КомДив Были "паркетного" крейсера-50 или "деревенские забавы"
Запутанные правила любимой американской игры так и остались тайной за семью печатями для группки моряков с "паркетного" крейсера, волей судьбы занесённых на матч в бейсбольном клубе ранее достижимого с Северного флота разве что с помощью баллистических ракет американского города Джексонвилла во Флориде. Но вот спортсмены разошлись по разным сторонам поля, судья произнёс краткую эмоциональную речь, и табло со счётом погасло, что даже для любого не вникшего в секреты бейсбола однозначно могло означать только окончание игры. Однако зрители покидать свои места не спешили. Больше того, с неимоверным удивлением старший лейтенант Василий К., возглавлявший присутствующую на матче команду матросов, увидел на здоровенном экране над площадкой, ранее демонстрировавшем наиболее драматические моменты игры, физиономию сидящего в соседнем ряду старшины второй статьи Ибрагимова, невозмутимо ковыряющегося в носу. Шум на трибунах мешал и без того не слишком-то твёрдо знающему английский офицеру уловить смысл скороговорки диктора, но тут на помощь деликатно пришёл американский переводчик:
– Слышите? Такого на этом поле не было никогда. Чтобы тренер команды Джексонвилла предложил поиграть с его игроками в бейсбол непрофессионалам? А вам – предлагает сыграть! Говорит, как бы это на русском? Гром сражения должен греметь только на спортивном поле.
– Какой, нахрен, бейсбол? – встрепенулся старлей, – Вот ещё, клоунов из нас делать.
– Васильич, – потянул его за рукав сидящий рядом мичман Пудов, – Васильич, а давай сыграем? Что нам, слабо, что ли? Тем более, я – деревенский.
– И что? У вас вся деревня на бейсболе помешана? Первенство колхоза между бригадами постоянно проводили? – офицер на секунду представил себе своего мичмана в телогрейке, кирзовых сапогах, с "Беломориной" в зубах и разлапистой перчаткой-ловушкой на правой руке.
– Скажешь тоже. У нас футбольной-то команды и то не набрать было, – улыбнулся Пудов.
– А где ж тогда ты бейсбольную биту освоил? – теперь перед мысленным взором старлея пронеслась картинка, на которой мичман сосредоточенно дубасил битой нерадивого должника.
– Да я этой биты ни разу в руках не держал. Вот и хочу попробовать. Давай сыграем, чего нам терять?
– Вообще-то, конечно, прикольно бы в бейсбол сыграть. Было бы о чем рассказать на свалке, – начал сдаваться Василий, – Но мы ж даже правил не знаем.
– Всё очень легко устроить, – вмешался переводчик, – Запасные американские спортсмены могут страховать ваших игроков и подсказывать, кому что делать. Я договорюсь. Ведь никто не требует от вас рекордов. Пусть американцы просто увидят, что русские – такие же обычные люди, как они.
– Чёрт с ним, выходи строиться! – решительно махнул рукой офицер. Матросы дружной гурьбой повалили на поле.
Быстро переговорив с американской командой и распределив дублёров к российским морякам, переводчик подошёл к Василию, протягивая ему биту:
– Вам начинать.
– Сперва бы попробовать, – офицер пару раз взмахнул, примериваясь, своим новым грозным оружием.
– No problem, – переводчик сделал знак подающему.
Мяч взрезал воздух. Старлей ухитрился всё же задеть его битой, но и не зная правил, понял, что упал мяч после удара позорно близко.
– Хрен мы так чего наиграем, – оптимизм офицера улетучивался на глазах.
– Не переживай, Васильич. Давай я на отбив встану, – потянулся к бите Пудов.
– Ага, помню. Ты – деревенский. Ну, держи, раз сам втянул в авантюру, – старлей демонстративно отвернулся к трибунам.
За спиной сухо щёлкнуло, и зрители неожиданно разразились восторженными криками. Офицер повернулся. Мяч, за которым стрелой мчался американский игрок, каким-то чудом очутился на другом краю поля, а матросы, бережно управляемые на голову возвышающимися над ними поводырями, совершали какие-то сложные перестроения по периметру площадки.
Пришло время следующего броска. Мичман лихо махнул битой, и мяч вообще перелетел поле, ударив в сетку на противоположной стороне. Следующий бросок был отражён не менее удачно. Следующий – также. Трибуны неистовствовали.
– Вот это удар! – подбежал к Василию переводчик, – В нашей команде не каждый может таким похвастаться. И какая реакция! Где же он смог такому научиться?
"В деревне?" – ошарашено подумал Василий, оставив вопрос без ответа.
Игра завершилась. Возбуждённый Пудов, окружённый толпой восхищённых американских спортсменов, подошёл к старлею.
– Васильич, я ж говорил, не переживай, – хмыкнул он, – Подумаешь, битой мяч отбить. Вот поиграли б они в нашей деревне выломанной из забора штакетиной и катушкой от ниток в лапту!
