- Конюшни в рабочем состоянии? - в свою очередь спросил мужчина.
- Да, сэр. Мистер Хёрти в настоящее время держит в них своих лошадей. Недавно побелены, проведена противопожарная обработка и все прочее. Он просит за усадьбу восемьдесят пять тысяч, цена окончательная. Вас это не смущает, сэр?
Он скривил губу.
- Я заговорил о цене, потому что некоторые…
- Мы разве на них похожи? - перебила меня женщина.
- Нет, разумеется, нет! - Действительно, вид у них был совершенно иной и с каждой секундой все больше ассоциировался в моем сознании с четырьмя тысячами двумястами пятьюдесятью долларами комиссионных. - Я немедленно позвоню мистеру Хёрти.
- Скажите, что полковник Брэдли Пекэм с супругой интересуются его собственностью.
Пекэмы приехали на такси, поэтому мне пришлось везти их в усадьбу Хёрти на своем старом двухдверном седане, за который я принес извинения и, судя по выражению их лиц, совсем не напрасно.
Их лимузин, рассказали они мне по дороге, начал издавать невыносимый скрип, и его пришлось оставить в автомастерской, хозяин которой поклялся своей репутацией, что найдет источник этого скрипа и устранит его.
- А чем вы занимаетесь, полковник? - спросил я, чтобы поддержать разговор.
- Занимаюсь? - переспросил он, удивленно вскинув брови. - Тем, что меня интересует. Или, в моменты кризисов, тем, в чем больше всего нуждается родина.
- В настоящее время разбирается с ситуацией на "Национальных Сталелитейных заводах", - добавила миссис Пекэм.
- Странное дело, - подхватил полковник. - Но, тем не менее, продвигается, продвигается.
Мистер Хёрти ждал нас на пороге своего дома - в твидовом костюме, сияющих ботинках, в приподнятом настроении. Семья его в это время была в Европе. Как только я исполнил формальную процедуру знакомства, полковник с женой перестали обращать на меня внимание. Впрочем, за четыре тысячи долларов Пекэмам еще нужно было как следует постараться, чтобы моя гордость почувствовала себя уязвленной.
Я вел себя тихо, как сторожевая овчарка или дорожный чемодан, и слушал добродушные шутки, которыми со светской непринужденностью обменивались продавец и покупатели восьмидесятипятитысячной недвижимости.
Их не занимали такие мелочи, как стоимость отопления, величина налогов или сухость в погребе. Они были выше этого.
- Очень рада, что здесь есть теплица, - говорила миссис Пекэм. - У меня были большие надежды в связи с этим домом, но в объявлении про теплицу сказано не было, и я молилась, чтобы она тут оказалась.
Никогда не следует недооценивать силу молитвы, заметил я про себя.
- Да, полагаю, она у вас в хорошем состоянии, - обратился полковник к Хёрти. - Я лично очень доволен, что у вас настоящий добротный бассейн, а не какая–нибудь бетонированная лужа.
- Думаю, вам будет любопытно узнать, - ответил Хёрти, - что вода в бассейне не хлорируется. Она облучается ультрафиолетовыми лучами.
- Я на это рассчитывал, - сказал Пекэм.
Хёрти только хмыкнул.
- А лабиринт у вас есть? - поинтересовалась миссис Пекэм.
- То есть? - не понял Хёрти.
- Лабиринт из живой изгороди. Очень живописно!
- К сожалению, нет, - покрутил ус Хёрти.
- Ничего страшного, - великодушно заметил полковник. - Это мы сами сделаем.
- Да, конечно, - кивнула жена, после чего тихонько выдохнула "о боже" и схватилась за сердце. Глаза закатились, и она начала медленно оседать.
- Дорогая! - подхватил ее полковник за талию.
- Прошу… - выдохнула она.
- Какой–нибудь стимулятор! - воскликнул полковник. - Бренди, что угодно!
Хёрти, перепугавшись, схватил графин и плеснул в стакан бренди.
Супруга полковника пригубила немного, и щечки ее начали розоветь.
- Еще, дорогая? - спросил полковник.
- Глоточек, - шепнула она.
Когда с бренди было покончено, полковник понюхал стакан.
- Видит бог, какой приятный букет! - проговорил он, возвращая стакан Хёрти. Хёрти не замедлил наполнить его снова.
- Божественно! - подтвердил оценку полковник, еще раз принюхавшись и попробовав напиток на вкус. - Первый класс! М–м… К сожалению, все меньше остается людей, которые действительно умеют ценить тонкости в жизни. Большинство ведь хвать–хвать - и несутся дальше в какой–то бешеной гонке.
- Конечно, - кивнул Хёрти.
- Тебе лучше, дорогая? - обратился полковник к жене.
- Гораздо, - кивнула та. - Ты же знаешь, как это бывает. Накатило и прошло.
Полковник взял с полки какую–то книгу, внимательно оглядел ее, словно желая удостовериться, что держит в руках первое издание, и продолжил.
- Итак, мистер Хёрти, думаю, вы уже по нашим глазам поняли, насколько нам понравилась эта усадьба. Кое–что мы, разумеется, поменяем, но в целом…
Хёрти выразительно посмотрел на меня.
- Дело в том, - прокашлявшись, начал я врать, - что к дому уже проявили интерес несколько человек, что и следовало ожидать, как вы понимаете. Если это то, что вам действительно подходит, то вам было бы лучше как можно скорее оформить официальные документы.
- Но вы же не собираетесь продавать этот дом кому попало ? - спросил полковник.
- Разумеется, нет, - в свою очередь соврал Хёрти, стараясь наверстать упущенное в эпизодах с лабиринтом и бренди.
- Очень хорошо, - кивнул полковник. - Когда нужно, юридические формальности решаются быстро. Но прежде, если вы не возражаете, мы бы хотели почувствовать это место. Избавиться от ощущения новизны, так сказать.
- Да, разумеется, прошу вас, - воскликнул Хёрти, слегка озадаченный.
- В таким случае, если не возражаете, мы немного погуляем вокруг, как будто это все уже наше.
- Нет, конечно. То есть, пожалуйста! Сколько угодно!
Пекэмы приступили к исполнению своего плана. Я, нервничая, сидел в гостиной, Хёрти заперся в кабинете. Они знакомились с домом всю середину дня. Кормили морковкой лошадей, рыхлили землю вокруг корней растений в теплице, нежились под солнцем у плавательного бассейна.
Раз или два я пробовал присоединиться к ним, обращая внимания на то или это, но они реагировали на меня, как на надоедливого официанта, и мне пришлось прекратить попытки.
В четыре они попросили горничную принести чаю, и получили - с маленькими пирожными. В пять Хёрти вышел из кабинета, обнаружил, что они еще здесь, восхитительно сумел скрыть удивление и приготовил нам всем по коктейлю.
Полковник сообщил, что всегда требует от своего человека натирать чесноком изнутри бокал для мартини. Потом поинтересовался, есть ли в округе подходящая лужайка для поло.
Миссис Пекэм обсуждала проблему парковки автомобилей во время больших приемов и спрашивала, не вреден ли местный воздух для масляной живописи.
В семь Хёрти, сдерживая зевоту, извинился, предложил Пекэмам продолжать знакомиться с усадьбой, а сам отправился ужинать. В восемь Пекэмы, переходя с места на место и покружив вокруг Хёрти и его трапезы, объявили, что собираются уезжать.
Меня они попросили подвезти их в самый лучший ресторан города.
- Я понимаю, вы заинтересовались? - спросил я на обратном пути.
- Мы хотим немного посоветоваться, - ответил полковник. - Цена, разумеется, препятствием не является. Мы дадим вам знать.
- Как я смогу связаться с вами, господин полковник?
- Я тут на отдыхе. Предпочитаю никого не уведомлять о своем месте пребывания, с вашего позволения. Я вам позвоню.
- Прекрасно.
- Скажите, - подала голос миссис Пекэм, - а как мистер Хёрти заработал свои деньги?
- Он крупнейший торговец подержанными автомобилями в этой части нашего штата.
- Ага! - воскликнул полковник. - Я так и знал! В этой усадьбе чувствуется запах новых денег.
- Означает ли это, что она вас не устраивает? - спросил я.
- Нет, не совсем. Просто нам надо с этим немного свыкнуться, прежде чем решить, что делать дальше, если вообще что–то делать.
- Не могли бы вы конкретно сказать, что именно вас не устраивает?
- Если сами не видите, - заметила миссис Пекэм, - то скорее всего этого вам не объяснить.
Я промолчал.
- Мы дадим вам знать, - повторил полковник.
Прошло три дня с привычными дополнениями в качестве телефонных бесед с мистером Делаханти и миссис Хеллбруннер. Полковник с супругой никак не проявлялись.
На четвертый день, ближе к вечеру, когда я уже собирался закрывать контору, позвонил Хёрти.
- Черт подери, когда эти Пекэмы наконец дозреют? - заорал он.
- Бог знает, - искренне ответил я. - Сам я встретиться с ними никак не могу. Он сказал, что сам позвонит.
- Ты можешь встретиться с ними в любое время дня и ночи.
- Как это?
- Достаточно приехать ко мне. Они торчат у меня трое суток, избавляясь от ощущения новизны. При этом весьма успешно избавляют меня от запасов спиртного, сигар и продуктов. Может, мне вычесть их стоимость из твоих комиссионных?
- Если будут комиссионные.
- Хочешь сказать, ты в этом сомневаешься? Он ходит по дому так, словно все деньги у него просто в кармане и он лишь ищет подходящий момент, чтобы отдать их мне.
- Ну, поскольку со мной он разговаривать не желает, может, вы на него как–нибудь надавите? Сошлитесь на меня, скажите, что у меня появился новый клиент, отошедший от дел пивовар из Толедо, который предлагает девяносто пять тысяч долларов. Это должно сработать.
- Хорошо. Придется подождать, когда они наплаваются в бассейне и придут на коктейль.
- Позвоните мне потом, и я немедленно привезу все необходимые бумаги.
Он перезвонил через десять минут.
- Ну, умная голова, угадай, что вышло?
- Он клюнул?