- А ваши деятели разве не так? Это называется харизма. Та же магия, в сущности, только бессознательная.
Она оглядывается - охранник, кажется, уже забыл про них. По лицу его все еще блуждает тень улыбки.
- А…
- Помолчи, - говорит Берен, - дай осмотреться. Они стоят посреди огромного холла. В углу у окна автомат с пепси-колой, рядом - стойка с надписью "Почта. Телеграф. Телефон". Какая-то женщина в тренировочных штанах и с таксой на поводке что-то деловито царапает на телеграфном бланке. Еще дальше стрелки-указатели "Парикмахерская" и "Столовая". Под "Столовой" к черной гранитной колонне привинчен умывальник с подтекающим краном. Берен говорит:
- Не нравится мне это. Нехорошее место.
- Чего же ты хочешь, его ж зэки строили.
- Пленные орки?
- Типа того.
Берен достает из кармана сложенную вчетверо бумажку, разворачивает ее и, шевеля губами, читает. Потом вновь оглядывается по сторонам.
- Нам сюда.
Мигают указатели этажей. Генка разочарована - она думала, что лифты здесь тяжелые, с решетчатыми дверями и стенами красного дерева. Оказалось - обычные коробки. Бесшумные, правда.
Они возносятся ввысь с такой скоростью, что у Генки закладывает уши.
Ни фига себе, думает она, сколько же тут этажей!
Наконец двери лифта раскрываются и они оказываются на площадке, залитой солнечным светом, проникающим сквозь грязное оконное стекло. Вдали распростерся синий лесной массив, квартал новостроек, блестит лента реки… Над всем этим висит тяжелая, плотная сизая дымка.
И чем мы там, внизу, дышим? - думает Генка.
Из холла тянется угрюмый темный коридор, рядом табличка "Кафедра палеонтологии". Табличка темно-красная, с золотыми буквами. Краска на ней потемнела и потрескалась.
Из полумрака, шлепая сандалиями, деловито выдвигается девица в синем рабочем халате. Увидев Берена, она останавливается и начинает поправлять локон.
- Профессор уже пришел, солнышко? - нагло спрашивает Берен.
Лаборантка улыбается Берену так, словно перед ней Ди Каприо.
Это из-за плаща, думает Генка, но потом понимает, что Берен успел избавиться от эльфийского прикида - когда и как, она не заметила.
- Буквально только что, - говорит лаборантка. - Лекция закончилась.
- Где бы мы могли его увидеть, не подскажешь?
- Сейчас, - расцветает в улыбке лаборантка, - идемте, я вас провожу.
Бросив косой недружелюбный взгляд на Генку, она поворачивается и идет в глубь коридора подчеркнуто обольстительной походкой. Они проходят мимо огромных, до потолка, шкафов, где за мутным стеклом скалятся с полок странные нечеловеческие черепа, мимо картотек с пыльными каталогами, ящика с песком и огнетушителя, тяжелого кресла с прорванной кожаной обшивкой. Они проходят мимо глухих дверей без табличек, но с номерками, пока, наконец, не останавливаются у особенно массивного шкафа с особенно угрожающими костями на полках, высящегося рядом с дверью, на которой табличка есть. На табличке написано: "СЕКТОР ГОМИНИД. С.А. Руньков, профессор".
Табличка настолько старая, что буквы, когда-то золотые, потускнели и читаются с трудом. Такое ощущение, что она висит тут с незапамятных времен.
Он, наверное, очень старый, думает Генка.
Такая академическая развалина с трясущейся головой.
Человек, сидящий за огромным столом, заваленным бумагами, прижатыми, вместо пресс-папье, какими-то костями, вовсе не выглядит старым. У него черная бородка и оттопыренные острые уши. Не эльфийские, думает Генка, разглядывая профессора, скорее волчьи. Оправа очков у профессора черная и острая. Колоритный такой мужик.
- На пересдачу завтра, - говорит профессор, сверкая очками на Генку, - там же написано! Читать не умеете?
У Генки при слове "пересдача" начинает обваливаться что-то в животе. Хотя она точно знает, что ей ничего пересдавать не надо.
Ух, и боятся же его студенты, думает она.
Берен не боится.
- Мы на консультацию, - говорит он.
- А, так вы из Алтайского филиала! - профессор неприязненно оглядывает пыльные дорожные сапоги Берена.
- Нет, - говорит Берен, - из Пермского.
- Золотой Бабы не существует, - раздраженно говорит профессор, - и не существовало никогда. Я же писал вашему шефу! Иванов распустил слухи, а вы, дураки, поверили! Вы еще на академика Фоменко сошлитесь! Совершенно антинаучная гипотеза. А что до костей, - он резким движением ладони отмахнулся от Берена, который пытался было что-то возразить, - в тех захоронениях, то они совершенно очевидно не принадлежат ламиям. Это, скорее всего, модифицированные черепа тамошних кинокефалов.
- Ламий, значит, нет, - говорит Берен, усаживаясь на рассохшийся стул, - а орки?
- Орки? - профессор снял очки и начал медленно их протирать, - в Перми? Что за чушь?
- А я полагал…
- Граница распространения орков пролегала по Муромской области. Это же всем известно.
- Пролегала?
