Как мы сели на дирижабль
Когда мы все собрали, мама надела на Федю ошейник и дала мне поводок.
– Зачем ошейник? – спросила я. Феде ошейник не понравился.
– Мы полетим на дирижабле, – сказала мама. – Он может испугать пассажиров.
– Я никого не буду пугать, – сказал Федя, но мама сказала, что наденет еще и намордник, и нам пришлось согласиться на ошейник.
– Готовы? – спросил Валя. – Тогда поехали. Места для вас я заказал. Полетите с демобилизованными.
– А кто такие демобилизованные? – спросила я.
– Это солдаты из АБВГ, которые отслужили на нашем острове и теперь возвращаются домой.
– Значит, мы тоже демобилизованные, – сказала я, и Валя рассмеялся.
– Софья зрит в корень! – крикнул он сквозь шум двигателя, и мы поехали.
Мы ехали на вездеходе на воздушной подушке. Я не люблю на таких вездеходах ездить. Меня укачивает. И очень шумит. Поэтому Валя кричит еще сильнее. Но мы ведь ехали в отпуск, можно и потерпеть.
– Смотри, смотри! – опять крикнул Валя. – Наша обсерватория! А потом:
– Смотри, причал!
Около причала стояла большая подводная лодка.
– Новый стратег!
А потом мы остановились перед воротами. К нам подошел офицер.
– Куда направляетесь? – строго спросил он.
– В отпуск! – крикнула я.
– В отпуск – это хорошо, – сказал офицер. – Ваши документы.
– Будто нас не знаете, – обиженно сказал Валя и протянул ему карточку.
– Знаем, товарищ директор САО, но так полагается при спецрежиме.
– А что такое спецрежим? – спросила я. А мама меня ущипнула.
– Это когда у нас стратегический ракетоносец швартуется, – сказал Валя. – Так, товарищ офицер?
– Проезжайте, – сказал офицер. И ничего не ответил Вале. Потому что – военная тайна. Так мне Федя объяснил.
А потом мы выехали на ровное поле, и мама сказала:
– Вот и аэродром.
Валя сказал:
– Вот ваш дирижабль.
– Где? Где? – закричала я, а потом увидела.
Он похож на огромное белое облако. Внизу у облака кабина.
– Новая серия, – сказал Валя. – Полетите с комфортом.
– На самолете было бы быстрее, – сказала мама.
– Зато весь Севморпуть как на ладони, – сказал Валя. – Софье понравится. Так, Софья?
– Так, – сказала я. Мне уже нравилось. И не терпелось забраться в кабину дирижабля.
Валя помог вытащить наши вещи. Мы встали в конец очереди. Но солдат перед нами сказал:
– Проходите вперед, товарищи.
Мама не соглашалась, но остальные солдаты стали наперебой уговаривать пройти и сесть в дирижабль без очереди. Потому что мама с ребенком, то есть со мной. И еще с Федей.
Когда маму все же уговорили, мы подошли к лесенке. Там стояла строгая тетя в синей форме. Бортпроводник. Она проверяет у всех билеты. Хотя если у тебя билета нет, ты бы в очередь не встал. Разве не так?
– Ваш билет, пожалуйста, – сказала она.
– Корзина, картина, картонка и маленькая собачонка, – сказал Валя.
– Собака привита? – спросила бортпроводник.
– А что такое привита? – спросила я Федю.
– У вас девочка с собакой разговаривает, – сказала бортпроводник.
– Это не собака, – засмеялась мама.
– Добро пожаловать на борт, – строго сказала бортпроводник.
И мы поднялись по лесенке. Внутри нас встретил еще один бортпроводник и проводил к нашим местам. Кресла оказались такими большими, что я залезла с ногами.
– Если девочка захочет спать, то можно разложить в кровать, – сказал бортпроводник. – Одеяло и подушку я вам принесу.
– Не захочу спать, – сказала я. – Я буду смотреть в иллюминатор!
– Устроились? – сказал Валя. – Ну, тогда я пошел. Счастливого полета!
Он помахал нам рукой и уехал.
Скоро мы полетели.
Как мы летели на дирижабле
Я смотрела в иллюминатор. Наш остров стал совсем крошечным, а потом исчез, осталось только море. Мне стало скучно, и я пошла гулять.
– Ты куда? – спросила мама.
– Гулять, – сказала я. – Можно?
– Только осторожно, – сказала мама.
И я пошла. Много мест было свободных, садись где хочешь.
– Куда вы летите? – спросила я у демобилизованных солдат.
– Наша служба закончилась, – сказал солдат. – Теперь мы все летим домой.
– А где ваш дом? – спросила я.
– У меня в Твери, – сказал солдат. – Я поступлю в университет и буду учиться на учителя математики.
– А у меня – в Алма-Ате, – сказал другой солдат. – Я тоже поступлю в университет и буду учиться на агронома. У нас знаешь сколько земли пахотной?
– Не знаю, – сказала я.
– Приезжай, увидишь, – сказал солдат из Алма-Аты.
