– Ваша милость, меня Бран пригласил, – осторожно начала гномелла, откровенно смущаясь под множеством взглядов, а пуще того под ироническим прищуром самого парня. – Я в железках волоку не хуже прочих, только…
Затем малышка осторожно поинтересовалась – если сэр рыцарь не станет смотреть на неё как на женщину, то она согласна попробовать, отчего бы нет.
– Извини, но при всём желании не смогу глядеть на тебя как на мужчину, – Лёха мягко улыбнулся. – Я тогда не знал, что ты гномелла. Да и вообще не ведал, что бывают на свете гномы, в нашем мире о вас только в сказках слыхать. Просто отметил, что приятная девчоночка, и ничего больше.
Бран важно воздел в потолок палец и авторитетно сообщил, что коль взгляд сэра рыцаря сразу отметил сию юную и обладающую несомненными талантами особу, то это не просто так – а несомненно знак свыше. Толпа снова возбуждённо зашепталась и зашушукалась, но потом дружно закивала.
Гномелла опять заалелась словно маков цвет. Смущённо пролепетав, что охотно будет откликаться на имечко Стелла, она с явно довольной мордашкой согласилась.
Пальцы Лёхи взлохматили её лохматую рыжую шевелюру и в пару движений примерились сделать хоть какое-то подобие причёски вместо этой буйной копны рыжей соломы. Пошарив взглядом по сторонам, парень быстро нашёл искомое.
– Иллена, пожертвуешь?
Эльфка независимо дёрнула плечиком и небрежно сдёрнула с шеи полупрозрачный, зелёного колера газовый шарфик. Содержавший заведение гоблин запросто отхватил сколько надо своим острым ножом. Ещё чуть усилий, среди которых особенно стоило бы отметить вполне сошедшую за расчёску пятерню Лёхи – и вот на голове Стеллы утвердились два кокетливых хвостика вверх-назад-в-стороны, повязанные огромными роскошными бантами.
– Интересно, я сама от зависти не умру? – сквозь зубы поинтересовалась разглядывавшая её Иллена, и эти слова пуще прежнего утвердили во мнении замершую в восхищении толпу.
Стелла немного заважничала, вовсе не чуток снова заалелась, и вся в смущении, спряталась под надёжную ладонь сэра рыцаря.
– Что с помещением, Бран?
Кстати оказалось, что не зря о гномах идёт в основном хорошая молва – тот успел заодно присмотреть пустующий сарайчик чуть на отшибе. И даже от имени сэра Алекса распорядился отбуксировать туда помятую машину. Потому и понятно, что осталось только гордо туда прошествовать в сопровождении бурно и на все лады обсуждавшей события толпы.
Больше всего это походило на старый сеновал… кстати, потом именно так и оказалось. Но здоровенные двери и масса пустого пространства внутри (которое, ясное дело, пустовать не будет) пришлись парню по душе.
Хмурое небо уже почти совсем стемнело, когда падающий с устатку Бран притащил пару похожих на факелы магических светильников, свой тощий узелок с барахлом, и не без вздоха распрямил спину.
– Ладно, народ, сегодня спать, а с утра я вас и начну учить родину любить, – Лёха уже почти на автопилоте зарылся в сено и накрылся стареньким, в нескольких местах откровенно просвечивавшим одеялом.
Ещё расслышал он, согреваясь, как где-то по соседству шуршали, возились, сопели и вообще старательно устраивались на ночь члены его сумасшедшей команды. А потом усталость и сон навалились с такой непреодолимой силой… по правде говоря, парень вовсе и не сопротивлялся.
ГЛАВА ПЯТАЯ. БУДНИ ЧЕМПИОНОВ
Где-то далеко, казалось, на самом краю вселенной, родился звук. Гулкий и громыхающий, он прокатился от края до края раскатом весеннего грома. Той грозы, очищающей и долгожданной, при звуке которой люди и звёзды зачарованно замолкают на полуслове и ещё долго не могут прийти в себя, отделаться от какого-то радостно-смущённого, чуть ли не потустороннего ощущения. Одни даже с недовольством, другие с мудрым киванием, но все они вдруг вспоминают, что вовсе не пуп земли и даже не её соль…
– Интересно получается!
Пустота, ещё только что бывшая печальным и тёмным ничто, шевельнулась – и из неё выглянула драконья физиономия с так не идущей ей ехидной ухмылочкой.
– Говорят, преступник всегда возвращается полюбопытствовать на место своего злодеяния. То ли потешить самолюбие, то ли посмотреть, как тут дела идут – кто их знает…
Ослепительно-серебристая молния беззвучно расплескалась по этой возомнившей невесть что морде. Вреда ни малейшего не принесла, потому как дракон даже растёр блеск по себе теми движениями, коими другие умываются, и даже с блаженной улыбочкой отряхнул от остаточных разрядов когтистые лапы.
– За словами следи, младший! – объявившаяся во вспышке света парочка озарилась таким неистовым, несомненно означавшим гнев сиянием, что кто иной на месте дракона старательно сделал бы вид, будто впечатлился и даже испугался.
