Этой ночью ей было трудно отделаться от мыслей о нем. Задумывалась она и о том, какая жизнь ждет ее впереди. Фантазия девушки разыгралась. Может, она уйдет от Петтибвы и Грейвиса, оставит работу в гостинице, у нее появится собственный дом и даже… Да, даже дети. Ничего удивительного, что эта мысль пробудила в ней образы собственного детства, напомнила о матери.
Киска неистово затрясла головой, словно надеясь таким образом прогнать пробудившиеся, хотя по-прежнему смутные воспоминания. Внезапно до девушки дошло, насколько неуместны были все ее фантазии. Ее место здесь, с Грейвисом и Петтибвой. Тут ее дом, только тут она может укрыться от воспоминаний о прошлом, которые почему-то ужасно пугали ее.
Однако молодой человек приходил снова и снова, и вскоре поползли слухи, что он недаром появляется здесь. Киска пыталась не обращать внимания на перешептывания и косые взгляды. Однако, когда он в очередной раз появился, даже Петтибва со своей вечно жизнерадостной улыбкой кивнула в сторону молодого человека.
- Неужто ты думаешь, что этот красавчик за столиком у окна пришел сюда ради меня? - лукаво спросила она. - Долго ему еще дожидаться?
Что оставалось делать Киске? Она подошла к нему с холодным выражением лица и спросила, чего он хочет. И снова он не стал оказывать на нее никакого давления, просто заказал вина.
Когда он появился в следующий раз, Петтибва, огорченная поведением девушки, более настойчиво отослала ее к его столику. А потом вообще на некоторое время покинула таверну и вернулась вместе с Греди.
- По моему разумению, это тянется что-то уж слишком долго, - сказала она, обращаясь к сыну.
Тот засмеялся, взял Киску за руку и повел к молодому человеку.
Она сопротивлялась изо всех сил - до тех пор, пока не заметила любопытные взгляды и улыбки посетителей, по всей видимости, догадывающихся, что происходит.
Киска выдернула у Греди руку.
- Хорошо, пошли, - угрюмо пробормотала она таким обреченным тоном, словно Греди был поври, который захватил ее и теперь затаскивал на свой корабль.
Юноша узнал Греди и улыбнулся.
- Приветствую вас, господин Билдеборох, - сказал Греди, низко поклонившись.
- И я вас тоже, господин Чиличанк, - ответил Билдеборох, хотя остался сидеть и не стал кланяться.
- Вы наверняка знакомы с моей… - Греди сделал паузу, подыскивая подходящее слово, а Киска залилась краской и с трудом сдержалась, чтобы не шлепнуть его по затылку, - …сестрой, - закончил Греди. - Приемной, конечно.
- Да, - ответил Билдеборох. - Она слишком хороша, чтобы быть вашей родной сестрой!
Греди сжал губы, но что правда, то правда: между ним и Киской не было ни малейшего сходства. Девушка, несомненно, была прекрасна даже в своем простеньком наряде официантки - длинные золотистые волосы, ясные, искрящиеся глаза глубокого голубого оттенка, шелковистая, чуть смуглая кожа. Все в ней было совершенно - глаза, нос, прекрасно очерченный рот, длинные, стройные ноги, изящные руки. Походка тоже усиливала это впечатление - легкая, плавная, грациозная.
- Ее зовут Бедная Киска, - сказал Греди с оттенком легкого презрения. - Или, по крайней мере, это имя ей дал Грейвис, мой отец, когда подобрал ее.
- Сирота? - с сочувствием в голосе спросил Билдеборох.
Киска кивнула; по выражению ее лица молодой человек догадался, что она не хочет развивать эту тему.
- Ну вот, Киска, - продолжал Греди, - я представляю тебя господину Коннору Билдебороху из Чезвайнд-Мэнор. Отец господина Билдебороха - брат барона Билдебороха, одного из самых влиятельных людей графства Палмарис; третий человек после герцога. И конечно, оба они вхожи к королю.
Киска понимала, что все это должно было произвести на нее необыкновенное впечатление, но, по правде говоря, все эти знатные люди были так далеки от нее, что она не вникала в тонкости их родственных взаимоотношений. Ну, она, по крайней мере, улыбнулась юноше - а она мало кого удостаивала этой чести, - и он улыбнулся в ответ.
- Благодарю, что представили меня, - сказал Коннор Греди таким тоном, что любой догадался бы - он хочет остаться с девушкой наедине.
Греди не надо было уговаривать. Он едва не толкнул Киску прямо на колени молодому человеку, коротко поклонился и вернулся в матери, расплывшейся в довольной улыбке.
Киска вздрогнула, оглянулась через плечо и поправила платье. Лицо у нее пылало, и чувствовала она себя последней дурочкой, но Коннор в вопросах ухаживания явно был не новичок.
- Все эти недели я приходил в гостиницу, тайно надеясь, что вам снова будет угрожать опасность, - заявил он, застав Киску врасплох.
- Довольно странное желание, - с иронией сказала девушка.
- Ну, мне страстно хотелось показать, что я готов защищать вас от кого угодно.
