Сперва Дюша и Генка от души веселились. Игра, в которую их так неожиданно пригласили, оборачивалась забавной пародией. Когда началось странное и страшное, отступать было уже поздно… Кто и зачем пригласил двух скучающих молодых сыграть ключевую роль в игре? Почему игра вскоре подозрительно начинаем походить на реальность? Что за чудеса происходят в разных точках сонной летней Москвы? Кто живет в павильоне "Цветоводство" на ВВЦ? Чья секретная база расположена на Лосином Острове? Кто сидит в Главном Здании Университета на Воробьевых горах? Почему игра вскоре подозрительно начинает походить на реальность? И ЧЕМ ЭТО, НАКОНЕЦ, ЗАКОНЧИТСЯ?
Мария Галина
Хомячки в Эгладоре
От автора: заранее хочу извиниться перед читателем - автор никогда не участвовал в ролевых играх по Толкиену. Поэтому сценарий игры, персонажи и связанные с этим события - вымысел чистой воды. Основная информация о том, как это бывает на самом деле, почерпнута автором из бессмертной "Красной книги западных приколов" Бориса Немировского. Остальное реконструировано на основе первоисточника.
- Признавайся, ты совсем псих, да? - наседала Генка.
Дюша признаваться не хотел. Он и не псих - просто карманники у трех вокзалов испокон веку отличались профессионализмом.
То есть деньги у Дюши вытащили, но как и когда именно, он связно сказать не мог.
Скорее всего, когда он изучал расписание поездов на Питер. А может, и нет. Кто-то столкнулся с ним, сказал "Извините"… Но толкали его несколько раз…
Хуже физиков только математики - те вообще ничего не соображают.
Генка орала больше для порядка, поскольку втайне понимала, что сама виновата - если бы она не поленилась, потащилась на вокзал вместе с Дюшей, то, может, деньги бы у него не вытащили.
А может, все равно бы вытащили…
Тем более стояла такая жара - мозги плавились.
Этот год выдался каким-то уж особенно пакостным; крыши в полдень источали сухой жар, воздух над ними ломался и дрожал, рисуя странные неожиданные картины, сизая дымка висела над проспектами и люди жаловались на духоту и, следовательно, на плохое соображение.
Так что нечего винить Дюшу. Он хотел как лучше.
Он хотел в Питер.
Все уже уехали в Питер - и Яша, и два Ильи, и Маргоша, и теперь ходили по мостам и купались в заливе. У одного Ильи в яхт-клубе был свой человек, он обещал их вписать на пустующую яхту.
А они немного задержались, поскольку у Дюши сессия. Обещали через пару дней догнать - вот и догнали.
Генка вздохнула и поглядела в окно. Из окна у Дюши виден дальний лесок, из которого торчит несколько башен. Сейчас туда, за башни, садилось солнце, красное и распухшее.
И все вокруг казалось красным и распухшим.
Занавески Генка час назад густо окропила из разбрызгивателя - сейчас они были совсем сухими. Аж шуршали.
- Ну и дурак, - на всякий случай сказала Генка.
Дюша ничего не ответил. Он сидел в кресле, положив ноги на подлокотник, и читал - лично ему книга казалась интересной. Дюша питал слабость к разбегающимся галактикам и очень надеялся, что лет через двадцать Нобелевка будет его…
Как ни странно, Генка придерживалась того же мнения - с Дюшей могло случиться абсолютно все, что угодно - в том числе и Нобелевская премия по физике. Или конфуз у трех вокзалов…
Генка плюхнулась на диван и тяжко вздохнула.
Делать было решительно нечего. Разве что наблюдать, как, сделав круг в пылающем небе, заходит на посадку маленький самолет.
Генка зевнула, зубы у нее, как у кошки - мелкие, белые и острые.
Дюша был виноват, а потому дышал беззвучно.
- А зря мы с твоими на байдарках не пошли, - сказала, наконец, Генка.
- Это маршрут пятой степени сложности, Геночка, - укоряет Дюша.
- Ну и что?
- А то, что я плавать не умею.
- Это при таких-то родителях?
