- Что ты, несмотря на шкуру, чётко чувствуешь разницу между своими природными способностями и благоприобретёнными. А значит, годишься для практических занятий с учениками, обладающими таким же, как у тебя, промежуточным даром. Ты, кстати, никогда не задумывался, почему я веду только теоретические курсы?
- Ну, потому что теория - самое главное.
- Вовсе нет, - возразил Ильмарссон. - Сообщу тебе один профессиональный секрет: тезис о главенстве теории - это маленькая ложь, к которой вынуждены прибегать все преподаватели. В большинстве своём дети считают скучными всякие законы и принципы, правила и формулы, им сразу подавай действие, эффектные и красивые заклинания, желательно с бабаханьем и фейерверками. На самом же деле теория и практика одинаково важны, это две равновеликие части одного целого. А я не провожу практических занятий по одной элементарной причине: я просто неспособен в полной мере понять те трудности и проблемы, с которыми сталкиваются ребята, обладающие средними колдовскими способностями. Я никогда не пойму этого по-настоящему - ведь у меня целиком доминантный дар, даже сверхдоминантный, ибо я высший маг. - Он немного помолчал. - Собственно говоря, мне и теорию нельзя преподавать, но уж в этом удовольствии я отказать себе не могу. Люблю учить детей - поверь мне, Марк, это самая замечательная работа на свете!
Глава 8
За утро Марк уладил все формальности, связанные с зачислением Герти в школу и своим вступлением в должность ассистента. После чего вернулся в гостиницу, где рассчитался с хозяином и заодно продал ему по сходной цене обеих лошадей князя Хабенштадтского, а вырученные деньги, как и было договорено с Виллемом, передал девушке. Она поначалу отказывалась, просила Марка оставить их у себя и выдавать ей частями, по необходимости, но он всё равно настоял на своём. Герти была уже достаточно взрослой, чтобы самостоятельно распоряжаться деньгами; даже если она ухитрится растратить их за неделю, это станет ей хорошим уроком на будущее. К тому же Марк совсем не хотел брать на себя обязанности её опекуна - он уже сделал всё, что обещал, и собирался поставить на этом точку.
До школы они доехали на нанятой двуколке (Карину, превращённую в кошку, Марк держал на руках), а прямо в школьном дворе их встретила госпожа Корелли - старая колдунья, которая уже два десятилетия возглавляла кафедру бытовой магии. Со времён своего ученичества Марк сохранил о ней не лучшие воспоминания - слишком уж часто она придиралась к нему, тогда как с Беатрисой всегда была добра и постоянно расхваливала её. Впрочем, она строго относилась ко всем без исключения мальчикам, видимо, так отплачивала им за нелюбовь к своему предмету.
Госпожа Корелли сухо и неискренне поздравила Марка с назначением, затем совершенно другим тоном, тепло и душевно поздоровалась с Герти, окликнула троих гулявших по двору учеников, чтобы они помогли нести вещи, и повела девушку в левое крыло здания. Сам Марк, прихватив свою сумку и меч, направился к правому крылу и поднялся на седьмой этаж, где ему уже выделили жильё.
Его квартира состояла из двух жилых комнат - спальни и кабинета, - а также небольшой ванной. Марк первым делом распаковал свою сумку и сменил дорожный костюм на обычную одежду - брюки, рубашку и туфли. В гардеробе он обнаружил две учительские мантии, вполне подходящие ему по размеру. В Торнинской школе не было обязательной формы для учеников, а вот всем учителям предписывалось ходить в учебное время в мантиях. И хотя уроки у Марка начинались только через день (завтра было воскресенье), всё же надел одну из них, желая подчеркнуть в собственных глазах свой новый статус. Сверху, как обычно, набросил шкуру и поглядел в зеркало.
"Что ж, милости просим, мастер фон Гаршвиц", - улыбнулся себе Марк. Сочетание мантии с львиной шкурой смотрелось весьма внушительно.
Между тем Карина, обследовав жилище хозяина, требовательно замяукала с явным намёком, что желает прогуляться. Марк открыл ей окно, она взобралась на подоконник, соскочила на карниз снаружи и убежала. За неё Марк нисколько не опасался: система карнизов школьного здания специально была спроектирована для прогулок котов, а падение даже с высоты седьмого этажа ничем Карине не угрожало - оборотни, особенно в кошачьем состоянии, отличались сверхъестественной выносливостью.
Раскладывая свои немногочисленные пожитки, Марк подумал, что сегодня вечером надо связаться с королевой Ингой (во дворце на Палатине будет как раз утро), сообщить ей последние новости и попросить, чтобы она переправила сюда нужные ему вещи. Собственно, Инга с самого начала предлагала Марку мгновенно доставить его в любое место Граней, куда он захочет; для неё и короля Владислава любые расстояния были нипочём. Однако Марк отказался, сославшись на то, что хочет некоторое время попутешествовать, собраться с мыслями и решить, что ему делать дальше. Хотя на самом деле он просто не хотел никого посвящать в свои планы, так как понимал, что если Инга и Владислав узнают о его желании устроиться в Торнинскую школу, то обязательно переговорят с Ильмарссоном. А Марку совсем не улыбалось получить эту должность по протекции…
Раздался короткий стук в дверь. Марк вышел в переднюю и впустил своего первого гостя - смуглолицего молодого человека не старше двадцати пяти, невысокого, коренастого, с курчавыми каштановыми волосами.
