– Она очень хорошая девочка, и у нее есть очень хороший мальчик.
– А я, получается, сильно плохо себя вел?
– Нормально ты себя вел. Но Кристине служебный роман точно не нужен.
Проверив содержимое карманов, я уселся на пуфик и, часто-часто задышал, собираясь с силами, прежде чем нагнуться и обуться. Потом спросил:
– Насчет мальчика информация точная?
– Ее жених раньше работал у меня в отделе. Сейчас он пишет докторскую диссертацию. Так что оставь их в покое.
– Оставлю, какие проблемы, – вздохнул я и признался: – Просто Кристина на одноклассницу мою бывшую как две капли воды похожа, вот и все.
– Первая любовь? – удивилась Алена, собирая сумку. – Кто бы мог подумать, что ты такой романтик!
– Да прям, романтик! – поморщился я, поднимаясь на ноги.
– Выходи, сигнализацию включу.
– Хорошо.
Я шагнул за порог и обессиленно прислонился к стене – самочувствие оставляло желать лучшего. Пусть головная боль и поутихла, но любое резкое движение отзывалось ломотой в затылке и за глазами. А стоило только начать массировать виски, как распахнулась дверь напротив, и на лестничную клетку вышел крепкий мужик в футболке и шортах. Оценивающе глянув в мою сторону, он достал из барсетки пачку сигарет, чиркнул зажигалкой и вызвал лифт. Все бы ничего, но тут в подъезд вышла Зимина.
– А можно здесь не курить? – раздраженно попросила она.
– Нет, – коротко бросил в ответ мужик.
Я подумал было отлипнуть от стены и сделать невеже внушение, но прикинул возможное развитие беседы и остался на месте. Словами такого жлоба не переубедить, а когда решаешь вопрос кулаками, обычно проблемы только множатся. Да и неохота резкие телодвижения совершать.
– А почему я вашим дымом дышать должна?! – возмутилась девушка.
– Пешком иди. – Мужик шагнул в кабину и створки сразу начали закрываться.
– Урод! – выругалась Зимина. – На улице покурить не может!
Я поймал ее раздосадованный взгляд – мол, а ты чего стоял? – подошел к лифту и, уперев пальцы, с натугой раздвинул створки. Гул мотора тотчас стих, а вставленная в щель пятирублевая монета заблокировала двери окончательно.
– Как так? – удивилась Зимина.
– Ловкость рук и никакого мошенничества, – усмехнулся я. В детстве так частенько развлекались. Повезло, что автоматику лифта до сих пор на современную не заменили. – Ну идем?
– А с ним что будет?
– Ничего с ним не будет. Посидит полчасика в тишине, о своем поведении подумает.
– Не надо.
Я выдернул монету – лифт вновь загудел, – и потянул девушку к лестнице:
– Пошли, меня от табачного дыма вывернет. – А когда спустились на первый этаж, уточнил: – Ты на машине?
– Зачем? Здесь идти пять минут от силы.
– Понятно. – Я придержал подъездную дверь и выпустил Алену во двор. – А вот скажи, ты о Кристине заботишься, а у самой проблем не будет?
– У меня? – удивилась Зимина и покрутила охватывавшее загорелый палец обручальное кольцо. – Нет, не будет.
– Точно?
– Мы не живем вместе. Просто не разводимся, потому что так удобней.
– Как скажешь. – Лезть в чужую жизнь не хотелось.
– Ты идешь? – поторопила меня Алена.
– Нет, пожалуй, – покачал я головой. – Мне с утра в институте делать нечего. Пусть Виталий на квартиру заедет, как с маршрутом определитесь.
– Хорошо, передам Владимиру Николаевичу. – Зимина чмокнула меня в щеку и зашагала к проспекту Революции. – Увидимся!
– Увидимся!
Полюбовавшись стройной девичьей фигуркой, я зашел в пристроенный к дому магазин сети "Бульвар", и не успели еще стеклянные двери бесшумно закрыться за спиной, как по спине и ногам потянуло ледяной свежестью. Будто где-то поблизости окно в Приграничье распахнулось…
Что? Прямо здесь?!
Я стремительно крутнулся на месте и только тогда сообразил, что всполошился из-за банального кондиционера. Сильно дует, зараза…
Посмеиваясь над собой, я побродил меж рядов с минералкой и соками, неожиданно понял, что ничего этого не хочу, и отправился на поиски холодильника с молочными продуктами. Там взял пару бутылочек "Актуали", расплатился за них на кассе и без какой-либо спешки зашагал вдоль улицы. На ходу свернул пробку, хлебнул смеси сока и молочной сыворотки, и по телу немедленно заструилась живительная прохлада.
То, что доктор прописал!
Опустевшая бутылочка отправилась в урну; вторая порция закрепила результат, и мир вновь начал расцветать яркими красками.
Ненавижу похмелье. Просто ненавижу.
Я глянул на часы – половина девятого, – вспомнил про требование Прокофьева зайти к нему с утра и только рукой махнул. Перебьется. С безопасниками, конечно, лучше не ссориться, но – перебьется. Не до него сейчас.