- У меня кость тяжелая, - с достоинством сказал Дюша, - потом опять же сессия…
- Да ладно тебе, сессия, - вяло отмахнулась Генка.
Дюша покорно замолчал. Но Генку разжалобить было трудно.
- И что мы будем делать? - вновь завела она.
- Может, на собаках поедем? Зайцем…
- Зайцем, - сладким голосом говорит Генка, - на собаках. А жрать мы что в Питере будем? Собак? Тоже мне, Амундсен…
- Тогда, может, палатку возьмем и на Оку?
- Не поеду, - твердо говорит Генка, - там энцефалитный клещ. Ты что, телевизор не смотришь?
- Не смотрю, - охотно соглашается Дюша.
- Ну и дурак. Там Бонда показывают.
- Бонд уже закончился.
- Откуда ты знаешь, если не смотришь?
- Лелик сказал.
- О! Пошли к Лелику!
- Он в Мышкин уехал. На выходные.
- Ну вот, - обиженно говорит Генка, - два дня выходных, а деваться некуда…
- Почему некуда? Можно дома посидеть…
- Вот и сиди, - говорит Генка, - а я пошла.
Чтобы придать своим словам больше убедительности, она слезла с дивана и нашарила босой ногой сандалию.
- Куда, Геночка? - забеспокоился Дюша.
- Уж найду куда, - зловеще говорит Генка.
- Геночка, ну погоди. Что-нибудь придумаем…
Дюша заводит глаза к потолку и начинает думать.
- Ну?… - нетерпеливо спрашивает Генка, болтая сандалией…
- Не торопи меня, - защищается Дюша. Генка холодно на него смотрит, и оттого он совершенно теряется. Он очень не любит, когда Генка вот так на него смотрит.
Генке, впрочем, быстро надоедает. Она уже застегнула одну сандалию и полезла под диван за другой.
- А если… - задумчиво говорит Дюша, - а если…
- Да? - чинно подсказывает Генка.
- В Серебряный Бор? Ну ладно, это я просто так… Ну, если…
- Да?
Генка вновь плюхается на диван и закидывает руки за голову. Красный луч бьет ей в глаза, и Генка морщится.
- Позвоню-ка я, пожалуй, Максу, - говорит она. - Макс меня на раскопки звал… В Городище…
- Но там же тоже клещи!
- А плевать…
- Геночка, - говорит Дюша виноватым голосом, - телефон.
Генка и сама слышит, но ухом не ведет.
Дюша откладывает книгу и вылезает из кресла. Шлепает босиком по линолеуму. Генка разглядывает потолок.
- А, - говорит Дюша, - ой, а мы как раз… я как раз собирался… а чего? Да? Ну, надо же…
- Это Тугрик, - объясняет Дюша, прикрыв трубку ладонью, - он чего-то хочет… Погоди, это как? Вот так, и без всякой подготовки? Ой, сейчас спрошу…
Он приплясывает у телефонной полочки.
У него волосатые ноги. Сегодня это Генку очень раздражает.
Наконец Дюша, задумчиво кивая сам себе, вновь прикрывает трубку ладонью и поворачивается к Генке. На лице его написана такая неподдельная радость и желание угодить, что Генка волей-неволей смягчается.
- Ну, что там? - ворчит она.
- Тугрик, - говорит Дюша, - ну, помнишь Тугрика… который тогда с третьего курса свалил?
- Не помню, - холодно говорит Генка.
- Ну, который арбуз тогда прикатил на Новый год? Когда мы сидели и думали, что бы такого съесть замечательного?
- А, - оживляется Генка, - помню!
- Так он как раз спрашивает, может, у нас есть время?
- А как же, - говорит Генка мрачно. - Время есть. А денег нет.
- А и не надо, Геночка, - торопливо говорит Дюша, - это совершенно бесплатно. Ты понимаешь, он говорит, что у них складывается хорошая команда, но есть проблемы с участниками, потому что все разъехались. А тут такое дело намечается, что…
- Короче…
- Короче, он спрашивает, не хотим ли мы немного побыть эльфами?