Пьяные субботние гуляки начали возвращаться в общежитие, фальшиво распевая и с энтузиазмом рыгая. Возможно, то было поэтическим возмездием за мое притворное опьянение - если да, то возместилось мне тысячекратно. Я стал жалеть, что не раскошелился на жилье поприличнее, но поскольку реального заказчика, оплачивающего мои расходы, не существовало, то мне будет еще труднее лгать Кейт, коли я слишком много потрачу во время "командировки".
Забудьте арифметику лепешек; я знал, как заставить цифровые деньги воспроизводиться - наподобие марширующих метел по команде ученика волшебника. Возможно, мне даже удалось бы получить прибыль таким способом, и Сэм бы этого не заметил: я мог бы скрыть торговлю или обмен с другой стороной за манипуляциями с границей, которые мы обычно использовали для обмена сообщениями.
Однако я понятия не имел, как ограничить побочные эффекты. И что способно разрушить такое вмешательство, и сколько людей при этом убью или покалечу.
Я спрятал голову под подушками и стал искать способ заснуть при таком шуме. Кончилось это тем, что я начал вычислять степени числа семь - уловка, которая помогала в детстве. Я никогда не был силен в устном счете, и концентрация, необходимая для таких задач, выматывала гораздо быстрее, чем любая физическая работа. "Двести восемьдесят два миллиона четыреста семьдесят пять тысяч двести сорок девять". Числа поднимались в стратосферу, как бобовые стебли из сказки, пока не вознеслись слишком высоко и не рассыпались облаком цифр, дрейфующих через мой череп наподобие черного конфетти…
* * *
- Все под контролем, - сказал я Сэму. - Я определил местонахождение источника и предпринял шаги, чтобы предотвратить повторение.
- Ты в этом уверен?
Когда он говорил, тор с тремя дырками на экране непрерывно извивался. Вообще‑то, я сам выбрал этот символ, и Сэм на мой выбор никак не повлиял, но невозможно было не спроецировать эмоции на эти кривляния…
- Я уверен, что знаю, кто произвел вторжение в среду. Это сделано без преступного намерения. Более того - человек, который это совершил, даже не понял, что пересек границу. Я модифицировал операционную систему его компьютера так, чтобы он не смог повторить подобного. Если он попытается, компьютер просто выдаст те же самые ответы, но на этот раз вычисления не будут выполнены.
- Приятно слышать, - сказал Сэм. - Ты можешь описать эти вычисления?
Я был столь же невидим для Сэма, как и он для меня, но по привычке старался хранить на лице невозмутимость.
- Я не считаю, что это входит в наше соглашение, - ответил я.
- Ты прав, Бруно, - продолжил Сэм, помолчав несколько секунд. - Но у нас появится больше уверенности, если мы будем знать причину нарушения границы.
- Понимаю. Но мы приняли решение.
Мы - это Элисон и я. Юэнь все еще находился в больнице. Вдвоем с Элисон мы говорили от имени всего мира.
- Я доведу вашу позицию до моих коллег, - сказал он. - Мы вам не враги, Бруно. - В тоне его голоса прозвучало сожаление, подобные нюансы он мог контролировать.
- Знаю, - ответил я. - Мы тоже ничего против вас не имеем. И тем не менее вы решили скрыть большую часть информации о вашем мире. Мы не рассматриваем это как свидетельство враждебности, поэтому и у вас нет оснований жаловаться на то, что и у нас есть кое‑какие секреты.
- Скоро я свяжусь с тобой, - сказал Сэм.
Окно программы связи закрылось. Я послал Элисон по электронной почте зашифрованную запись нашего разговора и тяжело уронил голову на стол. Она раскалывалась от пульсирующей боли, но в целом разговор завершился неплохо. Конечно, Сэм и его коллеги предпочли бы знать все; понятно, что они не скрывали разочарования и недовольства. Но они наверняка не собираются отказаться от благоприятной политики предыдущего десятилетия. Важно, чтобы моя гарантия оказалась надежной: вторжение не должно повториться.
Меня ждала работа - та, за которую платят деньги. Мне каким‑то образом удалось вспомнить о дисциплине, заставить себя позабыть о всей этой истории и сесть за отчет о стохастических методах ликвидации узких мест в распределенном программировании; эту работу я делал для компании в Сингапуре.
Четыре часа спустя, когда прозвенел дверной звонок, я вышел из‑за стола, чтобы совершить набег на кухню. Я не потрудился взглянуть на экранчик камеры домофона, а сразу прошел по коридору и открыл дверь.
- Как поживаете, Бруно? - осведомился Кэмпбелл.
- Хорошо. Почему вы мне не сказали, что собираетесь в Сидней?
- А вы не хотите спросить, как я нашел ваш дом?
- И как же?
Он показал свой телефон. Там было текстовое сообщение от меня - или, по крайней мере, с моего телефона: тот послал ему мои GPS‑координаты.
- Неплохо, - признал я.
