- Да. Материалы по наблюдению в другой тетради, - ответил седой старлей. - Еще привезли пятерых раненых из отряда. Трое из них тяжелые, но с остальными уже можно работать. Правда, членов спецгруппы видел только один из них, да и то мельком.
- Ничего, на косвенных хоть что-то выясним, - махнул рукой Павел. - Ты сейчас иди отдыхать. А ты, Наум, - он повернулся к заместителю, - немедленно передай синюю тетрадь для копирования. Десять экземпляров. Один сразу к графологам, один - Фитину, один - Василевскому… Организацией партизан от армии кто у нас занимается? Полковник Мамсуров? Тогда ему еще одну! Немецкие бумаги - переводчикам. Я - на доклад к наркому.
- Паш, - не стесняясь подчиненного, прервал его Наум, - графологам оригинал нужен будет.
- Наркому покажу, копии сделаем, тогда уже и мелочами, вроде почерков, заняться можно будет, - отмахнулся начальник Особой группы.
- А как испытания прошли? - Вопрос Эйтингона остановил его уже у самой двери.
- Хорошо прошли. Даже отлично! - Судоплатов резко повернулся и, словно вспомнив что-то, быстро вернулся к столу. Схватил тетрадь, торопливо принялся листать страницы… - Вот! - он повернул документ к Эйтингону. - Вот именно такие и испытывали. На расстоянии до сорока метров из любого, кто не залег, дуршлаг делают. А из тех, кто ближе десяти, даже ситечко. Так что еще одну копию в Опалиху послать надо. Но не целиком, а только минные страницы и схемы.
Поселок Палик, Борисовский район, БССР. 19 августа 1941 года. 14:04.
- Ну ты и жук! - Трошин отправил в рот еще одну ложку вкуснейшей, с салом, пшенной каши и, прожевав, погрозил ложкой Новикову: - Тебя за введение Центра в заблуждение не накажут?
- А где же обман-то? - удивился последний, опускаясь на лавку рядом и подвигая поближе котелок со своей порцией.
- "Информация у нас есть…" - передразнил чекиста командир отряда.
- Есть, Слава, есть, - нисколько не смущаясь, ответил тот. - Я просто не успел сказать, что переписал ее всю. Вон, видишь, даже ложку с трудом теперь держу, - и протянул правую руку к лицу Трошина.
На среднем и указательном пальцах краснели внушительные бугорки мозолей.
- Прости, Сергей, - смутился командир. - Не знал, думал, ты начальству решил немного лапши на уши повесить.
- Угу, - буркнул с набитым ртом Новиков и, проглотив, добавил: - Нашему - хрен повесишь, у них кепки с четырьмя козырьками. Кто такую вкуснотищу приготовил? Марина?
- Да, но не она одна. Вся "женская дивизия" старалась. Но о каше потом, ты лучше объясни, зачем?
- Все довольно просто - мне самому нужна вся информация. А если бы в Москву уехало все до конца, то работать было бы тяжелее. Мы же что будем делать, а?
- Ну, если ты чего-нибудь еще тишком от меня не придумал, то на коммуникациях шалить!
- Вот, а экономические выкладки помогут нам правильнее распределять усилия.
- Ты скажешь тоже…
- И скажу, чего же не сказать-то? Анализ на месте проводить тоже не помешает. Вот…
Резкий зуммер немецкого полевого телефона оборвал Новикова на полуслове.
Трошин подумал, что не зря практически сразу, как отряд пришел к озеру, он распорядился протянуть провода и поставить на постах, караулящих три основные дороги к базе, телефоны. О приезде Новикова, кстати, он узнал так поздно только потому, что вели прибывших из столицы гостей тайными тропами через болота. И Куропаткин постоянно про важность связи говорил, а самой лучшей демонстрацией его слов стал бой в Налибоках, когда эсэсовцев били. Так что по личному приказу Трошина бойцы добыли кабель, и теперь у них связь была. Конечно, не такая качественная, как у членов спецгруппы, но всяко лучше, нежели гонцов через болота посылать.
- Четырнадцатый! - бросил он в трубку.
- Товарищ Четырнадцатый, - в голосе говорившего Слава явственно слышал тревогу, - на дороге от Ельницы много немцев на мотоциклах и машинах. Встали перед мостом, но уже броды ищут.
- Много - это сколько?
- Рота точно есть. Пулеметов много. Минимум десяток.
- Точно по нашу душу?
- Точно. Артюхин полицейские эмблемы разглядел. И петлицы у них эсэсовские…
"Да, не зря я народ гонял и натаскивал на вражеские знаки, - подумал Слава. - Черт, но как же все-таки не вовремя! Половина людей ушла со взрывчаткой на запад. Под рукой едва ли сотня наберется… Ну ничего, нас тоже не на огороде нашли!"
