Прошел час, другой - Антон не возвращался. Мирно беседовавшими в ожидании его путешественниками овладело наконец беспокойство. Иван Яковлевич встревожился более всех.
- Наверное, наверное он заблудился! - повторил он несколько раз, вставая и начиная прохаживаться по свободному месту между кострами.
- Иду отыскивать его!
И старый ученый с решительным видом принялся обматывать голову полотенцем, бездействовавшим по отсутствию воды.
Михаил Степанович удержал его за руку.
- Нет, - с несвойственной ему твердостью заявил он, - вы никуда не пойдете, Иван Яковлевич: пойдешь мы со Свиридом Онуфриевичем.
Охотник молча стал снимать с ветки висевшее ружье. Искусанный накануне до полусмерти Кузька не решался отойти от места ночлега и только глядел на хозяина, колотя хвостом.
- Иси! - сурово сказал Свирид Онуфриевич.
Кузька покорно подошел к нему.
Сборы были недолги, и оба приятеля вышли за черту огней. Свирид Онуфриевич отыскал на земле след старика и указал его собаке. Кузька обнюхал и, сопровождаемый облаками комаров, уверенно побежал дальше.
Почва становилась все влажнее; исполинские хвойные деревья редели.
- Небо! - с облегчением проговорил Михаил Степанович, увидав, наконец, вместо черно-зеленого навеса простор над собой. Ему показалось, будто его вдруг выпустили на свободу из какой-то страшной тюрьмы. Перед ними приятно зазеленела березовая поросль; по синеве неба скользили сверкающе-белые облака, солнце изредка брызгало сквозь них золотом, и молодой березняк менял тени на свет и весь сиял и шумел, как бы радуясь, что он такой белый и что такие яркие изумруды в кудрях у него.
Путники вступили в поросль; идти приходилось по моховым кочкам, появившимся в изобилии. Кузька несколько раз останавливался и делал стойки, но Свирид Онуф-риевич махал рукой, и умный пес принимался снова колесить по следам Антона, то и дело описывавшим круги по кустам. К удивлению охотника, следы в одном месте вдруг утроились.
- Что он, с ума сошел или заплутался совсем? - пробормотал Свирид Онуфриевич. - Зачем он три раза пробирался здесь то вперед, то назад?
Не сделали они и двадцати шагов по тройному следу, как кусты раздвинулись и впереди открылась синева воды. В низких берегах извивалась окруженная высокими камышами небольшая речка. Влево и вправо зеленела обнаженная кочковатая равнина. Антона на ней видно не было.
Свирид Онуфриевич снял с плеча ружье и выстрелил в воздух.
- Смотрите! - быстро произнес Михаил Степанович. - Люди!
Он указал рукой вправо: из-за бугра на самом берегу реки выставилась и глядела на них человеческая голова. Она принадлежала Антону. Загадка тройных следов объяснилась.
- Где ты запропал? - крикнул Михаил Степанович. - Кто с тобой?
Антон приподнялся еще больше, и можно стало различить, что он в одном и притом совершенно мокром белье.
- Беда приключилась! - ответил он. - Как пес пропал бы, кабы не добрые люди эти, дай им Бог здоровья!
- Какая беда? - одновременно спросили Свирид Онуф-риевич и Михаил Степанович, подходя к нему.
- В трясину провалился. Сперва по колени ушел, потом сталь высвобождаться, по пояс ухнул, а там и пошло тянуть. Спасибо вот они, на крик прибежали-с, вытащили! А только ведро и сапоги там остались.
Бледный, с синеватыми пятнами под глазами и около носа, точно вставший после долгой болезни, старик был неузнаваем.
"Милые люди" - старик и малый - заслуживали скорей совсем другого названия. Первый, громадный, почти медвежьего роста и склада человек, глядел из-под нависших черных бровей схожими с углями глазами; под ними сейчас же начиналась сивая, всклоченная борода; над узким лбом седой гривой вставали давно нечесаные волосы, с листьями и мохом в крутых завитках их. Другой, молодой и безгрудый парень, весь был изъеден комарами; лицо его представляло из себя какую-то распухшую, всю в красных бугорках маску; одеждой обоим служили невообразимо грязные и рваные лохмотья, сквозь которые сквозило искусанное комарами тело.
- Откуда вы? - обратился Свирид Онуфриевич к неизвестным.
Молодой вопросительно повел бесцветными глазами на товарища.
- Старатели приисков, - низкой октавой процедил тот.
- А далеко они отсюда?
- Близко…
- Слышите? - радостно воскликнуть охотник, обращаясь к Михаилу Степановичу.
- Слышу, - ответил тот, с недоверием рассматривая неизвестных. - С какого же именно вы прииска?
