Если бы она знала, что Колобуил уже прицеливается в нее!.. Необходимо было как-то ее задержать, пока ему, Хризоилу, не придет в голову какая-нибудь благая мысль насчет того, как ее спасти…
Для начала он сказал:
- Вот чего я вам не советую – так это идти на работу сейчас. Мне, конечно, жаль вашего шестого "Б", но как старый бюрократ могу заверить вас – опоздание всегда выглядит гораздо хуже прогула. Тем более что обморок у вас все-таки был. А если речь идет о медицинской справке, то это я вам без труда устрою.
- Вообще правда, ноги еще какие-то ватные, - вздохнув, согласилась она. - Ладно, прогуливать так прогуливать! Переживет мой шестой "Б".
- Вот и славно! - обрадовался Виктор Арнольдович. - Скоро уже обеденное время, а у меня такой обед!.. - И покуда она не передумала, поспешно добавил: - Вы тут о Меровингах рассказывали; знаете, я тоже в свое время интересовался эпохой Ленивых Королей. С ними связано одно более позднее поверье, которое не так-то просто объяснить…
- О чем вы?
- Возможно, вы слышали, что французские короли более поздних династий якобы умели излечивать золотуху простым наложением рук?
- Да, где-то такое попадалось. Что, думаете, и вправду умели.
- Думаю, нет, - сказал Виктор Арнольдович, - хотя золотушные толпами валили ко двору. Может, на уровне психотерапии что-то и удавалось, но в целом, уверен, шарлатанство чистой воды. Однако спрашивается – зачем им было взваливать на себя эту обузу?
- И зачем же, по-вашему?
- Затем, чтобы не уступить свергнутым ими Меровингам в этом умении. Но Меровинги-то излечивали вовсе не от безобидной золотухи!
- А от чего же?
- Да от проказы они излечивали! И это не подлежит никакому сомнению!
- Вы можете указать какие-нибудь источники? - заинтересовалась она.
- Источники, безусловно, есть, - сказал он, - но, боюсь, они не слишком доступны.
Вообще-то говоря, они были недоступны никому, кроме Ордена, кроме нескольких уцелевших деспозинов и, быть может, кроме каких-нибудь самых проверенных библиотекарей в Ватикане. И говорить об этом архангелу Хризоилу едва ли следовало. Но сейчас это казалось ему меньшей провинностью, чем отпускать Наташу на верную смерть. А его словами она была явно заинтригована, и этим наверняка можно было оттянуть ее уход.
Она спросила:
- Нет, вы правда верите, что они могли излечивать проказу? Ведь ее, по-моему, и сейчас…
Серебряков перебил:
- Не верил бы, когда б не знал о происхождении этих самых Меровингов.
- Вы имеете в виду их происхождение от легендарного Меровея?
- Я имею в виду то, что от свержения последнего из Меровингов Пипином Коротким и до воцарения Каролингов считалось совершенно несомненным в ранневропейской традиции. А потом это стало великой, непроизносимой тайной, за которую расплатились жизнью сначала катары, а позже и тамплиеры. Если же говорить только о врачевании проказы – то вспомните, кому это еще удавалось.
- Ничего не приходит в голову, кроме…
- Ну-ну! - ободрил ее Серебряков.
- Кроме… Иисуса Христа… - проговорила она немного смущенно, дитя советского воспитания.
- Мне остается только по-библейски ответить: "Ты сказала", - улыбнулся Виктор Арнольдович. И добавил: - Вообще с ранними Меровингами связано много загадочного. Увы, бульшая часть документов сгорела в Лангедоке во время Альбигойской войны и в королевстве Септимания.
- Септимания? Никогда не слышала, - сказала она.
- О, было такое благословенное королевство на Юге Франции! - подхватил Серебряков. - Кстати, тоже созданное отпрысками Меровингов. Оно просуществовало до седьмого века. Многие в ту пору считали именно его, а вовсе не Рим и не Константинополь, центром истинного христианства. Что не могло не вызвать недовольство со стороны Рима. Это в конце концов и стало причиной трагической судьбы всего рода Ленивых Королей, их свержения и распыления по свету.
- Но они были свергнуты из-за усиления феодальных отношений во Франкском государстве, - вставила Наташа – видимо, строки из какого-то учебника.
