Санька неумело взял гитару в руки, провел пальцем по струнам. Гитара выдала дребезжащую какофонию, аж зубы заныли. "Не дури!" - обратился Санька к духу, чем поверг того в шок, через секунду сменившийся дикой радостью и мешаниной образов, из которых Санька только и понял, что прежний хозяин звал гитару Ольде. Посмотрел на гитару внутренним оком, погладил по крутому боку, приласкал в общем. А потом снова провел по струнам.
- И-и-и-идеально! - Прошептал антиквар и Санька понял, что если проведет по струнам так еще разок, то пять тысяч деревянных мгновенно превратятся в пять тысяч зеленых, и это будет стартовая цена для аукциона.
"Хочешь ко мне?" - Мысленно обратился к Ольде. Дождавшись радостного согласия, попросил духа вернуть все как было. И следующим аккордом антиквара добил. После того, как затих последний звук, а в магазине перестало дребезжать все, что могло, включая витрины и вставные зубы антиквара, они сошлись на двух с половиной деревянных. Санька попрощался с антикваром и инструментом, пообещав вскорости вернуться.
Спустя неделю, благодаря маме и дяде Валере, которым он все объяснил, Ольде, ставшая Ольхой, висела на стене в его комнате, а Санька записался на курсы. Правда перед этим пришлось пережить истерику Оса, даже по пальцам на очередной разминке получил, чего уже давненько не случалось. Пришлось разговаривать по-мужски, дескать ну кем еще можно вдарить по чужой балде, не Ольхой же? Теория силового превосходства пришлась Осу по душе, так же как любому молодому и недалекому мужику. Ольха на это в ментале только усмехалась - вековая да опытная. А на курсы Санька проходил всего пару месяцев - исчерпали они себя достаточно быстро, ибо ментальному контакту с Ольхой очень сильно проигрывали. Взял инструмент, вошел в ментал и понеслась. Руки как будто бы сами знали, что делать, а музыки у Ольхи в запасе было немерено, причем такой, что даже мама не слыхала никогда. В общем, когда пальцы облезли на третий раз и приобрели необходимую гибкость, прогресс пошел семимильными шагами. Хорошо хоть с грамотой нотной на курсах ознакомился.
Так незаметно, в заботах и учебе пролетел десятый класс.
Великий поход
"Ва-азьми-и меня с сабой! Ва-азьми-и меня с сабой! Ты вазьми меня с сабо-у-ой!" Песня вертелась в башке у Саньки уже который день. Светка одолела его сразу, как только он заикнулся о летнем походе, и никак не отставала. Даже маму для поддержки подключила, имела она к маме подходы. Но он держался - нет, и всё. Там духи незнакомые, мало ли. И за Ольхой кому-то присмотреть надо будет, не тащить же гитару в лес, да на речку. В общем еле отбился и сейчас трясся в районном автобусе, уносившем его все дальше на северо-восток области. Расчет был прост - сперва подружиться с Лесом, а потом через него пройти на север к истоку и посмотреть, что там с Водой. А обратно уже как получится.
На автобусе добрался до небольшого райцентра, где проживала какая-то дальняя родня тёти Веры - жены дяди Валеры. Приехал с утра, да так и проторчал в гостях до темноты. От родни в деревне просто так не уходят. Как сказал хозяин дома, Михаил Петрович, жалобно глядя на супругу: "Надо гостя хоть настоечкой угостить, да самому попробовать, что там получилось-то". Угостились, да через баньку, так что пришлось заночевать. Дети у хозяев уже выросли, да улетели кто куда, вот и скучают старики, каждый гость в радость. Рассказал им про городское житье-бытье, да про шаманство выдуманное - легенда была отточена многократным повторением, поэтому даже не запинался. Петрович на это разразился длинной воспитательной речью про удаль, да про глупость молодецкую, заработав от второй половины парочку косых взглядов.
В общем, хорошо посидели, да и спалось крепко. Поэтому на окраину поселка выполз уже ближе к одиннадцати, кое-как раскачавшись после утреннего сельского завтрака, тянувшего на полноценный городской обед. Скинул с плеч набитый рюкзак, вытащил из петель Оса и достал свои старые мокасины - лучше них в лесу ходить ничего нет, сам заговаривал. И удобно, и нога всё чувствует, и не жмет ничего. Городские штиблеты закинул обратно в рюкзак и только собрался углубиться в подлесок, как Ос задергался и в ментале загоготал. Прислушавшись, Санька сплюнул и направился к ближайшим кустам.
- Выходи, засранка! всё равно от меня не спрячешься! Закрываться надо лучше и Ольхе сказать, чтобы не фонила в ментал. Ага! Вот она - девочка с гитарой! Ты куда это собралась?!
- Са-а-ань, ну возьми с собой, а? Я мешать не буду, правда-правда! - Светка с кислой миной и гитарой в наспинном чехле бочком-бочком выползала из кустов.