- При попытке переправиться открывайте огонь. Но не забывайте про мины. Как понял?
- Есть открывать огонь и не забывать про мины.
- Молодец! Подмогу высылаю.
- Что случилось? - спросил Новиков.
- Немцы. Полицейский батальон. Наверное, на рацию навелись - мы много болтали, - отрывисто сообщил Трошин и громко скомандовал: - Резниченко! Гуща!
Секунду спустя хлопнула дверь и в горницу влетели ординарцы.
- Общая тревога! Комиссара сюда! 5-му взводу усилиться двумя пулеметами и немедленно выдвинуться на пятую точку! - принялся отдавать приказы Слава.
В принципе, схемы действий давно отработаны, и, положа руку на сердце, ничего внезапного или неожиданного в прибытии врагов не было. Просто сейчас возникла угроза срыва задания Центра, и именно от этого Слава нервничал.
Посыльные умчались, а командир отряда нацепил гарнитуру телефониста и принялся названивать на дальние "точки":
- Семерка? Это Четырнадцатый. Общая тревога! - За окном словно в подтверждение его слов часто застучали по рельсу, но этот пост располагался на северном берегу озера - почти в двух километрах от основной базы, так что рассчитывать на то, что там быстро услышат сигнал, не стоило. - Усилить бдительность!
Новиков тем временем выскочил из избы, бросив на ходу, что он "на радиоузел".
- Третий, Третий! - перекинув контакты на полевом коммутаторе, вызывал другого абонента Трошин. Боец-телефонист, как назло, полчаса назад ушел проверять барахлившую линию, проложенную в Осовины, где стояла вторая рота и куда сейчас пытался дозвониться бывший майор, но пользоваться коммутатором Вячеслав умел. Да и чего тут уметь, если в сети всего четыре абонента?
"Эх, если бы линию не из кусков собирали, а из цельного кабеля…" - подумал Трошин, потом снял наушники и бросился на крыльцо.
Район озера Палик, Борисовский район, БССР. 19 августа 1941 года.
14:43.
- Унтерштурмфюрер! - к Освальду подбежал высокий тощий обершарфюрер, командовавший одним из взводов. - Мы нашли брод, но, боюсь, мотоциклы придется тащить на буксире: берега очень топкие.
- Что на той стороне?
- Пока никого не обнаружили, но надо больше людей, одним отделением там не обойтись - подлесок очень густой.
Бойке покосился на стоявшего рядом Нуттеля, командира полицейской роты:
- Ну что скажете, гауптштурмфюрер?
- Здесь решаете вы, унтерштурмфюрер. - Несмотря на то что Нуттель был старше по званию, к посланнику самого Мюллера он относился с нескрываемым пиететом. - Если время терпит, то лучше починить мост и спокойно переправиться.
То, что мост был разрушен, стало для Освальда неприятной неожиданностью - они и так с трудом продрались через заторы на шоссе, потратив почти четыре часа на преодоление несчастных шестидесяти километров, а тут снова потеря времени! Но ругаться на русские дороги, как Освальд понял за последние два месяца, - дело бессмысленное. Однако обгорелые сваи, торчавшие над спокойной водой этой безвестной речушки и засыпанные старыми углями берега, вызвали у него приступ непонятного беспокойства.
"Вообще-то сейчас можно уже не лететь сломя голову - судя по данным функабверовцев, передачи идут из этого района регулярно. Что в принципе немудрено. Несмотря на близость к штабу группы армий, о которой сами русские могут и не подозревать, район этот на карте выглядит сплошным зеленым пятном с редкими вкраплениями синих пятнышек озер и голубых ленточек рек, а вот дороги здесь попадаются не в пример реже… К тому же, как сообщили мне в армейской контрразведке, наших войск здесь почти совсем нет - и русским диверсантам в этих краях, по идее, полное раздолье…"
- Давайте ремонтировать, гауптштурмфюрер!
Командир роты достал жестяной свисток, и над лесом разнеслась команда "Собраться!" - один длинный, один короткий, один длинный.
От выстроившихся длинной змеей мотоциклов к ним подбежали командиры взводов и отделений. Впрочем, не все - один обершарфюрер ушел, насколько Освальд помнил, с разведывательным дозором на другой берег, а другой командовал пулеметчиками, устанавливающими свои "машины смерти" в кустах на этом.
- Господин криминалькомиссар, какие будут приказания? - пожилой для своего звания командир 2-го взвода, фамилия которого была Менк, вытянулся перед ними. "Хм, а командира своего ты называешь полицейским, а не эсэсовским званием, - подумал Бойке. - Скорее всего, еще до войны вместе служили".
- Командуйте, унтерштурмфюрер, это ваша операция! - "перевел стрелки" Нуттель.
- Переправьте на тот берег еще два отделения. На всякий случай. Остальные занимаются ремонтом моста. Задание ясно? Выполняйте!