Киска сдержалась, чтобы не состроить гримасу: снисходительный тон и сама суть заявления задели ее гордость - по мнению Киски, ни в какой защите она не нуждалась. Однако она сдержалась, потому что чувствовала - молодой человек не хочет обидеть ее.
- Разве такое не может случиться? - Он налил немного вина в чистый стакан и предложил его Киске. - Злодеи нападают на юную девицу, и тут появляется герой и спасает ее. - Киске не совсем был понятен его тон, но в одном она не сомневалась - он не смеется над ней. - Вздор, конечно. Может, я надеялся, что сам стану объектом нападения, и тогда вы спасете меня.
- И с какой стати я должна это делать?
Едва произнеся эти слова, Киска тут же пожалела о них, но Коннор лишь искренне рассмеялся.
- В самом деле, с какой стати? В конце концов, той ночью я немного опоздал. И, повторяю, спасать мне пришлось не столько вас, сколько ваших обидчиков!
- Вы смеетесь надо мной?
- Я восхищаюсь вами, юная леди, - ответил Коннор.
- Ну, и что прикажете делать? Упасть в обморок от счастья? - В голосе Киски все явственнее звучали саркастические нотки. - Или, может, выбежать из гостиницы и поискать каких-нибудь бродяг, чтобы ваша гордость оказалась удовлетворена?
И снова он расхохотался - так искренне, от души, что Киска, вопреки собственному желанию, рассмеялась тоже.
- Вы смелая девушка, - заметил Коннор. - Чем-то похожая на дикого пони!
Смех замер на устах у Киски. В этом сравнении было что-то… Что-то ускользающее от ее понимания, но явно приятное и в то же время щемяще-болезненное.
- Прошу прощения, - тут же извинился Коннор. - Я не хотел обидеть вас.
Дело совсем не в этом, подумала Киска, но промолчала. Она кивнула и с трудом улыбнулась.
- Меня ждут дела…
- Вы не против прогуляться со мной после работы? - спросил Коннор. - Я ждал несколько недель - больше месяца, точнее говоря, - прежде чем хотя бы узнал ваше имя.
Киска растерялась, не зная, что ответить.
- Мне нужно спросить Петтибву, - сказала она, главным образом чтобы оттянуть время.
- Я заверю ее, что она может за вас не волноваться. - Молодой человек начал подниматься.
Киска сжала его плечо - и откуда в юной девушке такая сила, удивился он - и усадила обратно.
- Не нужно.
Она снова улыбнулась Коннору, подвинула к нему стакан, из которого так и не отпила ни глотка, и ушла.
- Ох, на мой взгляд, он такой симпатичный! - воскликнула Петтибва, спустя некоторое время застав Киску в маленькой кухне.
Она захлопала в ладоши, просто сияя улыбкой, а потом от полноты чувств заключила Киску в могучие объятия.
- Что-то не заметила, - с безразличным видом ответила та.
- Да неужели? - Отстранившись, Петтибва внимательно вглядывалась в ее лицо.
- Ты смущаешь меня.
- Я? - с видом простодушия переспросила Петтибва. - Ах, душечка, ты так и проживешь всю жизнь одна, если тебе не помочь, - она игриво подмигнула девушке. - Ну-ка, признавайся как на духу! Разве у тебя не делается тепло вот тут, - Петтибва коснулась рукой обширной груди, - и мурашки не бегают по телу, когда ты смотришь на господина Билдебороха?
Киска залилась краской, тем самым подтвердив, что ее названая мать права.
- И нечего смущаться, - продолжала та. - Так уж заведено в природе. - Она подцепила пальцем вырез платья Киски, оттянула его, ведя пальцем вправо-влево, заставляя груди девушки колыхаться. - Для чего, по-твоему, вот это, а? - Киска просто потеряла дар речи. - Для того, чтобы привлекать мужчин и кормить младенцев, - Петтибва снова подмигнула. - И второго не бывает без первого!
- Петтибва!
- Ох, да будет тебе! Я знаю, он тебе нравится, да и как может быть иначе? У него хорошие манеры, он купается в золоте. Племянник самого барона! Даже Греди отзывается о нем благосклонно, и, по его словам, этот юноша весьма неравнодушен к Бедной Киске. Когда он смотрит на тебя, в глазах у него искорки так и сверкают, а брюки чуть-чуть оттопыриваются…
- Петтибва!
Толстуха громко расхохоталась, а Киска снова задумчиво принялась за работу. Греди одобряет такое развитие событий, сказала Петтибва, но дело тут вовсе не в заботе о благополучии Киски. Если она выйдет замуж за знатного человека, Греди получит от этого двойную выгоду. Во-первых, породнится с людьми того круга, куда он давно стремится, а во-вторых, сможет успокоиться по поводу притязаний Киски на гостиницу.
Энтузиазм Греди по поводу этого союза меньше всего имеет отношение к ней самой. Другое дело Петтибва. Киска чувствовала, что ее приемную мать и в самом деле очень волнует и радует тот факт, что Киска удостоилась внимания такого красивого и влиятельного господина, как Коннор Билдеборох из Чезвайнд-Мэнор.
А что же сама она думает обо всем этом? Вот вопрос, и, по сути, только он и имеет значение. Но пока ей было трудно на него ответить. Нет, не сейчас, и не в присутствии сияющей Петтибвы.