Наверное, Радегунда закричала бы или бросилась бы бежать подальше от страшного зрелища, но у нее разом отнялись и ноги, и язык. Словно парализованная она стояла подле своего оконца и, теряя остатки разума, смотрела, как монстр ласкает несчастную Тинбергу, чьи стоны стояли у нее в ушах. Кажется, Радегунда все-таки не выдержала ужасного зрелища и закрыла глаза, а когда вновь открыла их, то все уже было кончено. Его уже не было. Умиротворенная Тинберга сидела на скамье у камина, а за ее спиной медленно гасла огненная тропа.
Опомнилась Радегунда только на собственном ложе. Ее трясло от пережитого ужаса. А главное, она никак не могла понять, зачем Тинберге понадобилась эта жуткая предосудительная связь то ли с языческим богом, то ли со зверем, то ли с оборотнем. Счастье еще, что все для нее закончилось благополучно. Хотя закончилось ли? Возможно, она сохранила тело, но наверняка потеряла душу, отдав ее демону на растерзание. Сначала Радегунда собиралась рассказать обо всем сестре Хирменгарде, но в последний момент передумала, ибо Хирменгарда, скорее всего, тоже была во власти страшной женщины по имени Сенегонда.
Единственным человеком, который мог понять перепуганную Радегунду, был граф Септиманский. Именно к нему она и обратилась за поддержкой. Бернард был потрясен и не смог скрыть своего потрясения от растерянной женщины.
– А вы уверены, сеньора, что вам это не почудилось?
– Я не была уверена ни в чем до тех пор, пока не нашла вот это. – Радегунда протянула графу небольшой холщовый мешочек.
– Что это?
– Зола и шерсть. Утром я нашла их в том зале. Шерсть, по-моему, медвежья. Но вы охотник, вам лучше знать.
– Вы действительно видели, как она шла по горячим углям?
– Я это видела, граф Бернард. Я не умею лгать. Простите, мне пора.
У этой хрупкой на вид женщины было железное сердце. Бернард, пожалуй, не выдержал бы подобного зрелища. Но какое в таком случае должно быть сердце у дочери графа Герарда Вьенского, если она проводит ночи в объятиях монстров?
Дабы уточнить кое-какие детали, граф Септиманский призвал верного Гуго.
– Королева Тинберга и Лихарь Урс в эту ночь в замке не ночевали. Оба вернулись на рассвете, – сообщил тот.
– Вместе?
– Нет, порознь.
Последние сомнения графа Бернарда рассеялись. Он стал обладателем страшной тайны. Оставалось только распорядиться ею с умом. Он хотел было бежать к епископу Драгону и все ему рассказать. Дальнейшее легко угадывалось. Епископ назначит расследование. Радегунда расскажет все. Тинбергу в лучшем случае отправят в монастырь, в худшем – удушат, как не поддающуюся исправлению еретичку. И в том и в другом случае Карл останется свободным и сможет сочетаться браком с прекрасной Володрадой. Но, между прочим, этого и добивается хитроумный Раймон Рюэрг. Без особых хлопот, да еще и с помощью своих врагов, графа Бернарда Септиманского и епископа Драгона, он станет самым могущественным человеком в Нейстрии. А граф Бернард приобретет на свою седеющую голову могущественного врага в лице Герарда Вьенского, который в падение своей дочери, естественно, не поверит и обрушит весь свой гнев на доброхота, открывшего глаза служителям церкви.
Нет, торопиться с разоблачениями графу Бернарду не следует. Распутная и порочная Тинберга – совсем не та дичь, на которую он ведет охоту. Надо ждать и надеяться. Теперь он знает главное. Вдова мечника Изенбера – действительно ведьма, и ее присутствие подле императрицы Юдифи далеко не случайно.
Глава 8
Крепость Дакс
Ярл Воислав двинул своих викингов к крепости Дакс, когда в воздухе отчетливо запахло весной. Под рукой у него было полторы тысячи викингов и пятьсот всадников из личной дружины короля Карла, капитанами которой был Раймон и Гарольд Рюэрги. Переход занял почти неделю, и это притом, что викингов посадили на коней, дабы ускорить продвижение. Что же касается обозов и стенобитных машин, то варяг ими пренебрег, чем поставил в тупик Бернарда Септиманского и Эда Орлеанского, который в последний момент присоединился к Рерику с дружиной, состоящей из трехсот отборных конников. И Бернард Септиманский, и Эд Орлеанский в успех похода не верили. Крепость Дакс была, пожалуй, самой мощной цитаделью во всей франкской империи. Построена она была еще Карлом Великим на вершине холма и контролировала едва ли не все пути, ведущие с востока на запад и с севера на юг. Император Лотарь мог спать спокойно, пока в крепости сидел гарнизон, составленный из преданных людей.
– Он что же, собирается проникнуть в крепость по воздуху? – насмешливо спросил Эд Орлеанский, разглядывая массивные внешние стены, сложенные из огромных камней.
