Меральда машинально взяла платье и скрылась в комнате, за занавеской, служившей спальней двум сестрам. Тори увязалась за ней. Меральде казалось, что она видит сон, причем далеко не из приятных.
Отец подошел к матери. Они заговорили о чем-то вполголоса, стали спорить, хотя слов Меральда не разобрала. Единственное, что она услышала ясно, - это как мать воскликнула:
- Знатный господин для моей девочки!
* * *
Деревня Аукни была небольшой, и хотя дома не лепились друг к другу, соседям не приходилось напрягать ни слух, ни голос, чтобы услышать друг друга. Так что неудивительно, что весть о предложении, сделанном лордом Ферингалом Меральде Гандерлей, распространилась очень быстра
Яка Скули узнал, зачем управляющий приходил в дом Дони, в тот же вечер, еще до ужина.
- Только подумать, чтобы человек его положения снизошел до какой-то крестьянки, - заметила вечно унылая мать Яки. Она до сих пор говорила с сильным акцентом уроженки Королевства Мечей. - Мир перевернулся!
- Ужасные времена, - подхватил дядя Яки, седой человек, много повидавший на своем веку.
Яке такой поворот тоже казался ужасным, но совсем по другой причине. И он на самом деле не понимал, почему мать и дядю так расстроило это известие, и его замешательство ясно отражалось у него на лице.
- У каждого - свое место, - веско сказал дядя. - Существуют четкие границы, и преступать их нельзя.
- Лорд Ферингал опозорит свой род, - добавила мать.
- Но Меральда - чудесная девушка, - возразил Яка, прежде чем подумал о том, что стоило бы придержать язык.
- Она - крестьянка, как и все мы, - оборвала его мать. - У нас свое место, а у лорда Ферингала - свое. Хотя, конечно, народ-то обрадуется, когда узнает об этом. Они думают, раз Меральде повезло, это и для них обернется чем-то хорошим, но не понимают, что будет на самом деле.
- А что на самом деле?
- Ничего хорошего, - уверенно заявила мать. - Выставит себя дураком и девчонке жизнь испортит.
- Да, в конце концов, он ее затиранит, когда лишится уважения своего круга, - поддакнул дядя. - Ужасные времена.
- А почему вы решили, что она ему уступит? - спросил юноша, стараясь не выдать своего подавленного состояния.
Мать и дядя только рассмеялись. Яка слишком хорошо понял, что это значит. Ведь Ферингал - хозяин Аукни. Разве Меральда сможет отказать ему?
Чувствительный юноша не мог этого вынести. Он стукнул кулаком по столу и отшвырнул стул. Вскочив, он гневно взглянул на изумленно воззрившихся на него родных. Потом повернулся и выскочил из дома, хлопнув дверью.
Не отдавая себе отчета в том, что делает, он бросился бежать, мысли в голове путались. Вскоре он оказался на возвышенности: небольшие скалы громоздились над грязным полем, где он сегодня работал, и отсюда можно было любоваться восхитительным закатом. Кроме того, отсюда ясно был виден дом Меральды. Вдалеке на юго-западе можно было различить замок, и юноша представил себе роскошную карету, едущую к нему с Меральдой внутри.
Тяжесть сдавила грудь Яки, словно бы все ограничения его жалкого существования превратились в каменные стены и давили, давили его. Последние несколько лет Яка потратил на то, чтобы выработать тот отстраненный вид и безразличную манеру держаться, разбивавшие сердца девушкам. И вдруг появился этот сумасбродный, господин, расфуфыренный петух, пахнущий духами, которому не нужно ни чего добиваться, который имеет все благодаря положению, полученному с рождением, и может с легкостью забрать все, что стоило Яке таких усилий.
Яка, конечно же, не представлял себе все это так четко. Но одно было ему предельно ясно: чудовищная несправедливость. Он родился тем, кто он есть, и у него нет положения и богатства. Потому что жалкие крестьяне из Аукни не способны понять, кто он на самом деле. Живущие среди деревенских полей и грязных торфяных болот, они никогда не разглядят величия, скрывающегося в душе юноши.
Чувствуя себя совершенно разбитым. Яка запустил руку в густые вьющиеся волосы и тяжело вздохнул.
* * *
- Надо вымыть все как следует, ты же не знаешь, на что захочет взглянуть лорд Ферингал, - издевалась Тори, оттирая грубой тряпкой спину Меральды, свернувшейся, как котенок, в лохани с горячей водой.
Меральда развернулась и брызнула в лицо Тори. Девчонка тут же перестала хихикать, заметив мрачное выражение на лице сестры.
- Я точно знаю, что увидит лорд Ферингал, ясно? - осадила ее старшая сестра. - Если он захочет забрать платье назад, я вернусь сюда, чтобы переодеться.
- Ты ему откажешь?
- Мне даже целоваться с ним не хочется, - угрожающе подняв мокрый кулачок, сказала старшая. - Если он попытается меня поцеловать, то я…
- То ты будешь вести себя как дама, - раздался голос отца. Обе девушки обернулись к занавеси у входа в комнату и увидели его. - Выйди, - велел он Тори. Девочка хорошо знала, что, когда он говорит таким тоном, слушаться надо беспрекословно.
Дони Гандерлей еще немного постоял в проеме, дожидаясь, когда любопытная Тори отойдет на достаточное расстояние, потом подошел к лохани и протянул дочери большой кусок ткани, чтобы вытереться. Их жилище было таким маленьким, что скромность просто не имела смысла, поэтому Меральда без малейшего стеснения вылезла из лохани, обмоталась лоскутом и села на табурет.
- Тебе не слишком-то все это нравится, - заметил Дони.
Меральда сжала губы и поплескала рукой в остывающей воде.
- Лорд Ферингал тебе не нравится?
- Я его не знаю, - с жаром ответила девушка, - и он меня не знает. Совсем не знает!
- Но он хочет узнать, - возразил Дони. - Считай это за лучший комплимент.
- А принять комплимент разве значит уступить тому, кто его сделал? - язвительно спросила Меральда. - И выбора у меня не остается? Тебя хочет лорд Ферингал, ступай, так, что ли?
Теперь она плескалась в воде не взволнованно, а ожесточенно, и случайно обрызгала Дони. Отец рассердился, но девушка поняла, что не из-за воды, а из-за ее отношения к происходящему. Отец схватил ее за руку и с силой повернул лицом к себе.
- Нет, - резко ответил он. - Ферингал - хозяин Аукни, человек больших возможностей, человек, который может вытащить нас из грязи.
- Лучше уж я буду грязной, - огрызнулась Меральда, но отец оборвал ее:
- Он может вылечить твою мать.
Эффект был такой, как если бы он со всей силы ударил ее кулаком в лица Она смотрела на отца, едва его узнавая, - обычно сдержанное лицо исказилось болью и отчаянием, и девушка всерьез испугалась.
- У тебя нет выбора, - снова сказал он нарочито бесцветным голосом. - Мама совсем слаба, скорее всего, она не доживет до весны. Ты пойдешь к лорду Ферингалу и будешь вести себя как дама. Смеяться над его шутками, восхвалять его щедрость. Ты это сделаешь ради мамы, - закончил он упавшим голосом. Он встал, повернулся к выходу, и Меральда заметила, как влажно блеснули глаза отца. Ей все стало ясно.
Поняв, насколько сейчас тяжело ее отцу, Меральда постаралась настроиться на то, что ее ожидало, справилась с собой и смогла спокойнее воспринять жестокий поворот судьбы.