Рука Мирейна нашла один из шрамов, самый ужасный, который пропахал ее шею.
- А какова была цена этого? - спросил он.
- Она разорвала горло той твари.
Вадин вздрогнул, вспоминая кровь, визг умирающего жеребца и смирную Рами, ставшую буйной скорее от борьбы, чем от боли. Она понесла его к победе, которую он едва заметил, потому что слишком боялся за Рами.
- Сенели Янона, - сказал Мирейн, - знамениты даже в Ста Царствах своей красотой и силой, а также своей доблестью.
- Я видел южные породы. - Вадин не удостоил их даже усмешкой. - Торговец из Пороса одно время часто появлялся в Гейтане. Каждый год платил изумрудами за паши отбраковки меринов, а иногда и жеребцов, которые не подлежали кастрации. Однажды он попытался украсть кобылу. После этого мы позаботились о том, чтобы он не возвращался.
- Моя мать говорила, что японский лорд может простить убийство своего сына-первенца, если его как следует уговорить. Но кражу сенеля - никогда.
- Первенцы сыновья не такая редкость, как хорошие сенели.
- Истинная правда, - ответил Мирейн.
Вадин не мог понять, шутка это или нет. Он вежливо попрощался с Рами, вышел из стойла и огляделся. Стойла вели в разгорающееся утро, далее виднелись один-два загона и тренировочные круги. Несколько жеребят были выпущены, но Мирейн не стал задерживаться, чтобы понаблюдать за ними. Он услышал то, что оруженосцы называли утренним гимном: рев жеребцов, стук копыт о дерево и камень и прорывающийся время от времени пронзительный визг ярости сенеля.
Мирейн безошибочно направился к источнику этого визга - маленькой каменной хижине в углу стены за высоким плетнем. Ее окна были забраны решетками. Тройные засовы на двери вздрагивали под непрекращающимися мощными ударами.
- Там Бешеный, - сказал Вадин, прежде чем Мирейн успел что-либо спросить. - В свое время конюшня принадлежала королю-жеребцу, который приходил из полей покрывать королевских кобыл. Но весной старый владыка табунов умер, а нового не будет, пока не родится последний из жеребят этого года. А пока Бешеный получил тюрьму в свое распоряжение, ведь он - собственность короля. Лучшие крови табуна слились в нем при скрещивании, и мой господин возлагал на этого жеребца большие надежды: он такой же быстрый, как кобыла, но у него сила жеребца и рога уже с локоть длиной. Однако он оказался свирепым. Пока его запирали, он убил помощника конюха. Если к середине лета его не приручат, то отдадут богине.
- То есть принесут в жертву.
Голос Мирейна от отвращения звучал глухо. Жрецы Солнца не приносили своему богу кровавых жертв. Принц облокотился на ограду. За стенами своей тюрьмы Бешеный визжал от ярости.
Прежде чем Вадин пошевелился, принц перемахнул через изгородь и направился к хижине.
Вадин кинулся за ним - и ударился о невидимую стену. Она держалась прочно, сколько бы он ни неистовствовал, и теперь ему оставалось только наблюдать.
Мирейн отодвинул тройные засовы. Когда дверь распахнулась, он отскочил в сторону. Бешеный, тряся своей роскошной гривой, с пеной у рта вырвался наружу. Он был не просто красив. Он производил потрясающее впечатление, этот император сенелей с длинными стройными ногами, широкой грудью, изогнутой шеей и сухощавой головой с небольшой мордой, характерной для сенелей янонской породы. Рога Бешеного прямые и острые, как два меча-близнеца; копыта - словно отполированный обсидиан, а шкура - как черное пламя. Его основным недостатком, как и у самого Мирейна, был недостаточно высокий рост. Однако это вовсе не бросалось в глаза, и вид у него был замечательный. Замечательный и смертоносный.
Бешеный остановился на расстоянии ладони от изгороди и, фыркая, повернулся кругом. Глаза его, красные, как кровь, безумно вращались. Потом зрачки уставились на того, кто стоял у открытой двери. Уши прижались к голове. Голова опустилась, рога приготовились к битве. Он ринулся в атаку.
Только что Мирейн стоял прямо у него на пути, а в следующий миг исчез. Сенель увернулся от стены с ловкостью, более подобающей кошке, чем стадному животному. Смех Мирейна прозвучал резко и необузданно. Бешеный круто повернулся на этот звук. Принц приближался медленно, не выказывая никаких признаков страха. Он усмехался, подзадоривая жеребца дотронуться до него. Рога промахнулись всего на волосок, острые раздвоенные копыта ударили только воздух.
Бешеный остановился. Его ноздри раздувались, такие же ярко-красные, как и глаза. Он откинул голову и топнул ногой, словно спрашивая: "Как ты смеешь не бояться меня?"
- Как я смею? - бросил ему в ответ Мирейн. - Ты не бешенее меня, и притом гораздо менее царствен. Ты - просто сын рассветного ветра, а я - сын Солнца.