- Не будешь?! Вот в этом?! В этих шортиках и шлепанцах?! А в сумке у тебя что? Ну-ка! Итить! - Полу-спортивная сумка представляла из себя филиал типичной дамской сумочки, отличаясь от прототипа только невероятным объемом. - Как ты в этом и с этим пойдешь?! А жрать что будешь? Вот эти три "Сникерса" и газировку? Мама хоть знает? И не ной!
Санька отдал Светке ее сумку и потащил из рюкзака уже заглушенную мобилу. Включил. Сеть еще была, на два деления.
Мама конечно ничего не знала, так как была на работе, но почему-то высказала свой одобрямс. Видимо верила в него. "Ну и ладно!" - подумал Санька, - "сама напросилась".
- Пошли, горе! - Он развернулся и пошлепал обратно в посёлок. Где-то там по пути ему попадался сельский магазин.
- Куда? - Заныла Светка. - Мама же разрешила!
- Куда-куда? Шмотки покупать, иначе как в лес зайдем, так сразу и выйдем - обдерешься вся. И чтоб никаких "я это не одену".
Небольшой НЗ по финансам у Саньки был. Да сразу и сплыл. Китайские джинсы "деревня-стайл", которые пришлось сразу обрезать, ибо если в попе они Светке были как раз, то в длину хватило бы еще и на рукава, брезентовая штормовка с капюшоном, висевшая там как бы не с советских времен, и, что самое главное, самопальные кожаные чоботы со шнуровкой и восточным орнаментом, на двойной кожаной подошве, видно кто-то из местных шьет. Кожа свежая - наговор крепко ляжет. В комплект к одёжке прикупил коричневый брезентовый рюкзак "картошку" и армейский котелок с кружкой и ложкой из серии "Сделано в СССР". На голову Светке нацепил китайскую кепку с дыркой для хвоста. Подумав, что экономить оставшиеся копейки смысла нет, набрал бульонных кубиков, крупы, и еще кое-чего по мелочи, загрузив светкин вещмешок наполовину и добив его кое-каким не совсем бесполезным барахлом из ее "сумочки". Позвонил Петровичу, попросил забрать остальное Светкино имущество вместе с сумкой из магазина, благо добродушная тетка-продавщица всех там знала. Заберут потом, как-нибудь с оказией.
Ольху пришлось тащить с собой, ныла она хуже Светки, да и понять ее можно - сколько лет ни с кем не общалась, а тут опять бросают у обычных людей. Ну да ничего, на прочность она заговорена, да в чехле непромокаемом, испортиться не должна, да и бежать они теперь не будут, со Светкой много не набегаешься. Приторочил Ольху к своему рюкзаку на место Оса, который перекочевал в руки, и вышел со Светкой из полутьмы сельмага на свет божий.
- Ну что, Марфуша, не передумала? Почапали!
- Ничего я не Марфуша! - Надулась Светка, но поплелась следом, смешно загребая чоботами.
- Выше ногу, нас ждет дорога! - Сходу срифмовал Санька.
Странный лес
Костер трещал, искры уносились ввысь и терялись среди звезд. Санька привычно строил шалаш, а Светка так же привычно собиралась готовить ужин. Шла третья неделя их странствия, но даже первая цель достигнута не была. Из-за Светки пришлось не только двигаться гораздо медленнее, но и дорогу выбирать поудобнее. До тех пор, пока она не "включилась". Произошло это где-то на десятый день, когда Санька уже едва сдерживался от того, что они еле тащились, да от непрерывных Светкиных капризов. То колется ей что-то и рюкзак давит, то комары, то устала, да и спать ночью жестко и холодно. Удерживали его от ругани только воспоминания о собственной учебе, когда Учитель так же гонял его по лесу и пытался достучаться до его бестолковой головы.
- Свет! Ты вслух не говори ничего, а? Дыши спокойно. В ментал краешком зайти и слушай вокруг, а не в каком-то одном направлении, рассредоточь внимание. Накладывай внешние ощущения на ментал. Если правильно всё сделаешь, сразу почувствуешь, и как ногу правильно ставить, и куда лучше идти. - Терпеливо раз за разом объяснял Санька. Но не помогало.
А потом, на десятый день, когда он решил, что она уже достаточно втянулась, и не стал делать малый привал, это произошло. Он все так же шел, выбирая дорогу полегче, обходя кусты и густой ельник, через который Светка обычно ломилась как корова, как вдруг понял, что уже где-то с пол-часа сзади не слышно ни жалоб, ни стонов, да и вообще практически не звука. И в ментале ощущался лишь ровный природный фон. "Блин, опять отстала!" - подумал Санька. Такое уже бывало, когда Светка капризничала и приседала на какой-нибудь пенёк рядом с муравейником. Приходилось возвращаться, уговаривать, а иногда и ругать. Санька вздохнул и обреченно оглянулся. Светка с отсутствующим взглядом шагала сзади, в десяти метрах, плавно и неслышно ступая, машинально пригибаясь под встречающимися ветками, а на лице у нее блуждала спокойная и мечтательная улыбка. "Оп-па! Слияние!" - Санька усилием подавил радость, чтобы она не прорвалась в ментал и не сбила Светке настрой, развернулся и взвинтил темп. Потом похвалит, а то зазнается еще девчонка.