- Не только на американцев, - сказал Нимрод. - Почти на всех нефранцузов. Все, кроме них, сущие дикари. - Он снова зевнул. - Что-то я раззевался, клянусь Лампой. Надо бы прикорнуть на часок, да жаль - времени нет. Сейчас нам пора в Старый город, к Хусейну Хуссауту.
Глава 14
Мальчик с посиневшими ногами
Самая старая часть Каира лежит к югу от Города садов. Они проехали по тихой, мощенной булыжником улочке с глухими фасадами домов, средневековыми церквушками и аккуратным кладбищем, свернули в длинный узкий переулок и увидели довольно большой магазин с дешевыми сувенирами на витрине.
- Хусейн, разумеется, знает, что я джинн, - сказал Нимрод, когда они подходили к дверям. - Однако ваше происхождение мы от него скроем. По крайней мере, на время. Если ты - джинн, совершенно ни к чему, чтобы все окружающие об этом знали. Кроме того, если Хусейн будет считать вас обычными детьми, это позволит вам подружиться с его сыном Бакшишем. Мальчик хорошо говорит по-английски и может нечаянно выболтать что-нибудь, что отец его оставит в секрете. Короче раскройте глаза пошире и держите ушки на макушке.
Джон осмотрел витрину.
- Тут же один хлам! Финтифлюшки для туристов.
- Настоящий товар он держит наверху, в отдельной комнате, - пояснил Нимрод. - Один из вас может заглянуть тут во все закоулки, если другой в это время будет отвлекать Бакшиша.
Хусейна Хуссаута они увидели сразу, как вошли. Весь в белом, он сидел на полу, среди подушек, расшитых бедуинскими узорами, рядом стоял низкий кофейный столик, заставленный мисочками с фисташками и арабскими сладостями, графинами с лимонадом и множеством стаканов. Нервными пальцами он перебирал гагатовые, черные как смоль древние четки. Перед ним стояло хитрое приспособление для курения через воду - кальян - с длинной, точно фагот, трубкой, и он попыхивал, распространяя вокруг себя сильный запах земляники. В промежутках между затяжками он пил глоточками горячий кофе из серебряной чашечки. Знаменитый кладоискатель был седовлас, с темными усами и большой щелью между передними зубами, которая придавала его красивому лицу несколько хитроватое выражение.
Увидев Нимрода, он улыбнулся, коснулся лба кончиками пальцев и чуть наклонил голову.
- Ты пришел наконец, - проговорил он. - Я уже боялся, что не придешь.
С этими словами он встал и поцеловал Нимрода в щеку.
Нимрод обернулся к близнецам:
- Это мои юные друзья, Джон и Филиппа. Мои родственники из Америки. Приехали ко мне на пару недель погостить.
Хусейн Хуссаут расплылся в щербатой улыбке и поклонился детям.
- Добро пожаловать в Египет, - сказал он и, прищурившись, добавил: - А вам тут не слишком жарко?
Филиппа почувствовала, что вопрос задан неспроста: Хусейн пытается выяснить, не джинн ли они, подобно их дядюшке. Поэтому она приняла несчастный вид утомленного зноем человека - ведь от жары страдают только люди, а джинн, наоборот, наслаждаются каирской погодой в июне месяце.
- Да, тут ужасно жарко, - вздохнула она, обмахиваясь, точно веером, картой Старого города.
- Прямо как в духовке, - подхватил Джон, сообразив, что к чему. - Если станет еще жарче, я испекусь заживо.
- Мы этого не допустим, - сказал Хуссаут, наливая каждому стакан лимонада. - Вот выпейте, очень освежает.
Близнецы, которые, будь у них выбор, предпочли бы горячий ароматный кофе, приняли из его рук стаканы и поблагодарили хозяина.
- Немногие люди переносят жару так легко как Нимрод, - заметил он. - Но с другой стороны он - англичанин, а это многое объясняет. Знаете как в песенке: "Только бешеным собакам да безумным англичанам в полдень солнце нипочем, нипочем…"
- Вы правы, - кивнула Филиппа, всячески стараясь утвердить хозяина во мнении, что они с братом - обыкновенные американские детишки. - Я даже не понимаю, как ему не жарко!
- Да, странно, - улыбнулся Хусейн Хуссаут. - Но что взять с чудака-англичанина?
Нимрод уселся на позолоченный трон - точную копию того трона, который извлекли из гробницы Тутанхамона и поместили в Египетский музей.
- А как поживает твой сынок Бакшиш? - спросил Нимрод у хозяина, оглядывая внутреннее убранство магазина.
- Очень хорошо поживает, спасибо.
- Он сейчас где? В школе? Что-то его не видно…
- Да, в школе.
Нимрод кивнул:
- Ну что ж, перейдем к делу. Я получил твою записку.
Хусейн Хуссаут бросил взгляд на близнецов.
- А ничего, что мы будем обсуждать это при детях?
- Все равно ничего не поймут. Вреда не будет.
- Лучше все-таки им ничего не слышать, - твердо сказал Хусейн.
- Как пожелаешь, мой друг, как пожелаешь. - Нимрод подмигнул близнецам и сказал: - Детки, поищите-ка себе по хорошему сувениру, вон там, в дальнем углу.
- Хорошо, дядя. - Они с готовностью отправились в глубь магазина - рассматривать игрушечные саркофаги, в каждом из которых лежала крохотная, замотанная в бинты мумия, точь-в-точь как настоящая. Однако беседа Нимрода с торговцем редкостями интересовала их куда больше. Близнецы напрягли слух и вдруг, к своему удивлению, обнаружили, что это усилие и вправду позволяет различить каждое слово, сказанное далеко, почти у порога магазина. Кроме того, они ждали, когда хозяин увлечется беседой настолько, чтобы они могли незаметно, как просил Нимрод, проскользнуть в задние комнаты и во внутренний двор и поискать там что-нибудь интересное.
- Итак, - сказал Нимрод, - ты написал, что кое-что нашел.
- Такая у нас работа, - осклабился Хусейн.
- Возможно, ты обнаружил что-то после последнего страшного землетрясения?
- Ой, страшного, спору нет… Но нет и худа без добра. Особенно в Египте. С тех пор столько на поверхность повылезало. И ты вот приехал. И Иблис приехал. И оба ищете одно и то же.
- Иблис здесь? В Каире? Ты его видел?
- Да. Позавчера. В Египетском музее. Ты же знаешь, я часто наведываюсь туда поутру, чтобы посмотреть на древние сокровища. Для вдохновения. По мне, у каждого из этих древних камней есть голос… Короче, было обычное утро. Во всяком случае, мне так казалось, пока я не оглянулся. Оглянулся и встретился взглядом с Иблисом. Он был не один, а в сопровождении нескольких родственников. Там была Меймунах, ее отец Димирят и еще Дахнаш. Вряд ли наша встреча была случайной, да они и сами сказали мне без обиняков, что пришли не столько в музей, сколько повидать меня. Поэтому мы прошли в музейный кафетерий - поговорить. Все чинно-благородно.
- И как поживает Иблис? - спросил Нимрод.
- Отрастил бороду.
- Неужели?
- Да, светлая такая бороденка, едва закрывает подбородок. И тонкие усики. Так арабы носят. А в остальном - ничуть не изменился. Лощеный. Деловой. С безупречными манерами. В дорогом костюме с вашей модной лондонской улицы Сэвил-Роу. Туфли ручной работы. Типичный англичанин, Нимрод. Как и ты сам. - Хусейн Хуссаут широко улыбнулся и поковырял ногтем мизинца в щели между передними зубами. - Между тобой и им много общего, мой друг.
- Что, например?
- Он сообщил мне, что заинтересован в приобретении вещиц, которые выплюнула пустыня во время землетрясения Настоящих, древних. Особенно эпохи Восемнадцатой династии. Сказал, что деньги - не вопрос. Ну да у вас всегда так. Если вещь действительно стоящая, называй, Хусейн, любую цену.
- Джинн интересует только Восемнадцатая династия, - вставил Нимрод. - Ты это знаешь не хуже меня.
- Иблис сказал, будто до него дошел слух, что я располагаю информацией о местонахождении гробницы Эхнатона.
- Он так сказал? И это правда?
Торговец сокровищами попыхтел своей мудреной трубкой и улыбнулся:
- Увы, сказал я ему, это всего лишь слухи. А окажись это правдой, такая информация могла бы принести мне целое состояние.
- Или лишить тебя жизни, - заметил Нимрод.
- Да уж, верно. Прознай Иблис о том, что я позвал тебя, он был бы ужасно зол. Поэтому я и говорю с тобой сегодня так осторожно.
- Что ж, предположим, такая информация действительно существует, - вкрадчиво проговорил Нимрод. - В каком, например, виде?
- В виде карты.
Нимрод рассмеялся:
- Карта? В этой стране? Да тут каждый второй продает карту, где точно указана дорога к сокровищам. Все без толку. Песчаные барханы все время перемещаются, и любая карта, даже правдивая, со временем теряет ценность. Сам знаешь. С таким же успехом можешь продать мне карту, где указана дорога на Луну.
- Карта карте рознь, - ответил Хуссаут. - Эта не из тех, что нарисована на древнем папирусе. И не из тех, завернутых в полиэтиленовую пленку, что до последнего вздоха сжимает в руке умирающий путешественник…
- Ты занимаешь мое время попусту, - раздраженно сказал Нимрод и запнулся. - Хотя… Уж не нашел ли ты ключ к плите Нетжера? Камешек с начертанными на нем знаками, которые помогут расшифровать древние письмена?
- Еще неизвестно, есть ли он в природе, - улыбнулся Хуссаут. - И откровенно говоря, если человек, нашедший такой камень, понимает, что именно попало к нему в руки, самое грамотное, что он может сделать, - это немедленно его уничтожить. Так я думаю. - Хусейн поднял руку, чтобы остановить протесты, уже готовые сорваться с губ Нимрода. - С другой стороны, человек, расшифровавший письмена на плите Нетжера, может и сам нарисовать карту. Точную карту Мединет-эль-Фаюма и прилегающей территории. Карту, которая после землетрясения обретает особое значение. - Хуссаут побарабанил пальцами по лбу. - Этот человек может нарисовать такую карту с помощью карандаша, бумаги и, конечно, большого количества денег. Карта эта может оказаться ценнейшей, а может - никчемной, как те древние карты на папирусе…