Туда, где он стоял, ударила черная молния. Но Мирейна там уже не оказалось. Он стоял, уперев руки в бока и даже не запыхавшись.
- Вы угрожаете мне, ваше величество? Вы столь дерзки? Ну, ну, будь умницей. Может быть, тебя и выкрали из твоего прежнего царства, но ведь только для того, чтобы переместить в более великое. Хочешь быть моим королем жеребцов?
Удар копыта, фырканье, ложный выпад.
Мирейн и не подумал двигаться, только вскинул голову.
- Я должен прийти к тебе с сотней кобыл в поводу? Но разве император приносит дань вассальному королю?
Он шагнул вперед, где стал вполне досягаем и для рогов, и для копыт. Бешеному оставалось лишь встать на дыбы и ударить.
- И почему я так с тобой вожусь? Вон там в стойлах есть сенели, которые душу продали бы, чтобы носить меня на спине. Но ты - король. Королевский сан даже в изгнании требует своей доли уважения.
Бешеный смотрел на него чуть ли не с недоумением. Мирейн прикоснулся к бархатной морде. Жеребец вздрогнул, но не укусил его и не отстранился. Рука принца пропутешествовала вверх; к основанию рогов, легонько легла на завиток гривы между ними.
- Ну и что, мой господин? Будем королями вместе?
Гордая голова медленно наклонилась. Бешеный принюхался к золотой руке, дохнул на нее.
Мирейн подошел еще ближе и неожиданно оказался верхом на жеребце. Бешеный замер, потом заржал и встал на дыбы. Принц засмеялся. Он все еще смеялся, когда сенель пустился вскачь, перепрыгнул через высокую изгородь и понесся по конюшенному двору. Люди и животные разбегались перед ними в стороны.
- Бешеный! - взревел чей-то бас. - Бешеный вырвался на свободу!
- Который из них? - пробормотал Вадин мрачно, однако с невольным восхищением.
Они встретили короля, когда тот выходил из зала, сопровождаемый встревоженной челядью. Бешеный, пританцовывая, остановился, и Мирейн поклонился деду.
- Я нашел друга, мой господин, - сказал он. Вадин стоял настолько близко, насколько вообще можно было приблизиться: как раз вне пределов досягаемости копыт жеребца. Он скорее согласился бы оказаться еще ближе, чем встретить холодный обвиняющий взгляд короля. Но взгляд этот устремился на Мирейна и на сенеля, который, хотя и не был чему-то обучен, нес седока с легкостью и грацией, ни на йоту не потеряв при этом ни своей гордости, ни неукротимого нрава.
Холодный взгляд короля потеплел. Тонкие губы едва заметно дрогнули.
- Это настоящий друг, внук мой, и знатный господин сенелей. Однако боюсь, что тебе самому придется за ним ухаживать. Никто не соглашается к нему приблизиться.
- Это больше не опасно, - сказал Мирейн, - если только кто-нибудь не попытается на нем ездить. Потому что, в конце концов, он король.
- В конце концов, - согласился король с оттенком иронии, - так и есть.
- Сейчас мы собираемся в Дол. Вы не поедете с нами, ваше величество?
Улыбка короля вырвалась на свободу, поразительная, как солнце в полночь, и даже еще чудеснее.
- Конечно, поеду. Хиан, оседлай мне скакуна. Я выезжаю с принцем.
Моранден наблюдал за ними из замковой башни: за юношей на черном жеребце без узды и седла, за старым королем на рыжем боевом сенеле и за сворой лордов, слуг и прочих приспешников. Он так ухватился за край окна, что костяшки его пальцев побелели.
- Жрицын ублюдок, - проскрежетал Моранден сквозь зубы.
- Весьма нелюбезно.
Он резко обернулся к Имин.
- Нелюбезно? Нелюбезно? У тебя есть все, о чем ты можешь мечтать: твои пророчества исполнены, есть новые песни, чтобы петь их, и хорошенький парнишка, чтобы радовать глаз. Но у меня, у меня из рук выхватили королевство.
- Ты никогда не владел им, - спокойно заметила Имин, усевшись на его кровать и положив ногу на ногу.
- Владел, пока этот мальчишка не околдовал моего отца.
- Твой отец никогда не называл тебя своим наследником.
- А кто еще мог бы им стать?
Имин развела руками.
- Кто знает? Но пришел Мирейн. Он сын бога, Моранден. В этом я уверена.
- Значит, ты пришла позлорадствовать.
- Нет. Воззвать к твоему разуму. Этот юноша укротил Бешеного. Представь, что он может сделать с тобой.
- Никакой нищенский выродок не поймает меня в силки своих заклинаний.
- Моранден, - произнесла Имин с внезапной страстной горячностью, - он тот самый. Предсказанный король. Прими его. Сдайся.
Моранден навис над ней, грубо схватил ее и затряс.
- Я никому не сдамся. Ни тебе, ни даже этому незаконнорожденному мальчишке.
- Он сын твоей сестры.