- Садись, молодой человек, за стол и смотри свою книжку. Все картинки в ней про пришельцев. - Маратик сел и раскрыл книжку, ему хотелось взглянуть на волшебных коней. - Вот так, - сказал Маус. - А телефон, Людмила Петровна, в соседней комнате, там же у меня и книга, напишите отзыв.
И Маус увел Людмилу Петровну…
Колесница летела по небу, окруженная огненным кольцом. Из-под лошадиных копыт летели искры, из ноздрей - огненные струи.
Перелистав несколько страниц, Маратик вдруг услыхал голос тети Люды:
- Нет, нет! Что вы! Что вы!
Маратик вспомнил про слова водителя, про карманный парашют. Он соскочил со стула и тихим шагом вошел в коридор. Увидел белую дверь. Она была приоткрыта, и он услыхал:
- Честное слово, Людмила Петровна, еще утром телефон работал… Это очень неприятно. Но вы не волнуйтесь, скоро будете дома… Давайте все-таки по рюмочке…
- Нет, нет! Что вы! - повторила Людмила Петровна.
Голоса стихли. Но Маратик не ушел из коридора. Он почему-то боялся за тетю Люду. Опять заговорил Маус:
- Спасибо за отзыв. Очень хорошо. Спасибо… Однако это не самое главное.
- Что еще?
- Главное, Людмила Петровна… Даже не знаю, как сказать… Главное, что вы мне очень понравились…
- Благодарю вас.
- Нет, не в том смысле… Вы… Я люблю вас!
- Не надо… Я ведь путешественница…
- Да, да! Я полюбил вас! Вы должны стать моей женой!
Вы с ума сошли!
- Сидите, сидите, Людмила Петровна! Слушайте меня! Я богатый, очень богатый! Никто этого не знает.
Но у меня нет детей. Я трижды был женат на этих бесплодных дурах…
Тут белая дверь захлопнулась. Людмила Петровна хотела, видимо, выйти, а Маус ее не пустил.
Маратик не знал, что делать. Вбежать в комнату, ударить Мауса, закричать или выпустить в форточку парашют? Но Маус не бьет тетю Люду, говорит только глупости. Что делать?
Он подошел ближе к белой двери. Здесь было чуть слышно.
- Ах да какая вы старуха, бросьте… Я не встречал прекраснее вас… Вы дадите мне ребенка. Вы, вы! Нет, я не пущу вас… Я богатый, молодой, что вам еще надо? - Вдруг заскрипел стул. - Не уходите! Видите, я у ваших ног! Вы мой последний шанс, Люда, дорогая!
- Не прикасайтесь! Я закричу.
Маратик рванулся обратно в комнату, взобрался на подоконник и выбросил в форточку красный шарик.
Шарик тут же превратился в маленький парашют и стал медленно опускаться вниз.
Маратик спрыгнул с подоконника, бросился в коридор, рванул на себя белую дверь, но открыть не смог.
- Маратик! Маратик! - позвала Людмила Петровна.
Он застучал кулаками в дверь, но ее не открыли. Тогда он снова бросился в свою комнату.
Окно уже было открыто. На подоконнике стоял знакомый водитель. Осмотрев комнату, он спрыгнул на пол. По-прежнему улыбался.
- Где? - спросил он Маратика.
Маратик показал на дверь, ведущую в коридор.
За окном висел большой ящик, похожий на лифт. Из этого ящика выпрыгнули в комнату еще два человека и затем еще два. Они были в форме желтых солдатиков. Самый высокий и сильный остался у окна, а трое побежали в коридор вслед за водителем.
Маратик тоже побежал. В коридоре столкнулся с тетей Людой. Ее под руку вел водитель, он улыбался как ни в чем не бывало.
Тетя Люда плакала, кофта на ней была порвана. Она увидела Маратика, протянула ему руку.
- Бедный мой мальчик.
Маратик двинулся к белой двери. Вбежал в комнату. На полу валялась разбитая бутылка и пахло вином. Желтые солдатики обыскивали Мауса.
Маратик подбежал к Маусу и ногой ударил его чуть повыше колена. Маус вскрикнул и присел…
* * *
В летящий по небу ящик сели Людмила Петровна, Маратик, водитель и один желтый солдатик, который оставался у окна.
Водитель отдал Маратику книжку.
- Держи, мальчуган. Ты забыл на столе.
Маратик смотрел в иллюминатор, как удалялся от них дом, в котором они только что были. Там остались два солдатика и Маус.
Людмиле Петровне набросили на плечи желтую солдатскую куртку. Она поправляла на голове растрепавшуюся прическу и всхлипывала, как маленькая. Маратику было жалко ее, и в то же время он не хотел сейчас быть рядом с ней.
Горел электрический свет. За стеклом в кабине сидел желтый солдатик и медленно крутил штурвал - управлял полетом ящика.
- А что будет с Маусом? - спросил Маратик водителя, который по-прежнему улыбался.
- Это тебя не должно волновать, мальчуган. Смотри пока свою книжку, а я хочу поговорить с твоей тетей. - Водитель помолчал, откашлялся. - Вот, дорогая Людмила Петровна, какие дела.
- Кто бы мог подумать, - произнесла Людмила Петровна и опять заплакала.
- Ну, ну, успокойтесь. Все обойдется… Мы свои люди. Я ведь не в этом четвертом измерении родился, всего уже повидал…
- Догадываюсь… - всхлипывала Людмила Петровна.
- Спасибо… Вам не холодно?
- Нет… А нам долго лететь?
- Нет, что вы. Вот я и тороплюсь. Кой о чем надо договориться.
- Пожалуйста. Я слушаю.
- Вы знаете, кто такой Маус?
У Людмилы Петровны вытянулось лицо. Ей трудно было возвращаться к этому разговору.
- Бандит, - сказал Маратик. Перелистывая свою книгу, он прислушивался к разговору.
Водитель погладил Маратика по голове.
- Он гид, - выдавила из себя Людмила Петровна.
- Да. Но я о другом… Видите ли, у нас распространен такой вид преступности, как охота за свободными женщинами.
- Зачем? - спросил Маратик.
Водитель переглянулся с Людмилой Петровной и сказал Маратику:
- А ты ле хочешь посидеть в кабине с пилотом?
- Хочу.
- Иди. Я тебе разрешаю.
Оставив на своем сиденье книгу, Маратик ушел. Людмила Петровна видела через стекло, как пилот показал Маратику на свободное второе кресло рядом с собой и мальчишка сел.
- Короче говоря, - начал опять водитель, - мы ведем борьбу с этой преступностью.
- Вы полиция?
- Ну, если хотите - да.
- А почему так странно - через окно? Водитель рассмеялся.
- Наш принцип, Людмила Петровна, брать людей тихо, без шума. Представляете, какой бы он поднял хай на лестничной клетке?
Людмила Петровна не видела на лестничной клетке соседних квартир, но промолчала.
- Одним словом, вы слышали что-либо о таком учреждении - ЦРУБП?
- ЦРУ?
- ЦРУБП, я говорю.
- Нет, не слыхала.
- Легко расшифровать: Центральное регистрационное управление по борьбе с преступностью.
- Не слыхала.
- Так вот, дорогая Людмила Петровна, я вас должен доставить туда для составления протокола.
- Зачем вам протокол?
- Ничего не поделаешь. Возьмут отпечатки пальцев, сфотографируют и обследуют самым тщательным образом, и все…
У Людмилы Петровны перехватило дыхание:
- А… а…
Водитель улыбался.
- А… а… это обязательно?
Водитель долго молчал.
Людмила Петровна опять заплакала.
- Вы такой добрый, спокойный, - выдавила она из себя. - Помогите.
Водитель вздохнул, на секунду распрямились складки возле губ, и Людмила Петровна заметила, что у него небольшой шрам на щеке, отчего, как она вдруг поняла, и кажется, будто он все время улыбается.
- Есть один выход, - сказал водитель. - Моя жена работает директором одного учреждения. Вы меня слушаете?
- Да, да! Конечно.
- Сегодня там вечер… Ну, как вам сказать? Подростков, по-вашему…
- Школьников? - вырвалось у Людмилы Петровны.
- Они иначе называются МЗО, то есть Машинные залы обучения. Это школы без учителей.
- Без учителей?
- Напрасно удивляетесь - очень толковое обучение… Так вот, состоится вечер. Он посвящен встрече со знаменитыми детьми города. Догадываетесь, что можно организовать?
- Нет.
- Я могу договориться, чтобы вас и Асю пригласили на этот вечер…
- Асю?
- Да, вашу знаменитую девочку… А в ЦРУБП как-нибудь замнем дело. Сошлюсь на вашу занятость…
- Разве нельзя так замять?
- Как так? - У водителя опять распрямились складки у губ, и лицо его со шрамом стало зловеще спокойным.
- Ну… Я не знаю. - Людмила Петровна и на этот раз не могла сдержать слез. - Зачем вам Ася?
- Я вам предложил, Людмила Петровна… Выбирайте… Как у нас говорят, за красивые глаза никто ничего не делает… У нас коммерция… Моей жене нужна на вечер Ася…
11
Утром он проснулся от того, что чесалась борода. Он провел рукой по щеке, подбородку и в ужасе поднялся на кровати: бороды не было. Сбрили. Он обнаружил, что находится в палате, где еще лежат трое больных. Все спали. Он стал вспоминать, что произошло вчера вечером, и понял, что его привезли сюда как буйного. Наверно, усыпили, затем побрили, вымыли и уложили в палату.
Надо было срочно выбираться. Ныла, правда, рука, на которую он, должно быть, оперся при падении, но ноги ходили, он все видел и слышал, значит, был здоров. Не успел он подняться с кровати, как начались новые приключения, да такие, что и врагу их не пожелаешь.