– Еще чего не хватало - думать! Я только взглянул на него - и давай бог ноги.
– Так что, если даже обвиняемый успел прочитать ваши мысли о том, что он совершил преступление, у него уже все равно не оставалось времени на извинения или на возмещение причиненных вам убытков?
Ответа не последовало.
– А уж мысли-то вы излучали предельно враждебные?
– Да, конечно, в любви ему не объяснялся, - заметил свидетель.
Адвокат обратился к судьям:
– Свидетель не заслуживает доверия. Дальнейший допрос считаю нецелесообразным.
Судьи посовещались, и тот, что в центре, холодно объявил о решении:
– Содержать под стражей в помещении суда до вынесения приговора.
Лолордо потопал прочь, бросая по сторонам злобные взгляды.
– Четвертый свидетель!
Трибуну занял энергичный человек среднего возраста - такими в кино представляют солидных президентов банков или знаменитых судей. И, по всей вероятности, с любой из этих ролей он бы великолепно справился.
– Ваше имя?
– Уинтроп Аллен.
– Профессор зоологии, не так ли? - спросил прокурор.
– Совершенно верно.
– Вы узнаете это существо?
– Как не узнать? Несколько месяцев я находился с ним в тесном контакте.
Сделав нетерпеливый жест, прокурор спросил:
– При каких обстоятельствах вы впервые столкнулись с ним?
На такой вопрос, очевидно, можно было бы не отвечать: весь мир знал эти "обстоятельства". О них толковали вкривь и вкось, сопровождая рассказы всякими прикрасами.
Тем не менее Аллен ответил:
– Оно появилось в зоопарке через два часа после закрытия. Как оно туда попало, я не знаю.
– Оно всюду совало свой нос, высматривая все, что можно высмотреть, все наматывая на ус?
Аллен заметил с сомнением:
– Что тут можно сказать…
– Осматривало оно все вокруг или нет?
– Конечно, ему многое удалось увидеть в зоопарке, прежде чем служители обнаружили его, но…
– Пожалуйста, отвечайте без выкрутас, профессор Аллен, - жестко заметил прокурор. - Продолжим: благодаря невероятному фурору, произведенному прибытием на Землю этого существа, и последующим событиям вашим служащим нетрудно было опознать его?
– Конечно. Они сразу сообщили мне о нем.
– Как же вы тогда поступили?
– Занялся этим делом сам. Нашел ему теплое удобное помещение в незанятой секции павильона рептилий.
Все в зале суда, включая и телевизионные камеры, с уважением воззрились на специалиста, который с таким хладнокровием действовал в столь необычайных обстоятельствах.
– Как же случилось, что вас при этом не разбил паралич, никто не уничтожил и вообще вы не стали жертвой сверхъестественного рока? - с кислой миной спросил прокурор. - Уж не излучали ли вы при этом самое сердечное приглашение?
Свидетель сухо ответил:
– Совершенно верно, излучал.
– Оставьте ваши шутки до лучших времен, профессор, здесь они неуместны, - сурово оборвал его прокурор. - Как бы то ни было, суд понимает, что вы отнесли это кошмарное существо к классу рептилий и отвели ему подобающее место.
– Чепуха! Просто павильон рептилий оказался свободен, удобен и поэтому приемлем. Обвиняемый не поддается нашей классификации.
Сделав презрительный жест, прокурор продолжал:
– Вам, вероятно, трудно объяснить суду, какими средствами вы одолели грозные силы и поймали это существо в ловушку?
– Я не ловил его. Я знал, что оно разумно, и соответствующим образом относился к нему.
– Если учесть заявление предыдущих свидетелей, вам крупно повезло, - колко заметил прокурор. - Почему этот уродец позволил вам в отличие от всех других вступить с ним в контакт?
– Просто он понял, что мой разум привык иметь дело с нечеловеческими формами жизни. А отсюда он логически пришел к выводу, что со мной легче, чем с кем-либо другим, наладить контакт.
– Логически пришел к выводу, - повторил прокурор и обратился к судьям: - Прошу, милостивые государи, обратить серьезное внимание на эти слова, учитывая, что данный свидетель находится на особом положении. - И он снова повернулся к Аллену: - Таким образом, вы считаете, что это существо обладает разумом?
– Безусловно!
– В течение нескольких месяцев вы имели возможность изучать разум этого незваного агрессора. Какой, по, вашему мнению, уровень интеллекта у этого существа?
– Такой же, как и у вас, только он иной, совсем не похож на наш.
– Вы считаете этого субъекта полноценным представителем его расы?
– У меня нет оснований думать иначе.
– То есть его раса равна нашей по разуму?
– Очень возможно. - Профессор Аллен потер подбородок, минуту подумал. - Да, я бы сказал, равна, если вообще можно сравнивать столь непохожие явления.
