- Дролери? Я всегда считал, что это только сказки. Ты хочешь сказать…
- Дролери… Ну, пусть будут дролери. Все эти годы я провела там, с ними. На той стороне. Меня спасли и мне помогли. И вернули домой. Двадцать лет спустя.
- Двадцать четыре. - Он опять слабо улыбнулся. - Ты ничуть не изменилась, Леста…
- Внешне - может быть. А внутри, скорее всего, изменилась. Я не спала, Ю, я жила, хоть и не здесь. Для меня время промчалось быстрее. Сказать по правде, я не могу подсчитать, сколько лет прошло для меня…
А может - месяцев? Может, вообще - дней? У меня не было никаких ориентиров, я не следила за календарем. Что меньше всего интересовало меня там - так это время…
Я не вдавалась в подробности своего прибытия на ту сторону. В таком куцем изложении моя история почему-то выглядела убедительней. "Меня спасли и мне помогли". Словно кому-то из обитателей Сумерек было дело до тонущей в Нержеле девчонки.
Ю поверил, это было видно по его лицу. Наверное, ему легче было поверить, чем не поверить. Легче считать меня живой, чем мертвой. Мне на счастье.
Он нервно куснул губы:
- Значит, никакой Ракиты не было?
- Не было.
- И в Амалере ты уже…
- Чуть больше недели.
- А что за свирель ты здесь искала?
- Про свирель все - чистая правда. Это артефакт с той стороны. Я сегодня потеряла ее… то есть, это было уже вчера. То ли выронила в толпе, то ли украли… Я слышала ее… она где-то здесь. Лучше бы Найгерт в благодарность вместо денег велел ее разыскать!
- Королевская благодарность - не деньги, Леста, - резко осадил меня Ю. - Королевская благодарность - это то, что он отпустил тебя. Не отдал тебя Кадору, не отдал церковникам, отпустил восвояси. Ты забралась не в дом какого-то купца или торговца рыбой. Ты забралась в Нагору. Ты была свидетелем, а может, участником преступления. И после этого тебя отпускают. Хорошо, что Кадор Диринг сейчас в отлучке, а то никакое заступничество принцессы тебя бы не спасло. Нарваро Найгерт соизволил тебе поверить, хотя ты бессовестно врала ему в глаза - вот это и есть истинная королевская благодарность.
Ютер выпрямился, глаза его засверкали. Экий натиск!
- Конечно, конечно. Трепещу и преклоняюсь. Это лишь в сказках бывает - "проси, чего пожелаешь"… Только свирельки у меня как не было, так и нет. Ю, ради старой дружбы, поищи свирель! Может, кто-то купил ее вчера у вора и привез сюда. Она вот такой длины, золотая, с резьбой…
- Не обещаю, что найду, но посмотрю. - Он помолчал, поцарапал ногтем стол, почесал переносицу. - Вот ты вернулась к нам, Леста. И что ты теперь намереваешься делать?
- Просто жить.
Я, в порыве откровенности, наверное рассказала бы старому приятелю и о волшебном гроте, и о мантикоре, будь при мне моя свирелька. Но без свирельки все эти чудеса перестали для меня существовать - стоит ли забивать ими голову королевскому лекарю? Когда найдется мое сокровище (ах и ах!), тогда и поговорим, а сейчас…
- Лучше бы тебе уехать, Леста. Найгерт недвусмысленно на это намекнул, а принцесса так прямо сказала.
- Найгерт намекнул?
- "Ютер, отвези ее в гостиницу или куда она скажет". Это его приказ. Я могу посадить тебя на корабль.
- Нет, - я упрямо опустила голову. - Если мне понадобится уехать, я уеду сама.
- Как знаешь. Но на глаза Дирингу тебе лучше не попадаться. Он тебя узнает.
- Дирингу? Я не помню его. Нет, не помню.
- Зато тебя многие помнят. Кадор Диринг точно помнит. Брата его так и не нашли. Королева тогда вернулась, а Стел - нет.
- Стел?
- Стел Диринг, телохранитель молодой королевы. Помнишь?
(…- Стань прямо, - велел молодой рыцарь, сурово хмурясь. - Руки покажи. Ты воровка!
- Стел, тонто, но! - крикнула Каланда, выламываясь из кустов.
Рыцарь глянул на нее, залился краской, повернулся и отбежал на несколько шагов.
- Эхто эх ми араньика, - кричала Каланда, потрясая кулаком. - Стел!)
- Да… - пробормотала я, - был такой… А что с ним случилось?
- Это тебя надо спросить.
- Но я не знаю… Я не помню, Ю! Я ничего не помню!
- Так ничего и не помнишь?
Я горестно помотала головой.
- Хорошо же тебе память отшибло. Если до сих пор не вспомнила.
- Да. Отшибло. Я и тебя не сразу узнала. Позавчера ходила на наш хутор… Кустовый Кут… От него только яма осталась. Все заросло.
- Хутор сожгли, - жестко сказал Ю. - Вместе со старухой.
- Что? - мне показалось, я ослышалась.
- Сожгли хутор, - раздельно проговорил Ютер. - И старуху твою сожгли.
- Левкою сожгли вместе с домом?!
Я тупо моргала, не в силах осознать. Быть того не может. Левкою-то за что?
- Увы. Так говорили, хотя сам я этого не видел, конечно. Однако я знаю, что это было сделано не по приказу старого короля, и Толстый Минго тут вроде как ни при чем. Это местный самосуд. Но дело замяли, ни виновников, ни зачинщиков не нашли. Списали на случайность - мол, само загорелось.
- Какая случайность? Ты что? И в Лещинке и в Торной Ходи Левкою знали и любили. Она там половину народа в руки приняла, другую половину от болячек выхаживала…
- Угу. Только когда королева пропала, кому-то из селян пришло в голову у бабки твоей на хуторе поискать. Вот и поискали.
- Но там же не было Каланды. Или была?
- Не было. Там была упрямая старуха с кочергой. Впрочем, я уже сочиняю. Не знаю, что там было. Сожги хутор, и весь сказ.
Пауза. Я закусила губу, чувствуя, как веки наливаются горячей тяжестью.
- Сволочи… Сволочи бессердечные. Если бы узнать, кто…
- И что бы ты тогда сделала?
- Голыми руками…
Ютер хмыкнул. Покачал головой.
- Ну, ну. Одну такую сволочь бессердечную топили в реке. Как ни странно, помогло. Хотя, если бы меня спросили, я бы сказал, что не приветствую продолжение сей практики. Чудо единично. Да и Толстого Минго с нами больше нет.
- Толстый Минго - это кто?
- Ну как - кто? Архипастырь ордена перрогвардов, Псов Сторожевых. Лет эдак… если не ошибаюсь, лет тринадцать назад Толстый Минго преставился, а преемник его сейчас - сэн Терен Гройн из Холодного Камня.
- Погоди, погоди… Минго, говоришь… Минго Гордо! Как же! Это он меня судил и допрашивал, и велел испытать водою. Только он архипастырем тогда не был. Он этим был… как его… слово такое заковыристое… короче, помощником у старого епископа он был… Его Каланда с собой привезла, из Андалана, разве нет?
- Ну, кто кого с собой привез - это отдельный вопрос, - Ю покачал головой. - Примас покойный в охрану королевской невесте собственного гвардейца отжалел, кальсаберита, не абы что. Сперва Толстый Минго коадьютером был при старом Ганоре. А потом расцвел пышным цветом. Твое дело у него первым было. Он тогда отличился, он ведь, считай, чудо сотворил. Примас как раз после этого расследования прислал ему назначение и архипастырский жезл. А кальсаберит на радостях новый орден организовал. Теперь у нас тут собственные Сторожевые Псы завелись, такой геморрой. Монахи при мечах. В том самом Холодном Камне и сидят теперь.
- Какое такое чудо?
- Королеву вернул - вот какое. Из колдовского плена, считай, вызволил.
- Погоди, Ю. Ты что, правда считаешь, что я Каланду похитила и куда-то упекла?
Пауза. Незнакомый мужчина, которого я называла детским именем своего старого дружка, молчал, кусал губы и разглядывал свои сплетенные пальцы. Потом вздохнул и спросил:
- А что еще мне остается думать? У тебя был зуб на королеву и все про это знали.
- Зуб на королеву? - я напрягла память, но тщетно. Я когда-то злилась на Каланду? Бред… Такого никак не могло произойти. Она для меня почти божеством была. Высшим существом…
Ютер покачал головой:
- Я не знаю, что там между вами произошло. Ты мне не докладывалась, королева тем более.
- А что все знали-то?
- И этого не помнишь? Королева с тобой поигралась и бросила. Ты пыталась с ней встретиться, но в замок тебя не пускали. Пару раз даже плеткой вытянули, когда ты лошадям под ноги полезла. Когда я пришел к тебе на хутор, ты мне там устроила истерику с криком и слезами…
- Я устроила истерику?..
Вот это да… Вот это новости… Проклятье, не помню! Ничего не помню!
- Ты, кто же еще… Я тоже как дурак расклеился, размяк, пообещал тебе, что буду следить за ними…
- За кем?