* * *
Летом в вагоне метро красивого человека не найдешь. Непонятно, почему это так, но это так - даже молодые женщины все на подбор страшненькие. Должно быть, красивых вывезли на отдых в Турцию, думает Генка, озирая пассажиров, на чьих бледных застывших лицах лежит зеленоватый отблеск.
Да это же сплошь мертвецы, ужасается она. Боже мой, мы сели в поезд, набитый зомби!
Зомби мерно покачиваются в такт движению поезда. Некоторые задумчиво решают большие кроссворды. Один читает Акунина. Над его головой пылает слоган: "Она ищет тебя!"
На плакате изображена рассыпающая искры светящаяся женщина, на которую ошеломленно таращатся четверо молодых людей…
Ужас какой, думает Генка, а вдруг и вправду ищет?
Зомби на плакат не обращают никакого внимания. Естественно, их уже никто не ищет. Дюша нетерпеливо переступает с ноги на ногу, оживляясь каждый раз, когда поезд останавливается на очередной станции. Особенно его оживление возрастает на Проспекте Мира, где к высокому своду возносятся порфировые колонны.
Когда двери захлопываются и поезд, к Генкиному облегчению, трогается с места, глаза Дюши разочарованно гаснут.
- Ты чего? - спрашивает Генка, перекрикивая шум поезда.
- А я думал, на нас нападут, - объясняет Дюша, - это же Мория!
- Я до сих пор так думаю, - мрачно говорит Генка.
- Да? - радуется Дюша.
- Одно хорошо, нам по прямой. А то бы зажали нас в переходе.
- Да? - огорчается Дюша.
- От Гимли с Леголасом толку никакого, Боромира нет, Гэндальфа нет, Арагорн придурок…
Поезд, оставив позади пряничную Рижскую и бледную Алексеевскую, выходит на последний перегон. Генка облегченно вздыхает. Словно в ответ, следуя законам жанра, лампы в вагоне мигают и гаснут, наступившую тьму нарушает лишь призрачное аварийное освещение, поезд замедляет ход, а потом и вовсе останавливается.
В вагоне темно и тихо. Пассажиры неподвижно сидят на своих местах. Генке кажется, она слышит, как карандаш сидящего напротив зомби царапает по клеточкам кроссворда.
- Ой, мамочки, - отчетливо в наступившей полной тишине шепчет Арагорн, - они сейчас на нас ка-ак бросятся!
Гимли с Леголасом, пользуясь наступившей темнотой, начинают обжиматься.
- Куда мы смотрели, идиоты, - сокрушается Генка, - когда садились… надо было пропустить поезд!
- А они сейчас во всех… им тут нравится… хорошо, прохладно, сыро…
- Что же, живые летом вообще в метро не ездят?
- А какой идиот летом полезет в метро? Поверху надо ездить!
- Ну, Арагорн, это ты загнула… Пока поверху доедешь, сам в зомби превратишься!
Из темноты доносится шорох и треск. Генка напрягается, судорожно ухватив Дюшу за локоть. Локоть теплый и острый, и это успокаивает.
Шорох и треск сменяется неразборчивым шипением.
Затем репродуктор вежливо говорит:
"Из-за технических неполадок на линии движение временно прекращено. Просьба всем соблюдать спокойствие".
После слов "соблюдать спокойствие" пассажиры начинают шевелиться, шаркать ногами и переговариваться заунывными голосами. Арагорн издает еще одно придушенное "Ой!", а Леголас с Гимли еще крепче прижимаются друг к другу.
- Я, кажется, писать хочу, - шепчет Генка.
- Тут нельзя, - сообщает очевидное Дюша, - там электричество. Потерпи. Сейчас починят и поедем.
- Не починят, - флегматично констатирует Генка.
- Когда-нибудь было такое, что поезд останавливался намертво?
- Мы и в игру никогда не играли. - Ну, ладно… вот сейчас…
Двери со скрежетом распахиваются во мрак. Откуда-то тянет отчетливым запахом горелой резины.
"Всем пассажирам. Просьба, соблюдая спокойствие, выйти из вагонов и продвигаться вперед по линии. Колея обесточена во избежание несчастных случаев".
- Вот видишь! - с невольным торжеством говорит Генка.
