- Ты доложил им о том, что мы обнаружили?
- Да, сэр.
- Что они ответили?
- С точки зрения Службы безопасности, на базе возможно повторение попытки диверсии. Здесь же народу мало, экипаж небольшой. Они предлагают, чтобы мы подвергли друг друга перекрестной проверке, а также…
- Господи Иисусе!
- Они хотят знать, сколько времени нам потребуется.
Молчание.
- Командир, они…
- Я тебя слышал. Скажи, что нам нужно десять часов.
Рэмси повернулся к передатчику.
- Студент Учителю. Командир говорит, что уложимся в десять часов. Прием.
- Учитель Студенту. Продолжайте действовать в установленном порядке. Мы определим для вас новое время контрольных сеансов связи. Конец связи.
Рэмси откинулся в кресле и задумался.
"Вот теперь я по-настоящему подставил свою шею. Но Обе считает, что это единственное, что возможно при таком раскладе".
Из селектора внутренней связи раздался голос Боннетта:
- Рэмси, если переговоры завершены, подними свою задницу со стула и помоги мне!
- Иду.
В двигательном отсеке Спарроу, повернув гаечный ключ, смотрел на Гарсию, склонившегося над вторичной обмоткой.
- Они хотят, чтобы мы продолжали эту миссию, Джо. Просто отвратительно.
Гарсия подключил рабочую лампу к двум клеммам. Она загорелась.
- Да, и плюс ко всему они прислали к нам этого зеленого Рэмси, почти сухопутного.
- В его послужном списке - ограниченный опыт участия в боевых действиях. Секретный патруль в заливе.
- Осталось ложиться и помирать! - Гарсия перешел на другое место. - Что-то не так с этим парнем!
Спарроу снял крышку с конденсатора.
- Что именно?
- Подозреваю, что он стукач, а не тот, за кого себя выдает.
- С чего это ты взял?
- Не могу сказать, командир.
Спарроу, пожав плечами, вернулся к работе.
- Не знаю, Джо. Обсудим это позже. Пожалуйста, подай мне восьмидюймовый кривой ключ.
Гарсия, отдав ему ключ, продолжил проверку. В маленьком отсеке наступила тишина, прерываемая лишь лязгом металла по металлу да жужжанием тестовых устройств.
Спарроу, проскользнув через открытый люк в центральный пост, молча наблюдал, как Боннетт и Рэмси устанавливали на место верхнюю крышку главного пульта управления.
Боннетт выпрямился и почесал шею. От руки остался жирный след.
- Ты новичок, парень. Но мы сделаем из тебя настоящего подводника. Ты всегда должен помнить: здесь, на глубине, ошибаются только один раз.
Рэмси положил отвертку на место в ящик с инструментами, повернулся и увидел Спарроу.
- Все в порядке, командир?
Спарроу ответил не сразу. Он внимательно оглядел центральный пост, понюхал воздух. В нем чувствовался слабый запах озона. Издалека доносилось гудение двигателя, запущенного на холостом ходу. Круглые глаза - огни индикатора - казались его символическим продолжением. Но капитана не покидала какая-то смутная тревога.
- Мы сделали все, что под силу простым смертным. Соберемся в кают-компании, - Спарроу повернулся и скрылся за дверью.
Рэмси поставил ящик с инструментами на полку в стенном шкафу. Металл лязгнул по металлу. Он вздрогнул и обернулся. Боннетт выходил за дверь. Рэмси пересек центральный пост, проскользнул через люк и пошел вслед за Боннеттом в кают-компанию. Там их уже ждали Гарсия и Спарроу. Гарсия уселся с правой стороны стола, а на его дальнем конце стоял Спарроу. Рэмси широко раскрыл глаза от удивления: перед Спарроу лежала раскрытая Библия.
- Мы просим у Всевышнего, чтобы он помог нам в наших начинаниях, - произнес Спарроу.
Боннетт опустился в кресло, стоявшее с левой стороны.
Спарроу указал на кресло напротив него:
- Вы не сядете, мистер Рэмси?
Рэмси опустился в кресло, положив руку на зеленое сукно стола. С противоположного конца стола над ним возвышался Спарроу. "Представитель Закона с рукой на Библии".
"Религиозные службы - одна из скрепляющих сил этого экипажа, - подумал Рэмси. - Мистическое соучастие! Освящение воинов перед набегом".
- Вы какой религии, мистер Рэмси? - спросил Спарроу.
- Протестант епископальной церкви, - откашлявшись, ответил Рэмси.
- Здесь на самом деле это не важно, - сказал командир. - Я просто поинтересовался. На подлодках бытует убеждение, что Господь не позволяет живому атеисту погружаться на глубину больше тысячи футов.
Рэмси улыбнулся.