Третий солдат ткнул пальцем в иллюминатор:
– Смотри! Грузовой тримаран!
И все стали смотреть. И меня пустили посмотреть на крошечный кораблик, похожий на букву Ж. За ним тянулась тонкая белая линия.
– Я на таком хочу плавать, – сказал солдат. – Буду поступать в Мурманскую мореходку. Знаешь, какая у него скорость?
– Не знаю, – сказала я. А Феди рядом не было. Поэтому спросить я не могла.
– Большая! – Солдат головой покрутил. – Хорошая сегодня видимость, и облака разошлись. Сколько раз грузы сопровождал, а первый раз все так хорошо вижу. Повезло. Ты посмотри, как много кораблей!
Внизу появились крошечные корабли. Они двигались в противоположные стороны.
– Ой, какая девочка! – сказала девушка в форме. – Пойдем к нам! Мы тебя угостим.
Девушки тоже были демобилизованными. Но в иллюминатор они не смотрели. Они смотрели в зеркальца и красились. Мама очень редко красилась. А девушки красились, и мне было интересно на них смотреть.
– Как же я соскучилась по макияжу, – сказала девушка, что привела меня к их столику.
Другая засмеялась:
– Ты же сама нам запрещала краситься, товарищ лейтенант!
– На службе не положено, – сказала лейтенант. – Вот ты, девочка, красишься?
– Нет, – сказала я. – Мама говорит, я и так красивая.
И девушки засмеялись опять.
Как я вступила в общество чистых тарелок
Я смотрела, как девушки красились, а потом меня позвала мама. Меня ждал стюард в белой форме, перед ним стоял ящик на колесиках.
– Что будете кушать? – спросил стюард.
– Мороженое, – сказала я.
– Куриный суп и макароны с котлетой, – сказала мама. – Мороженое дают только тем, кто все съест. Правильно, товарищ стюард?
Стюард сказал:
– Точно так, уважаемые пассажиры. По строгому распоряжению капитана нашего судна десерт полагается только членам общества чистых тарелок.
– А что это за общество такое? – спросила я.
– Как! – всплеснул руками стюард. – Вы даже не слышали о таком обществе? Его основал Владимир Ильич Ленин специально для детей Советского Союза. Только тот, кто все съедает со своих тарелок, имеет право вступить в него.
– Мама, и ты была членом общества чистых тарелок? – спросила я.
– Я и сейчас в нем состою, – сказала мама. – Давай ешь. Спасибо вам, товарищ стюард.
– Когда все съешь, я приду и проверю, а потом напишешь заявление на вступление в общество. – Стюард подмигнул.
Вообще-то я суп не люблю. Поэтому я даже на тарелку не смотрела. Смотрела в окно, на воду, чтобы не видеть, как много еще супа осталось.
А потом я увидела остров.
– Мама, мы уже прилетели? – спросила я.
– Нет, но уже недолго, – сказала мама. – Это платформа Буровая. Искусственный остров. Здесь бурят дно океана и добывают нефть. Видишь, сколько вышек торчит? И корабли.
Я ела суп, потом макароны с котлетой и разглядывала Буровую. Вокруг нее столпились корабли. Федя сказал, что они называются сверхтанкерами. Это огромные корабли, которые развозят нефть по всему миру. Я стала считать, но сбилась. Слишком много сверхтанкеров. И они не стояли на месте, а двигались.
А потом стюард принес мороженое и листок бумаги, чтобы я написала заявление о вступлении в общество чистых тарелок. Я написала.
– Надо же, – стюард покачал головой, – ни одной ошибки, товарищ Софья. Кто тебя так красиво научил писать? Мама, наверное?
– Я сама научилась, – сказала я. – Мне мама книжку по чистописанию дала, я и научилась.
– Неужели? – Стюард посмотрел на маму.
– Сама, сама научилась, – сказала мама.
– Тогда с еще большим удовольствием принимаю вас в наши ряды, – и написал что-то на бумаге.
Я прочитала: "Надо принять".
Как мы прилетели в Арктанию
Я заснула. А проснулась оттого, что мама меня будила.
– Просыпайся, засоня! Мы подлетаем.
И я стала смотреть в иллюминатор. Океана не видно. Видна земля. И город. Точно такой, как по стереовизору показывают. И на картинках. И не такой, как наш поселок. Купола в городе гораздо больше, чем у нас. И они не круглые, гладкие, а будто из кусочков составлены. Федя сказал, что так специально сделано. Для крепости.
Мне сначала показалось, что они зеленые, ну то есть стекло куполов. А они оказались прозрачными. Вся зелень – внутри. Много зелени. Целый лес. И трава. И еще дороги. По ним люди ходят, машины ездят. Не такие, как у нас, а на колесах.
– Это Арктания, – сказала мама. – Столица Арктики. Здесь зоопарк есть.
– Хочу в зоопарк! – сказала я.
А мама сказала:
– Обязательно сходим. Поселимся в гостинице и сразу пойдем. А потом поедем дальше.
– Опять на дирижабле? – спросила я.
– Нет. На поезде. Видишь? – показала мама.