- У меня "куриная слепота, - возмущается Арагорн, - я не вижу в такой темноте.
- А тебе и не надо видеть, - замогильным голосом говорит Генка, - ты щупай рельс ногой, щупай…
- А если током шарахнет?
- Тебе же сказали - обесточено.
- Мало ли что сказали, - ворчит Арагорн, блестя во мраке очками.
- Леголас, Гимли, будете прикрывать нас сзади!
Тем временем остальные пассажиры выбираются из вагона. Слышно, как они тяжело спрыгивают на землю.
- Им-то ничего, - печалится Арагорн, - мрак - их естественное состояние.
- Хватит вам пугать друг друга, - сердится Дюша, - обычные люди. Ты что, Генка, никогда в метро не ездила? Они всегда здесь так выглядят.
- Вот именно… Ладно, пошли, что ли.
Генка, подогнув колени, аккуратно спрыгивает. За ней тяжело плюхается Арагорн.
- Дюша, где ты там? Не копайся!
- Ой, а если поезд пойдет? - беспокоится Арагорн.
- Тогда прощайся со своей Арвен, - зловеще говорит Генка, - не восседать тебе на престоле Белой Башни. Не надевать крылатый венец! Копец твоей, Арагорн, военной и политической карьере.
- Гимли! - беспокоится тем временем Леголас, - где Гимли?
- Да здесь я…
Впереди мерно топают пассажиры, закрывая своими спинами свет в конце тоннеля.
То есть Генке кажется, что там есть свет. Зеленоватое такое свечение…
Головные огни поезда, которые поначалу светили им в спину, постепенно меркнут - то ли сами по себе гаснут, то ли поезд отползает на отводной путь.
По стенам змеятся кабели и стекает конденсат, оставляя липкие следы.
В соседнем тоннеле, мелко сверкая неожиданно яркими огнями, проносится поезд, и земля под ногами мерно дрожит. В обратную сторону, значит, поезда ходят.
- Ничего! - неожиданно бодро говорит Арагорн, - это еще что! Вы такого Баграта знаете? Ну, что же вы, все его знают! Так вот, в девяносто первом шли мы как-то мимо пионерского лагеря. Он со щитом - огромным таким щитом "Врата Мордора", в шлеме, плаще и с мечом за поясом, и Пашка-назгул, борода торчком, вокруг рук металлические змеи, и плащ темно-лиловый такой (хотели купить черный краситель для ткани, а нам темно-лиловый подсунули), а нам навстречу два пионера…
- Арагорн, - говорит Генка, - а сколько тебе лет?
- Сорок семь, - тут же автоматически отвечает Арагорн, - нам, потомкам нуменорцев, отпущена долгая и активная жизнь.
- Если не по игре, - говорит Генка, - то в девяносто первом ты еще под стол пешком ходила. Или нет?
- Или нет, - пожимает плечами Арагорн, - я же говорю, я на самых первых хишках… Теперь уже все не то…
Может, и так… инфантильный он какой-то, этот Арагорн, думает Генка, может и впрямь, нуменорец…
- Ладно, - вздыхает Генка, - Арагорн, ты бы пошевеливалась! Погляди, все уже во-он где!
Впрочем, думает она, может, оно и к лучшему.
- Я же сказал, у меня куриная слепота, - защищается Арагорн.
- Что ты врешь? Арагорн видел во тьме, как кошки королевы Берутиэль!
- Это Гэндальф видел во тьме, как кошки королевы Берутиэль! Страница двести сорок один, издание восемьдесят второго, перевод Муравьева и Кистяковского. А если северо-западное, то…
- Ладно-ладно, верим. А у Арагорна, эльфийского берилла, странника на пустошах Средиземья, значит, была куриная слепота?
- А что? От недостатка витамина "А" наверняка была. На пустошах Средиземья с витамином "А" хреновато.
- Ничего, - бодро говорит Дюша, - мы уже почти дошли! Погляди, вон что-то светится!
- Вот именно! - сухо отвечает Генка.
То, что светится, выплывает из бокового тоннеля. Оно огромно. Оно багрово. У него то ли рога, то ли крылья, и оно все время меняет форму…
- Барлог! - визжит Арагорн.
Генка на сей раз не возражает…