Комдив Тоже быль-2 или "Без меня меня женили"
Для многих выпускников военно-морских училищ июль частенько становился не только первым месяцем в офицерском звании, но и последним месяцем холостяцкой жизни. Вот и в этот летний день набережная Красного Флота в очередной раз заблистала золотым шитьём новеньких лейтенантских мундиров. Правда, на предшествующем свадьбе "мальчишнике" новоиспечённые офицеры не подумали договориться об "однообразии формы одежды", а потому одни парились под солнцем в строгой чёрной парадной "форме № 3", а другие аккуратно отстранялись от своих подруг, чтобы не испачкать белоснежные тужурки "формы-два". Даже жених и свидетель обошли этот вопрос вниманием, и теперь свидетель в белой тужурке выгодно оттенял самого виновника торжества, прибывшего в чёрной форме. Свадебный кортеж традиционно запоздал к началу церемонии, а потому новобрачные со свидетелями мчались в зал торжеств чуть ли не бегом.
– Туда, туда скоренько проходим! А вы, молодой человек, подождите! – дородная дама профессионально "отжала" свидетеля, – Паспорт дайте, пожалуйста! Или что там у вас – удостоверение?
Лейтенант притормозил. "Нафига ей мои документы сдались?" – возникла первая мысль. Но тут же в памяти услужливо всплыл вчерашний разговор на "мальчишнике":
– Зря ты свидетелем согласился идти, – авторитетно вещал успевший за пять лет учёбы жениться, развестись и жениться ещё раз Лёха, – Сейчас же партия и правительство за моральный облик борьбу усиливает, на свидетелей ответственность взваливает.
– Звизди-и-и-и-ишь. Какая-такая ответственность? – веселился будущий шафер.
– А простая – материальная. Ежели молодожёны в течение года разведутся, то со свидетелей штраф берут. За лжесвидетельство.
– Звизди-и-и-и-ишь…
"Не звиздел, видать, Лёха-то, раз и на свидетелей данные куда-то записывают", – и новенькое, ещё без обложки, удостоверение личности офицера перекочевало в руки работницы ЗАГСа, а та бросилась вслед за невестой. Поспешил за ними и лейтенант–свидетель.
Наконец, зазвучал марш Мендельсона…
– Мы собрались в этот знаменательный день…
– Согласны ли вы, жених…
– Согласны ли вы, невеста…
– Обменяйтесь кольцами…
– Подойдите и распишитесь… вы …, а здесь – вы…
– Объявляю вас мужем и женой…
– А теперь можете скрепить брак первым поцелуем…
– Как официальные свидетельства вашего брака, получите…
На серебряном подносе вынесли красиво разложенные свидетельство о браке, паспорт и удостоверение личности офицера.
И тут радостно улыбающийся до того жених явственно поменялся в лице и даже схватился за сердце. Зашептались гости. Отшатнулась невеста. Отец невесты невольно сделал шаг вперёд, готовый оградить дочку от малейшей попытки "этого солдафона" её обидеть. Замолкла, почувствовав повисшее в воздухе напряжение, администраторша. Общее замешательство ещё больше усилилось, когда жених неожиданно захохотал. А в следующее мгновение его рука метнулась за пазуху и вынырнула с корочкой точно такого же новенького удостоверения.
Боясь поверить случившемуся, свидетель ринулся к подносу и, схватив лежащее там удостоверение, раскрыл. На первой странице он с ужасом обнаружил собственную фотографию, а на 13-й странице вопреки всякому здравому смыслу нагло сиял свеженькой синевой штамп о заключении браке.
– Да как же мне теперь!!! – взвыл лейтенант.
– Ничего, ничего, сейчас всё исправим, – профессионально невозмутимая администраторша одним ловким движением сгребла в кучу все документы, захватив заодно и удостоверение жениха, и, объявив с вновь "надетой" на лицо радостной улыбкой, – А теперь гости могут подойти и поздравить новобрачных! – куда-то быстро ушла.
Так и не понявшие в чем дело гости вереницей потянулись вручать букеты периодически всхахатывающему жениху и продолжающей нервничать невесте.
Поздравления ещё не иссякли, когда администраторша, материализовавшись как из воздуха, вновь взяла бразды правления в свои руки и решительно повела ритуал бракосочетания к концу:
– А теперь, молодожёны, как официальные свидетельства вашего брака получите первый семейный документ – свидетельство о браке… паспорт невесты… удостоверение жениха. От всей души желаю вам счастья и любви!
– А вот и ваши документы, – работница ЗАГСа успокаивающе улыбнулась свидетелю, – Всё исправили, как я и говорила.
Лейтенант раскрыл своё удостоверение. Чуда не произошло – штамп о бракосочетании никуда не делся. Но теперь рядом с ним красовался второй штамп – "О расторжении брака".