- Ну и чем они, бедняги, мешали вашему феодализму? - возразил Виктор Арнольдович. - Просто римское папство, ведущие свое начало от Петра, в прошлом простого рыбака, не желало мириться со столь высоким происхождением своих конкурентов Меровингов. В результате произошел сговор между очередным папой и аквитанским майордомом Пипином Коротким. Пипин, заручившись поддержкой Рима, сверг Меровингскую династию, а в расплату отдал папам хороший кусок Италии – так называемый Пипинов дар, больше известный сегодня как Ватикан. И только странствующие рыцари продолжали искать то, что осталось от Священного Грааля…
Наташа спросила:
- Грааль – это, кажется, по средневековой легенде, чаша с кровью Иисуса Христа?
- Именно что по легенде, - сказал Серебряков. - По легенде, придуманной, чтобы сокрыть истину.
- Но, как написано у Мэлори…
- Да когда он жил, ваш Мэлори! - перебил ее Виктор Арнольдович. - В пятнадцатом веке! К этому времени все истинное было давным-давно вымарано, только легенды и остались! Порой, кстати, довольно нелепые, вроде той же легенды о Чаше Грааля. В самом деле, чаша всего одна, а ищут ее рыцари чуть не всей Европы, и многим к тому же удается ее отыскать!.. Все станет на свои места лишь если мы поймем истинный смысл Священного Грааля!
- И каков же он, истинный смысл?
- Да "кровью Христовой" в ранние времена называли то, что мы сегодня назвали бы его потомством! Именно потомков Спасителя, потомков тех же Меровингов (их называли деспозинами), рассеянных по всему свету, и разыскивали рыцари! Кое-кого иногда удавалось отыскать…
- Вы и в это, никак, верите? - с сомнением спросила Наташа.
Пожалуй, он, Виктор Арнольдович, зашел все-таки слишком далеко. Совсем выходило не по "Катехизису", но и нынешняя ситуация с появлением Колобуила никак не вписывалась в этот "Катехизис".
- Всего лишь пытаюсь пробиться к истокам некоторых легенд, - сказал он.
- А по образованию вы историк?
- Нет-нет, я экономист. А это – просто мое, как сейчас говорят, хобби.
- Но вы при этом знаете гораздо больше меня, - вздохнула она. - Наверно, у вас и книги обо всем этом есть?
- Да, целая библиотека. Имеются даже совершенно уникальные экземпляры. Как-нибудь можете посмотреть, найдете много для себя интересного.
Наташа снова вздохнула:
- Заманчиво… Но, к сожалению, мне скоро уходить. Как говорится, пора и честь знать.
- А вы оставайтесь у меня, - неожиданно просто предложил Виктор Арнольдович.
- То есть – как?.. - не поняла она. - Вы что же, предлагаете?..
- Ничего такого, о чем вы, вероятно, подумали, - перебил ее Серебряков. - Просто живите себе. Квартира, как видите, большая, места хватит. Я человек одинокий, обычно целыми днями на работе. Если иногда уборку делать будете – совсем хорошо. По-моему, лучше, чем жить в коммуналке со сварливой соседкой… - Вот это он сказал явно лишнее – откуда бы ему про коммуналку было знать? Пока Наташа не заметила его оплошности, поспешно добавил: - Кабинет в вашем распоряжении – там как раз и все книги. Вообще чувствуйте себя тут полной хозяйкой. На работу буду отвозить вас на машине… Ну так как?
Он увидел, что Наташа уже колеблется.
- А больше вы ничего не имеете в виду? - после некоторых раздумий спросила она.
В ответ Виктор Арнольдович по-рыцарски приложил руку к груди:
- Слово идальго! Более ничего… Разве только кроме…
- Кроме?.. - вскинула она головку.
- Кроме комнаты "Синей Бороды".
- А если найду ключ и однажды туда загляну? - спросила Наташа.
Виктор Арнольдович ответил, как и прежде, когда речь зашла об этой комнате, совершенно серьезно:
- Тогда вас ждет то же, что героиню сказки.
Наконец она улыбнулась. Сказала:
- Ну, если здесь такие страсти… Знаете, я, наверно, покажусь вам слишком легкомысленной, но вы не боитесь, что вот возьму да и соглашусь?
- Так возьмите и соглашайтесь, - тоже улыбнулся Виктор Арнольдович.
Все вышло проще, чем он даже ожидал. Если бы еще эта девчонка знала, что он вырвал ее у смерти! Теперь, когда она у него под крылом, Колобуил едва ли сможет так легко добраться до нее.
Хотя – странен и непредсказуем этот Колобуил, и теперь при каждом шаге нужна втрое большая, нежели прежде, осторожность…
Вечером они съездили в Наташину коммуналку за ее вещами. Потом, уже разобрав вещи, Наташа допоздна сидела в его кабинете за огромным письменным столом и листала старинные фолианты.
Когда перед сном он к ней заглянул, она сказала: