2
На борту грузового корабля мы провели три месяца; покинули его на планете под названием Глой. Можно было долететь до самого Риша, но только нам в другую сторону, к Зериде… Фша-Фша не собирался меня покидать: все миры одинаковые, говорил он. Воссоединяться с Великим Деревом он не спешил, как переживший бурную любовь человек не спешит влюбляться вновь. С таким трудом разорванные узы подождут… Капитан-ришианец расплатился с нами за службу: мы перебрали ему резервную силовую установку и несли вахты наравне с основным экипажем. Денег хватило, чтобы купить приличную одежду и поселиться в гостинице у космопорта - на случай, если подвернется должность на рейс в нужном направлении.
Ждать пришлось долго, но нам еще повезло: порт с его магазинами, тавернами и жилыми домами располагался среди живописных руин города, заброшенного десять тысяч лет назад.
Циклопические развалины сплошь заросли лианами, контуры их смягчились от времени, и только с воздуха было видно, что горы эти рукотворные.
В этом гостеприимном мире мы даже нашли работу. Ведя скромный образ жизни и откладывая деньги, удалось наскрести на два билета до Таникса - бойкого торгового перекрестка ближе к центру Галактики. Оттуда сообщение с центром куда более оживленное. Всего через несколько дней, проведенных на Таниксе, мы нанялись на суперлайнер в милю длиной. Круиз продолжался четыре месяца, и когда, отслужив по контракту, мы сошли на торговой планете, где жизнь била ключом, над головой во все небо разливалось сияние центра.
- До Зериды все равно три тысячи световых лет, - сказал главный механик, выдавая заработанные деньги. - Почему бы вам не подписаться еще на один круиз? Хороших механиков найти не просто. Обещаю приличное вознаграждение!
- Не трудитесь уговаривать, сэр, - ответил за меня Фша-Фша. - Дейнджеру нужен сказочный цветок, растущий в единственном саду в центре Галактики.
Через пару недель мы устроились уборщиками на старое корыто с экипажем из ящеров, обитающих на самом краю центра, куда корабль и направлялся. Заносчивый шкипер варварам с Окраины никакой другой должности и не доверил бы. Переход оказался долгим, а грязи было не меньше, чем на любой провинциальной лоханке.
На следующий раз вышло совсем скверно: на старом корыте, куда мы нанялись, вышла из строя система управления взлетом и посадкой - как раз в богом забытом медвежьем углу. Месяц мы ждали другого корабля, потом поступили наемниками в местные полицейские силы. Куда только нас не посылали! Маршируя по джунглям и питаясь несъедобными пайками, мы в конце концов выяснили, что "полицейские силы" - это обыкновенные разбойники. Унести ноги и спасти свои шкуры удалось только в самый последний момент. На службе я сделал интересное открытие: мои навыки сортировщика здорово помогали управляться с мачете казенного образца. После пары мелких стычек я разобрался в предмете настолько хорошо, что мог драться на равных с лучшим бойцом батальона. Настроил нужные рефлексы - проще простого.
В основном, однако, планет мы толком не видели. За редкими исключениями на любом из миров Галактики межзвездное сообщение идет через единственный порт - ради экономии и удобства управления. Порты же повсюду одинаковы: безличные города, усредненные по принципу "минимум, зато для любой расы".
Мы сделали один рейс и другой - без большого толку; но на третий раз попали на легкий быстроходный люггер с Тлинтора. Вышло так, что нам повезло.
3
С койки в тесной выгородке, какая полагается уборщику, меня сорвал вой сирены. Через тридцать секунд я уже стоял у экранов, где вся ходовая вахта, включая Фша-Фша, глазела на чудо, в глубоком космосе возможное не чаще одного раза за долгую жизнь. Брошенный корабль - забытый между звезд стальной город. Этот был огромным и, сразу видно, - очень, очень древним.
До корабля оставалось около пятисот миль. Мы медленно сближались, практически на параллельных курсах - еще одно чудо. В десяти милях вахтенный пилот приостановил сближение; пока мы смотрели, главный механик о чем-то советовался с капитаном. В результате последовал приказ ложиться на прежний курс и набирать ход.
- Это как? - возмутились мы (я и Фша-Фша) хором. Я-то раскатал губу на солидное вознаграждение…
- Мы не собираемся брать приз? - негромко, насколько позволяла мягкая натура, взвыл Фша-Фша.
Главный механик одарил его тусклым взглядом рыбьих глаз. Подобно остальному экипажу, он был амфибией и проводил свободное от вахты время в баке с соленой водой. И, подобно всем амфибиям, страдал боязнью открытых пространств - до последней чешуйки на рудиментарном хвостовом плавнике.
- С-с-с… Нереально, - прошипел он холодно.
- Да этому корыту пятьдесят тысяч лет и один день! - возмутился Фша-Фша. - И будь я слепым щенком, если это не риванский астрографический крейсер! На нем же звездные карты времен до Падения! Там же полно информации, забытой еще до того, как на Тлинторе запустили первый спутник!
- И как, по-твоему, должны мы разгонять такую мас-су до с-сверхсветовых с-скоростей? - поинтересовался главный механик. - Эта гора металлолома тяжелее нас-с в миллион раз. Двигатели не потянут.
- Корабль выглядит целым, - возразил я. - Может, и двигатели работают.
- И что с-с того?
- Высадим группу захвата и отведем корабль своим ходом, куда надо.
Тлинторианин втянул голову в плечи - жест, означающий крайнюю степень отвращения.
- Мы, тлинториане, не любим геройс-ских подвигов. Наша задача - дос-ставить груз в целости и с-сохранности…
- Вам даже не потребуется выходить наружу, - заметил Фша-Фша. - Мы с Дейнджером пойдем добровольно.
Главный механик по-рыбьи вытаращился и еще раз поговорил с капитаном. Через несколько минут было объявлено, что его превосходительство капитан не против.
- Одно условие, - сказал я. - Мы делаем всю грязную работу и получаем на двоих четверть призовых денег.
Капитан предложил двадцатую часть; в конце концов мы договорились на десять процентов.
- Не нравится мне это, - пробормотал Фша-Фша. - Слишком уж он легко согласился.
Надев скафандры, мы отправились к древнему кораблю в маленькой шлюпке. Лоснящееся коричневое яйцо диаметром в полмили, рядом с нашим люггером крейсер напоминал астероид. Высадка прошла гладко: люк с внешними запорами без труда распахнулся, и мы оказались в огромном, как пещера, пыльном трюме. Пассажирские палубы, места отдыха, лаборатории, мостик - все было в образцовом порядке. В оружейной кладовой все, чего только душа пожелает, - любое оружие и любые средства зашиты, - но нигде никаких следов жизни. Никакого намека на судьбу экипажа.
В наушниках заквакал голос капитана, напоминавшего о наших обязанностях.
По коридору, где свободно прошла бы груженая фура, мы попали в машинное отделение величиной с Центральный вокзал в Нью-Йорке. Деформационные генераторы, стоявшие по осевой линии, возвышались, как четырехэтажные дома. Глядя на них, я задумчиво присвистнул, но Фша-Фша нисколько не смутился:
- Я и побольше видел. Давай-ка попробуем систему…
Четыре часа провозились мы с приборами и громоздкими рычагами на пульте, кольцом окружавшем кресло величиной с банковский сейф, но труды наши не пропали даром: древние механизмы стройно загудели, будто никто не оставлял их на целую вечность.
После пробных маневров я вывел корабль на правильный курс и задал маршевый режим. Как только мы достигли крейсерской скорости, его превосходительство капитан приказал возвращаться на борт.
- Кого вы собираетесь прислать нам на замену? - спросил я.
- Эту деталь я оставляю на свое усмотрение, - отрезал капитан.
- Я не могу бросить машинное отделение без присмотра, сэр…
Вылупив глаза на экране карманного видеофона, он повторил приказ громче, с цитатами из Галактического Кодекса.
- Ну вот, начинается, - пробормотал Фша-Фша. - И есть ли у нас выбор?
На борту люггера нас встретили холодно: прошел слух, что мы отхватили лишний кусок добычи. Беспокоиться я особо не стал. Тлинториане вообще народ не слишком обаятельный. Без их сердечного участия жить нетрудно.
Уже в пределах системы Тлинтора главный механик вызвал нас к себе и улыбнулся. То есть я так думаю, что улыбнулся.
- Должен сознатьс-ся, я относ-сился к вам обоим не без подозрения, - сообщил он. - Но теперь, дома и с-с таким замечательным призом на безопас-сной орбите… Мои с-сомнения оказались бес-спочвенными, я вижу… Не с-соблаговолите ли выпить с-со мной, джентльмены?
Приглашение было принято, и главный механик разлил вино по вместительным бокалам. Не успел я взять в руки свой, как Фша-Фша неловко зацепился за столик; вино расплескалось. Главный механик благодушно махнул рукой в ответ на извинения и отвернулся - вызвать юнгу, чтобы подтер лужу. Одной секунды Фша-Фша хватило, чтобы бросить какой-то шарик в хозяйский бокал, где тот немедленно растворился. Пока юнга вытирал пролитое вино, мы приятно улыбались друг другу, потом выпили: Фша-Фша и главный механик одним глотком, я понемногу, кивая головой в знак одобрения. Хозяин вновь разлил вино по бокалам. На этот раз мы пили потихоньку, внимательно наблюдая друг за другом. Рыбьи глаза главного механика периодически поворачивались в сторону часов на стене.
- Сколько времени требуется вашему средству, чтобы подействовать? - любезным тоном осведомился Фша-Фша, тоже посмотрев на часы.
Хозяин вытаращил глаза, поперхнулся и просипел:
- Четверть часа…
- Да, уже дает себя знать, - кивнул Фша-Фша. - Мы тут приняли по паре таблеток универсального противоядия - так, на всякий случай. А вы как себя чувствуете?
- Мне… нехорошо. - Рыбий рот широко раскрылся, глотая воздух. - С-с-с… Трудно… говорить.