Хастур мог слышать, как Рената, скачущая впереди, оживленно беседует с Донелом. Они оба казались очень молодыми и веселыми. Эллерт знал, что он старше Довела лишь на три-четыре года, но чувствовал себя глубоким стариком. "Видеть то, что будет, то, что может случиться, и то, чего не случится никогда… Я как будто проживаю целую жизнь с каждым прошедшим днем". Он завидовал юноше.
Они ехали по земле, изуродованной шрамами войны: мимо почерневших полей со следами огня, домов с сорванными крышами, покинутых ферм. По дороге попадалось так мало путешественников, что на второй день Рената перестала закрывать голову капюшоном своего плаща, как того требовали приличия.
Однажды над ними пролетел аэрокар; он сделал круг и снизился, чтобы изучить путников, затем заложил крутой вираж и умчался на юг. Стражник, везущий флаг, подъехал к Эллерту.
- Несмотря на наш флаг, ваи дом, лучше бы вы согласились взять сильный эскорт, - с беспокойством сказал он. - Эти ублюдки из Риденоу могут не проявить уважения даже к белому флагу, а увидев ваше знамя, не погнушаются захватить наследника Элхалина и держать его ради выкупа. Такое уже случалось.
- Если они не проявят уважения к белому флагу, то нам незачем воевать с ними, - сухо отозвался Эллерт. - В таком случае они не проявят уважения ни к нашей победе, ни к условиям капитуляции. Думаю, мы можем доверять нашим врагам в соблюдении правил войны.
- Мне с трудом верится в правила войны, дом Эллерт, с тех пор, как я впервые увидел деревню, обращенную в пепел клингфайром. Не уцелел никто. Погибли не только солдаты, но и старики, и женщины, и маленькие дети. Я предпочел бы верить в правила войны, имея за спиной внушительную силу.
- Мой ларан не предсказывал возможность нападения, - заметил Эллерт.
- В таком случае вам повезло, ваи дом, - мрачно ответил стражник. - Я не могу найти утешения в предвидении или в другом волшебном искусстве.
На третий день путешествия они пересекли дорогу, ведущую к реке Кадарин, отделявшей Нижние Домены от владений горных лордов - Алдаранов, Ардаисов и менее родовитых дворян Хеллеров. Прежде чем они начали спускаться, Рената оглянулась на земли, откуда они пришли. С возвышенности можно было видеть большую часть территории Нижних Доменов. Окинув взглядом отдаленные холмы и Башни, лерони испуганно вскрикнула: к югу от Килгард-Хиллс бушевал лесной пожар.
- Смотрите, где горит! Он обязательно перекинется на земли Элтонов!
Эллерт и Донел, оба телепаты, уловили ее мысль: "Значит, и мой дом тоже может сгореть, погибнув в войне, к которой мы не имеем никакого отношения?"
- Теперь мне хотелось бы обладать твоим даром предвидения, Эллерт, - дрожащим голосом сказала она.
Панорама Нижних Доменов развернулась перед глазами Эллерта, он прикрыл веки в тщетной попытке отгородиться от калейдоскопических вариантов будущего, рисуемых его лараном. Если могущественный клан Элтонов вступит в эту войну, подвергнувшись вероломному нападению, ни одно поместье, ни один замок в Доменах не останется в безопасности. Для Элтонов не будет иметь значения, были ли их дома сожжены умышленно или же погибли в вышедшем из-под контроля пламени, направляемом для атаки в другое место.
- Как они осмелились использовать лесной пожар в качестве оружия? - гневно спросила Рената. - Они же знали, что пожаром нельзя управлять, что огонь отдан на милость ветров, над которыми они не властны!
- Нельзя, - согласился Эллерт, стараясь утешить ее. - Но некоторые лерони - и ты знаешь об этом - могут использовать свою силу, чтобы нагнать облака и остановить пожар с помощью дождя или даже снега.
Донел подъехал ближе к Ренате.
- Где ваш дом, леди? - спросил он.
Она указала направление, протянув руку:
- Там, между озерами Миридон и Марипоза. Мой дом за холмами, но озера видны отсюда.
Загорелое лицо Донела немного просветлело.
- Не бойтесь, дамисела. Видите - пожар двинется вверх по тому склону. - Он махнул рукой. - А там ветер повернет его в обратную сторону. Все выгорит до завтрашнего заката.
- Молюсь, чтобы ты оказался прав, - отозвалась Рената. - Но ведь это лишь догадки, верно?
- Нет, леди. Разумеется, вы сами это поймете, как только успокоитесь. С вашим опытом вам не составит труда прочесть воздушные потоки и увидеть, куда подует ветер. Для лерони это несложная задача.
Эллерт и Рената смотрели на Донела с удивлением, к которому примешивалось восхищение.