В другое время стоило бы крепко призадуматься, завидя повелительницу Света, непринуждённо висящую на бережно поддерживающем её локотке князя Тьмы. Понятное дело, уж дракон-то дураком никогда не был… по крайней мере, последние семь тысяч лет так точно. Потому, приметив объявившуюся пару, а пуще того прикинув, что то могло бы означать и какие из того могли бы проистекать причины-следствия, огненный Пим довольно осклабился.
Чушь там всё толкуют про акт божественного творения… для такового всё равно нужны двое, и тем более божественные сущности! Ну-ну, давненько у нас новые миры не появлялись.
– Вы не просто первые, кто тут появился поглазеть – единственные.
Сумрачный рыцарь сделал вид, что потянулся ладонью к рукояти своего клинка, одним только видом доводящего до урчания в животе – но Пим ничуть не сделал вид, будто впечатлился. Нахально он продолжал разглагольствовать, разлёгшись меж звёзд и позволяя паре комет почёсывать себе спинку.
– Вообще-то, нынче не моя эпоха… Но Беня сразу заподозрил дурное, вызвал меня – и думается, правильно сделал.
Прибывшая парочка переглянулась – и даже не стала скрывать, что заинтересована. А нежащийся в свете звёзд и божественном внимании дракон самозабвенно вещал дальше.
– Если на один весьма перспективный мир вдруг навалились отверженные из чертогов тьмы… да ещё и одновременно он оказался заражён огненной плазмой – оба моих сердца сразу преисполнились печали и сострадания.
Дракон пыхнул дымом из ноздрей, всего лишь приоткрыл просиявший огненной зарёй глаз – и в этом мареве перед прибывшими потянулись картины недавнего прошлого. И настолько неприглядны оказались видения погибающего в пароксизмах бело-голубого мира, что оба прибывших разгневались уже не на шутку. Закованная в сумрачную броню рыцарская перчатка сжалась в подобный удару грома кулак.
– А если ещё припомнить, у кого там армагеддоны и апокалипсисы со всякими потопами числятся среди любимых развлечений… Я не стану показывать пальцем или даже хвостом – но вы знаете, о ком речь идёт.
Тут-то дракону и прилетело кулаком в морду – да так, что в слепом ужасе содрогнулась сама вселенная. Да и божественная Мария не осталась в стороне. Если кто-то думает, будто огненное сияние её разгневанных глаз сработало слабее, пусть такой на досуге поинтересуется у Пима… если найдёт его.
Из-за чумазой и неприлично разлохмаченной газовой туманности вывернул вездесущий Беня. Правда, на плече вместо уместно бы там смотревшейся трубы он тащил какое-то созвездие, но точно так же погнутое. Покачав башкой, Бенджамин вдумчиво почесал в затылке и неодобрительно отозвался в том духе, что нынче же оповестит всех – каково досталось бедняге дракону, осмелившемуся сказать правду в глаза.
Наклонившись, он выковырял откуда-то щепотку пепла, скорбно растёр в ладони – и, прищурив один глаз в самой комичной рожице, дунул. Восставший из небытия дракон не стал дожидаться продолжения. В огненных сполохах тут же полетевших вослед ему неистовых молний Пим шустро завилял меж разрядов и не мешкая скрылся из глаз.
– Меня тоже станете вычёркивать? – классически вытерев ладонь о место пониже спины, Беня стал прилаживать на место искорёженную звёздную систему.
Пару раз он там что-то подогнул, даже пристукнул кулаком – и вот наконец созвездие неуверенно моргнуло, просияло вновь. Не обращая внимания на взрастающую за спиной бурю, хлопочущий протёр рукавом свою работу и, чуть отклонившись назад, откровенно полюбовался ею.
– Что ты себе позволяешь, ничтожество? И как ты позволяешь себе фиглярствовать пред ликом старших?
Вместо ответа маленький Беня достал из пустоты слово АВТОРИТЕТ, выписанное светящимися буквами. Одним движением, с хрустом он сломал его о колено и швырнул под ноги грозной парочке.
– Я лишаю вас звания старших божеств, – храбро объявил маленький негодяй и замер, скрестив руки на груди и гордо задрав закопчённый нос.
И всё же, чёрная перчатка остановила занесённую было ладонь светлой девы.
– Ты гневаешься – значит, ты неправа… – примирительно буркнул князь тьмы и неприязненно посмотрел на дерзкого. – Как ни крути, а этот мерзавец не так уж и далёк от истины. Раз уж мы действительно старшие, то в конце концов, и вина в случившемся наша.
Сердце вселенной успело стукнуть несколько раз, а её же бурно вздымающаяся грудь постепенно выпустила гнев из себя. И когда глаза повелительницы Света распахнулись, тёмный рыцарь не без усмешки заметил в них помимо спокойствия ещё и непроглядную тьму.
– Спасибо, друг мой, я и в самом деле что-то слишком уж разошлась, – она легонько поморщилась и окончательно стряхнула с себя остатки никак не подобающего ей настроения. – Бенджамин, передай Пиму мои… наши извинения. Будет пролетать мимо обители лунного света, пусть заглянёт.