Христофор с удивлением огляделся по сторонам. Он словно проснулся вдруг и понял, насколько нелепым было то, что во сне казалось вполне естественным. В самом деле, какая земляника? Какие говорящие вороны и медведи? Ничего этого нет и никогда не было. Померещилось. Примстилось. Он с нарочитой небрежностью отшвырнул дубину и зашагал по тропе обратно к поляне.
Поляны не было. Луны тоже не было. На тропе лежал фонарь, включенный на полную мощность. Собственно, он был единственным реальным источником света в этом лесу. Впрочем, нет. Справа, там, где раньше угадывалась лишь непролазная чаща, теперь как будто поредело, и даже маячили какие-то дальние огни. Туда же, повизгивая от нетерпения, рвался и нюшок. Похоже было, что все представление, разыгранное на тропе, полностью ускользнуло от его внимания.
Христофор, прикрывая рукой глаза, поднял фонарь, пригасил слепящее пламя до нужного уровня и стал придирчиво рассматривать окружающую растительность. Все было неподвижно, безмолвно и вполне обыкновенно.
- Ну и что все это значит? - спросил он, наконец, ни к кому в отдельности не обращаясь.
- Очень просто, - откликнулась Ольга. - Нет его здесь!
- Кого нет? - спросил Джек Милдэм, разглядывая следы на тропе.
- Ифрита, - объяснила Ольга. - Он оставил здесь только мороки, а сам отсиживается где-то совсем в другом месте.
Христофор поскреб затылок.
- А на кой черт ему здесь мороки? Я думал, раз тут все страсти-ужасти, значит, тут же у него и гнездо…
- Вот-вот! Он как раз и хотел, чтобы ты так думал. Может быть, он знал, что его будут искать, и устроил все это для отвода глаз.
- В этакой-то глуши!
- Нельзя понять логику ифрита, не зная его цели… - наставительно произнесла Ольга.
- А какая у него может быть цель?
- А черт его знает!
- Подумать только! - Христофор возвел глаза к небу. - Тюрьма в Узловом переполнена честными спекулянтами, а контрабандисты, переправляющие по почте ифритов, разгуливают на свободе! Линчевать вас некому, дорогие друзья!
Граф Бруклин только вздохнул и в ответ на этот раз ничего не сказал. Ольга сделала вид, что замечание Гонзо к ней не относится.
- Между прочим, - капризно заявила она, - ваш нюшок мне уже всю руку оторвал! Поскольку ты, Христо, свое чутье уже показал, держи теперь поводок, и пойдем за нюшком.
- А? Ладно… - рассеяно согласился Христофор. - По крайней мере, здесь больше делать нечего…
Нюшок сразу взял круто вправо и заставил весь отряд нестись без дороги туда, где за деревьями мелькал далекий огонек. Лесная чаща, казавшаяся недавно такой густой, расступилась, но вместо нее впереди в человеческий рост поднялся бурьян. Углубившись в него, путники уже не видели ничего вокруг. Теперь они пробирались наощупь, иногда сдавленно чертыхаясь, потому что в бурьяне попадалась и крапива. В одном месте Христофор вдруг вскрикнул и высказался как-то особенно зло.
- Что там? - спросила Ольга.
- Да не видно ж ни… - прошипел Гонзо, потирая ушибленное колено, - жердь какая-то. Кажется, забор. А ну иди сюда, чтоб тебе провалиться!
- Да здесь я, чего ты?
- Пардон, это я нюшку. Он, подлец, в щель пролез, а надо через верх. Погоди, Оленька, давай я тебя подсажу…
Ольга с презрительной усмешкой отстранила Гонзо и легко перемахнула через забор, мягко приземлившись на голову нюшку. Жуткий, буквально потусторонний вой пробуравил сельскую тишину. Нюшок метнулся обратно в щель под забором, оставил там клок шерсти, бросился к Христофору, ища защиты, и сбил его с ног.
Только железная рука графа Бруклина остановила обезумевшее животное. Джек ухватил нюшка за ошейник, выставил перед собой аннигилятор и приготовился к нападению из темноты. Гонзо даже залюбовался с земли этой живописной парой.
- Не трепещу никого с Трезоркой на границе, - пробормотал он, вставая и отряхиваясь. - Спасибо, граф. Держите его покрепче.
- Что случилось? - встревоженно спросил Джек.
- Так, ерунда! - отозвался Христофор. - Штурмуем забор…
Бурьян по ту сторону забора оказался еще выше и гуще, и крапивы в нем заметно прибавилось. Но нюшок по-прежнему не обращал на это внимания. Оправившись от пережитого потрясения, он снова резко натянул поводок, рвался из ошейника и задушенно хрипел.
Бег вслепую сквозь заросли сорняков продолжался. Неожиданно нюшок круто свернул в сторону. Христофор, который следовал за ним уже почти волоком, едва не угодил в яму, раскрывшуюся вдруг у его ног. На сей раз это была самая обычная яма, довольно обширная, но неглубокая, вернее, заполненная почти до краев обыкновенным деревенским мусором - главным образом, увядшей ботвой. По ту сторону начинался нарезанный грядами огород, а за ним, на пригорке, возвышалась темная масса - довольно внушительных размеров строение.
