- Нет! Если докажете, что часть надписи на скале уничтожена не временем, а рудистами - двустворчатыми раковинами мелового периода: тогда будет ясно, что гора эта погружалась в море в следующий период, и раковины осаждались на ней. Рудисты жили там, где было сильное волнение и прибой волн: об этом говорят их чрезвычайной толщины раковины. Черепахообразная скала, очевидно, выдавалась вершиной над водой, так как на верхней части ее нет никаких следов рудистов. Затем море отступило, и раковины стали осыпаться и выветриваться. Северная сторона наиболее подвержена ветрам, и надпись на ней, так необычайно долго сохранявшаяся благодаря осадкам, могла очищаться мало-помалу и теперь яснее, чем на разбитой волнами западной.
- Значит, если на надписи мы найдем следы рудистов, то она может принадлежать юрскому периоду? - спросил Иван Яковлевич.
- Это сумасшествие, но я отвечу да! - сказал палеонтолог.
- Так за работу! - заявил Иван Яковлевич, пожимая руку палеонтолога.
Путешественники с большим трудом принялись опять вскарабкиваться наверх по скалам.
Достигнув заветной площадки, ученые бросились к черепахообразному камню и принялись ощупывать и осматривать каждый вершок его.
Свирид Онуфриевич уселся отдыхать на один из обломков и, дымя трубкой, стал созерцать действия товарищей.
- А ведь, ей Богу, полоумные! - громко проговорил наконец он. - Павел Андреевич, да вы языком-то полижите: коли тут море было, просолился может камень-то этот!
Задирания охотника остались без ответа; исследователи слишком были погружены в свое дело.
- Нет! - проговорил наконец палеонтолог, выпрямляясь и потирая утомленные долгим разглядываньем глаза свои. - Следов рудистов на камне нет, безусловно!
- А вот же остатки их, - воскликнул Михаил Степанович, подымая с земли куски сломанных раковин. - Здесь их миллионы! Камень осыпан кругом ими.
- Верно-с, - согласился Павел Андреевич, - но эти раковины, как и нос ихтиозавра, целые тысячелетия могли находиться тут и до появления надписи на этой скале. Дайте мне хоть один обломок раковины, прилипший к письменам, и я уверую, что она древнее их!
- Так что же вы полагаете? - спросил старый ученый.
- Только то, что ваш неизвестный жил не в юрский период, но когда именно - ответит будущее!
X
Антон застыл в безмолвном ужасе, увидав ободранные донельзя фигуры господ, поздно вечером возвратившихся к месту стоянки плота.
- Господи Иисусе Христе, - проговорил он, крестясь, - да где вы так отделались? С разбойниками, что ли, дрались?
- Не разговаривай, старина, а неси скорей есть! - весело ответил палеонтолог, хлопнув по плечу его.
За спиной ученого, в виде ружья, торчала привязанная голова ихтиозавра.
Все общество двинулось прямо к столу и принялось уничтожать ужин.
- Теперь возникает новый вопрос, господа! - заявил Иван Яковлевич, окончив еду и откладывая в сторону салфетку.
Василий быстро убрал все со стола, и на нем появились две зажженные свечи и большая карта Сибири.
Целый рой разных бабочек забился вокруг стеклянных шаров на свечах. Звездный свод раскидывался над учеными, отражаясь в темной воде вокруг. Енисей, казалось, дышал и, напоминая бессонным о сне, слегка баюкал плот.
- В надписи есть важнейшее указание, именно фраза: "путь на солнце", - продолжал ученый. - Значит ли она, что наш неизвестный сам держал оттуда путь на восток, или же она относилась к чему-то другому, смытому волнами или временем?
- Я полагаю, первое вернее, - ответил палеонтолог.
- Мне кажется тоже, - согласился Михаил Степанович.
- Тогда не следует ли и нам оставить первоначальный план поездки и взять курс на восток и идти по пятам за нашей загадкой? Кто знает, какие открытия сделаем мы по пути? Енисей течет на север.
- Н-да-а… - произнес Павел Андреевич.
Мысль расстаться с шалашом и удобствами плавания на плоту ему не улыбалась.
- Что же, - быстро сказал Михаил Степанович, - за чем дело? Купим в окрестных деревнях лошадей, повозки, и айда дальше!
- Великолепно! - заявил Свирид Онуфриевич. - Признаться, это путешествие на плоту осточертело мне. Точно в клетке сидишь!
- Да, но вы изволили упустить из вида, что здесь не Швейцария с ее благоустроенными дорогами! - несколько ядовито заявил палеонтолог, - а дичайшая глушь. Весьма вероятно, что мы не встретим даже намека на дорогу!
Иван Яковлевич вооружился компасом и погрузился в исследование предположенного пути.
- Да, дорог как будто нет, - проговорил он таким равнодушным тоном, словно дело касалось вопросов вроде отсутствия журавлей на небе. - Но это неважно! На Енисее и Тунгуске мы, очевидно, уже ничего более открыть не можем, тогда как здесь есть данные за новые находки. Словом, я стою за продолжение путешествия сухим путем.
- Несмотря ни на какие препятствия? - спросил Павел Андреевич.
- Несмотря ни на какие препятствия! - повторил старый ученый.
- Мне кажется, раз мы поехали не для своего удовольствия, а ради дела - вопрос об удобствах не должен смущать нас, - мягко заметил Михаил Степанович.
- Повторяю, лично я рад сухопутному путешествию, - заговорил Свирид Онуфриевич, - поохочусь всласть, по крайней мере! Тем не менее, пускаться наугад в тайгу не советовал бы. Разве проводника отыщем…
- Карта и компас - лучшие проводники, - возразил Иван Яковлевич.
Палеонтолог поглядел на старого ученого и, убедившись, что упрямец скорей отправится один в тайгу, чем откажется от своей затеи, вздохнул как кузнечный мех.
- Пейте мою кровь! - проворчал он полушутливо, по-лусердито, - везите куда хотите!
- Вот это я понимаю! - весело воскликнул Михаил Степанович. - "Все для науки!" - девиз наш. Итак, прощай, Енисей!
- И да здравствует трущоба! Много людей перебывало, я думаю, здесь за сотню тысяч лет, но самые невероятные несомненно мы, господа!
- То есть как это за сотню тысяч лет? - вмешался охотник. - Это что же по-вашему - древность земли, что ли, такая?
Павел Андреевич скосил на него глаза, не поворачивая головы.
- Сто тысяч лет, милостивый государь, в истории земли - только нуль, ни больше, ни меньше!
- Да вы шутите, или смеетесь?
- Нисколько-с. Говорю безусловную истину: над нашей планетой прошло много, много миллионов лет.
- Фу ты, Боже мой! - Свирид Онуфриевич вытаращил в изумлении на палеонтолога глаза. - Неужто миллионы?!
- Я вам назвал наименьшую цифру, - ответил тот.
- Ловко! - недоверчиво заметил охотник. - Сказали бы вы это в мое время у нас в школе - вот бы как бы вам шкуру за эти миллионы всписали, мое почтение!
- Стало быть, решено, господа? - спросил, вставая, Иван Яковлевич. - Мы оставляем плот и едем далее сухим путем?
- Решено, решено! - ответили все.
- Антон! - позвал не терпевший откладываний и проволочек старый ученый. - Укладывайся! - приказал он появившемуся, словно привидение из темноты, слуге. - Завтра мы выезжаем отсюда уже на лошадях.
- На лошадях? - переспросил Антон. - Откуда же это они возьмутся?
- Будут! - прервал его Иван Яковлевич. - Об этом позаботится проводник, а твое дело приготовить все остальное.
- Проводник? - протянул Антон. - Проводник говорит такое, что волосы дыбом станут: хуже мест нет, чем здесь! Горы, леса да волки в них с медведями, а больше ничего и нет. Рекой-то спокойнее бы уж плыть… Вправду, что ль, бросить хотите плот? - угрюмо обратился он к остальным, увидав, что Иван Яковлевич, не слушая его, вошел в шалаш.
- Да, старина, так приходится! - ответил Михаил Степанович.
Антон молча удалился в задний шалаш и, сняв с себя неизменный сюртук, улегся на постель; но уединенный покой его скоро был нарушен Василием.
- Антон Антипыч! - заявил он, вбегая в шалаш. - Господа требуют.
- Это зачем? - не шевелясь, сурово спросил старик.
- Да черепа там искали, нет их нигде! Вы, сказывают, убирали вчера?
Антон, не отвечая ни слова, поднялся, медленно надел сюртук и отправился к господам.
- Я здесь-с… - заявил он, подойдя неслышной поступью и постояв несколько секунд за спиной Михаила Степановича.
Тот вздрогнул от неожиданности и оглянулся.
- Фу ты, вот напугал! - произнес он. - Павел Андреевич черепа не может найти: где они?
Губы старика шевельнулись, но он молчал.
- Принеси-ка их сюда, Антон! - добавил палеонтолог, усердно копаясь в груде древних предметов первой находки.
Антон не двигался.
- Что же ты? - спросил Михаил Степанович. - Что ты сказать хочешь?
- Принести их нельзя-с… - выговорил старик.
- Почему?
- Так что их нет!
Павел Андреевич повернулся так, что хряснула скамья под ним, и в свою очередь уставился на Антона.
- Как нет? где же они? - продолжал допрос удивленный Михаил Степанович.
- Я в ответе-с… - глухо ответил старик. - Только больше терпеть из-за них сил не было. Земле я их предал-с!
- Что? Что он говорит? - переспросил палеонтолог, не веря ушам своим.
- Похоронил я их! - повторил старик.
Михаил Степанович развел руками.
- Что он - дурак от рождения или сейчас с ума сошел? с возрастающим гневом спросил Павел Андреевич, подымаясь со скамьи.
Свирид Онуфриевич покатился со смеха, и смех его далеко проник в темноту ночи.