- Когда я изучала историю генетической программы, мне приходилось читать о подобном ларане, - наконец сказала девушка. - Но от него отказались, поскольку он был трудноуправляемым. Однако этим даром не обладали ни Хастуры, ни Деллереи. Может быть, ты сродни Сторнам или Рокравенам?
- Алисиана из Рокравена, четвертая дочь старого лорда Вардо, была моей матерью.
- Вот как? - Рената с нескрываемым любопытством взглянула на юношу. - Я считала этот ларан вымершим, поскольку он приходит к ребенку еще до рождения и обычно убивает мать при родах. Твоя мать выжила после твоего рождения?
- Да, - ответил Донел. - Но она умерла при родах моей сестры Дорилис - той самой, которая будет отдана на ваше попечение.
Лерони покачала головой:
- Значит, проклятая генетическая программа рода Хастуров оставила свои отметины и в Хеллерах! Твой отец обладал лараном?
- Не знаю, - отозвался Донел. - Я даже не помню его лица. Но моя мать была очень слабой телепаткой, а Дорилис вообще не может читать мысли. Должно быть, то, что я имею, досталось мне от отца.
- Твой ларан постепенно пришел к тебе в детстве или неожиданно проявился в подростковом возрасте?
- Способность ощущать воздушные потоки и предвидеть наступление грозы была со мной с тех пор, как я себя помню, - ответил Донел. - Но тогда я считал ее не лараном, а обычным даром, в той или иной степени доступным любому человеку, вроде музыкального слуха. Когда я вырос, то немного научился управлять молниями. - Он рассказал о том, как в детстве отвел молнию, что могла ударить в дерево, под которым прятались они с матерью. - Но я могу использовать этот дар лишь в случае крайней необходимости, поскольку потом мне приходится долго восстанавливать силы. Поэтому я стараюсь лишь видеть движение стихий, а не управлять ими.
- Это самое мудрое решение, - согласилась Рената. - Все, что мы знаем о необычных формах ларана, научило нас тому, как опасно играть с этими силами: проливаешь дождь в одном месте и вызываешь засуху в другом. Один мудрец сказал: "Неразумно спускать с привязи огнедышащего дракона, чтобы поджарить себе кусок мяса". Однако я вижу, ты носишь звездный камень.
- Он маленький и служит лишь для забавы. Я могу левитировать, управлять планером, и знаю несколько мелочей, усвоенных от лерони нашей семьи.
- Телепатия тоже развилась у тебя с раннего детства?
- Нет. Она проявилась в пятнадцать лет, когда я уже не ожидал ничего подобного.
- Ты сильно страдал от пороговой болезни? - спросил Эллерт.
- Не слишком. Я испытывал головокружение и дезориентацию в течение одного-двух месяцев. В основном меня удручало то, что в это время приемный отец запрещал мне пользоваться планером. - Донел рассмеялся, но они оба могли прочесть его мысли: "Я и не подозревал, как сильно мой приемный отец любит меня, пока не почувствовал его страх за меня во время пороговой болезни".
- Судорог и конвульсий не было?
- Нет, ничего похожего.
Рената кивнула:
- В некоторых линиях пороговая болезнь проявляется гораздо сильнее, чем в других. У тебя, похоже, была сравнительно слабая форма, но в роду Алдаранов она летальна. В вашей семье случайно нет примеси крови Хастуров?
- Не имею ни малейшего представления, дамисела, - сдержанно отозвался Донел, но они уловили его возмущение, столь же отчетливое, как если бы он говорил вслух: "Разве я скаковая лошадь или племенной жеребец, чтобы судить обо мне по моей родословной?"
Рената громко рассмеялась:
- Прости меня, Донел. Возможно, я слишком долго жила в Башне и не учла, насколько оскорбительным может показаться подобный вопрос. Я столько лет занималась этими вещами! Хотя, честно говоря, друг мой, если мне предстоит обучать твою сестру, то я в самом деле должна изучить ее родословную и наследственность так же серьезно, как если бы она была племенной кобылой или чистопородной гончей. Нужно выяснить, какой ларан, какие летальные и рецессивные гены она может носить в себе. Даже если сейчас они не проявляются, неприятности могут начаться, когда наступит пора созревания. Но прошу меня извинить: я не собиралась тебя оскорблять.
- Это я должен просить у вас прощения, дамисела. Вы стремитесь помочь моей сестре, а я…
- Тогда давай простим друг друга, Донел, и останемся друзьями.
Наблюдая за ними, Эллерт ощутил неожиданный приступ зависти к этим молодым людям, которые могли смеяться, флиртовать и наслаждаться жизнью, даже обремененные предчувствием грядущих несчастий. Потом он устыдился. Доля Ренаты была нелегкой; она могла возложить всю ответственность на отца или мужа, однако с детства работала над собой и отвечала за свои поступки. Донел тоже не был беззаботным юнцом: он жил с сознанием странного ларана, который мог разрушить его жизнь и жизнь сестры.