- Любопытно, куда это нас занесло, - пропыхтел Христофор. - Еще интересней, как нас тут встретят…
Он думал, что нюшок направится прямо к дому, но тот и не думал удаляться от ямы, а сиганул вдруг в кучу мусора и принялся разгребать ее всеми лапами.
- Что он там нашел? - Ольга, а за ней и граф, спустились по сыпучему откосу к нюшку. Христофор, осторожно наступая на зыбкие кучи ботвы, подошел к нему сзади.
- Есть! - вскрикнула вдруг Ольга. - Ну-ка, оттащи его, Христо!
Из-под носа у рычащего нюшка она выхватила темный продолговатый предмет. В луче фонаря матово засияло стекло, и золотом блеснула знакомая этикетка: "cognac NAPOLEON. Vive L" Imperior! "
- А пробка? - нетерпеливо спросил Гонзо.
Ольга вздохнула.
- Пробки нет. В бутылке пусто. Зря мы надеялись…
- Вылез, гад! - подытожил граф Бруклин и с досады плюнул.
В унылом молчании неудачливые охотники за ифритами выбрались из ямы. Первым заговорил Гонзо.
- Уходить надо, - сказал он, вытирая сапоги о траву. - А то еще застукают нас здесь, в огороде, собак спустят…
- Я удивляюсь, что их до сих пор не слышно, - заметила Ольга. - Шумим тут, у самого дома…
- А может в доме и нет никого? - предположил Джек.
- Как же нет, когда мы видели свет в окнах? - возразила Ольга. - От самого леса были видны огни.
- Но теперь-то глухо! Ни собак, ни людей… Что бы это значило?
- А ну, пошли, посмотрим, чего там делается… - Христофор, бесшумно ступая, направился к дому.
Длинное строение в два этажа с бельведером казалось необитаемым. Между тем, окна не были закрыты ставнями, парадная дверь оказалась и вовсе настежь распахнутой. Отряд охотников вступил в темную прихожую. Здесь было несколько дверей, ведущих во внутренние покои, и две лестницы - наверх и вниз, в подвал. Возле лестницы, ведущей в подвал, нюшок вдруг принялся жалобно скулить и рваться назад, на улицу.
Ага! Что-то там есть! - Ольга направила луч фонаря на лестницу.
На ступенях, покрытых толстым слоем пыли, не было видно никаких следов.
- Ни черта там нет! - прошептал граф.
- Нет, нужно посмотреть! - зеленые ведьмины искорки блеснули в глазах Ольги. - Я же чувствую!
- Если ты чувствуешь то же, что и я, - сказал Гонзо, оглядываясь по сторонам, - То лучше не смотреть… А что ты чувствуешь, Оленька?
- Колдовство!
- Я так и думал.
- Ну вот, - вздохнул Джек Милдэм, - опять начинается чертовщина!
За поворотом лестница уперлась в подвальную дверь, запертую на тяжелый висячий замок.
- А ну, посторонитесь! Сейчас я ее… - Джек поднял аннигилятор.
- Вот не надо этого! - поморщился Христофор. - Спрячьте оружие, граф. Поберегите батарейки…
Он вынул из кармана плоско заточенный гвоздик и поковырял им в замочной скважине.
Замок, тихо щелкнув, открылся.
- Прошу! - сказал Гонзо и толкнул дверь.
Однако, никто не спешил воспользоваться его приглашением. Нюшок пятился, оскалив три ряда раздвоенных клыков. Граф вскинул аннигилятор и приник к прицелу. Ольга прибавила света в фонаре.
За дверью рядами тянулись полки, уставленные кадушками, ушатами и берестяными туесами. Сквозь паутину поблескивало стекло бутылок. Потянуло смешанным запахом имбиря и огуречного рассола. На первый взгляд, ничего необычного здесь не было.
- А это что такое? - Ольга, раздвигая свисавшие с потолка пучки трав, направилась вглубь подвала.
Здесь, за пирамидой пустых бочонков, обнаружился длинный ряд весьма вместительных стеклянных сосудов. Узкие горла их были залиты зеленым смолистым веществом и запечатаны затейливым оттиском.
Христофор смахнул пыль с одного из сосудов и отшатнулся. Из-за стекла на него смотрели широко раскрытые человеческие глаза!
Морщинистое, обрамленное бакенбардами лицо человека в бутыли выражало удивление и муку, большие белые ладони упирались в стенки сосуда, словно бедняга пытался выдавить стекло изнутри, да так и застыл навеки.
- Кто это? - испуганно спросил Гонзо.
- Ольга провела лучом фонаря по длинному ряду бутылей.
- Бывшие обитатели дома. Ифритова работа, сразу видно! Он поступил с ними также, как мы поступаем с ифритами. Запечатал.
- Они живы?
- Живы. Но время внутри сосудов течет в тысячу раз медленнее, пространство несколько искривлено. Словом, для ифрита это очень удобно - они занимают мало места и не мешают ему обделывать свои дела….
- Какие дела?
- Если бы мы знали!
- Тсс! - сказал вдруг Джек. - Смотрите! Что это с нюшком?
Лохматый зверь, который так боялся таинственных сосудов, стоял теперь к ним спиной и глухо рычал на входную дверь.
- Кто-то идет, - объяснила Ольга. За прошедшие дни она научилась разбираться в рыках нюшка. - Но, пожалуй, еще далеко…
Граф кашлянул.
- Не лучше ли нам пока… кхм… отсюда убраться?