- А то! И не надейтесь сляпать очередную сенсацию. Орки давно вымерли. Не выдержали конкуренцию с агрессивным человеком. Это ж и ежу понятно.
- Орки не выдержали? - изумленно переспрашивает Генка.
- А чего вы хотите? Слабые, беззащитные создания…
- А эльфы?
- Ну, эти покрепче будут. Эти сохранились кое-где. Осели в глуши. Маскируются под местную фольклорную нежить. Кикимор там, леших. А собственно, в чем дело?
- Вообще-то нас интересует не прошлое, - Берен устраивается поудобнее и вытягивает ноги, - нас интересует настоящее. Если, скажем, предположить… просто предположить… что на территории Московской области восстанавливается действующая модель Средиземья… в масштабе, ну, скажем, один к ста… То где, по вашему мнению, будет располагаться Ородруин?
- Чисто гипотетически?
- Да. Чисто гипотетически.
- Ну… если исходить из существующих реалий… привязок к местности… Лориэн при таком раскладе должен быть где-то на севере, так? Ботсад, угадал? Что? ВДНХ? То есть ВВЦ? Ну да, где-то так. А Дуг-Гулдор примерно на территории Лосиного острова… то Ородруин…
- Да? - подалась вперед Генка. У нее за спиной отворилась дверь.
Отряд раскосых типов в маскировочных комбинезонах ввалился в кабинет. Сразу становится очень тесно. Между спецназовцами затиснуты бледный и очень грязный Дюша, мрачный Боромир в очках с треснувшим стеклом и всхлипывающий Арагорн с распухшим носом.
- Мы привели их, хозяин.
- Дюша! - взвизгивает Генка.
- Геночка!
- Назгул вас дери, - устало говорит Боромир, - вы что, сами сюда приперлись? сами?
- Дюшик, ты живой! Какое счастье! Какое счастье…
- Живой, - признается Дюша и вдруг отчаянно кричит: - Дура! Беги отсюда! Беги отсюда! Это же Саруман!
Урук-хай хватает его за локти и роняет на колени. Дюша замолкает, скривившись от боли. Берен вскакивает, стул со свистом рушится на письменный стол Сарумана, во все стороны летят обломки желтых костей и какие-то конспекты, Саруман чисто машинально отмахивается рукой, с пальцев срываются голубые искры, бумаги на полу вспыхивают красивым синим огнем. Берен уже успел выхватить меч, и тот, тоже разбрасывая сполохи синего пламени, чертит красивую дугу, врезается в столешницу, перерубает ее, Саруман торопливо строит вокруг себя радужный защитный кокон, урук-хай нежно подносит к горлу Дюши лезвие ятагана, и все замирает в неустойчивом равновесии. Слышно, как всхлипывает Арагорн.
- Выходит, явка провалена, - потрясенно говорит Берен и начинает скрежетать зубами.
- Тоже мне, профессор Плейшнер! - презрительно замечает Боромир, - впрочем, чего ждать от горца? Вы там все тупые, беорнинги вонючие.
- Послушайте, коллеги, - говорит Саруман, сидя среди обломков мебели, - я вам ничего не сделаю. Отдайте кольцо и валите, откуда пришли.
- Как же! - мрачно выдавливает Дюша.
- Ну что вам, приключений на свою голову мало? Вон, невинный человек из-за вас погиб, разве нет? А дальше еще хуже будет. Саурон этого так не оставит. Отдайте лучше кольцо мне, я смогу с ним справиться. А вы - нет.
- Как же, - холодно говорит Берен.
- Я вас сразу отпущу, даю слово. А дальше уж моя забота.
- А может, отдать? - нерешительно предполагает Арагорн, шмыгая носом.
- Ты чего хочешь? - мрачно спрашивает Боромир, - чтобы этот установил тут технократическую диктатуру? И всех, у кого незачет, ставил к стенке?
- Еще чего, - сухо говорит Саруман, - я ж не зверь какой.
Я их просто буду стерилизовать.
- Вот видишь!
- Селекция делает чудеса, а времени у меня будет мноого. Я еще выведу из вас высшую расу!
Берен, который на время прекратил боевые действия, вновь оживляется и, развернувшись к урук-хаям, показательно демонстрирует умение владеть мечом. Урук-хай отступают к двери, старшой столь же показательно слегка колет Дюшу в шею - струйка крови бежит по грязной когда-то белой майке.
Саруман спокойно наблюдает за ними, сидя за обломками стола и сцепив пальцы.
- Ну? - говорит он наконец.
- Что - ну? - переспрашивает Берен.
- Ваш хоббит-то смылся!
Берен рискнул опустить меч и оглядеться. Генки нигде нет. Должно быть, в общей суматохе она умудрилась надеть кольцо и выскочить из кабинета.
Урук-хай, повинуясь знаку Сарумана, выпускает Дюшу. Тот ладонью стирает кровь с шеи.
- Вот тебе! - торжествующе говорит Арагорн и делает неприличный жест. Урук-хай шокированно трясет головой.
- Шлимазлы, - говорит Саруман, - имбецилы. Чему вы радуетесь? Думаете; вы такие умные, да? А вы знаете, что будет, если кольцо и в самом деле достанется Саурону?