- Твое лицо, близко. Но я почувствовал, что это твое лицо… позже, чем когда ты сидела на стуле. Совсем без одежды.
- Какое оно было? - спросила я.
Я успокаивалась, хотя, казалось бы, такие подробности не могут способствовать душевному равновесию. Но сам разговор на эту тему действовал странно. Наверное, это оттого, что я обсуждаю свою проблемы с человеком, который видел меня там.
- Ты была без глаз, - сказал бомж. - Ты кричала и кувыркалась на полу со связанными руками и ногами.
Я кивнула. Хотя эти воспоминания были очень мутными, я знала, что так оно и было.
- Да. Я…
- А потом я почувствовал часть твоего ужаса. Обычно я не подключаюсь к эмоциям, но тут меня чуть не убило. Ночью я кричал. Все подумали, что к утру я умру. Но я не умер.
Я вынула сигареты. Захватила губами фильтр одной, вытянула из пачки.
Только потом предложила бродяге. Тот протянул руку-клешню, осторожно вытащил сигарету из моих пальцев, боясь прикоснуться. Я чиркнула зажигалкой.
Бродяга затянулся и затрясся.
- Что?
- Это нормально, все нормально, хорошо, - сказал он. Закашлялся, потом глубоко вздохнул.
- Так, значит, ты ясновидящий?
- Да нет.
- Но ты будущее увидел.
- Ну и что?
- Тогда…
- Я просто вижу, я не знаю, прошлое это или будущее. В большинстве случаев, - сказал бродяга.
- Но в моем - это будущее. Ты напророчил мне боль и ужас… И я их получила.
Бродяга смотрел в землю, старательно затягиваясь.
- Значит, так оно и есть. Я плохо помню. Ты приснилась мне сегодня, я приснился тебе… Для меня это был страшный сон. Последнее время все сны у меня страшные, если я трезвый, если я не бухаю.
- И где же тут объяснение? - спросила я.
- Его нет. Я же говорю: ты просто видишь, не зная, почему и как…
Воспринимай как должное. Ты пришла сюда не как слепая. Я знаю, что хотя ты без глаз, ты способна видеть.
- Я уже поняла… - Похоже, ничего конкретного я не добьюсь, хотя сама встреча, безусловно, большая удача. По крайней мере, выяснилось, что никакого проклятия не было.
- Может, это оттого, что ты очень хочешь узнать, что произошло с тобой.
И мозг твой дает тебе возможность.
Я не могла поверить, что слышу от него такое. Бродяга ощерился.
- Думаешь, как странно, что бомж рассуждает на такие темы?
- Не странно…
- Я знаю. Хочешь услышать мою историю? Думаю, что нет.
- Кем ты был?
- Аспирантом с большим будущим, с семьей и красивой женой.
На языке вертелся следующий вопрос, но я его не задала. Это могло повлечь за собой много ненужной мне информации.
- Я не вру, хотя, глядя на меня, трудно поверить. Просто имей в виду, что такое случается. Просто случается.
Как со мной, подумала я, чувствуя, как наваливается тоска. Мне хотелось только лечь на землю и умереть. Я понимала, что борюсь с ветряными мельницами.
Бомж затушил сигарету на половине, спрятал ее в карман пальто.
- Я пойду, - прошептала я.
- Подожди. Я не все сказал. Сейчас я не вижу, что с тобой произойдет дальше. Используй то, что у тебя есть, но главное - не теряй желания. Во сне я говорил о том, что ты что-то забыла…
- Это про моего похитителя.
- Значит, мы не зря снились друг другу.
- Но откуда между нами такая связь? Мы были знакомы когда-то?
- Нет, вряд ли. Не имею понятия, откуда эти связи появляются. Хотел бы объяснить, как бывший научный работник, но - увольте, это уже не по моей части. Просто иногда я влияю на людей, которым сообщаю о своих видениях. Я не стремлюсь к этому, получается само собой как-то… - Бродяга пожал плечами. - Может быть, часть моих способностей передается к другому человеку. Но так происходит не всегда.
- Думаешь, я заразилась?
Я открывала рот и говорила, но слышала сама себя точно со дна шахты.
- Может быть. Но я не хотел. Извини. - Бомж посмотрел на меня словно побитая собака. Мне стало противно и жалко его. Он был похож на человека, пережившего страшное стихийное бедствие, потерявшего все в один момент; от него осталась только эта исковерканная тень, прячущая в карман наполовину выкуренную дешевую сигарету. Я не хотела знать, что с ним произошло. Не могла взвалить на себя еще и этот груз.
- Я ни в чем тебя не обвиняю. Все равно ничего не исправить, - сказала я. - В этом есть свои плюсы. "Мозговое видение", - добавила я тихо.
- Что?
- Да так, ерунда.
Мы помолчали. Бомж сопел и оглядывался по сторонам.
- Так, значит, ты не видишь меня сейчас?
- Нет.
- Жаль.
- Это не происходит по желанию.
Как мои "включения", подумала я. Вынув пачку сигарет, вытащила из нее две и протянула остальное бомжу вместе со сторублевкой.
- Спасибо.
Он взял, посмотрел на подарок, спрятал все это в карман.
