- Марсана Панкратия Гай, я понимаю причину вашего неудовольствия, Лавонгайские функционеры действительно превысили свои полномочия. МАКОД обязуется расследовать инцидент и возместить Контурской общине нанесенный ущерб. В двукратном размере. Как по-вашему, Кирилл Всеволодович, я ничего не упустил?
- На мой взгляд, вы упустили самое существенное - обязательство возместить моральный ущерб.
- Моральный?.. Возместить - да. Но в какой форме?
- Форму определит, должно быть, комент Контурской общины. Кстати… вы не из тех, кто забывает представиться?
- Тигрий, - назвал себя молчаливый брюнет, и по его глазам было видно, что имя не настоящее.
- Ирбис, - в свою очередь солгал блондин. Вынул из кармана визит-дассар - полупрозрачный шарик с двумя красными вмятинами: - Мне и Тигрию выпала честь передать вам приветствие эвархов. Камчатского экзархата.
Кир-Кор поймал дассар на лету. Надпись колечком: "Кириллу Корнееву - Агафон Ледогоров".
С посланием экзарха он сумел бы ознакомиться незаметно для окружающих - достаточно было просто сжать дассар в кулаке. Простота, однако, могла подействовать на окружающих избирательно… Взглянув на Марсану, Кир-Кор выставил шарик перед собой, сдавил пальцами полярные вмятины.
Голубым веером распахнулся видеосектор, вспыхнуло и угасло изображение знака Ампары - белая четырехлучевая звезда с мягко скругленными внутренними углами. Девять раз вспыхивала и угасала звезда, прежде чем появилось изображение головы Агафона. Кир-Кор приблизительно знал, что скажет эта очень красивая длинноволосая голова с выражением мировой скорби в серых глазах. Вступление будет пространным и начнется чем-нибудь вроде: "Да вместишь ты в себя беспредельность Ампары, Кирилл, как она вмещает тебя!.."
Без всяких вступлений Ледогоров озабоченно проговорил:
- Поспеши к нам, Кирилл Всеволодович, жду тебя с нетерпением. Была связь с Новастрой. Есть новости. В том числе и тревожные…
Голубой видеовеер сложился полоской и юркнул в прозрачность дассара. "Это все?!" - удивился Кир-Кор. Необычный лаконизм экзарха его насторожил. Он перебрал в уме слова обращения. Два десятка торопливых, мало что значащих слов. Четыре фразы. Как четыре луча знака Ампары… Последнее слово последней фразы внезапно его испугало. На мгновение потемнело в глазах, ноги потеряли привычную твердость. Четырнадцать лет назад с ним уже было такое. В ту минуту, когда он вдруг осознал, что Нина погибла…
- Сибур?! - выдохнул он. - Говорите же, говорите! Функционеры МАКОДа переглянулись.
- Я ничего не знаю, - ответил брюнет. - Честно! Клянусь Ампарой!
- Я тоже, - поторопился вставить блондин. - Но… если я чего-нибудь не перепутал, экзарха вчера удивил какой-то Миран.
Кир-Кор обернулся к Марсане. Она молча уткнулась носом ему в плечо. "Найду тебя, - подумал он. - Клянусь Ампарой и всеми ее символами, найду".
Конвой разделился. После краткого совещания экипажей один из "финистов" стартовал с Марсаной в сторону. Контура, другой остался на Театральном (предстояло еще решить проблему транспортировки спящего тигра, - эту группу возглавил брюнет); третья флаинг-машина, пилотируемая блондином, приняла на борт арестанта и, едва арестант надел шлемофон и застегнул привязные ремни, рванулась в небо, огибая пылающую в лучах раннего солнца гигантскую фигуру с распростертыми крыльями. Когда голова крылатой богини оказалась на уровне блистера, Кир-Кор чуть не вывернул себе шейные позвонки, чтоб задержать на ней взгляд подольше. Или это игра света и воображения… или голова скульптуры имеет портретное сходство с Марсаной!.. "Уговори пилота сделать еще один круг", - подбросил идею внутренний голос. Кир-Кор усомнился в логике соединимости своих желаний со статусом арестанта, однако лицо конвоира в прозрачном коконе смежного блистера казалось ему достаточно благодушным.
- Простите, сударь нельзя ли повторить облет изваяния?
Машина с залихватским свистом вошла в разворот.
- Впечатляет? Кажется, будто при такой парусности крыльев статуя неминуемо должна опрокинуться…
- Или взлететь, - добавил Кир-Кор.
- Видите, в чем тут секрет? Крылья - решетка, ветер свободно продувает ее. А перья - поворотные пластины.
