Еще в начале лета, когда до назначения Брауна было еще очень далеко, до Джека дошли кое-какие слухи и благодаря связям в определенных структурах несколько правильно составленных доносов. Суть была в том, что Браун зачем-то зачастил на заводы "Рокетдайн" и в их "мозговой центр" в Канога Парк. Как хороший менеджер, привыкший не пускать такие вещи на самотек, Джек отслеживал эти перемещения немца с некоторой опаской. Но однажды к нему на стол лег перечень из двенадцати пунктов, исчерпывающе описывающих "детские болезни" и недоработки семейства моторов S-3. Там было много интересного, начиная с недостаточного контроля чистоты трубопроводов при сборке и заканчивая слабыми креплениями валов турбонасоса, приводящие к резонансу и разрушению подшипников. По каждому пункту были даны подробные рекомендации по устранению, и вскоре оказалось, что документ составлен самим Брауном после всего лишь третьего визита на завод.
Разумеется, Браун был кровно заинтересован в безупречной работе этих моторов (на его "Юпитерах" стояли именно они), но у него не было полномочий как-то повлиять на менеджмент компании. Джек, уверенный, что такое невозможно придумать, пытался и со своей стороны пробить глухую стену недоверия двигателистов, ведь на его "Тор" тоже ставились эти моторы, но подрядчик был частным, независимым, и менеджер проекта мог только "писать письма". Некоторые самые вопиющие недоделки исправили, но двигатели продолжали иногда гореть, а ракеты иногда падать, хоть и не так часто, как раньше. Браун тогда выкрутился, и для своего исторического запуска выбрал из имевшейся партии один двигатель, тщательно проверив его силами своей команды. Пронесло.
Но про дар предвидения Брауна уже тогда ходили легенды. Модификации, сделанные в августе нескольким "Юпитерам" и превратившие их в "Юноны" поражали своей точностью и продуманностью, начиная с изменения схемы прокладки кабелей и заканчивая решением не отделять спутник от последней ступени ракеты. Действительно, иначе кто бы его увидел, этот апельсин!
Когда Браун доказал, что держит слово и получил от президента карт-бланш, события ускорились настолько, что стало трудно за ними даже следить, не то, что влиять. Почти сразу же он явился в Канога Парк с несколькими соратниками-заместителями (как говорили потом свидетели - со своим взводом СС) и провел несколько милых, доверительных бесед с руководством "Рокетдайн", после чего вновь вручил им свой список, в котором на этот раз было на два пункта больше. Стоит ли говорить, что все проблемы были устранены в рекордно короткие сроки.
И теперь они вместе учили летать "Тор", который был нужен не только военным, жаждавшим заполучить возможность "достать" столицу СССР с территории Англии, но и Брауну, у которого были на эту машину свои серьезные планы. Но процесс стал не только более жестким, но и более осмысленным, и это тоже было причиной неуемной активности немца, хотя казалось бы, например, что он понимал в радиоэлектронике? Тем не менее, ребята из ЭйСи (AC Spark Plug) почти сразу признали в нем своего, когда тот с ходу выдал им несколько идей о том, почему гироскопы системы управления "уводит" больше, чем должно быть по расчетам. Паразитные токи в контурах - это не новость, но конкретно в этот случай было почти невозможно поверить, если бы не факты. Разобрались, и получили точность наведения даже на несколько процентов выше расчетной. Но откуда он знал?!
А баки! Оригинальнейшая идея с изменением схемы фрезеровки законцовок сняла почти пять процентов массы и увеличила дальность. Когда все проверили и убедились, что это реально, на все вопросы немец лишь усмехался и говорил - запомните, с любой конструкции можно снять десять процентов массы, если захотеть. У Джека не шла из головы мысль, что Браун кого-то цитировал, но кого?..
Джек совсем не удивился, когда услышал от Брауна о начале серийного производства "Торов", и это при том, что операция по развертыванию боевых ракет на британских островах, для которой уже давно придумали кодовое название "Проект Эмили", было отложено минимум на год в связи с начавшейся "разрядкой". Браун рвался в космос, и на этом пути "Торы" его вполне устраивали как временное решение, позволяющее быстро создать легкий носитель. Чуть форсированные моторы и чуть уменьшенный сухой вес первой ступени - это была лишь часть собираемой Брауном головоломки, позволяющая вытащить почти 150 килограмов на орбиту или около полусотни - к Луне! Пусть до русских ракет с их тоннами пока далеко, но это уже не "апельсинами" швыряться! К тому же оставались неплохие заделы для модернизации - уже сейчас с подачи неугомонных немцев на кульманах в "Дугласе" рождалась еще более мощная версия "Тора" с удлинненными баками, а в "Локхиде" уже чертили перспективную вторую ступень - Джек еще не слышал названия "Аджена", но примерно знал, что вместе в форсированным "Тором" она вытащит больше тонны на низкую орбиту!
