* * *
Примерно через полчаса знаменитые красильни предстали перед взором героев. Это подтверждала вывеска над дверью. "Красильня "Веселая Радуга"" - вопреки невзрачной цветовой гамме гордо провозглашала она.
На первом этаже, в маленькой комнатке, судя по всему - приемной, их встретил невысокий белобрысый парнишка со стрижкой "под горшок", с виду немногим старше Ивана.
- Санчес, - с картинным полупоклоном, отставив ногу и помахав рукой в области коленок, представил его Гарри. - Наш редактор, ценитель и кормилец.
Санчес смущенно улыбнулся и покраснел.
- А это - приезжие иностранцы, принц Джон и странствующий рыцарь сэр Вульф из Лукоморья. Мы имели счастье, или несчастье, или, так сказать, не было бы счастья, да несчастье помогло - познакомиться сегодня в переулке Башмачников. Они пришли мне на помощь в некой весьма щекотливой ситуации, незваные, но желанные, я бы сказал. И они будут жить у нас.
- Друзья Гарри - мои друзья! - не прекращая улыбаться, молвил красильщик. - Пойдемте, я покажу вам ваши комнаты! Правда, у нас тут немножко не прибрано, богемная жизнь, понимаете сами, но зато все свои. У вас багаж?
- Да, с вашего позволения. Не могли бы вы помочь донести? Но если вам тяжело, мы сами… - царевич двинулся на улицу, Серый и Санчес - за ним.
- Ого, - крякнул хозяин, взвалив на плечо мешок. - Что у вас там - чугун?
- Золото, - отозвался Иван из-под другого мешка.
Рыцарь Вульф скривился, как от зубной боли.
Санчес споткнулся на ровном месте.
- Шутка, гы-гы, - сказал Серый, делая царевичу страшные глаза.
- Гы-гы, - старательно выговорил Иванушка.
- Гы-гы, - задумчиво повторил Гарри с крыльца.
Красильщик оказался словоохотлив, и пока мешки несли до второго этажа до гостевых комнат, успел поведать новым знакомым, что красильня раньше принадлежала его отцу, что когда тот умер и завещал предприятие ему, он, Санчес, учился в гуманитарной гимназии, каковую ему и пришлось покинуть в связи со вступлением в наследство, тем более, что не покинь он ее, его бы все равно, скорее всего, к весне бы выгнали за хроническую неуспеваемость, нарушение режима и непочтение к преподавателям, несмотря на все неплохие отцовские денежки, которые тот платил за образование своего единственного отпрыска. Рассказал он, но скорее, не как о факте, а как о забавном недоразумении, что дела в красильне со смерти отца идут неважно, что сколько бы он ни старался (а не старался он нисколько) - клиенты и работники разбегаются, и оставленные родителем капиталы тают не по дням, а по часам.
- И что ты будешь делать, если разоришься?
Санчес ухмыльнулся и скинул мешок на пол в одной из комнат.
- Не ЕСЛИ разорюсь, а КОГДА разорюсь. Это вопрос времени, чувствую я… Не выходит из меня красильщика. Что делать буду? Стану трубадуром, буду бродить по свету с Гарри, играть на тамбурине, петь его песни…
- А он действительно мини-сингер? - глаза Иванушки вспыхнули с новой силой.
- Да, конечно! Самый лучший, какой только есть на свете - а мне их немало приходилось повстречать на своем веку - в гимназии, и за время знакомства с Гарри. Вы слышали, наверное, баллады "Король и шут", "Рыцарь и чудовище", "Чиль Ойленшпигель"?
- Нет, - как завороженный, царевич покачал головой.
- А "Птица и костер"?
- Нет.
- А "Королева тепла"? "Малиновый король"? "Когда окончен будет бал, и вновь взойдет луна…" - вывел Санчес, дирижируя себе рукой.
- Нет…
- Ну, да ничего страшного. Мы это быстро исправим. Скоро должен начать народ собираться - Эндрю, Джек Перкин, Юджин, Непогода, Малыш… Даже этот урод Кит придет. Не люблю я его, но он - друг Гарри… Кстати, вот это - ваша комната. Замок на дверях есть, но это не проблема - к нему любой ключ подходит. Живите, сколько надо. Постельного белья, правда, нет. Туалет на первом этаже, рядом с конторой, где приемная…
- В смысле, туалет в доме, что ли? - не понял Волк.
- Ну да. Не как у нас, в Лукоморье. Я читал - это из-за гигиены, - авторитетно пояснил царевич.
- А я и не знал, что она заходит так далеко на восток.
Теперь настал черед удивляться Иванушки.
- Так она… это… везде действует… вроде…
- Разве? Тогда надо быть осторожней.
- ?!
- С гигиеной шутки плохи. Когда она одна - еще можно справиться, а вот несколько - это, говорят, хуже медведя.
В голову Ивану закралось определенное подозрение.
- Сергий, извини, конечно, но ты уверен, что ничего не… э… не путаешь? Гигиена - это когда руки моют каждый день… или тараканов морят до того, как они начинают объединяться с клопами… или подметание пола, пока его еще видно… А гиена - это такой веселый компанейский зверек. Еще устойчивое словосочетание есть - смех гиены. И они собираются вместе, когда кому-то плохо.