Оба графа не раз бывали в крепости и прекрасно знали, что кроме внешней стены там есть еще и внутренняя, отстоящая от первой шагов на двадцать. А в самом центре Дакса возвышалась огромная башня, тоже сложенная из камней, которая сама по себе являлась крепким орешком. По мнению Эда Орлеанского, чтобы взять такую крепость, требовалось раз в двадцать больше людей и не менее года осады. Тем более что гарнизон Дакса за зиму увеличился, и теперь, по слухам, насчитывал более тысячи опытных воинов. Конечно, викинги умеют брать города, но их союзником всегда бывает внезапность. В данном же случае ни о какой внезапности и речи быть не могло, ибо защитники крепости давно уже были извещены о предстоящем штурме.
Викинги с ходу взяли предмостные укрепления, которые гарнизон Дакса и защищал-то без большого усердия. Защитники барбакана почти сразу же отступили к воротам и укрылись за мощными стенами цитадели. Комендант крепости Ингоберт был опытным воякой и не стал напрасно губить людей, тем более что защитники Дакса уже изготовились к обороне. Вообще-то, мост и ворота – самое уязвимое место в любом замке и в любой крепости. Это знают как обороняющиеся, так и нападающие. И уж конечно, осажденные стерегут эти ворота с особым тщанием. В крепости Дакс приворотная башня была самой высокой и самой массивной из всех шести башен внешней стены. К ней вел довольно узкий каменный мост, который обрывался у самого рва. Последний, самый важный сегмент этого моста в данную минуту был поднят, наглухо закрывая проем в башне.
Ярл Воислав подъехал ко рву в сопровождении Лихаря Урса. Со стен Дакса в их сторону полетели стрелы, но викинги не стали дразнить неприятеля и через мгновение уже покинули опасное место. Граф Бернард с интересом наблюдал за их маневрами и от души желал успеха лучникам капитана Ингоберта. Но, к сожалению, викинги оставались неуязвимы.
– Дьявол им, что ли, ворожит?! – с досадой воскликнул Эд Орлеанский.
– Скорее, Чернобог, – не удержался Бернард Септиманский. – По слухам, Лихарь Урс – оборотень.
– Шутить изволишь, благородный Бернард, – обиделся на старого знакомого граф Орлеанский. – Кстати, катапульты у викинга все-таки есть. Так же как и таран, впрочем.
– Быть того не может! – удивился Септиманский. – Мы ведь пришли налегке.
– Видимо, капитан Ингоберт тоже так думает, – усмехнулся граф Эд. – Либо этот варяг действительно колдун, либо он подтянул катапульты к крепости заранее и спрятал их вон в том лесочке.
Подъехав к зарослям, граф Бернард смог собственными глазами убедиться в правоте слов Эда Орлеанского. Катапульты было две, причем совсем не большие. Против мощных стен крепости Дакс они явно не годились, о чем Бернард и сказал графу. Чуть поодаль мечники ярла Драгутина сматывали веревки с железными крючьями и осматривали арбалеты. Закинуть такой крюк на десятиметровую стену голыми руками было довольно затруднительно, но с помощью арбалетов эта задача вполне могла быть выполнена.
– Вы собираетесь лезть на стену? – спросил любопытный Эд у капитана Драгутина.
– Как видишь, – довольно нелюбезно буркнул тот.
– Бог в помощь, – усмехнулся граф Орлеанский.
Слуги уже успели раскинуть шатер вдали от крепостной стены, и оба графа поспешили укрыться в нем, дабы окончательно не замерзнуть на ветру. Погода к вечеру испортилась, пошел снег, довольно редкое явление в этих местах даже в зимнюю пору. Граф Бернард протянул руки к полыхающей жаровне.
– Как ты думаешь, благородный Эд, можно пройти по горящим углям босиком, не повредив при этом кожу?
– Разумеется, нет, – пожал плечами Орлеанский. – А почему ты об этом спрашиваешь?
– Просто я знаю женщину, которой удалось это сделать. А в конце странной прогулки она обрела счастье в лапах волосатого чудовища.
Граф Эд засмеялся. Прежде ему не доводилось выслушивать сказки из уст благородного Бернарда.
– Я тоже не поверил, Эд, но если ты сегодня ночью увидишь нечто необычное – не удивляйся.
– Ты говоришь загадками, Бернард. А как зовут эту странную женщину?
– Ее зовут Тинберга.
– Если бы тебя услышал Герард Вьенский, то не сносить тебе головы. Кстати, а как зовут волосатого кавалера прекрасной Тинберги?
– Его зовут Лихарь Урс, благородный Эд.
– Ты опять за свое, Бернард. Извини, но я слишком устал, чтобы слушать сказки.
– Хочешь пари, Эд? Я поставлю своего коня против твоего.
– И о чем будет наш спор, Бернард?
– Воислав Рерик сегодня ночью возьмет крепость Дакс.
Граф Орлеанский засмеялся. Бернард то ли много выпил сегодня, то ли решил подарить старому знакомому прекрасного боевого коня, дабы добиться его расположения. Наверняка этот авантюрист опять что-то затеял и теперь ищет союзников.
– Можно сказать и так, – не стал спорить граф Бернард. – Мне предложили за голову варяга десять тысяч денариев, но я отказался.
Эд Орлеанский, прилегший было на лавку, приподнялся на локте, на лицо его набежала тень.
– Я тебе в этом не помощник, Бернард.