Оставался вопрос точности наведения верхних ступеней, но и тут Джек был уверен, что Браун знал, что делал, недаром он так плотно общался со спецами из фирмы Белла, ведь без радиокомандного устройства хотя бы для отсечки двигателя последней ступени в Луну ни за что не попасть, точности не хватит!
Джеку вдруг захотелось посмотреть на спутницу Земли в хороший телескоп. Жаль, что сейчас день и только начавшая стареть Луна еще не взошла над чуть затуманенным океанской дымкой горизонтом. Было бы интересно посмотреть на те места, где в самом ближайшем времени может оказаться неодушевленный посланец с Земли, пусть и разбившийся при этом в лепешку. С той стороны океана, где сейчас ночь, Луна видна прекрасно. И кто-то, возможно, прямо сейчас смотрит на приборы и измеряет углы, уточняя траекторию для своей ракеты и нещадно гоняя движок логарифмической линейки, или на чем там эти русские считают, после "Спутника" до последних тупиц дошло, что не на счетах!
Да, никто не хотел бы видеть "красную Луну" у себя над головой, но пока все, что Джек мог с этим поделать - это работать в полную силу и надеяться, что и у русских все не так "шоколадно", как это кажется с другой стороны "железного занавеса".
Джек Бромберг был опытным администратором, отлично разбирался в технических вопросах и знал, что такое границы возможного и как трудно выйти за их пределы. В данном случае он был и прав, и неправ одновременно. Хоть у русских, безусловно, далеко не все было "шоколадно", но именно в этот момент на далеком полигоне Тюра-Там из ворот МИКа неторопливо выезжал мотовоз с ракетой, под коническим обтекателем которой пряталась первая в истории автоматическая межпланетная станция, которой суждено было всего через пять дней вспышкой яркого взрыва потревожить вечный покой лунных гор.
Москва, август 2057 года
- Вы хорошо помните нынешнего академика Мельникова, когда он был студентом? Можете рассказать о нем?
- О, я помню намного больше, чем могу рассказать, вы уж извините… Что именно вы хотите услышать?
- Да что угодно, Елена Васильевна. Где вы вместе бывали, с кем общались? Друзья, однокурсники? Вечеринки, каникулы? Можно без подробностей, которые вы так хорошо помните…
- Хорошо. Борис тогда еще не остепенился, поэтому можно сказать, был типичным студентом. Веселым и немного сумасшедшим. И друзья у него были под стать. Вот Яша Алексеев, например. Такой проныра! Очень хваткий был парень, через него многие наши ребята находили подработки. Прожить на стипендию было невозможно, а родители подкармливали далеко не всех.
- Да и карманные деньги в таком возрасте лишними не бывают.
- Вы так говорите, юноша, будто сами давно вышли из этого возраста.
- Извините, стараюсь быть хорошим журналистом и смотреть на события с точки зрения того, с кем беседую. Продолжайте, прошу вас.
- Да… Однажды, ребята поистратились, и две недели по ночам торчали на вокзале.
- Зачем?
- Вагоны разгружали, представляете? Яша целую аферу провернул, с привлечением первокурсников. Им же можно было поменьше платить… Время было такое.
- И все ребята с вашего курса участвовали в этой афере?
- Почти все. Деньги тогда все перевешивали, сами понимаете. А здравый смысл в первую очередь.
- Но кто-то отказался?
- Несколько самых осторожных. А вот Ваню слишком осторожным не назовешь, но он по другой причине… Они с Борисом обычно не разлей вода были, но в тот момент между ними был небольшой разлад…
- А Ваня - это?..
- Лучший друг Бориса. Он давно погиб, еще в том веке. Он со всеми дружил, такой умница…
- Погиб? А как его фамилия, не помните?
- Ну как же не помнить, помню. Родин. Ваня Родин.
- Э… А… Ммм… Ух, ты… Тааак…
- Что с вами, юноша? Вы не можете его знать. Он погиб лет за тридцать до вашего рождения.
- Нет, все в порядке. Извините, вспомнилось кое-что. У меня на работе был один Иван Родин, но это, конечно, совпадение. Вы очень интересно рассказываете, продолжайте, пожалуйста… Не будем слишком долго говорить о покойниках…
Упомянутый покойник был зол и мрачен, но старался не подавать виду и старательно прослушал "интервью" до самого конца, одновременно в который раз изображая скучающего горожанина. Очень удачно сработала "закладка", оставленная еще несколько лет назад…