Рыцарь Вульф застыл, как громом пораженный.
- Каждый день?!.. Тараканов?!.. Подметать?!.. М-да… Пожалуй, лучше встретиться с ги… гиеной…
Санчес с интересом стоял и наблюдал за рождением истины, с уважением глядя на Ивана.
- Приятно встретить образованного человека, - от души пожал он царственную руку. - Если что потребуется - говорите, не стесняйтесь. Всегда к вашим услугам. А сейчас пойдем в столовую - народ там собирается.
- Сколько с нас за комнаты? - спросил Иван.
Санчес обиделся.
- Друзья Гарри - мои друзья. Не говорите глупостей.
"Народ" на кухне уже собрался. Вокруг коренастого дубового стола, в окружении закопченных стен и давно не чищенных котлов сидела разношерстная компания: каждый второй - мини-сингер, каждый первый - поэт, определил уже наметанным глазом Серый, скользнув по живописным одеяниям и целой коллекции лютней, глиняных кувшинов с вином и девушек на коленях. Из еды на столе стояло маленькое блюдце с орехами.
Серый деликатно ткнул локтем Санчеса под ребра:
- Одни орехи на ужин - это тоже ваш варварский обычай, типа ги… гигиены, или я чего-то не понял?
Хозяин смущенно улыбнулся в ответ:
- Это в трактире дают бесплатно к вину…
- А-а… - удовлетворенно кивнул Волк. - А трактир отсюда далеко?
- Да нет, минутах в пяти.
- Пойдем, прогуляемся, пока они тут глотки дерут.
Через полчаса Санчес, Волк, трое слуг трактирщика и пять большущих корзин со всевозможной снедью вернулись в "Веселую Радугу" под одобрительные возгласы собравшихся.
- Налетай! - по-барски взмахнул рукой отрок.
Гости и хозяин не заставили себя долго уговаривать.
- Санчес, где можно взять кружку? - спросил Волк, проглатывая подвернувшуюся под руку сосиску.
- Вон там, не разделочном столе посмотри.
- Ага, гут.
- Что ты берешь?!
- Кружку.
- Так это же кружка из-под мусора!
- Ну, тогда возьму эту.
- Эта - из-под бульона!
- А эта?
- Ну-ка, дай посмотреть… Эта - из-под молока.
Сэр Вульф бессильно опустил руки.
- Слушай, хозяин, у тебя есть не кружка из-под чего-нибудь, а просто кружка?
Санчес озадаченно почесал в затылке.
- Ты знаешь - нет… Но я сейчас помою… - он схватил, не глядя, одну из посудин и быстро побулькал ее в огромном глиняном чане, черная матовая вода которого если и не была колыбелью жизни на Земле, то имела все шансы стать таковой после ближайшей глобальной катастрофы.
Серый плюхнулся на скамью рядом с царевичем. Пение, если оно и начиналось в его отсутствие, на время, по вполне понятным причинам, прекратилось, и друзья воспользовались недолгим перерывом, чтобы тоже перекусить.
Волк выудил из кучи угощений нечто гладкое, продолговатое и коричневое, с недоумением повертел в руках, но попробовать не решился.
- Что это? - осторожно осведомился он у Ивана.
- Где? - повернулся царевич. - А, это… Это - банан в шоколаде.
- Чего? - подозрительно переспросил Сергий.
- Фрукт такой, в… э… ну, короче, это вкусно. Попробуй. Тебе должно понравиться.
Серый с видом патриция над чашей цикуты откусил крошечный кусочек и со страдальческим видом принялся жевать. Проглотил. Потом еще. И еще…
- Надо же!.. Банан в шоколаде… - блаженная улыбка заняла все доступное пространство на лице странствующего рыцаря. - Ешеньки-моешеньки!.. Чтоб я так жил!.. Банан в шоколаде!.. А ну, давай еще, - и он с решительным видом принялся ворошить ближнюю к нему груду продуктов.
Внезапно все вокруг смолкло. Это Гарри взял лютню.
- Ну-с, начнем, - полупьяно поблескивая раскосыми зелеными глазами, молвил он, и все разом вдруг загомонили, стараясь перекричать друг друга:
- "Ты мой родник"!
- "Я выпью вина"!
- "Маятник"!
- "Рыцаря и менестреля"!
- "Шарманщика", Гарри, "Шарманщика"!
Полные губы минисингера удовлетворенно покривились.
- Все споем, не спешите, наше время впереди, - мягко проговорил он. - Но начать я хочу с песни, которую я сегодня бы посвятил моим друзьям, принцу Джону и сэру Вульфу.
И в полной тишине поплыли первые аккорды.
…Смерть надо мной -
Как солдат на боевом посту.
Но я от нее уйду
По границе миража -
Ей меня не удержать
В гибельных местах -
Я давно забыл,
Что значит страх.
Ведь золото - прах.
В дальних мирах
Оно не дороже свинца…
Слава и власть -
Дьявола пасть,
А мне бы в огне не пропасть…
А мне бы дойти до конца…
Я в пути…
Когда певец закончил, царевич рыдал - то ли от счастья, то ли от полноты чувств, то ли от выпитого вина.
- Сергий, ты понимаешь, это - гениально! Он - гений! Гений!.. - только и повторял он.