* * *
А наутро обнаружилось, что времени до конца Паломной седмицы у него нет - Кудесник призвал чародея Смороду к ответу немедленно.
В резиденции Остромира были тишь и пустота. Лишь торчали в коридорах безжизненными манекенами охранники, да в приемной сидел за своим столом обремененный извечными секретарскими заботами Всеслав Волк. Поздоровавшись с чародеем кивком головы, Волк тут же без слов указал ему на дверь Остромирова кабинета.
Когда Свет вошел, Кудесник, по примеру своего секретаря коротко кивнув, вернулся к изучению некоего важного документа. Свет тихонько вздохнул: ему стало ясно, что аудиенция окажется не слишком приятной. Впрочем, особенных приятностей от нее он и не ждал. Все возможные приятности закончились вчера. Ныне - в расплату - начинались неприятности. И, знамо дело, исполать Семарглу, если ныне же они и завершатся.
Между тем Кудесник завершил-таки знакомство с более важными, чем аудиентор, бумагами. Поднял седовласую голову:
- Прошу, чародей, присаживайтесь.
- Здравы будьте, Кудесник! - Свет подошел к столу, сел в кресло.
Остромир некоторое время смотрел на гостя странным взглядом. Словно приценивался к весьма нужному, но вызывающему сомнения своим качеством товару. Потом сказал:
- Труп вашей подопечной нашли ныне в гостевом доме на Шимской. Как сие могло приключиться?
У Света отвалилась челюсть. Однако голова от потрясения работать не перестала.
Оказывается, подумал он, Криста произнесла фразу об убийстве претендентки на новую мать Ясну вовсе не в переносном смысле!.. Но как такое вообще могло произойти?.. Впрочем, об этом мы поразмыслим позже. Сейчас надо пользоваться моментом. Раз есть труп, есть и убийца. А убийство предполагаемой колдуньи - это вам не бесследное ее исчезновение. Здесь есть за что зацепиться. Однако я вчера явно дал маху. Надо было все же сообщить о том, что Криста исчезла. Вернее, Вера…
Кудесник расценил его молчание по-своему.
- Вы что же, чародей, индо не заметили, как подопечная ушла из вашего дома?
Вот она, спасительная ниточка, подумал Свет.
Он с шумом втянул в себя воздух и закрыл рот. А потом открыл:
- Что значит "ушла"? Как она могла от меня уйти? По-моему, она весь день просидела в своей комнате. И сейчас там сидит. Погодите-погодите… О Свароже! Неужели она меня… Хотя чему удивляться? Ведь она и в самом деле была колдуньей. В этом я убедился еще позавчера.
- Вы хотите сказать, что она вас закляла? - Кудесник в сомнении пожевал губами.
- Разумеется! - воскликнул Свет. - Каким еще образом она могла покинуть мой дом?! Похоже, дал я маху в этом деле. Я не хотел вчера вас беспокоить. Думал - теперь-то уже не горит. Ах, я осел безголовый…
Главное - самому признать свои ошибки, помнил он. Главное - признать их вовремя и в нужном месте…
Кудесник молча смотрел ему в лицо, потом прикрыл десницей глаза, и Свет почувствовал, что ментальная атмосфера в кабинете резко изменилась. Похоже, Остромир решил сразу прощупать своего чародея на ложь.
- Да, ну и дал же я маху!
Свет знал: для Остромира наибольший отпечаток на ауру собеседника производит последняя фраза, и в ней лучше всего не врать. Вообще!.. Об этом как-то заикнулся Всеслав Волк, когда кто-то назвал его "самым правдивым колдуном Великого княжества Словенского".
- Ну и дал же я маху, - горестно повторил Свет, качая буйной головой.
Кудесник открыл глаза. Однако заклятье продолжало действовать - это чародей чувствовал всем своим существом.
Чувствовал, но не волновался. В нем родилось какое-то странное спокойствие. Словно и не глава Колдовской Дружины сидел сейчас перед ним - так, мелкая сошка из неудачников-щупачей.
А фактически я до сих пор ни в чем почти и не соврал. Разве лишь по мелочи…
- Когда вы обнаружили исчезновение паломницы?
- Да я вообще не думал, что она исчезла, - сказал Свет. - Как можно?..
Ведь она и сейчас во мне, добавил он про себя. И всегда будет рядом. Тут уж заклинание на ложь не поможет. Ибо это самая настоящая правда.
По-видимому, выбранная им тактика поведения оказалась правильной. Во всяком случае Кудесник ничем не проявлял своих сомнений в словах чародея Смороды.
- А где нашли труп? - Чародей Сморода уже знал, какой ответ он услышит.
- В гостевой комнате, которую снимает щупач по имени Репня Бондарь. Вернее, снимал, потому что он тоже мертв.
- Бондарь?! - Свет постарался, чтобы удивление в голосе не получилось наигранным. - О Сварожичи! Ведь он же и выявил эту девицу среди паломников! Точно! Он потом еще приходил ко мне, кажется, в пятницу… Да, в пятницу.
Кудесник встрепенулся:
- Зачем?