- С лесного!.. - усмехнувшись, ответил гигант. - Кто его крестить здесь станет?…
- Не проведешь ли нас к нему? - спросил Свирид Онуфриевич. - За труды вам заплатим…
- Вас? - неизвестный оглядел обоих. - Что вам там делать? Иль разбогатеть хотите?
- Заплутались мы; выведи куда-нибудь к дороге, - хорошо заработаете!
Неизвестный призадумался. От спасенного им Антона слышал о нахождении вблизи "чудного" каравана, и караван этот, как все неизвестное и непонятное, возбуждал в нем недоверие.
- Нет, не рука! - заявил он, тряхнув головой. - Вам один путь лежит, нам другой!
- Да вы куда идете-то?
- В пустынь; спасаемся! - сказал старик и черные глаза его заискрились. - Грехи замаливать хотим!
Спутник его прикрыл рукой нос и захихикал.
- Успеете еще намолиться! - возразить Свирид Онуфриевич. - Сперва нас выручите, а потом и о душах думайте!…
- А что дашь? - вдруг спросил неизвестный, устремляя жадный взор на оружие охотника. - Порошку с ружьем дашь?
- Изволь.
Гигант подумал еще немного и с ожесточением поскреб затылок.
- Нет, не рука! - твердо повторил он. - Нет нам хода назад, а указать вам дорогу можем!
- Где она?
- Вверх по реке. Первая вода будет в эту реку впадать - мимо идите, вторую увидите - тоже мимо пустите, а завидите третью - сворачивайте; день пройдете вверх по ней - там вам и будет село. - Дай хоть ножичек! - вдруг грубо добавил он, - вишь, у тебя сколько всего навешано!
Свирид Онуфриевич отстегнул ремень, снял с него длинный охотничий нож и подал его неизвестному.
- На, бери! - сказал он.
- Как "село"? - вмешался Михаил Степанович. - Ты же говорил, прииск будет.
- И прииск будет… - уклончиво ответил неизвестный, пробуя острие блестящего клинка на широком ногте. - Ну, прощенья просим! - добавил он, подняв голову, - благополучного пути вам!
Оба оборванца стали усаживаться в грубо выдолбленную из целого дерева лодку; вместо весел из нее торчали, как какие-то уши, две полугнилые доски.
- Прощайте, - ответил Свирид Онуфриевич.
Антон, увидев, что лодка хочет отчаливать, заспешил к ней и, сунув руку своему избавителю, потянулся поцеловаться с ним.
- Ну, ну!… - сурово возразил тот на невнятные слова благодарности Антона и отстранил старика. - Теленок, что ль, что лизаться вздумать?
Тем не менее, порыв Антона, видимо, несколько тронул его.
- Гляди, не ввались опять в трясину! - мягче добавил он, отталкиваясь длинным шестом от берега. - Где больно весела трава - там берегись, смотри! Прощайте!
- Прощайте! - ответили с берега.
Черная лодка медленно стала удаляться вниз по течению, унося две фигуры: стоявшего с шестом в руках бога-тыря-оборванца и сидевшего на корме товарища его. Зеленые кусты, густой семьей глядевшие с изгиба берега в воду, заслонили их.
Антон торопливо стал одеваться.
- Что бы это были за люди? - обратился Свирид Ону-фриевич к Михаилу Степановичу, долго провожавшему глазами лодку с неизвестными.
Михаил Степанович как бы очнулся от раздумья.
- Эти? Беглые каторжники, - ответил он.
Антон застрял руками в мокрых рукавах сюртука и превратился в подобие какой-то приготовившейся к полету и вдруг застывшей от изумления диковинной птицы.
- Может ли быть? - воскликнул охотник. - Да почему вы так судите?
- Разве вы не обратили внимания на их головы?
- Нет. Кудлатые оба, что ж в них особенного?
- А то, что правая половина волос у обоих много короче левой: каторжникам стригут головы, затем правые половины бреют.
Свирид Онуфриевич свистнул.
- Вот оно что! - проговорил он. - А я-то расчувствовался сдуру!
- Не может этого быть, сударь! - вмешался наконец Антон. - Вызволили меня, можно сказать, от злой смерти, и вдруг разбойники меня!!
- Может быть, они и отличные люди, - ответил Михаил Степанович, - только все-таки они с каторги; вообще здесь в лесу с неизвестными настороже надо быть: ведь они могли у вас из рук ружье вырвать, - обратился он к Свириду Онуфриевичу!
Рассуждая о неожиданной встрече, оба приятеля, сопровождаемые Антоном, отправились обратно по следам и около полудня вернулись в лагерь.