– А может быть, они даже превосходят нас и не только умственно, но и численно? - настойчиво гнул свою линию прокурор.
– Не знаю. Сомневаюсь.
– Но можно ли исключить такую возможность?
– Такие произвольные умозаключения не могут удовлетворять, и поэтому я…
– Не увиливайте от ответа! Существует ли возможность, пусть малейшая, что форма жизни, представляемая этим чудовищем, является самой страшной угрозой роду человеческому за всю его историю?
– Если сильно захотеть, угрозой можно назвать все что угодно, но…
– Угроза - да или нет?!
Вмешался судья в центре:
– Нельзя требовать определенного ответа от свидетеля на гипотетически поставленный вопрос.
Прокурор невозмутимо поклонился:
– Отлично, ваша честь, я поставлю вопрос иначе. - И возобновил допрос: - Считаете ли вы, как специалист, что интеллектуальный потенциал данной формы жизни достаточно высок, чтобы они напали, победили и поработили человечество, если бы они этого захотели?
– Не знаю.
– Это все, что вы можете сказать?
– Боюсь, что да.
– Но этого вполне достаточно, - резюмировал прокурор, многозначительно глядя в телекамеры на невидимое многомиллионное жюри. - Значит, вы допускаете, что существует опасность, небывалая опасность?
– Я этого не говорил, - возразил Аллен.
– Но вы не утверждали и обратного, - парировал прокурор, занимая свое место с видом самоуверенным и довольным. - Я кончил.
Адвокат помедлил, прежде чем приступить к допросу.
– Профессор Аллен, как освещались в прессе ваши многочисленные заявления, касающиеся обвиняемого?
– Все они без исключения были грубо извращены, - хмуро ответил Аллен. Он бросил ледяной взгляд на большую группу репортеров, которые в ответ высокомерно ухмыльнулись.
– Обвиняемого неоднократно рассматривали как шпиона, к которому во избежание худшего нужно применить решительные меры. На основании сведений, которыми вы располагаете, вы поддерживаете эту версию?
– Нет.
– Как бы вы определили общественное положение обвиняемого?
– Он эмигрант, - ответил Аллен.
– Не правда ли, побуждения обвиняемого невозможно рассматривать как враждебные роду человеческому?
– Нет ничего невозможного, - сказал профессор Аллен, потому что он был воплощенная честность. - Обмануть можно и самого хитрого из нас. Но не думаю, чтобы меня обманули. Таково мое мнение, чего бы оно ни стоило.
Адвокат вздохнул:
– Как мне уже тут напоминали, мнение - это еще не доказательство. - Он опустился на стул, ворча себе под нос: - Хуже некуда! Какое несчастье!
– Пятый свидетель!..
– Десятый свидетель!..
– Шестнадцатый свидетель!
Шестнадцатый был последним в списке обвинения. Свидетелей могло быть в пять раз больше, но и этого хватало за глаза! И у них было что предложить для окончательного всеобщего приговора, соответствовавшего если не здравому смыслу, то по крайней мере предрассудкам, вполне убедительное, продуманное предложение о том, как поступать с кочующими формами жизни: терпеть их, дать им под зад коленом или сделать что-нибудь еще похуже. В настоящий момент стоял вопрос об общественной безопасности, и решать, стоит ли подвергать себя риску, должна была сама общественность. Имея это в виду, все шестнадцать свидетелей обвинения составили грозный обвинительный акт против странного златоглазого подсудимого, покушаясь не только на его свободу, но и на саму жизнь.
Чувствуя себя хозяином положения, прокурор обращает повелительный взгляд на обвиняемого и приступает к допросу:
– Без дураков - зачем вы прилетели на Землю?
"Мне надо было сбежать из своего собственного мира".
– И вы думаете, мы в это поверим?
"Я ничего не думаю, - с трудом выводит на доске Мэт. - Я просто надеюсь".
– На что же вы надеетесь?
"На доброту".
Прокурор смущен. В поисках соответствующего саркастического ответа он молчит с минуту, пока не находит другой путь допроса.
– Так ваш собственный мир вас не устраивал? Что же вам в нем не нравилось?
"Все"..
– То есть вы были там отщепенцем?
"Да".
– А наш мир вы рассматриваете как подходящую мусорную свалку для таких отщепенцев, как вы?
Мэт не отвечает.
– Я считаю, что ваше утверждение - сплошная чепуха, что вся эта ваша история - просто выдумка. Полагаю, что причины вашего появления здесь глубже и неблаговиднее, чем вы хотите нам представить. Пойду дальше и скажу вам, что и прибыли-то вы сюда не из района Проциона, а откуда-то гораздо ближе, с Марса, например.
Мэт по-прежнему хранит молчание.
– Да знаете ли вы, что инженеры - конструкторы межпланетных кораблей подвергли ваш потерпевший крушение корабль длительному и серьезному обследованию и составили отчет об этом?