- Предлагал устроить проверку паломнице с помощью своих сексуальных инструментов. Проверка сия, правда, закончилась полной неудачей…
Кудесник снова встрепенулся:
- Почему?
И тут на Света снизошло вдохновение. Он почувствовал себя сидящим в родном кабинете за родным письменным столом. Перед ним лежал девственно-чистый лист бумаги, на котором требовалось отобразить то, чего никогда не происходило в реальной жизни. Задача чародею Смороде куда как знакомая, и выполнить ее можно с надлежащим упоением и не менее надлежащим успехом…
Кудесник слушал очень внимательно, изредка жевал губами, словно сомневался в излагаемом. Но закончив невольное сочинение на вольную тему, Свет сразу почувствовал, что ментальная атмосфера в кабинете Остромира вновь изменилась. И понял: эту схватку с планидой он выиграл. Окончательно и бесповоротно!
- Так-так-так, - проговорил Кудесник. - Теперь я понимаю сложности, перед которыми вы оказались… Однако ясности ваш рассказ не добавляет. Ибо рождаются целых две версии. По одной Бондарь и паломница выполняли некое задание супротивника. Задание, к слову, нам неведомое… Теперь же, опосля вашего рассказа, получается, что он вполне мог нанести ей девять ударов ножом из обычной ревности.
- А чем она ему ответила? - спросил Свет, потому что не задать этот вопрос было нельзя.
- Чем она ответила, мы не ведаем. Однако опосля оного ответа Бондарь ввел себе внутривенно смертельную дозу дигитоксина.
- И когда все это произошло? - спросил Свет, потому что и этот вопрос тоже нельзя было не задать.
- Вчера утром.
- Как вчера утром?! Это что же, получается, ее не было у меня весь вчерашний день?
Кудесник кашлянул, и Свету показалось, что этот негромкий звук призван скрыть испытываемое Остромиром смущение.
- Ничего не понимаю!
- Да, темное дело, - проговорил Остромир. - Впрочем, с какой стати мы уверовали в то, что наша наука до конца познала и самое волшебство, и волшебников?
- А может быть, здесь ошибка?.. Может, их обоих убил кто-то третий?
- Сыскники так не считают.
- Сыскники! - Свет, не удержавшись, фыркнул. - Могли бы и меня…
И тут же замолк, поняв, что слегка зарвался: не могли его привлечь к сыску. Попросту не имели права. Это стало бы нарушением законов сыска. Ведь чародей Сморода должен был считаться одним из подозреваемых. И даже не одним из, а, пожалуй, наиболее вероятным.
Отворилась дверь. На пороге бесшумно возник Всеслав Волк. Аки очнувшееся от дневной спячки привидение…
- Кудесник, только что прибыл посыльный от стражников. С тем самым пакетом.
- Давайте сюда.
Волк прошел к столу, положил перед Остромиром уже вскрытый пакет, застыл в выжидательной позе. Кудесник движением руки услал его прочь, вытащил из пакета несколько листов бумаги. Внимательно ознакомился, хрюкнул и передал один лист Свету.
Свет взял бумагу в руки.
Судя по всему, это был рисунок, сделанный художником стражи. Стремительные уверенные штрихи справно прорисовывали искаженное смертным ужасом девичье лицо. Художник был мастером: с первого же взгляда становилось понятно, что перед вами лицо неживого человека. Паче того, со второго взгляда становилось понятно, что перед вами лицо человека, убитого другим человеком.
Свет содрогнулся: до него вдруг по-настоящему дошло, что когда Криста обучала его любодейству на Торговой набережной, в гостевом доме на Шимской уже лежал ее остывающий труп. А в том, что на рисунке изображена именно Вера-Криста, не было ни малейших сомнений. Даже будучи мертвыми, эти глаза оставались ее глазами. По-видимому, в работе справных художников тоже присутствует какое-то волшебство…
- Это она? - спросил Кудесник.
Да, хотел сказать Свет, но горло сдавило, как бывает при внезапно нахлынувшей злобе, и он нашел в себе силы лишь кивнуть.
- Рисунок сделан Святославом Боровиком, - заметил Кудесник, отбирая у Света бумагу.
Свет снова кивнул - теперь он узнал манеру художника. Боровик был известным в стране портретистом, рисовал членов великокняжеской семьи и даже самого Святослава XI Рюриковича, своего тезку. Однако Свету и в голову не приходило, что столь даровитый мастер иногда работает на государственную стражу. Чего ради?..
- Ему нравится рисовать убитых, - сказал Кудесник. - Он считает, у них удивительно выразительные лица. А стражники, вестимо, с удовольствием пользуются услугами Боровика. И ему интерес, и сыску польза… Ну ладно! - Кудесник аккуратно сложил листы в пакет. - Сыск будет идти своим чередом.
- А кто занимается убийством паломницы?
- Волшебник-сыскник Буривой Смирный. - Остромир произнес имя таким тоном, что Свет сразу понял: начальство решило не посвящать в проблемы, возникшие вокруг чародея Смороды, лишних людей. Это было добрым знаком. Тем паче что глава Колдовской Дружины нашел время лично поинтересоваться обстоятельствами свершившегося убийства. Впрочем, чему удивляться? Личность убитой подобного внимания стоила…