- Кажется, в Австралии к списку правонарушений, относящихся к терроризму, недавно добавили "порчу коммуникационных устройств". Пожалуй, вы могли бы упрятать меня в одиночку в тюрьме строгого режима.
- Только если вы знаете хотя бы десять арабских слов.
- Однажды я провел месяц в Египте, поэтому все возможно. Но не думаю, что вы действительно желаете оказаться в полиции.
- Почему бы вам не зайти? - спросил я.
Я провел его в гостиную, лихорадочно размышляя. Возможно, он нашел передатчик за книжной полкой, но уж точно не раньше, чем я ушел из его дома. Как он ухитрился дистанционно запустить вирус в мой телефон? Я‑то думал, что у меня надежная защита.
- Мне хотелось бы услышать объяснение, зачем вы подсадили жучок в мой компьютер, - заявил Кэмпбелл.
- Чем дальше, тем больше я сам начинаю гадать об этом. Правильным ответом может быть и такой: вы сами захотели, чтобы я это сделал.
- Занятно! - фыркнул он. - Готов признать, что я намеренно допустил зарождение слухов о моей работе: было любопытно, отчего вы с Элисон Тайэрни прекратили поиск. Мне захотелось проверить, приедете ли вы вынюхивать подробности. Но вряд ли это можно посчитать приглашением украсть всю мою работу.
- В таком случае, чем была вся эта затея для вас, как не способом украсть кое‑что у нас с Элисон?
- Да разве наши поступки можно сравнивать? Я лишь хотел подтвердить свое подозрение. Мне показалось, вы действительно что‑то обнаружили.
- Полагаете, вы его подтвердили?
Он покачал головой, но это было удивление, а не отрицание.
- Почему вы здесь? - спросил я. - Думаете, я собираюсь опубликовать вашу сумасшедшую теорию под видом собственной? Я слишком стар, чтобы претендовать на медаль Филдса, но вы, вероятно, думаете, что это материал для Нобелевской?
- О, не думаю, что вас интересует слава. В гонке за премиями вы меня опередили давным‑давно.
Я вскочил и нахмурился, сжав кулаки:
- Так в чем, собственно, дело? Хотите подать на меня в суд из‑за компьютера? Валяйте. Можем оштрафовать друг друга заочно.
- Я хочу знать точно, какие сведения были для вас настолько важны, что ради этого вы пересекли Тасманово море, солгали, чтобы попасть в мой дом, злоупотребили моим гостеприимством и украли мои файлы. Сомневаюсь, что это просто любопытство или ревность. Полагаю, вы нашли кое‑что десять лет назад и теперь боитесь, что моя работа представляет опасность для вашего открытия.
Я сел. Прилив адреналина, который я испытал, будучи загнанным в угол, пошел на убыль. Я почти услышал, как Элисон шепчет: "Или убей его, Бруно, или завербуй". Убивать его я не собирался, но пока еще не был уверен, что у меня только два варианта.
- А если я вам посоветую не лезть не в свое дело? - уточнил я. Он пожал плечами:
- Тогда я стану работать упорнее. Я знаю, что вы испортили мой лэптоп и, возможно, другие компьютеры в доме, но я не настолько беден, чтобы не купить новую машину.
Которая будет работать в сто раз быстрее… И повторит весь поиск. Вероятно, с более широким набором параметров. Ядерный фугас из Скудоземья, который и заварил всю эту кашу, взорвется снова. И взрыв, насколько я понимаю, может стать в десять, в сто раз мощнее.
- Никогда не испытывали желания вступить в тайное общество? - осведомился я.
Кэмпбелл скептически рассмеялся:
- Нет!
- Я тоже не хотел… Тем хуже для вас.
И я рассказал ему все. Открытие дефекта. Погоня "Индустриальной алгебры" за результатом. Прозрение в Шанхае. Сэм устанавливает контакт. Соглашение, десять спокойных лет. А затем внезапный удар и его последствия.
Кэмпбелл был откровенно потрясен, но, хотя я и подтвердил его исходное подозрение, не собирался поверить мне на слово.
Я понимал, что приглашать его к себе в кабинет для демонстрации не имеет смысла, ведь подстроить там нужный результат - пара пустяков. Мы зашли в местный торговый центр, и я выдал ему пять сотен на новый ноутбук. Сказал, какого типа программы нужно скачать, не ограничивая выбор конкретным пакетом. Потом дал ему некоторые дальнейшие инструкции. И через полчаса он сам увидел дефект и даже слегка подтолкнул границу на короткое расстояние в каждом направлении.
Мы сидели в закусочной, окруженные горластыми подростками, которые только что вырвались из школы. Кэмпбелл смотрел на меня так, словно я выхватил у него из рук игрушечный автомат, превратил в металлический и огрел этим автоматом по голове.
- Не стоит унывать, - подбодрил я его. - После Шанхая война миров не началась. Полагаю, что мы и это переживем. - После стольких лет молчания шанс разделить бремя ответственности с кем‑то новым заметно прибавил мне оптимизма.
- Дефект динамический, - пробормотал он. - Это все меняет.
- Это ваше мнение.
Кэмпбелл нахмурился: