- Его можно позвать, - ответил Алейн, глядя на тропинку, - но только в случае крайней нужды. Орнвар - это бродячий сон леса, и пробуждается он только по необходимости или вот по такому зову. Но это сон лесного страха и гнева, и он не знает ничего, кроме крови. Хуже того, будучи существом необузданных страстей, он обожает охотиться и убивать. Он как летний шторм, что спасает корабль от пожара, чтобы тут же погубить молнией.
Вой, донесшийся издалека, подтвердил слова Алейна, и на невысказанный вопрос Пола рыцарь ответил, чиркнув пальцем по горлу. Очевидно, рунное копье отыскало сердце еще одного гварульха.
- Пойдем, - сказал Алейн, опираясь на руку Пола. - По ту сторону холма должен быть ручей. Там я смогу промыть царапины и хоть немного привести себя в порядок, перед тем как явиться на Ризамарн к Мудрецам. Мы будем там уже к полудню.
Гварульхи даром времени не теряли и забрались так далеко на юг - до самого Орнварского леса совсем не случайно, хотя прошло не так уж много времени с тех пор, как Тряпичная ведьма объявила войну. Жители юга пока ни о чем не догадывались, но гварульхи уже давно поселились почти у самой северной границы, а миперы совершали стремительные рейды к заброшенным дорогам, где подстерегали одиноких путников.
Джулия тоже не тратила времени даром. Она научилась вырываться из плена разума Тряпичной ведьмы в те моменты, когда ведьма бывала очень занята. Правда, в таких случаях она все равно была внутри Тряпичной ведьмы, у светящегося шара, но, по крайней мере, она все-таки обретала свое тело, несмотря на заверения ведьмы, что Джулия никогда не сможет почувствовать его. Тряпичную ведьму, казалось, забавляли ее попытки сбежать, и она никогда не наказывала девочку за это - только силой возвращала ее и приковывала к своим органам чувств.
- Что отделяет нас от старой границы, Ороч? - спросила Тряпичная ведьма, когда ее адъютант спустился со спины огромного крылатого мипера. В своей резиденции у подножия башни со шпилем она принимала донесения миперов и раздавала приказы своей армии.
- Новый город, госпожа, - ответил Ороч мяукающим звонким голосом. - Они называют его Беваллан. Небольшое поселение без стен и замка. Только башня, да и та невысокая. Они привыкли к миру в твое отсутствие, госпожа.
- Что ж, им осталось недолго наслаждаться этим миром, - прорычала Тряпичная ведьма. - А что насчет их магии? Как поживают их знаменитые маги, обвешанные талисманами и кольцами и не выпускающие из рук посохов? Эти Мудрецы с вонючими телами и протухшей кровью?
- Никого нет, - хохотнул Ороч, и его размотавшиеся повязки затрепетали на ветру. - Искусство забыто, с тех пор как госпожу… - Он оборвал себя на полуслове и упал на колени, а Тряпичная ведьма подошла к нему и одной рукой обняла за тонкую забинтованную шею.
- Забыто? - прошипела ведьма. Слюна закипела у нее меж острых, как иглы, зубов. - Ну, так я им напомню, не так ли, Ороч, мой зодчий? Я напомню! И сама вспомню сладкий вкус их плоти.
Позади нее зашевелились тени каменных ангарлингов, почуявших гнев госпожи. Гварульхи тоже подтянулись поближе к башне, старательно обходя раскачивающихся ангарлингов. Миперы кружили высоко в небе, вокруг шпиля, радостно крича в предвкушении кровопролития.
Смотревшая на все это сквозь глаза Тряпичной ведьмы Джулия содрогнулась и снова начала решать в уме задачки. Уж лучше таблица умножения на тринадцать, чем воспоминания ведьмы, представавшие перед маленькой пленницей во всех подробностях - каждая мелочь, звук, ощущение… и вкус.
- Собери старшин гварульхов и вожаков миперов, - велела Тряпичная ведьма Орочу. - А я поговорю… с ангарлингами.
Джулия с облегчением вздохнула, поскольку воспоминания о грабежах и кровавых пиршествах потускнели и сменились яркой картиной того, как молодая ведьма из рода людей, тогда еще делавшая первые шаги на пути к власти, пробуждает неподвижных, как камень, ангарлингов…
"И эта девушка уж, конечно, не Тряпичная ведьма", - подумала Джулия, чувствуя, как ее хозяйка неуклюже шагает, переставляя негнущиеся, набитые соломой ноги, и протягивает пухлые трехпалые руки, чтобы погладить своих старейших союзников - каменных рыцарей утонувшего Ангарлинга.
- Завтра, - прошептала она, прикоснувшись к белому камню ближайшего к ней ангарлинга и водя рукой по застывшим чертам его лица. - Завтра будут смерть и разрушения, и солнце утонет в крови на красном, как огонь, небе.
- Солнце высоко, в животе урчит, и нам пора пообедать, - сказал Алейн, остановившись и подождав, пока Пол нагонит его. Они снова взбирались на холм. Лес здесь рос уже не так густо. - Я думаю, Ризамарн недалеко. А у его подножия есть "Таверна предков". И поскольку…
- Мы потеряли свои мешки, - перебил его Пол. - Нам лучше продолжить путь, ведь есть все равно нечего.
- Точно, - улыбнулся Алейн, старательно не замечавший плохого настроения Пола. - Как твои ноги?
- Болят, - пробурчал Пол. Он уже пришел в себя после ночных кошмаров, и теперь его больше беспокоили всяческие неудобства.
"Только Джулию могли похитить в страну, где нет автобусов, - раздраженно подумал он, когда Алейн снова зашагал, выбирая путь полегче. - И каждое "приключение", в которое я здесь попадаю, обязательно без еды и обязательно в лесу, полном колючек и шипов…"
Пол все еще размышлял о шипах, поскольку именно от них сейчас было больше всего неприятностей, когда Алейн вдруг остановился. Пол поднял голову, всего в нескольких метрах от него находилась вершина - настоящая вершина, а не просто еще одна гряда.
- Ну, вот, - сказал Алейн, - мы почти пришли.
Пол быстро преодолел последние метры до плоской каменной площадки, откуда Алейн смотрел на восток. Они действительно оказались на вершине - дальше лес редел и уступал место зеленым полям, которые тянулись до узенькой речушки, подпоясанной деревянным мостом.
За рекой снова начинался подъем, и сочные поля сменялись желтым выжженным вереском, заполонившим склоны горы, которая терялась в тумане.
- Ризамарн, - произнес Алейн с вежливым почтением.
"Как будто о церкви говорит", - подумал Пол, занятый поисками таверны. Потом он углядел ее - небольшое желтое зданьице с несколькими трубами из красного кирпича на крыше. Оно ютилось в зарослях вереска чуть выше по склону горы Мудрецов.
- Пойдем, - оторвав взор от горы и повернувшись к мальчику, сказал Алейн. Он посмеялся, отметив, что под гору Пол идет куда быстрее, подгоняемый мыслью об обеде и крове в конце пути.
5. Ризамарн. Гора Мудрых
Спустя три дня Пол снова смотрел на "Таверну предков", но теперь он шел в зарослях пышного желтого вереска, направляясь к секретной вершине Ризамарна. И на этот раз он был один.
Они прекрасно отдохнули в "Таверне предков". Хозяин таверны, мастер Аран, радушно принял их. Он угостил их крепким пенящимся пивом, полкружки которого хватило, чтобы свалить Пола с ног. Потом они три дня наслаждались праздным отдыхом - сидели у камина, рыбачили и, что самое главное, спали на кроватях с пуховыми перинами под теплыми стегаными одеялами.
На утро четвертого дня мастер Аран объявил, что Полу пора идти в гору - одному. Объяснять, откуда он узнал это, владелец таверны не стал, но Алейн сказал, что так заведено, и если Аран сказал, что надо идти, то надо идти.
"Хорошо ему рассуждать, - сердито подумал Пол, оглядываясь на одиноко стоявшего у крыльца таверны Алейна. - Ему-то не надо с трудом взбираться на гору, дрожа от холода и сырости".
Действительно было холодно и сыро, но, сказать по правде, Пол от этого не страдал. Алейн купил для него у Арана отличную шерстяную одежду и укоротил ее по росту. В овчинной тужурке, в мягких ботинках из оленьей шкуры и в шляпе с широкими полями Пол совсем не мерз.
"Теперь мне не хватает только меча, - думал Пол, - ну, или кинжала".
Он изобразил несколько киношных выпадов, и воображение нарисовало ему пару военных сцен. Меч ему действительно может понадобиться, хотя, напади на него твари, подобные гварульхам, толку от оружия все равно не будет.
- Помогите мне только найти Джулию и верните нас домой, - прошептал он, обращаясь к горе.
И гора вдруг показалась ему не таким уж страшным препятствием по сравнению с теми, которые ему придется преодолеть, чтобы попасть домой. Одна Тряпичная ведьма со всей ее магией чего стоит! Надвинув шляпу поглубже, он решительно зашагал в туман, окутавший гору Мудрых.
В вереске была протоптана тропинка, она петляла меж скалистых выступов, время от времени выплывавших из тумана. Пол старался держаться тропинки: туман стал еще гуще, и он понимал, что заблудиться - значит, умереть, ведь никакие поисковые партии с вертолетами не прибудут сюда разыскивать его.
Подъем становился все круче, и все чаще попадались каменистые участки. Среди камней тропинку разглядеть было трудно, и он несколько раз останавливался и искал ее. Так прошло несколько часов, и уверенности у Пола поубавилось. Ужасно глупо отправляться в горы одному! По крайней мере, дома он бы такого не сделал. Да и разыскивать Мудрых, когда даже не знаешь, как они выглядят, - тоже не слишком разумно!
"Алейн велел держаться тропинки и не останавливаться", - твердил про себя Пол.
И тут вдруг он припомнил первый рассказ Алейна о Мудрых и о неудачной поездке в гору. Алейн тогда сказал, что ехал верхом, но та тропа, по которой шел Пол, слишком крутая и узкая для лошади.
"Наверное, я пошел не той дорогой", - подумал Пол, злясь, что пришлось напрасно карабкаться вверх.
Он прикинул, сколько сил уже затрачено, и решил, что, пожалуй, лучше продолжить путь. Но ведь тропа явно не та…