Глава пятнадцатая. Клюевы.
-- Впервые я обратил внимание на то, что кто-то за мною наблюдает буквально на следующий день после твоего приезда, то есть, неделю назад. Ночью меня разбудил странный звук, словно... первое, что пришло на ум -- словно когти птицы скребут по стеклу. Но ты видишь, у меня всего одно окно в комнате, и оно было распахнуто настежь, а звук, как мне показалось, шёл из центра...
Эдик прихлёбывал чай и рассказывал. Я не стала перебивать и объяснять, что доносящиеся из открытого окна звуки, как правило, кажутся идущими из его центра.
-- ...и я решил подойти, посмотреть, в чём дело. Но никаких птиц не заметил, только такое ощущение возникло, словно на меня из темноты смотрит кто-то... не смейся только, и не думай, я вообще не очень трусливый, но тут испугался, потому что этот кто-то смотрел на меня так, словно готов был наброситься и убить. Представляешь? Я живу на пятом этаже, и на меня вдруг откуда-то, не пойми, откуда, так смотрят... это страшно. Но потом вдруг это ощущение пропало, я лёг спать, а утром подумал, что мне просто приснился кошмар. Но на следующую ночь всё повторилось почти точно так же, только на этот раз мне показалось, что я видел, как чья-то тень... не смейся, человеческая тень взлетает куда-то вверх.
Что-то это всё мне определённо напоминало.
-- Но я снова решил, что просто... -- он смущённо умолк, но почти сразу же гордо и с вызовом закончил:
-- Просто перенервничал! Ведь в тот день я разговаривал с тобой.
Я сжала чашку так, что она чуть не треснула.
Он только что сознался, что разговор со мной заставил его переживать. Всё-таки, это любовь. Настоящая любовь с первого взгляда.
С первого вдоха.
-- Но потом меня стало преследовать навязчивое ощущение, что за мною следят. Оно пропадало только тогда, когда мы с тобой были вместе. Я боялся, что оно появится, когда мы вдвоём. Мало ли, кто за мною следит? Вдруг он способен причинить тебе вред?
Сладко замирало в груди и снова теплели уши.
Эдик переживает за меня!
-- В ту ночь, когда я пришёл к тебе петь серенаду, но тебя не было дома и я пошёл искать тебя, мне возле твоего дома снова показалось, что за мной следят. И это ощущение пропало, как только мы встретились. Помню, я подумал тогда, что, может быть, всё не так уж и плохо... но как быть с тем чувством ненависти, которое накрывало меня каждую ночь? А сегодня мне приснилось, что я лежу, привязанный к столу, в каком-то странном, нехорошем месте, вроде бы на дне колодца, и противный-противный мужской голос...
-- Блеющий? -- не выдержала я.
-- Д-да... откуда ты знаешь? -- удивлённо склонился ко мне Эдик.
-- Потом. Давай рассказывай дальше...
-- Хорошо... противный мужской голос говорил мне, что я должен раскрыть ему тайну своего бессмертия. А я в ответ говорил, что бессмертия на самом деле не существует, но голос не верил, хохотал и говорил, что найдёт на меня управу, и спрашивал, дорога ли мне... ты. И я говорил, чтоб он не смел даже думать! А он смеялся... и я проснулся, и оказалось, что это, если и сон, то странный такой. Словно я и не спал вовсе...
-- Да скорее всего, ты и не спал, просто Косичкобородец шастал у тебя по крыше и с тобой общался... -- пробормотала я.
Эдик встрепенулся:
-- Коси... кто?!
-- Ко-сич-ко-бо-ро-дец, -- повторила я по слогам и кратко ввела Эдика в курс дела.
Слушая историю моего знакомства с менестрелем и события той ночи, когда мы впервые поцеловались, Клюев сначала нервно жонглировал чашкой, а потом пересел на подлокотник моего кресла, обнял мои плечи.
Он не стал ничего переспрашивать, только сказал тихо:
-- Надь... я думаю, это охотники на вампиров.
Приехали. Одно дело, когда я подозреваю, что за мною охотятся, и делаю соответствующие выводы, а другое -- когда мой любимый человек принимается меня уверять, что вокруг носятся охотники на вампиров.
-- Эдь... ты заигрался.
-- Наденька, говорю тебе, это -- охотники на вампиров! Понимаешь? И я даже догадываюсь, кто их сюда вызвал.
-- Кто? -- едва ли не по буквам выговорила я.
-- Ребята из Мугреевки, -- помрачнел Клюев.
Я фыркнула, но сама уже вспомнила Верину веселилку. "Вампиры налево, оборотни направо", ага. В Мугреевку.
Между тем уже встало солнце. Выходящее на восток, окно впустило ворох солнечных лучей. Часть их запуталась радужными бликами в растрёпанных волосах Эдика, часть приласкала мышиный скелетик на полке, зажгла искры в глубине хрустального -- стеклянный блестел бы не так -- шара.