Вчера так замечательно в бубен дал, что могу и до обеда не оклематься. Мне бы полежать сейчас, а не бумажной волокитой заниматься.
Впереди показался остановочный комплекс, но при одной лишь мысли о поездке в переполненном общественном транспорте к горлу вновь подкатила тошнота. Все толкаются, воняют, дышать нечем – не хочу.
Пройдусь пару остановок для начала, а там видно будет.
И я пошел. На следующем перекрестке вспомнил о мобильнике и полез проверить пропущенные вызовы, но таковых, к моему облегчению, не оказалось. А потом как-то враз накатило ощущение смутно знакомой неправильности.
Что-то было не так. Не здесь, не на дороге, но где-то совсем рядом.
Очередной сверток? Похоже на то.
Уйдя с проезжей части на тротуар, я внимательно огляделся, но не почувствовал ничего необычного. Лишь тянуло по ногам неестественной стылостью, словно неподалеку была распахнута дверь в ад. Не в наш – огненный, с чертями и кипящей смолой, а в ледяную преисподнюю Нифльхейма.
Но не дверь конечно же, нет. И даже не "окно". Просто сочилась откуда-то магическая энергия, а вот откуда – так сразу и не разобрать.
Я перешел через Карла Маркса, побродил там и вскоре остановился перед аркой, от которой по запущенному парку шла к Центральному стадиону заасфальтированная аллея. Вроде все как всегда, но, несмотря на ясную погоду, среди деревьев колебалось легкое туманное марево, и казалось, вот-вот пойдет дождь.
Сверток? Сверток.
И что делать?
Любопытство подталкивало вперед, усиленный похмельной маетой инстинкт самосохранения советовал на рожон не лезть. В итоге решил не торопить события и для начала набрать куратора.
– Здрасте, Владимир Николаевич! Я сейчас на перекрестке…
– Я прекрасно знаю, где ты! – раздраженно буркнул Шептало. – И меня очень интересует, почему ты там, а не здесь?
– Вы ничего не попу… – Я вовремя прикусил язык и напомнил: – Сами же сказали после обеда подходить!
– Ладно, чего тогда звонишь? – сменил Шептало гнев на милость, припомнив вчерашний разговор.
– Мне нужен график. Прямо сейчас. Киньте на телефон.
– Хорошо. Что-то еще?
– Говорите, знаете, где я? Это как? Наружку приставили, что ли?
– Модуль джи-пи-эс в телефоне отслеживаем.
– А! Ну тогда ладно.
Я отключился и отвернулся от поднявшегося над крышами домов солнца. Небо было чистое-чистое, голубое-голубое, только ближе к центру над городом серой дымкой расплывался смог. Днем, похоже, совсем дышать нечем будет.
Экология, блин. Спасибо тебе, комбинат, за сернистый ангидрид! Как бы мы без него жили, в самом-то деле…
Тут телефон пискнул, оповещая о новом сообщении, я внимательно изучил график работы портала и сверился с наручными часами. Предыдущий сеанс завершился десять минут назад – не иначе, его отголосок я и почувствовал, – и теперь на установке до полудня будут идти профилактические работы.
Времени полно, но только вот стоит ли лезть в сверток без оружия?
Без оружия! – я аж фыркнул от возмущения.
"Макаров" – это так, больше для самоуспокоения. Если на оборотня нарвусь, одна надежда, что удрать успею.
Да и нарвусь ли? Как по мне, так шансы встретить в свертках живое существо просто мизерные. Неоткуда ему там взяться. Главное – в город выбраться, прежде чем установку запустят.
Я сунул мобильник в задний карман джинсов и вплотную подступил к арке. Почувствовал непонятное сопротивление, немного поколебался и все же шагнул в клубившуюся под ногами туманную пелену.
Шагнул в туманную пелену – а ступил прямиком в лужу. Матерчатый верх кед моментально промок, и я как ошпаренный выскочил на сухое место.
Откуда лужа взялась? Засуха же!
Еще и желтые листья на поверхности воды плавают…
Да здесь осень!
Точно осень: пасмурно; с затянутого серыми облаками неба сыплется мелкий дождик, пронзительный ветерок раскачивает ветви не успевших толком облететь деревьев.
Я с сожалением вспомнил об оставленной в институтском внедорожнике штормовке, но возвращаться в душный город не стал. Пусть здесь и прохладно, зато дышится на удивление легко. Измученный абстинентным синдромом организм жадно впитывал заполонившую пространство магическую энергию, и я вновь почувствовал себя бодрым и полным сил.
Ох, как мне всего этого не хватало! Это просто праздник какой-то!
Впрочем, эйфория долго не продлилась. Ветер, гнавший по лужам рябь, усилился, и в одной лишь промокшей от дождя футболке стало как-то совсем уж неуютно. Нет, самочувствие не беспокоило, просто того и гляди простыну и насморк подхвачу.
Двигаясь по аллее, я обогнул безлюдный стадион и стал забирать правее, рассчитывая вскоре выйти к границе свертка, но порожденное магией пространство все тянулось и тянулось, не желая выпускать из своих промозглых объятий.
Иду, иду, иду, а кругом лес, лес и лес.
Да что за напасть?