Да, подумал Элбрайн, я стал совсем другим. Еще прошлой осенью, четвертой с тех пор, как его привели в Облачный Лес, он ни за что не сумел бы подобраться к такому осторожному животному на пятьдесят футов. Эльфы тренировали Элбрайна упорно, очень упорно. Он по-прежнему каждый день собирал млечные камни, хотя теперь всегда ел свой завтрак горячим, с легкостью обходя все самые коварные ловушки эльфов. Отдыхать ему приходилось совсем мало - эльфы загружали все дневные и даже вечерние часы уроками о повадках зверей и свойствах растений. Он научился различать множество растений и знал их свойства, в том числе и лечебные. Он научился ходить почти бесшумно - хотя по сравнению с грациозными эльфами по-прежнему казался себе ужасно неуклюжим! Он даже научился смотреть на мир глазами животных, и это помогало ему лучше понимать их страхи и нужды, растворяться в лесу, становясь его неотъемлемой частью. Белки и кролики не боялись его и ели у него с руки. А что касается оленя, возможно, самого пугливого создания на свете…
Элбрайн был от него всего в пяти-шести шагах, на открытом пространстве, но олень по-прежнему не замечал его.
Теперь оставалось самое трудное - пройти эти несколько последних шагов. Элбрайн оглянулся, кожей лица ощущая легкий ветерок. В этой части Облачного Леса все еще чувствовалась зима, хотя она и отступала с каждым днем. Слой снега совсем истончился, и оленю не составляло труда найти траву; это увлекательное занятие, возможно, и делало его менее настороженным, чем обычно.
Элбрайн не смог сдержать широкой улыбки. Страстное желание нарастало внутри него, а вместе с ним крепла надежда, что на этот раз ему удастся прикоснуться к оленю. Он сделал еще шаг, еще…
Слишком быстро - под ногами снова хрустнула ледяная корка.
Олень вскинул голову и насторожил уши, внимательно оглядываясь; улыбка Элбрайна погасла. Он начал быстро взбираться на невысокий холм, отчаянно надеясь суметь хотя бы шлепнуть оленя, прежде чем тот убежит. Хотя Джуравиль и Тантан ждали от него совсем другого.
Это будет победа или… не совсем?
Вопрос спорный, строго говоря. Ведь прежде Элбрайну никогда не удавалось приблизиться к пугливому животному даже на расстояние вытянутой руки. Олень отпрыгнул и исчез за деревьями так быстро, что Элбрайн мгновенно потерял его из виду.
Юноша сел на влажную землю. Тут же, усмехаясь и кивая, появился Джуравиль.
- Элу тойзе! - воскликнул он, хлопая Элбрайна по спине. - Совсем близко!
- Я не смог удержаться, - уныло ответил юноша. - В самый решающий момент поторопился… Уж очень хотелось, чтобы получилось.
- Ты прекрасно действовал, приближался очень осторожно.
- Я же не дотронулся до оленя!
- Зато подобрался почти вплотную, - возразил Джуравиль. - Ты только учишься, мой юный друг. Рассматривай это не как поражение, а как победу. Никогда прежде ты не подходил к нему так близко; и в следующий раз тебе наверняка удастся сдержать свое нетерпение.
Элбрайну было приятно слышать слова эльфа. Если рассматривать происшествие с этой точки зрения, то и впрямь у него сегодня праздник. Он не дотронулся до оленя, это правда, но по сравнению с предыдущими случаями явно продвинулся вперед.
Лицо юноши расплылось в улыбке, и тут из-за кустов показалась Тантан, в точности оттуда, где исчез олень. Она остановилась перед Элбрайном и поднесла к его лицу свою изящную ручку.
Он почувствовал исходящий от ее пальцев запах оленя.
- Кровь Мазера, - насмешливо бросила Тантан; фраза, уже успевшая надоесть Элбрайну за годы пребывания здесь.
С надеждой он взглянул на Джуравиля и увидел, что тот с трудом пытается скрыть улыбку.
Элбрайн вздохнул. Ладно, все не так уж плохо. Разве мог кто-нибудь из жителей Дундалиса, его собственный отец например, подобраться так близко к оленю? Однако теперь Элбрайн жил не среди людей и рядом с эльфами все еще чувствовал себя зеленым новичком. Да, он многому научился, но сколько еще не знал и не умел!
Джуравиль протянул ему руку, и Элбрайн принял ее, хотя, по правде говоря, помощь миниатюрного эльфа ему не требовалась. В фигуре Элбрайна не осталось почти ничего детского. Ростом он достиг шести футов трех дюймов, он был высокий, мускулистый, втрое тяжелее любого эльфа. И все же он во многом уступал им, даже в силе. Элбрайна постоянно изумляло, какую огромную силу таили в себе их крошечные фигурки; силу, которую он чувствовал во время каждой тренировки на мечах.
Элбрайн и Джуравиль - Тантан при этом держалась неподалеку, так было спокойнее для всех, - дружески беседуя и радуясь прекрасному дню, направились в южную часть эльфийской долины, туда, куда зиме вообще не было доступа. Они болтали о том о сем, говорил в основном Джуравиль. Он рассказывал о разных растениях, о том, как перевязывать раны, а потом снова заговорил об олене, объясняя юноше, что тот делал правильно, а что нет. Таков был подход Джуравиля как наставника - интересная, ненавязчивая беседа; в результате юноша даже не осознавал, что эти их ежедневные дружеские, окрашенные юмором разговоры - едва ли не самая важная часть его обучения.
Они шли по тропе, обладающей свойством исчезать; чтобы следовать по ней, нужно было чувствовать ее, иначе можно было без конца описывать круги на одном месте или вообще заблудиться. Элбрайн еще не в полной мере освоил это искусство, хотя некоторой долей понимания уже обладал. Джуравиль иногда пропускал его вперед и поправлял, если юноша ошибался. В конце концов они добрались до небольшой долины под названием Кер’алфар, что означало Дом Эльфов. Здесь пели птицы, росли рассыпанные в густой траве цветы и рядами тянулись деревья, на сучьях которых были устроены дома. Это место находилось в самом центре туманного покрывала, застилающего долину в течение дня, но тем не менее над ним всегда оставалась небольшая прореха, сквозь которую проникал солнечный свет. Заметить эту прореху снаружи было совершенно невозможно, и в то же время она позволяла эльфам видеть небо и греться в солнечных лучах.
Сейчас здесь было несколько десятков эльфов. Одни тренировались с оружием, другие танцевали, некоторые отдыхали, прислонившись к деревьям или лежа в мягкой траве и попивая квестел ни’тол - свое любимое вино. Обсуждался вопрос и о том, что предложить торговым караванам, которые должны были появиться в приграничных деревнях с наступлением весны.
Эта мирная сцена, как обычно, произвела на Элбрайна двойственное впечатление; с одной стороны, это был чужой для него мир, но с другой - юноша странным образом чувствовал свою принадлежность к нему. В последнее время он частенько захаживал в Кер’алфар, и эльфы уже перестали обращать на это внимание. Он больше не был для них чужаком, даже иногда принимал участие в ночных танцах и песнях, и все же он был совсем, совсем другим, и этого нельзя было не заметить. Элбрайн чувствовал себя здесь примерно так, как когда-то в Дундалисе в тех случаях, если родители приглашали в дом друзей. Иногда ему позволяли допоздна засиживаться со взрослыми или даже вместе с ними принимать участие в игре в кости. В такие моменты ему казалось, что он почти им ровня! И тем не менее он не был полноправным участником этих вечеринок. Родители и их взрослые друзья просто принимали его с улыбкой, но в улыбке этой, однако, - теперь он понимал это - всегда присутствовал оттенок снисходительности.
Точно так же обстояло дело и с эльфами. Нет, никогда ему не стать среди них по-настоящему своим.
Они с Джуравилем продолжали беседовать, но потом появилась Тантан и насмешливо поглядела на Элбрайна, легонько похлопывая себя по щекам и подбородку. Юноша понял, на что она намекает. Кроме всего прочего, у эльфов был еще один пунктик - чистота. Элбрайн должен был ежедневно мыться, поддерживать в безукоризненном порядке свою одежду и, поскольку у него уже начала пробиваться борода, постоянно бриться. Именно это последнее и имела в виду неугомонная Тантан. Он, однако, терпеть не мог бриться, хотя с остро отточенными эльфийскими ножами это занятие было необычайно простым.
Элбрайн неохотно поплелся в свое жилище - низкий, широкий дом на нижних сучьях могучего вяза. Он взял чашку, полотенце и нож, но тут вспомнил, что забыл спросить у Джуравиля, когда они снова будут подкрадываться к оленю, - вопрос, который чрезвычайно его занимал.
Он снова отправился в Кер’алфар и издалека заметил Джуравиля, разговаривающего с какой-то эльфийкой. Улыбнувшись, юноша решил попробовать подкрасться незаметно к ним; если и существовало в лесу создание, застать которое врасплох было еще труднее, чем оленя, то это, безусловно, эльф! Элбрайн пригнулся и заскользил от дерева к дереву, быстро пересекая открытые поляны и стараясь укрыться за чем только возможно. Остальные эльфы не обращали на его игры никакого внимания, а Джуравиль со своей собеседницей, похоже, ничего не замечали.
Элбрайн притаился за деревом на расстоянии всего нескольких футов от них, обдумывая, что делать дальше.
- Не больше шести шагов, - произнес Джуравиль на эльфийском языке. - Скорее даже пять. И олень ничего не заметил.
- Неплохо! - ответила его собеседница.
У Элбрайна внезапно пересохло горло. Он узнал этот голос, более высокий и мелодичный, чем у Джуравиля! Леди Дасслеронд, Верховная Леди эльфов.
И она говорила о нем! Элбрайн затаил дыхание, внимательно прислушиваясь; в противном случае отдельные слова могли ускользнуть от его понимания, хотя в целом он уже овладел мелодичным эльфийским языком.
- Что касается военного искусства, - продолжала она, - он тоже уже далеко не тот неуклюжий паренек, каким пришел сюда. Какое сочетание силы и грации проявится в нем, когда он овладеет мечом, как эльф!