- Ты его найдешь. Он не так уж и далеко, - произнес бомж и, повернувшись, зашагал через покрытый снегом газон.
Я не знала, что сказать. Я чувствовала гнев и обиду, они буквально рвали меня на части. Нельзя сказать, что я зря проделала весь этот путь, но результата меня не удовлетворил. Можно было догнать бродягу и вытрясти из него правду. Что он мне только что сказал? Видел ли он мое будущее за секунду до своего ухода? Это несправедливо. Я тоже хочу знать. Это касается меня, моей жизни.
Мне на кого было выплеснуть свои эмоции. Понимая, что нахожусь на грани истерики, я отправилась обратным путем. Надо побыстрее попасть домой.
Спрятаться, подумать, проанализировать ситуацию. А сейчас - убраться с вражеской территории. Я шагала, не используя палку, и некоторые прохожие смотрели на меня и удивлялись. Их физиономии пролетали мимо меня, точно бессмысленные безжизненные маски призраков. Я шла, не замечая, что начинаю задыхаться. Холодный воздух словно застревал где-то на полпути к легким и давил мне на горло.
"Ты его найдешь. Он не так уж и далеко". Потрясающее утешение для жертвы. Одно дело думать, что маньяк бродит где-то рядом, другое - когда тебе скажут: вот, смотри, он здесь. Я этого не выдержу! Дойдя до светофора, я остановилась. Мое тело превратилось в одно большое пульсирующее сердце.
Зазвонил телефон. Я не обратила на нее внимания, сосредоточившись на том, чтобы не упасть посреди тротуара. За секунду до того я увидела перед глазами оранжевую вспышку, следом за которой опять заболела голова. Мне пришлось сесть на край скамейки, и только тогда я смогла ответить на звонок.
Это оказался Леша. Я вообще забыла о его существовании.
- Как твои дела, привет, - сказал он.
- Не знаю, ты не очень вовремя.
Еще одна вспышка, которую сопровождают оранжевые сполохи. Боковое видение сузилось еще сильней. Мне почудилось, что я вижу себя со стороны: сижу на скамейке, сгорбившись, и прижимаю трубку к уху. Завороженная этим видением, я замолчала. Я словно поднималась вверх на какой-то лебедке, и в какой-то миг меня пронял страх, что я продолжу вот так подниматься, пока не исчезну, не растворюсь в пасмурном небе.
- Люда!
Леша повторил мое имя, наверное, раз пять. Он слышал, как гудит улица, и понимал, что я на связи, но почему-то не произношу ни слова. Его голос заставил видение исчезнуть.
- Слушаю. Неполадки на линии. - Какая ерунда! У меня, наверное, нервный срыв. Что делать?
- Ты когда свободна? Я решил, что так много времени прошло. Мне хочется тебя увидеть. Очень!
- Не имею понятия.
- Люда, ты что спишь, что ли? Что у тебя за голос. Как будто не твой.
- Мой, нормальный.
- Ты на улице? Я слышу.
- Ну, на улице, ну и что?
- Надо встретиться!
- Зачем? - крикнула я.
- Ну как? - Леша удивился. Видимо, рассчитывал, что я выпрыгну из трусиков сразу, как только это услышу. Какой же он идиот! - Ты… нужна мне.
Мы тогда очень хорошо провели время.
- А потом меня похитили и вырезали глаза, - сказала я.
- Так не я же виноват.
- Я откуда это знаю?
Странно, этот вопрос я задала подсознательно. С чего бы вдруг? Не знаю, что там накопала милиция на Лешу - ничего, судя по всему, - но ведь это легко и просто объяснить: Леша пошел за мной к подъезду. Пока я шла, стараясь не упасть в темноте, у него было время открыть заранее припасенную бутылочку с хлороформом, а потом нагнать меня у крыльца. Дело двух минут, пользуясь темнотой, отволочь мое тело в багажник машины и поехать. Никто не видел Лешу в это время. Он сказал следователям, что был в дороге. Этого бы хватило, чтобы привезти меня в какой-то дом, привязать и уехать.
- Люда, меня уже пропесочили по первое число, - сказал Леша, рассердившись. Когда он это делал, его голос поднимался к фальцету.
Появлялась гнусавость, которую я ненавидела. Внезапно эта ненависть разрослась до таких размеров, что перекинулась на весь образ Леши. Я поняла, что мне омерзительно даже вспоминать, как его тело лежало на моем, как склеивалась от пота наша кожа. Его сперма на моем животе.
- Люда, - сказал он.
- Отстань от меня.
- Почему ты так вдруг? Я ничего не делал тебе. Это очень плохо, скверно, что ты попала в такую ситуацию. Но я-то ничего не могу изменить…
Почему-то я вспомнила один из фильмов, которые смотрела, привязанная к стулу.
- Да, ты не можешь.
- И не надо ко мне так относиться, будто я враг народа…
- Ты много о себе думаешь…
Он вздохнул в трубке, это был вздох ярости. Я чувствовала, как Леша злится.
У него были возможности похитить меня, но не было мотивов. Вот в чем закавыка. Иначе бы его давно взяли под стражу. Да и обыск ничего не дал.