- Добрый день, - поздоровался он. - Я Ульрих Сондерс, ассистент по алхимии.
- Очень приятно, - ответил Марк, пожав его протянутую руку. - А я Марк фон Гаршвиц, новый ассистент по общей магии.
- Уже знаю, - сказал Сондерс, проходя вместе с ним в кабинет. - Меня прислал мастер Ильмарссон, чтобы я передал расписание занятий на следующую неделю. - Он достал из нагрудного кармана конверт и вручил его Марку. - Здесь также список необходимой для вашей работы литературы… Кстати, может, будем на ты?
- Без проблем, - охотно согласился Марк, вынув из конверта два сложенных вчетверо листа. - Только извини, что не предлагаю ничего выпить. У меня нет ни чаю, ни кофе. Я лишь начал устраиваться.
- Да, вижу, - Сондерс бросил взгляд на пустые книжные полки и девственно-чистую поверхность стола. - Если хочешь, помогу принести из библиотеки книги.
Марк быстро просмотрел присланный Ильмарссоном список литературы и покачал головой:
- Спасибо, Ульрих, но большинство этих книг у меня есть… вернее, будут к вечеру. А пишущие принадлежности и прочие мелочи куплю после обеда. Ведь магазинчик старого Брона по-прежнему работает?
- Конечно, работает, - ответил Сондерс. - Только теперь там заправляет молодой Брон. Старый умер года два назад. А жаль - хороший был дядька. Любил учеников, терпел все их выходки.
Тут Марк внимательнее присмотрелся к Сондерсу.
- Чёрт! Наконец я тебя вспомнил! Ты учился на четыре класса старше.
- На пять, - уточнил он. - Был в выпускном, когда вы с сестрой только поступили. Вас-то я помню хорошо - ведь вы были единственные близнецы в школе. И о ваших приключениях я наслышан, причём в нескольких вариантах. Не знаю, который из них больше соответствует действительности.
Марк постарался как можно быстрее замять эту тему и стал расспрашивать произошедших за шесть лет переменах в школе. Как оказалось, все восемь колдовских кафедр сохранили своих прежних руководителей, зато сменилась почти половина их ассистентов - и тут не было ничего странного. Школа Ильмарссона славилась не только своими учениками, но также и тем, что воспитывала высококлассных учителей. Ассистенты, проработавшие в ней лет десять, без проблем устраивались на должности старших преподавателей в других колдовских школах и академиях.
Что же касается гуманитарных дисциплин, то восемь из девяти учителей были новыми. Это Марка тоже не удивило - обычным людям было непросто сладить с колдовской детворой, и долго в школе они не задерживались. Тем не менее Ильмарссон упрямо брал на эти должности преподавателей без магических способностей; вероятно, так он хотел продемонстрировать свою открытость для всех людей, независимо от того, колдуны они или нет. А учителя теологии, по давно сложившейся традиции, вообще сменялись ежегодно, по очереди представляя наиболее распространённые в Торнинском архипелаге религиозные течения. Так, в прошлом учебном году этот предмет преподавал раввин-мессианин, а в этом - буддийский монах.
- Из всех гуманитариев остался только историк Эмервилль, - рассказывал Сондерс. - У него такой гадский характер, что дети предпочитают с ним не заедаться.
- Да, он суров, - согласился Марк. - Помню, мы чуть ли не на цыпочках проходили мимо его кабинета.
- Кстати, - сказал Ульрих, - теперь кабинет истории находится на четвёртом этаже, в четыреста седьмой аудитории. А шестьсот двенадцатой больше не существует.
- Как это не существует? - переспросил Марк. - Испарилась она, что ли?
- Да нет, просто её замуровали. В коридоре теперь сплошная стена, даже нельзя заметить, где раньше была дверь. Правда, снаружи окна остались, но только для того, чтобы не портить внешний вид здания. А изнутри они заложены кирпичной кладкой. Всё это сделали четыре года назад, во время летних каникул. Тогда я ещё не работал в школе.
Здесь, в северном полушарии Торнина, лето приходилось на октябрь, ноябрь и декабрь, а учебный год начинался в январе, одновременно с календарным.
- Ну и ну! - произнёс Марк удивлённо. - Зачем это понадобилось?
- Никто не знает. Кроме Ильмарссона, разумеется. Говорят, он самолично замуровал аудиторию, а строителей вызвал только для того, чтобы они навели порядок в коридоре - замазали кладку, где была дверь и аккуратно перекрасили всю стену. А потом главный мастер установил такие мощные защитные чары, что пробиться сквозь них и узнать, что там внутри, совершенно невозможно.
- Но ведь пробовали?