Зверь наконец уснул. Кир-Кор вышел на мокрый песок, остановился у самой границы наката и минуту спустя увидел, как первые лучи солнца алым золотом воспламенили, точно свечу, верхушку спортивного паруса: чье-то судно огибало восточные буруны короткими галсами. Он сразу понял, чье это судно, еще до того, как успел определить его тип и разглядеть на палубе стройную фигурку в матросском костюме.
- Клянусь Театральным и прочими островами всех земных океанов, это "Алмаз"!!!
- Кири-и-ил! - звала рассветная даль. - Кири-и-ил!
Катамаран приближался к берегу, не снижая скорости.
- Эй, шкипер, побереги кили! - крикнул Кир-Кор, предупредительно вскинув над головой скрещенные руки.
Ни крик, ни тревожные жесты не отрезвили беспечного шкипера. "Что она делает?!" - изумился Кир-Кор.
- Право руля! - рявкнул он в последний момент.
Сдвоенный корпус "Алмаза" круто взял вправо. Но уже было поздно: суденышко на повороте с ходу врезалось в донный песок. И прежде чем над канатами релинга замелькали, кувыркаясь в воздухе, фигура в белой матроске, белые туфли и спикард в белом чехле, Кир-Кор ощутил ногами сопротивление воды, не успевающей раздвигаться под его бешеными ступнями. Сквозь шум в голове слух уловил сдавленный вопль.
На месте аварии глубина была не больше метра, однако накаты волн вносили свои коррективы - вода подступала к груди.
- Кирилл… прости меня, Кирилл, - шептала Марсана, задыхаясь в его мокром объятии, - иначе я не могла… Я должна была попытаться увидеть тебя!..
Он вынес ее на берег. Марсана машинальными движениями рук пригладила свои намокшие волосы и смахнула капли с лица. Она смотрела ему в глаза очень внимательно и откровенно.
Поцелуй был глубокий, медленный, жаркий.
Все вокруг поплыло куда-то, - заботы, огорчения, сроки теряли значение. Реальность мира грозила иссякнуть.
- Кир…
- Молчи.
- Люблю тебя.
- Молчи. Не говори ничего.
- Я с ума сойду!..
- Мы с тобой уже обезумели.
- Больше ни слова. О, небо…
Они опомнились, когда над их головами закричали первые чайки.
- Это что за планета? - спросила она, приминая затылком ямку в песке.
- Планета любви.
- Да?.. - Марсана перевернулась на живот, взяла горсть песка, просыпала сквозь пальцы. - Во мне сейчас такое ощущение… ну такое, будто я… будто нет у меня моей планеты. Кто-то ее у меня отобрал.
Теперь уже он внимательно посмотрел на нее. И краем глаза уловил какое-то движение в тени под "тигровой" грядой. "Маракас, я ведь совсем забыл про усатого!.."
Тигр сменил позу: вытянув лапы, распластался на левом боку. Светлое брюхо стало почти незаметным на светлом песке.
Надеясь, что взгляд Марсаны скользнет мимо зверя, Кир-Кор ребром ладони выдавливал в песке буквы "М" и "К".
- Мама моя!.. - Рука ее дрогнула. - Неужели там тигр?!
- Не надо бояться, он спит. И спит очень крепко. Разбудить его невозможно. Разве что к вечеру.
- А откуда… зачем он спит здесь?!
- Так вышло. Бедняга… В этом он абсолютно не виноват. Дырявые тут зоопарки.
- Впервые слышу о зоопарке на Театральном. Хотя… все может быть. Как давно я здесь не была!.. - Она рассмеялась. Тихо и, ему показалось, с опаской.
- Смейся и говори в полный голос. Разбудить зверя тебе не удастся. Даже если ты станешь таскать его по всему пляжу за хвост.
- Не стану, - тихо сказала она. - Поцелуй меня…
Пронзительно кричали чайки.
Шалая волна тяжко бухнула в плотный от влаги песок. Накат принес Марсане упакованный в белую пену презент - белую туфлю с левой ноги.
- Дар Нептуна, - отметил Кир-Кор.
- Дар бесполезный… А может, вторая на палубе?
- Вряд ли. Я видел ее свободный полет над канатами релинга.
Он взглянул на суденышко и пружинно поднялся. Не разуваясь (теперь все равно), поспешил в воду. Неуправляемый катамаран, снятый с мели волнами и напором бриза, отваливал в море. Самое время воспрепятствовать его вероломному дрейфу…
Мощная вспышка синего пламени остановила спасателя на полдороге. Тонкий, прямой, как струна, невыносимо яркий плазменный шнур быстро, с неприятным шипением скользил сверху вниз вдоль плоскости "румб-электро", пожирая элементное полотно, оставляя после себя трескучий фейерверк осколков несущей конструкции. Все было кончено за три секунды: вместо паруса, поворотной трубы и мачтовой арматуры на палубе торчал, дымясь, жалкий обглодыш.
- Эй, остряки! - обратился Кир-Кор к рифленому днищу зависшего над суденышком поискового дисколета с надписью на борту: "ЛАВОНГАЙ". - Неужели вам могло прийти в голову, будто под вашим прицелом можно удрать на парусной лодке? Никогда не поверю!
Борт искателя не отвечал. Рифленое днище жужжало по-шмелиному густо и ровно, - никакой иной звуковой информации оттуда не поступало. В воздухе распространилось зловоние горелого пластика. Поглядывая на Марсану, недвижно сидящую на песке в странной и, должно быть, неудобной позе, на изуродованный катамаран, Кир-Кор не спеша выбирался на берег. Молчание вооруженною монстра не удивило его. Экипаж промолчал, потому что им нечего было сказать. На его упрек им просто-напросто нечем ответить. А ему и не надо ответа. Ему достаточно знать, что на борту дисколета превосходно слышали каждое его слово.
- Что случилось? - с тревогой спросила Марсана.
- Ты видела.
Он выхватил из пены вторую белую туфлю:
- Вот!.. Стихия взяла - стихия вернула.
- Зачем они так?
- Правила у них, понимаешь, такие.
- Правила?
- Ну обычай такой. Раньше гостей хлебом-солью встречали…
- Но ведь они могли случайно попасть в тебя!
- Не подавай им идею.
- Что-о-о?!
- Да так… ничего. На борту слышат нас. Это большой поисковый "блин" спецназначения. Там фиксируют наш разговор. Каждое слово.
- Недоумки! - сказала Марсана в сторону дисколета и повертела пальцем у лба. - Вот вам мое слово.
- Не надо, Марсана. Экипаж ни при чем. Они обязаны были исполнить приказ.
- Приказ расстрелять безобидный прогулочный катамаран мирной Контурской общины?!
- Ну… не буквально. Просто они решили подстраховаться.
- От чего страховаться?
- От непредсказуемых действий нарушителя. Мало ли что…
- Кто нарушитель?
- Я. Но ты не волнуйся. Тебе незачем волноваться. - Он смотрел на утес, где ослепительно, жарко светилась под солнцем фигура крылатой богини.
- Кирилл!.. Если не секрет… что ты нарушил?
- А вот это они мне сейчас объяснят.
Над утесом стремительно выходило из разворота звено синих спецреалетов серии "финист". "Армада, - подумал Кир-Кор. - Верный признак того, что меня уважают".
Со стонущим звоном три аэромашины в тесном строю промчались над пляжем и резко ушли на "свечу", унося в зенит двойные отражения солнца на сдвоенных блистерах. Вверху строй элегантно распался, и какое-то время каждый "финист" действовал самостоятельно: два из них завертели вокруг "искателя" какую-то сложную воздушную карусель с бочками, восьмерками и полупетлями, демонстрируя эффектные маневры расхождения на встречных курсах, а третий, совершив с инспекционной, видимо, целью несколько челночных и круговых облетов подбитого катамарана, "свечой" устремился в зенит, где вновь собрал сотоварищей. В строе звена тройка "финистов" вернулась в пространство над территорией пляжа, вдруг зависла на небольшой высоте и, заметая песком глыбу слоновьей башки, быстро села.
"Имеем дело с профессионалами", - подумал Кир-Кор. Подал руку Марсане, помог ей подняться и мельком взглянул на спящего тигра. Марсана стряхнула со ступней налипший песок, молча обулась. Крышка люков аэромашины-лидера отошли от корпуса наподобие чуть приподнятых крыльев орла, и скользнули назад. Открылись люки ведомых. Несколько секунд томительного ожидания Кир-Кор ощутил, как Марсана прижалась к нему плечом.
- Что они собираются делать? - спросила она.
- Меня арестуют. Волноваться не надо. Слишком, маракас, не вовремя…
Из кабины лидера вышли двое парней. Блондин и брюнет. Одинаковые форменные костюмы - белые, с черными перетяжками в тех местах, где у людей под одеждой скрыты суставы. Перетяжки придавали фигурам макодовцев некоторую полосатость. Короткие легкие куртки были расстегнуты, но, похоже, оружия у этих парней не было. Оно могло быть у тех, кто не вышел.
Кир-Кор ощущал накопление стрессового возбуждения Марсаны. Визитерам надо бы иметь в виду деликатность ситуации…
- Остановитесь, - спокойно обронил он, когда им оставалось пройти шагов пять - шесть. Не то приказал, не то посоветовал. Парни спокойно остановились точно на том месте, где их застал спокойный приказ. У них была хорошая нервно-мышечная реакция.
Миролюбивым жестом приветствия визитеры синхронно вскинули руки над головой. Темно-синие глаза блондина недурно сочетались с римским профилем и приятным выражением мужественного лица. Профиль напарника (как впрочем, и фас) вызывал иные географические ассоциации, - генеральная ветвь родословной брюнета формировалась, должно быть, под сильным влиянием чукотского меридиана.
Блондин произнес предписанную МАКОДом ритуальную формулу встречи:
- Грагал, примите наше присутствие в вашей жизни!
- Земляне, примите мое.
- Эвгина, примите наше присутствие…
- Подите к черту, эвандр.
Мужественное лицо блондина не изменило своего приятного выражения.