Я млела в объятиях Эдика, мне было не просто хорошо, а просто замечательно, и от моего внимания не ускользнуло, что он, только что такой сильный, смелый и защищающий меня, как-то сник и потускнел.
-- Что-то не так? -- спросила я и услышала то, что мечтает услышать каждая девушка, подумывающая выйти замуж:
-- Я хочу познакомить тебя с моими родителями.
Вот только ни одной девушке не понравится, когда её возлюбленный говорит об этом таким похоронным тоном!
Меня как пружиной подбросило:
-- Ну и хоти! Больно надо!
Только прокричав это вслух, я поняла, какую глупость сморозила.
Эдик, похоже, не заметил. Понурил голову, ухватил сам себя за кудри на висках.
-- Придётся, Наденька. Мне придётся познакомить тебя с родителями. Мама в отъезде, но... с папой. Братьями. Сёстрами.
Я вдохнула и выдохнула. Невольно расплылась в улыбке, поймав полную грудь аромата крови Эдика. Вдохнула ещё раз, поглубже, и не торопилась выдыхать. Осторожно предложила:
-- Если это для тебя проблема, то я могу уйти тем же путём, что и пришла, ничего страшного.
Ведь действительно, ничего. Ну, подумаешь, не познакомлюсь с родителями сегодня... мы всё равно ещё только неделю... о боже мой, всего неделю знакомы! А я уже готова на всё, что угодно, лишь бы быть с ним рядом.
-- Да не проблема это!.. -- отчаянно заломил руки Эдик. -- Не проблема! Вернее, не это проблема. Просто ты ещё не знаешь моих родственников!
-- Да ладно, -- примирительно погладила я его по руке. -- Видела я их. Они нормальные. Мне кажется, я быстро найду общий язык... по крайней мере, с сёстрами.
-- Надя.
Он встал передо мной навытяжку, как пионер перед памятником Ленину.
-- Надя, пожалуйста, постарайся понять меня правильно. Я хочу познакомить тебя с родителями. Но... я боюсь тебя с ними знакомить.
-- Почему? -- спросила я как можно мягче, стараясь, чтобы в голосе не сквозило совсем уж явного огорчения.
-- Потому, что ты... э-э...
-- Потому что я вампир, а твои родители хотели бы видеть рядом с тобой девушку-донора? -- подсказала я с усмешкой, считая шутку весьма забавной. Ведь Эдик не верил в мой вампиризм и прикидывался "собратом по крови". Но он даже не улыбнулся:
-- Потому что ты... смелая. И умная. И... в общем, ты готова?
-- Э-э...
-- Готова к знакомству с моими родственниками?
Сладкие губы Эдика сжались в узкую полоску, и я тихо, осипшим вдруг голосом выговорила:
-- Сначала я тебя поцелую, а потом буду готова...
Мы вышли в коридор. Насколько я смогла разобрать, он был похож на букву "п", а комната Клюева примыкала к верхней перекладине.
Эдик повёл меня налево.
Серый пористый камень -- ничем не обитые стены коридора -- в сочетании с бордовой ковровой дорожкой смотрелся очень аристократично... и средневеково. Готические стрельчатые арки украшали коридор каждые два метра, и для полноты картины не хватало только факелов.
Из-за этих арок мне порой казалось, что я иду в брюхе какого-нибудь монстра и вижу изнутри его рёбра.
Ах, да! Я чуть не забыла, что хотела спросить...
-- Эдик!
-- Да, милая?
-- Скажи пожалуйста... а кто ухаживает за садом?
Он прикусил губу и отвернулся:
-- Можно сказать, никто.
-- А кто следит за дорожкой перед домом?
-- Никто, -- он снова повернулся ко мне и посмотрел в глаза.
Ни тени улыбки. Ни капли смущения.
-- За садом и за домом никто не следит, как и за дорогами в саду, -- медленно проговорил он. -- Если ты не против, я тебе расскажу об этом подробно, только не сейчас. Прости, мне... мне сейчас очень тяжело.
Я пожала плечами:
-- Но потом непременно расскажешь!
-- Конечно...
Мне показалось, или он сказал это в надежде, что потом я забуду?
Дальше мы пошли молча.
Оказалось, Клюевы вовсю пользовались последними достижениями науки и техники, и на любой этаж в их доме мог подвезти лифт! Рядом с изогнутой лестницей с коваными чугунными перилами красовались деревянные в бронзовой оковке двери. Сначала я не поняла, что это, но, когда Эдик нажал на неприметную кнопку и прямо у нас над головами заработал мотор и зажужжали тросы, я поняла, в чём дело.
Двери распахнулись. Внутри лифта было светло и свежо. Эдик пропустил меня вперёд. Я чувствовала себя, как во сне, и даже не верила, что всё это происходит со мной наяву. Ведь помнила же, как выглядит обиталище Клюевых, прекрасно помнила, что там три этажа, а не пять, да и такого сада возле такого дома быть в принципе не могло.
Вот сейчас доедем до первого этажа, и я проснусь.
Однако Эдик выбрал на панели кнопку с цифрой три. Улыбнулся и объяснил: