и напряженно всматривался во входную дверь. Он оскалил зубы, опасливо и тихо зарычал.
- Из-за этих баранов блеющих разве чтонибудь услышишь, - махнул рукой Эскхере. - И наш славный король тоже старается, храпит за троих.
Унферт положил руку на рукоять своего меча.
- Ты серьезно? - Эскхере повторил движение Унферта.
- Слушай! - прошипел Унферт.
- Ничего не слышу...
Хродгар, Хродгар!
Хродгар, Хродгар!
Любимый повелитель!
Дракона победитель!
Хродгар, Хродгар!
Пес поднялся. Шерсть на загривке его встала дыбом, он попятился подальше от входной двери, не сводя с нее глаз. Таны с дамами между троном и дверью продолжали безудержно веселиться.
- Что с ним? - озабоченно спросила королева Вальхтеов, указывая на рычащего пса, поджавшего хвост и пятящегося назад. Унферт лишь покосился на нее и снова уставилi я на дверь.
- Эскхере, глянь на дверь...
И тут дверь ожила. Страшный удар - и поверхность крепкого дверного полотна покрылась трещинами. Мощные железные петли выгнулись, но выдержали.
Король Хродгар дернулся, выпрямился, тоже уставился на дверь, ничего не понимая. Пение смолкло, все взгляды устремились к двери. Женщины с детьми и рабы начали отходить подальше от входа, заспешили в сторону трона. Мужчины схватились за мечи и кинжалы, за копья и топоры. Унферт решительно обнажил клинок, Эскхере последовал его примеру. И тут в Хеороте повисла жуткая, ошеломляющая, пустая тишина.
- Унферт, - прошептал король Хродгар, и его услышали все в зале. - На нас напали?
Но прежде чем мудрый советник успел открыть рот, раздался второй удар. Дверь слетела с петель. В зал полетели сотни острых, как стрелы, деревянных осколков, вонзаясь в лица и тела стоящих поблизости. Крупные куски дерева сбили с ног, покалечили и убили на месте еще несколько человек. Воздух всколыхнулся с такой силой, что костры, факелы и свечи мгновенно погасли, горящие угли рассыпались по всему залу, к потолку взметнулись облака пепла. Свет исчез.
Вальхтеов приказала своим подругам, компаньонкам и служанкам прятаться, кто куда сможет. Она стояла, вглядываясь в дверной проем, где вырисовывался в лунном свете силуэт громадного существа. Грудь чудовища вздымалась и опускалась, от него валил пар. "Какой-то древний ужас, - подумала Вальхтеов, - зло старых времен, из дней, когда боги еще не сковали Локи-Небоходца и его гнусных детей"[20]
- Мессир, - начала королева, но существо откинуло назад голову, широко разинуло пасть и издало оглушительный вопль. Никогда прежде она не слышала такого гнусного вопля, да и никто из многоопытных танов короля Хродгара ничего подобного не слыхивал. В этом вопле звучали горные лавины, падение королевств, боль последнего дня земли и моря.
Стены Хеорота содрогнулись от силы этого вопля, а погасшие костры внезапно вспыхнули с новой силой, взметнулись столбами горячего белого пламени, рассыпав снопы искр. Световая завеса скрыла чудовище и вход от тех, кто находился возле трона. Когда смолк вопль древнего чудища, в зале, где только что звучали смех и пение, уже раздавались стоны умирающих, крики искалеченных, перепуганных, плач женщин, гневные выкрики и ругань воинов. Чудовище тяжкой поступью продвигалось вперед.
Четыре ближайших к двери тана атаковали чудище, но оно с легкостью перехватило одного из нападающих и, используя его в качестве дубинки, смело троих оставшихся. Двоих оно отбросило так, что они свалили скамью и влетели под длинный стол. Третий взметнулся в воздух, беспомощно размахивая руками и ногами, пронесся сквозь пламя, над головами еще сидящих за столами, над троном, врезался в стену и рухнул на пол.
- Меч! - закричал король, пытаясь подняться. - Меч мне!