Голова статуи заглянула в кабину ослепительно-солнечным взором. Нет, это было другое лицо… Портретное сходство с Марсаной привиделось.
- Спасибо, Ирбис, принцип я уловил. Куда мы теперь?
- В иглопорт "Маэ".
- Остров Столичный?
- Да. Прямо по курсу.
То, что виднелось прямо по курсу, походило больше на край континента: длинная полоса гористой суши. Среди гранитной и коралловой островной мелюзги архипелага остров Столичный существенно выделялся размерами. На одной из вершин горной гряды торчал волосок. Золотистого цвета. Слишком прямой, стройный такой волосок… "Башня катапультера местного иглодрома, - вглядевшись, понял Кир-Кор. - Конечная точка моего криминального пребывания на островном фестивале".
- Бродит молва, - заговорил пилот, - будто в кафе "Виктуар" на территории иглопорта "Маэ" в любое время суток можно отведать свежеприготовленного тунца и даже лангуста.
- Предлагаете испытать молву на правдивость?
- Да… если вы решитесь позавтракать быстро. Очень быстро. Покончить с лангустом вам придется за десять минут. Рейс на Янъян, увы, в шесть ноль-ноль.
- Я предпочел бы неторопливую трапезу, - отказался Кир-Кор.
Флаинг-машина ощутимо прибавила скорости, свист моторов уже подбирался к порогу ультразвуковых частот.
- По совести говоря, Кирилл Всеволодович, времени для янъянского завтрака будет у вас еще меньше, чем для финшельского. Если, конечно, вы захотите успеть на дневной рейс иглолета в Петропавловск-Камчатский.
- Не огорчайтесь, я не большой любитель корейской кухни.
- Успеете на дневной - никакие гастрономические соблазны уже не будут тревожить вас до самой Камчатки. Лететь там всего двенадцать минут.
- Ах, что это вы все обо мне да обо мне.
- А как же. Вы герой моих сегодняшних треволнений… Надавите кнопку пенала правого подлокотника.
Кир-Кор надавил. Обнаружил в пенале жетон-ведемекум, посмотрел на пилота.
- Это ваш, возьмите вместо утерянного. - Пилот кивнул. - Пригодится.
- Зачем?
- Пригодится в янъянском иглопорту.
- Уж не покидаете ли вы меня в Янъяне!..
- Нет, мы расстаемся с вами в "Маэ".
- Я не совсем понимаю… Точнее, не понимаю совсем.
- Все очень просто. Я помогаю вам пройти предполетную регистрацию и… тут же обратно, поскольку меня ожидают на Театральном. А вы в шесть ноль-ноль… Словом, будьте здоровы, приятного вам полета.
- У меня такое ощущение, будто я продолжаю чего-то не понимать.
- Чем вы озабочены? Жетон-ведемекум у вас в руках, место на борту иглолета в Янъяне вам обеспечено бронью МАКОДа. В добрый путь!
- Вот так? Без конвоя?
Кир-Кор поймал на себе быстрый взгляд пилота.
- Вам обязательно нужен конвой?
- Нет, но… сама процедура ареста вроде бы предусматривает…
- Прошу прощения, Кирилл Всеволодович, но здесь либо вы жертва какого-то недоразумения, либо я. У меня нет ордера на ваш арест.
- Что?!
- Об аресте и разговора не было. Вы - нарушитель Конвенции Двух, это бесспорно, однако ни мы, ни лавонгайская группа не может предъявить вам ордер на арест. Его не существует в природе.
- Понятно… Лавонгайцы просто поторопились.
- По этому поводу я уже объяснялся. Лавонгайскую группу. соответственно ждут неприятности. Думаю, крупные.
- Ваша группа, к слову сказать, тоже не без греха. Вы похитили на Театральном и везете в "Маэ" не подлежащего аресту грагала.
- Вынужден с вами не согласиться, грагал! Вы заняли кресло второго пилота без принуждения, сами.
- Ах, так! Поворачивайте обратно, и побыстрее.
Сквозь прозрачную стенку хорошо было видно, как у пилота сузились глаза и выступили желваки на скулах. Кир-Кор отвернулся. Флаинг-машина неуверенно рыскнула и вдруг, сбросив скорость, накренилась. В момент крена мелькнул на траверзе остров Контур - два клочка суши в белом кольце бурунов. Новая драгоценность души, вплавленная в сапфир вечного океана…
- Скажите, что вы пошутили, - подал голос пилот. - Скажите мне это достаточно твердо.
- Я пошутил, - сухо сказал Кир-Кор. Освободил от липучей застежки край кармана, опустил туда жетон-ведемекум. Жетон чуть слышно звякнул о золотое кольцо - прощальный подарок Марсаны.