Спарроу склонился над Библией. Послышался его рокочущий голос:
- Горе тем, кто называет зло добром и добро злом, кто вносит тьму в свет и свет во тьму, кто горечь смешивает со сладостью и сладость с горечью. Горе тем, кто считают себя мудрыми в глазах своих и предусмотрительными в лице своем!
Он закрыл Библию и поднял голову. Это был момент силы, мгновение власти. Рэмси ощутил проявление глубокой силы.
- Мы выполняем нашу работу, используя все средства, находящиеся в нашем распоряжении, - начал Спарроу. - Мы делаем то, во что верим, что считаем правильным. Даже если это опечалит нас, мы будем это делать с тем, чтобы последнее неверие и безбожие исчезло с лица земли. Аминь.
Спарроу повернулся и поставил Библию в шкаф над переборкой. Все еще стоя спиной к экипажу, он заговорил:
- Все по местам. Мистер Рэмси, свяжитесь с базой, скажите, что мы готовы к отплытию. Запросите время первого контрольного сеанса связи.
Рэмси поднялся с кресла. Первым делом он подумал о необходимости проверить первые записи дистанционного измерителя, относящиеся к Спарроу.
- Есть, сэр, - сказал он. Повернулся, вышел из кают-компании и по трапу направился в радиорубку, чтобы связаться с базой.
Первый контрольный сеанс через четыре часа.
Рэмси передал эту информацию Спарроу.
- Обнулить автоматический таймер, - приказал Спарроу. - Всем доложить о готовности.
- Здесь Гарсия. Двигатель и буксирные устройства готовы.
- Здесь Боннетт. Пульт управления готов.
Рэмси взглянул на свой пульт в электронном отсеке. Его охватило странное чувство принадлежности к этой лодке. Чувство близости, связи более длительной и глубокой, чем он ощутил за пять тренировочных недель.
- Электронный пульт готов, - отрапортовал он. - Давление две атмосферы, - Рэмси взглянул на браслет "вампира". - Диффузия в норме. Азот отсутствует.
Из селектора внутренней связи раздался голос Спарроу:
- Лес, снимаемся.
Рэмси почувствовал, как подводная лодка слегка накренилась, потом последовал мягкий, но мощный толчок. Казалось, что палуба под ногами слегка колыхнулась и выровнялась. И действительно, она слегка накренилась.
"Мы идем в глубину, - подумал Рэмси. - И в прямом смысле, и в психологическом. Но к этому я и готовился".
- Мистер Рэмси, зайдите на центральный пост, - послышался приказ Спарроу.
Рэмси закрыл пульт и вышел. Спарроу стоял в самом центре отсека, держа руки за спиной, широко расставив ноги. Он выглядел как на картине на фоне лабиринта труб, колес, циферблатов и плоскостей. Справа на пульте управления буксирными устройствами работал Гарсия. Слева стоял Боннетт, держа в руках высокоскоростной штурвал. Большой прибор - измеритель статического давления, висящий на переборке, регистрировал 1310 фунтов на дюйм. И давление продолжало расти. Они находились на глубине ниже 3000 футов.
- Что находится в небольшой коробке, прибывшей вместе с вашим багажом, мистер Рэмси? - не оборачиваясь, спросил Спарроу.
- Мониторинговое оборудование новой поисковой системы, сэр.
Спарроу повернул голову, чтобы взглянуть на мерцающий циферблат устройства управления буксирным оборудованием. Потом обернулся.
- Почему она была опечатана?
- Это устройство очень тонкое, соответствующим образом упаковано. Боялись, как бы кто-либо…
- Хочу при первой же возможности взглянуть на него, - сказал Спарроу и шагнул к Боннетту. - Лес, протечка в девятом отсеке?
- Там отсутствуют колебания давления и влажности, командир. Наверное, это конденсат.
- Не спускай с него глаз, - Спарроу вернулся к Рэмси.
"Попробую побыстрее определить, сможет ли эта маскировка удовлетворить их любопытство", - подумал Рэмси.
- У тебя есть хобби? - спросил капитан.
- Астрономия, - прищурился Рэмси.
- Странное хобби для подводника, - через плечо бросил Боннетт.
Прежде чем Рэмси успел ответить, в разговор вмешался Спарроу:
- Нет ничего странного в возникновении интереса к астрономии у человека, уходящего в море.
- Ведь это основа навигации, - заметил Рэмси.
Спарроу оглядел Рэмси долгим взглядом и вернулся к пульту управления.
- Когда мы шли по полутемному тоннелю с базы, я думал, что, прежде чем мы уйдем в глубину, нам следовало дать право в последний раз взглянуть на звезды. Они пробуждают в человеке чувство сопричастности этому миру. Однажды ночью в Гленн-Гарден я был поражен чистотой неба. На нем светилось созвездие Геркулеса…
Он замолчал, заметив, что "Таран" задрал нос кверху.